***
Не успела я до конца проснуться и выпить чаю, как оказалась на Мёндоне, усталая от пробежек по магазинам, переодеваний и тяжёлых пакетов с купленной одеждой, половина которых принадлежала подруге, а не мне. Но её «лечение» немного помогало, отвлекая от Джиёна и интригуя тем, что в конце дня она расскажет мне очень хорошую новость, о которой я уже догадывалась. Ханбёль накупила себе немало свитеров и джемперов, которые чуть ли не висели на ней, тем самым давая мне подсказки о своей новости. — И когда же мы дойдём до «десерта»? Я уже «наелась» шоппингом, — умоляющим голосом произнесла я, поднимая голову на покрывающие небо тучи, и желала глотнуть горячего какао, хотя желудок требовал еды. — Зайдём в самый последний магазин, а потом сядем в кафе, где ты ещё должна мне выплакаться, — задумчиво ответила она, присматриваясь к витринам и не замечая моего недовольного вздоха. Раз у меня не было выбора, значит, я должна успеть придумать, что рассказать подруге. Правда Джиёна оказалась слишком мерзкой, чтобы ею можно было поделиться. — Хеджин, заходим, — приказала Ханбёль, и я растерялась, застыв на месте и расширив глаза. Это был до безобразия дорогой бутик свадебных платьев, в который моя подруга уверенно входила, перед этим вручив мне свои пакеты. — Ханбёль, ты охренела? — прошипела я, заходя за ней следом, возмущаясь не количеству груза, а тому, с каким серьёзным лицом она рассматривала модели платьев на манекенах. — Вместо того, чтобы тратиться на свадебное платье, лучше копи деньги на содержание ребёнка, — возмущалась я, боясь даже дышать на эти платья, поэтому стояла позади женщины. — Ребёнка… что? — Ханбёль повернулась ко мне и рассмеялась, покачивая головой. — Я не беременна, ты что. — Но как же эти кофточки… и свадебные платья, — я не понимала её непрекращающегося смеха и чувствовала лёгкую обиду от неосведомлённости. — Я соврала боссу, что залетела, чтобы меня повысили. Буду притворяться беременной, — спокойно ответила она, не смотря в мою сторону и восхищённо рассматривая платья. — И замуж я тоже не выхожу… к сожалению. Но думаю, Донук поменяет своё мнение, если из бармена меня повысят до управляющего, — она хитро хихикнула, и я была готова ударить её одним из пакетов за то, что так меня обнадёжила и напугала. — Я просто посмотрю модели платьев, а мне тётя потом покруче этих сошьёт, — шепнула она и продолжила осматриваться, делая вид, что серьёзно настроена купить одно из платьев. — Я и не знала, что ты такая лиса, — усмехнулась я, постепенно расслабляясь, и тоже стала осматриваться вокруг. Никогда не думала о свадебных платьях и сейчас, находясь в их окружении, начинала понимать всю магию, которую они оказывали на девушек, что тело покрылось мурашками от простой мысли надеть одно из них на свою свадьбу. В этот момент пошёл сильный дождь, и я быстро подошла к стеклянной витрине, понимая, что у Ханбёль появилась хорошая причина задержаться в этом бутике. Ко мне подошла консультант, предлагая сесть, и не успела я согласиться, как увидела знакомое лицо девушки, выходящей из примерочной. И самое ужасное, она тоже меня заметила и скривилась в надменной ухмылке. — Херин? Это последнее место, где я ожидала увидеть тебя, — сказала мне Кико, и, пока я глотала слюну, выискивая взглядом подругу, она уже опускала голову вниз, оценивающе осматривая пакеты у меня в руках. — Опять кому-то прислуживаешь, не так ли? Любишь же ты это делать. Интересно, если ударить знаменитую модель пакетом, в котором находятся зимние сапоги, насколько сильно она разозлится? — Вообще-то, я Хеджин, — ответила я, стараясь звучать такой же уверенной, но не могла вспомнить ни одного факта, делающего меня таковой. — Хорошо, Хеджин. Попытаюсь запомнить имя женщины, так отчаянно пытавшейся разлучить нас с Джиёном и добившейся своей цели, — проговорила она, скрестив руки на груди и явно ожидая от меня не менее колкого ответа. — В смысле, «добившейся своей цели»? — непонимающе спросила я, чувствуя себя как всегда на несколько шагов позади. — Хм, вы