Без правил

Габриэль грызет ногти, и это Инверно бесит. Он смотрит на то, как тот задумчиво посасывает палец, а потом откусывает кусочек ногтя, уродуя его, и думает, что он бы с удовольствием отшлепал Габриэля по пальцам рукояткой пилки, лишь бы тот осознал, насколько неподобающа для демона эта привычка. Рыжий демон, не подозревая о мыслях Инверно, снова и снова кусает ногти. Когда о чем-то думает, когда нервничает, когда скучно. Инверно смотрит на его ужасающие пальцы и испытывает странное желание сделать Габриэлю маникюр, превратить отвратительное зрелище в привлекательное. Но не говорит об этом ему, конечно. Продолжает с ним цапаться, соперничать и во всем бежать наперегонки. А еще Инверно бесит плеть Габриэля. Тот с ней всегда, материализует машинально, едва только завидит Инверно. И постоянно хлещет его ей, оставляет царапины на лице, красные следы на коже и — вот это бесит особенно — захлестывает шею розового демона, лишая возможности дышать, заставляет отдирать черную удавку с горла, бороться за глоток кислорода. Инверно бы с удовольствием сломал чертову плеть, но она — это нити энергии, она материализуется в ощутимый предмет так же, как его пилка оборачивается кинжалом. Габриэль со своей плетью выглядит… как-то эротично. Рыжий, всегда злой, он что, не мог подобрать другое оружие? Высокие сапоги, джинсы, рубашка, пламенные волосы в высоком хвосте, рыжие злобно прищуренные глаза и эта плеть, длинная, опасная, дьявольски раздражающая… Ее невозможно уничтожить, но один раз Инверно удается ее перехватить, вырвать из рук Габриэля и хлестнуть ей его самого, попав по ключицам. Красная полоса на коже Габриэля очень его изумляет. Он касается ее, не понимая, как же это его оружие могло обернуться против него самого. А Инверно неожиданно осознает, что делать. Идет быстрым шагом прочь, сжимая плеть Габриэля и вынуждая его бежать за собой, как собачку за хозяином. — Верни! Отдай! — по-детски требует Габриэль, словно не оружие обратно просит, а отнятую игрушку. Инверно входит в свою комнату, и Габриэль влетает за ним. Розовый демон закрывает за ним дверь на засов и прижимает его к стене, упираясь рукояткой плети в грудь. — Раздевайся, Габриэль, — велит он, и рыжий демон пунцовеет. — Ты… — Я сказал: раздевайся, Габриэль, — повторяет Инверно, делая то, что ему так хотелось, чтобы испытал сам рыжий: захлестывает плетью его шею. Габриэль задыхается и рвет удавку, а Инверно наблюдает за этим насмешливо. Скидывает плеть и толкает Габриэля к кровати. Тот понимает, что Инверно всерьез. И, догадавшись о намерениях того, начинает расстегивать рубашку, с испугом смотря на собственную плеть. Инверно ставит Габриэля на колени на пол, заставив упереться руками в кровать, и широко размахивается. Габриэль вскрикивает, а на его спине появляется первая алая полоса. Инверно размахивается еще раз. Рыжий кричит опять, запрокидывает голову, но пока ничего не говорит, не просит, не угрожает. Инверно бьет еще несколько раз. Красные полосы пересекают друг друга, кожа вокруг них тоже красная, распухшая. Розовый демон с удовлетворением смотрит на испещренную следами спину. Сколько раз такие полосы были на нем самом, а Габриэль наносил удары снова и снова, не понимая, насколько это больно. Теперь прочувствует. Инверно делает шаг назад и замахивается совсем уж сильно, нанося удар со всей жестокостью. Габриэль кричит, потом еще долго скулит, уткнувшись лицом в кровать. Инверно откладывает его плеть и поднимает его на ноги. Тот смотрит на него слезящимися от боли глазами, гадая, что еще задумал Инверно. Тот достает из кармана пилку. Габриэль дергается, боясь, что та сейчас обернется в кинжал, но нет, пилка остается пилкой. Инверно садится на кровать и берет руку Габриэля. Тот непонимающе опускается снова на колени, сидя перед Инверно в одних брюках, с исполосованной спиной, не понимающий, что нашло на того, и совершенно растерянный. Инверно ничего не объясняет, он просто обрабатывает пилкой изуродованные ногти Габриэля, отпиливает острые края, полирует. Габриэль смотрит на него, покусывая губу. Он начинает понимать, что Инверно исправляет в нем все, что ему не нравится. Его ногти, которые он грызет, он подпиливает. Его плетью, которой он бьет его, он избивает его самого. Но чтобы исправлять что-то, тебе должно быть на это не все равно, ведь так?.. Пальцы Инверно сжимают ладонь Габриэля, он сидит на кровати рядом с ним, стоящим перед ним на коленях, молчит и делает ему маникюр. Это могло бы быть интимной сценой, если бы не исполосованная им же ранее спина. Но все равно Габриэль испытывает от происходящего скорее приятный, чем отталкивающий, коктейль чувств. Дыхание начинает понемногу сбиваться. Инверно цепляет его руку своей, сжимает ее, меняет наклон и ракурс, смотрит на его ногти, сидит совсем рядом, а Габриэль смотрит на него снизу вверх и думает, что он понял, что лучше не использовать плеть так рьяно. Да и от привычки грызть ногти надо бы отказаться. Хотя, если бы Инверно делал ему маникюр каждый раз после того, как он испортит ногти… Инверно отпускает руку Габриэля и берет другую. Рыжий демон подает ее сам, порывисто и немного просительно. Инверно обрабатывает ногти и на ней, а потом убирает пилку обратно в карман. — Рубашку не забудь, — напоминает он поднявшемуся на ноги Габриэлю. Тот накидывает рубашку, шипя от боли, когда ткань касается царапин, впитывая кровь и прилипая к коже. — И плеть свою можешь забрать, — разрешает Инверно. Габриэль забирает плеть, превращает ее обратно в энергию и облизывает губы, не зная, что сказать. Айхэм, что сделал маникюр? Я понял тебя насчет плети? Инверно кивает демону на дверь. — Катись уже, — велит он. Габриэль делает шаг по направлению к двери, а потом решительно садится на кровать к Инверно. — Хватит меня гнать. Я все равно не уйду. — Сейчас пинком отправлю и уйдешь, — обещает Инверно. — Сейчас — может быть. А вообще — нет. Не сдамся. Не отстану от тебя, — объясняет рыжий. Инверно смотрит на него сердито и устало: — Ты не нужен мне, Габриэль. — Зато ты мне нужен. Моей страсти хватит на двоих. — Страсти? — Говорю так, чтобы тебе было понятно. Ты же веришь, что демоны не могут любить. — А ты, значит, веришь, что могут? — Да. Я же тебя люблю, — признается Габриэль. — Я сейчас действительно уйду. Но просто знай, что это твоя единичная победа. Инверно провожает взглядом покинувшего комнату демона. Любит? Споря, нарываясь, избивая? Неправильный демон с идиотским подходом. Инверно закрывает за Габриэлем дверь обратно на засов и ложится на постель, думая о том, что у него у самого подход тоже идиотский: сделал маникюр, рассердившись на мерзкую привычку; отхлестал нападающего его же плетью. И еще думает сейчас о том, что почему-то не злится на Габриэля с его любовью и теперь даже интересуется долей правды в утверждении демона. А это ведь тоже как-то неправильно?..