Тайна Большого Города

Однажды, один человек вышел из дома прогуляться. В интернете он поспорил с другом, что если переночует в другом районе, то сможет вернуться домой. Друг же уверял его в обратном. И этот человек проспорил. Переночевав в отеле в ближайшем районе, на следующий день свой дом он не нашел. Сообщать об этом другу он не стал. Он посчитал, что знак, что он должен начать новую жизнь. Он шел в толпе, стараясь не врезаться в прохожих. Высокий воротник плаща закрывал половину лица. На улице было уже не холодно, но без куртки лучше было из дома не выходить. Держа руки глубоко в карманах, он шел по Большому Городу. - Все еще жалеешь, что согласился поучаствовать в этом глупом споре, - констатировала она. - Естественно, - спокойно ответил он. – Я столько лет не выходил из дома. - Причина не в этом, и ты сейчас будешь все отрицать, но это все же к лучшему, что ты решил пройтись! – она весело засмеялась. – Я вот искренне рада за тебя! Он поморщился, но продолжил шагать, не сбавляя темпа и все также сосредоточенно лавируя в толпе. Под ногами был светло-серый асфальт со множеством трещинок и ямок. От множества ног с земли поднималась пыль и стояла мутным облаком сантиметрах в двадцати от земли. Он делал то большие, то маленькие шаги, чтобы перешагивать одинаковое количество трещинок обеими ногами. Это ненадолго отвлекло его от висящей над ним проблемы. Все же это занятие вместе с маневрированием между прохожими и какими-то быстро выветривающимися мыслями заставляли его забыть об окружающей обстановке. Он даже не сразу заметил, что ворот плаща немного отогнулся, открывая правильный профиль и легкую задумчивую улыбку на тонких губах. - Нет, ну это никуда не годится! – воскликнула она. - Что опять тебе не нравится? – решил уточнить он, поправляя плащ. - Мы только что прошли самый красивый район Города, а ты и не заметил! – сокрушалась она. – Не взглянул ни на одно здание, не уделил минутки внимания ни одному шедевру архитектуры! Ну что за человек! - Чем меня по-твоему должны удивить или впечатлить эти шедевры, если я их все уже видел однажды? – он тяжело вздохнул, из-за чего она подавила в себе поток упреков и негодования. - Ты не видел их вживую. - И не увижу. Оба замолчали. Он продолжал идти, задумавшись, почему он все еще это делает. А вокруг шли люди, неисчислимое множество людей. И в каждом было нечто особенное, нечто свое. Он кидал незаметные прохожим взгляды на их лица, одежду, ноги, руки, вещи, что они несут. Вот, мимо торопливо, чуть ли не расталкивая других, прошла женщина. Она была полновата, в цветастом платье, с большой белой сумкой. В безликой серой массе она была пятном, быстро удаляющимся ярким пятном. На ее впавших щеках были морщинки, делавшие и так не красивое лицо каким-то оплывшим, потекшим. А по краю дороги шел бодренькой походкой ветхий старичок. В его руках была крепенькая трость, которой он упирался в бордюр, чтобы толпа не выкинула его на дорогу. Белые волосы стояли неким ореолом вокруг его головы, а добродушно-довольное выражение морщинок на его лице делало его похожим на сказочного персонажа – словно добрый сосед или случайный знакомый, всегда дающий мудрый совет или просто говорящий теплые слова и обязательно готовящий вкуснейший в мире чай. Мимо пробежал мальчик. Лица его сзади было не рассмотреть, но тощие ножки, выглядывающие из-под свободных бриджей и прячущиеся в явно больших кроссовках на босу ногу, притягивали взгляд. Мальчишка из-за огромной одежды был похож на одетый скелет, даже русые волосы с каким-то серым оттенком, словно бы уже поношенные. Ребенок ловко петлял между ног взрослых, но все равно едва не сбил мамашу с девочкой на руках. От легкого столкновения из приоткрытого рта девочки выпала соска, и дите, еще не успев осознать потерю, следило за падением любимого предмета. Но ловкий мальчишка, стремясь исправить оплошность, подхватил соску у самой земли и вручил матери девочки. Мамаша, посетовав на невнимательность неких торопящихся личностей, достала из кармана влажные салфетки и принялась вытирать соску, торопясь, чтобы