Маленькие помощники

             - Людвиг, а почему вдруг стало так тихо? — полушёпотом поинтересовался маленький Канада, до этого мирно сидевший на полу и расчёсывающий Кумадзиро. Медвежонок поднял озадаченную мордочку и прижался к своему хозяину.       Германия и Южный Италия отложили свои дела, прислушались и насторожились. Действительно, было как-то тихо. Слишком тихо. Ещё несколько минут назад дом буквально заполняли шум, смех и весёлое гиканье, доносившиеся с кухни. Теперь же все звуки умолкли, и образовалась практически идеальная тишина, про которую говорят хрустальная, если бы не жужжание одинокой мухи где-то под потолком.       Ещё днём в гости к Франции пришли Испания и Пруссия — Bad Friends Trio в полном сборе. С собой они прихватили и своих воспитанников — маленьких Людвига и Ловино, чтобы Мэттью не скучал, пока «взрослые занимались важными делами», сидя на кухне. «Ага, важными, как же! — недовольно ворчал Романо, — Опять они напьются, как кони!». Но как бы то ни было, ребята просто быстро закрылись в гостиной и занимались своими делами, изредка даже общаясь и помогая друг с другу.       Был обыкновенный городской вечер, стрелка больших настенных часов лениво ползла к цифре десять. Уже примерно с шесть часов мужчины сидели на кухне, опустошая бутылки с лучшим французским вином и весело рассказывая заплетающимся языком случившиеся с ними истории. Поэтому тот факт, что все звуки затихли, заставил маленькую троицу, состоящую из Германии, Южного Италии и Канады, отправиться на кухню разведывать обстановку.       - Может, они там сдохли все? — на полном серьёзе предположил итальянец, когда малыши подошли к двери на кухню. Из комнаты не доносилось ни звука.       - Не говори так, Романо, — запаниковал Уильямс, однако Италия пропустил его слова мимо ушей.       Немец потянул деревянную дверь на себя, но та не поддалась. И Кумадзиро, до этого тихо сидевший на руках Канады, вылез и неуклюже подошёл к преграде на кухню, толкнув её когтистыми лапами — от себя. Та со скрипом открылась, и все четверо почувствовали яркий аромат алкоголя; он буквально пахнул на них, стоило двери открыться.       Картина, открывшаяся троим парам глаз — Кумадзиро решил остаться по другую сторону двери и не видеть всю эту суматоху, — была удивительной и вполне ожидаемой: на стуле, уткнувшись головой в его спинку, сидел Франция, слева от него на полу расположился Испания, а справа на том же полу на спине распластался Пруссия. Все трое были сильно пьяны и отключились, негромко храпя. Повсюду были следы их бурного веселья — бутылки из-под вина стояли на столе, под столом, за столом, перед столом, у стола… Там же находились и бокалы, из которых, видимо, и выпивали друзья. Одна из бутылок, которую, наверно, трио не успело опустошить, лежала на боку, и от неё на полу во все стороны расползалось кроваво-красное пятно вина.       Мальчики застыли на месте, глядя на своих опекунов и думая, что им, собственно, нужно делать дальше. Не бросать же горе-компанию в таком состоянии, верно?       - У кого-нибудь есть идея, что делать с этими придурками? — задал вопрос итальянец.       - У меня есть! — воскликнул Мэттью. После он поднял с пола пару пустых бутылок — больше бы в его руках не уместилось — и понёс их в сторону мусорки.       - А, я понял, — протянул немец, подбирая пустые бокалы и относя их к раковине. Приставив к раковине несколько коробок, Байльшмидт младший залез на них и начал отмывать стаканы от вина.       Романо лишь глядел им вслед, злясь на Испанию, ведь «эта тупая томатная башка притащила меня сюда, а сама набухалась в зюзю и теперь храпит на полу в позе умирающего мамонта, а мне за ним убирать надо, вот ублюдок, вот проснётся он и схлопочет по томатной тыкве».       Канадец собрал все бутылки из-под вина, выбросив их и забив тем самым мусорку до отвала. Остатки вина в последней бутылке он без жалости вылил в унитаз — подумаешь, у Франции ещё есть! — и так же утилизировал её. Германия тем временем отмывал бокалы и чуть не разбил один, уронив его на пол. Заметив это, Уильямс предложил свою помощь, после чего он относил вымытые стаканы на полки. Пришлось и к буфету с бокалами приставлять коробки, ведь Канада был маленького роста и не доставал до верхних полочек. Кумадзиро не остался в стороне и принёс маленькому немцу тряпочку из ванной — вытереть винную лужу с пола. Романо тем временем отнёс к мойке кастрюлю с неизвестным содержимым. По идее, это должна была быть гречка, сваренная Гилбертом, но что-то пошло не так, и теперь… эта масса, которую вряд ли уже назовёшь гречкой, была во всех агрегатных состояниях, кроме газообразного — но не ручаюсь. Посмотрев на эту бурду, Людвиг пришёл лишь к одному выводу — его братец инквизитор, а в бедной кастрюльке сгорела ведьма.       Расправившись с грязной посудой — понадобилась помощь Канады, Людвиг не смог один отмыть кастрюлю, — довольные собой блондины шли по коридору, болтая ни о чём. Мимо них из гостиной вышел Южный Италия, тащивший на себе белое одеяло в сторону спальни. Германия и Мэттью переглянулись, ничего не понимая, и молча пошли за итальянцем.       Когда мальчики зашли в спальную комнату, то остановились в дверях, смотря на то, как Ловино возится с одеялом. Он ползал где-то под одеялом, а вскоре из-под него послышался негромкий раздражённый крик:       - Чё зависли, помогите мне!       Страны бросились на помощь своему другу и успешно вытащили его из-под одеяла, а после по-человечески накрыли своих опекунов. Оказывается, пока Германия и Канада были на кухне, Италия притащил пьяную троицу в спальню и постелил им. На подушках спокойно спали на одном краю Испания, на другом Франция, а посередине устроился Пруссия с Гилбёрдом на голове.       Посмотрев на спящее трио, Мэттью, Людвиг и Ловино дали друг другу пять, отмечая успешно выполненную задачу. Они так много сделали, так усердно работали, что не заметили, как быстро пролетело время, и как стрелка часов приблизилась к цифре двенадцать. Уставшие ребята и глазом моргнуть не успели, как силы покинули их, и захотелось спать. Канада сонно потёр глаза, Южный Италия сладко зевнул, Германия прикрыл глаза.       Практически в полудрёме маленькие страны залезли на кровать к своим опекунам. Канада осторожно прижался к Франции и уткнулся носом ему в волосы, вдыхая аромат золотистых прядей — единственное, отчего не несло алкоголем, — про себя отмечая такой тёплый и родной аромат, к которому так привык маленький Мэттью. Германия лёг на грудь своему старшему брату, чувствуя тепло родного тела и дурманящий запах вина. Италия уместился спиной к спине Испании, придумывая обидные оскорбления для своего опекуна. Ничего хорошего в голову итальянца не приходило, поэтому с лёгкой улыбкой на лице он шепнул «глупый Спейн» и заснул, сопя носом.       В комнате мирно спали шестеро стран…       С утра никто из Bad Touch Trio не помнил последствия вчерашнего вечера.