Врач - дело тяжелое.

— Что произошло, Чоджи? — тяжело вздохнув, спросила я, обтирая его лицо прохладным полотенцем. — Меня избили. — Я думала, что такого толстячка трудно повалить с ног, — тихо хихикнув, сказала я. — Как видишь, все возможно. — Ты знаешь этих людей? Я думаю, что нужно обратиться в полицию. — Нет, — прикрыв глаза, ответил Чоджи, — я не могу. — Говоришь так, словно ты не раз попадаешь в подобную ситуацию. — Ты как всегда проницательна, — улыбнулся он. — Может, расскажешь, в чем дело, а после мы подумаем, что можно предпринять.       Лицо молодого человека искривилось в гримасе от болевых ощущений, как только я прикоснулась к рассеченной брови. Я обрабатывала раны парня и наблюдала за тем, как он усердно старается подобрать нужные слова. Спустя несколько минут он все же решился поведать мне свою историю. — Я из далекого городка, расположенного на севере нашей страны. Город настолько мал, что все знают, кто, на что, а главное, как живут. Тогда, будучи ребенком, я и мечтать не мог об университете. Мой отец страшно и беспробудно пил. Каждый вечер мы с сестрой забирались на чердак и из щелей в половицах наблюдали, как на кухне выясняют отношения отец и мать. Обычно я уходил к себе после того, как он поднимал на нее руку. Для меня в эти секунды все замирало. Я наблюдал, словно в замедленной съемке, за тяжелой вздымающейся вверх рукой отца и в ужасе застывшей на месте матерью. После сильного хлопка я уходил к себе. Для меня это служило неким знаком. Хлопок и замирающая тишина на несколько, но таких долгих для меня, минут. Сестра же оставалась до поздней ночи и наблюдала за той тайной и неизвестной для меня картиной. Я не знаю, что было после, но и сестру расспрашивать мне не хотелось.       Однажды обычная для нас ссора переросла в настоящую драку: мать, не выдержав, кричала о том, что хочет умереть, что ее жизнь не имеет смысла, и что давно пора покончить с ней; отец же с наслаждением наблюдал за рыданиями жены. Спустя несколько недель мама ушла из дома со словами о том, что больше не может выносить издевательств, и что она повстречала другого мужчину, который может сделать ее счастливой. Отец препятствовать не стал, он просто верил в то, что она вернется, и что у нее нет никакого мужчины, будто она сказала это ради того, чтобы его позлить.       Прошло несколько месяцев с момента ее ухода. Отец все так же пил и теперь вместо матери срывался на сестре. Тяжелая рука не раз оставляла на детской коже багровые, темно-фиолетовые синяки, которые позже сестра стала скрывать под мешковатой, грязной одеждой…       Чоджи замолчал, а я не могла поверить в услышанное. Мое сердце предательски сжалось, представляя этого пухленького маленького мальчика с медно-рыжими волосами. — Чоджи… Что произошло дальше? — Дальше отец проиграл в карты сестру. Ее отправили торговать своим телом. Отец же не раз пытался подняться, связываясь с различными бандитами. И однажды ему удалось добиться желаемого. Он связался с людьми, которые поставляли наркотики в различные районы Токио. Поначалу он был обычной шестеркой, затем стал подрядчиком, а потом и сам стал толкать наркотики дилерам.       Я остался один.       Я ничего не слышал о матери, скорее всего, она покинула город. Сестра все так же торговала собой, и ее все чаще замечали с людьми отца. Меня взяла к себе соседка. Она любила меня как своих собственных детей, и именно она дала мне шанс уехать из родного города.       Я пошел в обычную школу, начал новую жизнь с новыми людьми, у меня даже друзья появились. Я старался. И больше всего на свете боялся неудачи. После окончания школы передо мной открылась перспектива — поступить в медицинский. Первые два года было тяжело, не имея связей и денег, я держался только на том, что учил в библиотеках.       Когда я был на третьем курсе, меня разыскала сестра. Она просила помочь ей. И, конечно же, я старался делать все, что было в моих силах, тем не менее, кроме денег она больше ничего у меня не просила. И с каждым разом ее суммы увеличивались со страшной силой. Мои средства иссекали, и когда я сказал ей об этом, она возмутилась. Обвиняя меня в эгоизме, она покинула меня, а через несколько дней меня в первый раз избили. И так каждый раз… Ей нужны деньги, она просит людей, и те выбивают их из меня.       Чоджи закончил свой рассказ, а я со слезами на глазах старалась унять дрожь. Теперь, когда я знаю молодого человека поближе, мне многое становится понятным. Ранимый, чуткий, запуганный парень, измученный прошлым. Он расплачивается за грехи других людей. — Я должен остаться в больнице. Это единственный путь, и я не могу упустить его. Просто не могу. — Чоджи, ты хорошо справляешься, и мне кажется, что из тебя выйдет прекрасный хирург. — Да, но случись что, мне никто не сможет помочь. Я не могу рисковать. — Все обойдется. Тебе нужно как можно скорее выбрать направление и закрепиться в нем. — Спасибо, — проговорил парень, приподнимаясь с дивана, — и спасибо, что помогла.       Я улыбнулась и, собрав аптечку, вышла из комнаты. — Мне лучше уйти, не хочу, чтобы Ино заметила меня, — застав меня на кухне, проговорил в дверном проеме Чоджи. — Можешь не переживать, — улыбнулась я, — завтра на работе итак все увидят. Может быть чаю? — Нет, спасибо. Я, пожалуй, пойду. — Стой, может, вызовешь такси? — Все нормально. Не переживай.       Парень покинул просторы квартиры, а я так и осталась стоять с открытой дверью и прислушиваться к тихим шагам в подъезде.