малышка на руках не начала кричать. Мимо нее прошел угрюмого вида мужчина в сером потертом пиджаке. У него были сине-фиолетового оттенка тени под глазами, опущенные плечи, он смотрел исподлобья, а уголки его губ то и дело ползли вниз. Взгляд цеплялся за него из-за его носа – такого же крючковатого, как его владелец. Этот орлиный нос придавал столько мрачности, обреченности и угрюмости фигуре мужчины, что ему в самый раз играть в кино подходящие роли. И многие, многие другие проходили мимо. И у каждого, каждого прохожего было что-то свое, что-то особенное: шрам, пересекающий бровь, родинка чуть выше левого уголка губ, забавный узор морщин на лбу, одетая под пиджак пижамная майка, яркие шнурки на кроссовках, симметричные татуировки на предплечьях, одетая наизнанку рубашка, сидящая на плече дрессированная игуана, свисающий плюшевый хвост, пришитый к джинсам и многое, многое другое. Он шел, рассматривая прохожих, впитывая в себя потоки их мыслей, ныряя в этот бездонный всепоглощающий водоворот, растворяясь в потоке людей, смешиваясь с толпой, забывая обо всем, обо всех. Все проблемы отстали, затерялись в бурной реке его сознания. И даже она больше не могла докричаться до него, как бы ни старалась. Но, пусть проблемы отступили ненадолго, они не исчезли. Самой главной его проблемой был сам Большой Город, его изменчивая структура. Солнце начинало клониться к закату, а, значит, в Городе просыпалась его вторая жизнь, та, что встает с закатом и засыпает с рассветом. Лишь когда закат набрал свою силу, разукрасив половину неба алыми лучами, он очнулся от созерцательного транса. Постояв немного, недоуменно оглядывая несколько опустевшие улицы и сменившуюся аудиторию, он как раз дождался, когда проблемы догонят его, увеличившиеся числом и размером. - Чем ты думал?! – тут же закричала она. – Как ты мог так бессмысленно потратить все наше драгоценное дневное время! Теперь нам придется снаружи переживать ночную перестановку! – если бы она могла, она бы в отчаянии рвала на себе волосы. Он, представив себе эту картину, усмехнулся. – Чего лыбишься, идиот! Не до шуток сейчас совсем! - Да, да, прости. Но мы сможем посмотреть на ночную жизнь. В прошлый раз мы прятались и ничего не видели, а раз уж такое дело… - Никакое не дело! Это опасно! – но он ее уже не слушал. Он осматривал ближайшие дома в поисках стратегической точки, откуда можно было бы понаблюдать, оставаясь незаметным. Но закончить он не успел - в животе заурчало, что было неудивительным, ведь он не ел с самого утра. Пришлось для начала поискать кафе. Район был грязным, а, значит, бедным, поэтому найти еду здесь было легко. В ближайшем же кафе, в которое он постучал, его пустили стоило ему сказать, что он Заблудившийся, а за еду с удовольствием поработает. Так как был уже закат, все кафе закрывались, и работы было много: помыть полы, столы, посуду, но и ужин давали славный – картофельный супчик, печонка с макарошками, три пирожка в дорогу и чай с лимоном. К тому времени, как он закончил, на улице уже совсем стемнело. Людей на улице почти не было: либо торопящиеся спрятаться обыватели, либо ждущие перестановки подростки с магнитными скейтами. - Надо будет и мне такой прихватить, раз уж я теперь Заблудившийся, - проговорил он, мечтательно смотря на звезды. - Даже не думай, придурок, это ужасно опас… Но договорить ей не дали. По Городу разнесся всем знакомый звук - колокольный бой. А вслед за ним какой-то утробный металлический скрежет. Но, если колокола звучали не по-настоящему, то скрежет был реальным. Что-то внутри, что-то в самой Земле двигалось, шевелилось, раскручивалось. - Привет, - раздался позади тихий голос. Он развернулся и уставился на невысокого паренька, добродушно ему улыбающегося. – В первый раз на перестановке? Я имею ввиду снаружи. - Да, - он для убедительности кивнул пареньку. – А что… это? – он неопределенно покрутил рукой в направлении земли, надеясь, что собеседник его поймет. - Аа, это механизмы, - он усмехнулся. – Не магией же районы все местами меняются! Каждую ночь они рандомно меняют все районы в Большом Городе местами так, чтобы всем по-честному доставалась и зима, и лето, и тропические дожди, и арктические холода. Как думаешь, что такое Большой Город? - Ну, - довольно неожиданный вопрос сначала выбил его из колеи. – Это город, в котором я живу. Но парень, услышав этот ответ, расхохотался и так заразительно, что он тоже не удержался. Но, несмотря на смех, они оба услышали, что скрежет механизмов стал ближе и явственней. Отсмеявшись, паренек глубоко вздохнул и ответил: - Так можно сказать о любом жителе Земли! – парень снял с плеча сумку и расстегнул ее. Внутри лежал магнитный скейт. – Ведь вся Земля – это Большой Город! Все Заблудившиеся знают об этом! - Я не знал… - в этот момент он подумал о своем друге, который уговорил его выйти из дома. - Теперь знаешь! – парень выложил доску с двумя выглядящими, как круглые диски, толщиной с фалангу пальца мощными электромагнитами вместо колес, застегнул сумку и вернул ее на плечо. В руке у него появился небольшой, удобно лежащий в ладони пульт. – Сейчас начнется! Смотри! И оно началось. Заскрежетало громче всего и вдруг прямо на линии разделения двух районов появилась щель. - Сначала они немного расходятся, а потом один район идет ниже, другой выше, - комментировал новый знакомый. – А потом они разъезжаются и те из Заблудившихся, у кого есть магнитные скейты отправляются туда, куда хотели. - Здорово… - А кстати, от твоего говорящего компьютера стоит избавиться. Все они подчинены ГИИ – главному искусственному интеллекту. А ему определенно не нравятся Заблудившиеся. Но это уже на твое усмотрение! Пока! – и паренек, нажав какую-то кнопку на пульте, воспарил над землей и умчался прочь. - Инга, - он, оставшись один, обреченно посмотрел на часы на своей правой руке. - Да? – раздался ее голос. - Что хочет ГИИ? - От тебя – ничего. ГИИ – моя мама, хочет, чтобы все ее дети были счастливы. И я в том числе. Как думаешь, ты сделаешь меня счастливой? “Несомненно” – подумалось ему. – Я постараюсь, - сказал он. И вот, район, в котором он сейчас находился начал двигаться вниз. Это было похоже на огромный лифт. Плита, на которой располагался район, медленно опускалась, по четырем толстенным металлическим балкам, поддерживающим углы прямоугольного района, и по двенадцати менее крупным, располагающимся по три на каждой стороне. Когда плита опустилась так низко, чтобы самые высокие здания района не задевали движущиеся сверху плиты, район поехал куда-то в сторону, а по стальным балкам вдруг задвигались разноцветные фигурки. Это были люди на магнитных скейтах, по-видимому в ботинках с металлической подошвой. Они сновали туда-сюда, по горизонтальным и вертикальным стальным каркасам. Каждый из них искал свое место в жизни. Каждый пытался сбежать из нарисованной для них кем-то реальности и найти свой собственный путь. И он был одним из них, но в то же время совсем другой. Он подошел почти к самому краю района и заглянул вниз. Там было темно, но можно было разглядеть какие-то всполохи и металлический блеск. А еще он отчетливо видел, что балки на которых держится плита, уходят дальше вглубь, но никто из Заблудившихся не стремится проехаться по ним. - Инга, а что там? - Там живет и работает ГИИ. Туда запрещено ходить и у рядового компьютера, то есть у меня, нет доступа к более подробной информации. - А наша планета... она внутри пустая... - Да, прошло уже много столетий, когда люди ходили по настоящей земле и растения могли вырасти без присмотра человека. Этого почти никто, кроме Заблудившихся не знает. - Надо же. За последние несколько суток я узнал больше, чем за всю мою жизнь! А как все начиналось... стоило всего лишь заблудиться и забыть дорогу домой, как я начал жить настоящей, полной жизнью! Не хочу ничего менять. Инга, а давай всю оставшуюся жизнь путешествовать по миру? - Ты уверен, что такая жизнь по тебе? - Пока что мне кажется, что я могу все... Так они мирно разговаривали полночи, а потом он расположился на крыше ближайшего дома закутавшись в плащ. Так началось путешествие длинной в жизнь, первое и единственное для него.