***

      Ино вернулась под вечер счастливой и взбудораженной. Как только блондинка скинула пальто, она без устали стала рассказывала про милого, красивого, романтичного, но такого пылкого молодого человека по имени Сай — О, ты не представляешь, — возбужденно проговорила Ино, сидя рядом со мной, — когда он поцеловал меня… — Ино, я тебя прошу, — останавливая подругу, завопила я. — Ой, словно у вас с Учихой как-то по-другому все проходит. — Нет, но… — Вот именно, что ты прекрасно должна понимать полет моей души в данную минуту. Особенно, когда пальчиками прикасаешься к любимому человеку с таким шикарным телом, — Ино, преподнеся руку ко лбу, театрально упала на диван, — о, эти минуты.       Комната наполнилась смехом. Ино, как никто другой, умеет поднять настроение. — Что это ты не особо довольная после встречи с Учихой? — спросила Ино, нарезая помидоры. — Я просто устала, — соврала я.       После истории Чоджи весь трепет и взбудораженность этого дня мигом улетучились. Я забыла о счастливых минутах, проведенных с мужчиной, который заставляет трепетать все укромные уголки моей души. После разговора с ним какая-то часть меня растворилась. Та девушка с испуганными, несчастными зелеными глазами со столькими страхами, сомнениями исчезла. Сейчас я чувствую себя по-другому. Иначе. И я знаю: это — заслуга Саске. — Сакура, Сакура, Сакура, — напеваючи и пританцовывая, повторяла Ино, — ты не представляешь, как я счастлива. Жду не дождусь завтрашнего дня, когда приду на работу и увижу его. — Теперь на работу стало ходить веселее. — Ну, когда там такие врачи и помощники, — облизнувшись, проговорила подруга, — думаю, нам нужно собраться компанией и сходить куда-нибудь.       Я усмехнулась — прошлый совместный поход принес ряд интересных изменений. Боюсь, что повторения моя нервная система не вынесет.       Практически перед тем, как лечь спать, Ино уговорила меня посмотреть вместе с ней мелодраму и залиться в горьких слезах. Я и представить не могла, что у жизнерадостной блондинки такая богатая библиотека с драмами и душещипательными, просто раздирающими сознание историями.       Теперь сомкнуть глаза, не думая о не справедливости жизни и жестокости любви главных героев, я не могла. Мысли бегали от одного эпизода фильма к другому. В конечном итоге я заснула, представляя медно-рыжего маленького мальчика, плачущего в стенах старого ветхлого дома. Мое сердце зашлось с новой силой и, роняя слезы на подушку, я все же попала в царство снов.