с Джиёном не общаетесь? Мы с ним расстались две недели назад, — Кико говорила так спокойно, и я могла лишь позавидовать её хладнокровности, которой мне так не хватало эти дни. Я давно потеряла счёт во времени, но могла предположить, что они расстались до или после моей последней встречи с мужчиной. — Долго же он тянул с тобой, — я издала едкую усмешку, довольствуясь изменившимся выражением лица модели, и мысленно гордилась собой. — Это я его бросила, — прикрикнула она, но я не успела среагировать на её слова, ведь за спиной девушки появилась Дженни Ким, одетая в свадебное платье, и рассматривала себя в зеркале. — Она выходит замуж? — пробормотала я себе под нос, заворожено следя за девушкой и замечая совсем нерадостное выражение её лица. — За Нам Тэхёна? — случайно добавила я вслух, забыв про то, что их «некровные» связи не должны разглашаться, тем более, мною. — Охренела? Он её брат, — фыркнула Кико, посмотрев на меня, как на сумасшедшую. — Не знаю, кто её таинственный жених. Дженни молчит, а Тэхён говорит, что это будет сюрпризом, — довольная улыбка девушки говорила, что её эта свадьба радует больше, чем саму невесту, хоть она и не в курсе, за кого выходит замуж её подруга. Мне стало жалко её, ведь она даже не любовалась платьем, а просто смотрела в своё отражение для протокола. — Хеджин? — ко мне подошла Ханбёль, которая, заметив модель, окинула её недобрым взглядом. Я боялась, что Пак выкинет что-нибудь этакое, она не любила Кико не меньше меня. — О, у тебя есть подруги, Хеджин? Или она ведётся с тобой, чтобы ты тащила её пакеты? — девушка не стала долго задумываться перед очередным всплеском яда, и я лишь сжала пакеты в руках, надеясь, что Ханбёль промолчит, и мы спокойно уйдём, хоть и дождь ещё не прекратился. — О, у вас есть грудь? — та, конечно же, не стала молчать, и я тяжело вздохнула, предвкушая что-то нехорошее. — А нет, показалось. Кико, расскажите, кому нужно отсосать, чтобы достичь таких же высот, как вы? — я не знала, ликовать успеху подруги, ведь лицо модели было перекошено от злости, или бояться ответного удара, который не заставил себя ждать. — Пусть вам Хеджин расскажет про то, как легко привлечь к себе внимание, если липнуть к нужным людям. Неудивительно, что вы так быстро сошлись с Джиёном. Но тебе очень повезло, что вы перестали общаться. — Что ты хочешь этим сказать? — спросила я, не давая Ханбёль что-либо ответить. — Хочу сказать, что Квон Джиён скоро расплатится за то, что обманул меня. Как только я… Я не стала дослушивать дальше. Пакеты упали на пол, а ноги уже сами по себе тянули меня к выходу из магазина. Я не слышала криков подруги, и мне было плевать на обильный дождь, насквозь намочивший моё пальто и волосы, как только я выбежала на улицу и направилась в непонятном себе направлении. Кико всё знает и, конечно же, не будет молчать. Слёзы перемешались с каплями дождя, а сердце учащённо забилось. Я не понимала себя, ведь уже садилась в такси, диктуя водителю адрес Квон Джиёна, и хотела убедиться в том, что мужчина знает, что делать. Несколько дней, проведённых в обнимку с влажной подушкой, борьба с самой собой и противоречащими друг другу чувствами — всё это было прожито зря, ведь я стояла перед дверью квартиры мужчины, слыша, как слишком громко капает вода с волос, и пытаясь ответить на свой же вопрос, что я вообще здесь делаю. Я волновалась, не решаясь постучаться в дверь. Ненавидела себя за очередную слабость, ведь Джиён совсем не нуждается в моих тревогах. Боялась, что слишком поздно и Кико уже сдаёт его полиции. Кое-как вытерев слёзы с влажного лица, я сделала несколько робких стуков по двери, кусая губы и стараясь держаться уверенно. Я пришла не для того, чтобы простить его, а предупредить. Да, именно это. Дверь открылась не сразу, но, увидев лицо Джиёна, я напрочь забыла о всех мыслях, ещё несколько секунд заполнивших мою голову. Усталые опухшие глаза, многодневная щетина, сигарета, прижатая между губ, в сочетании с голым торсом и пижамными штанами. Сердце болезненно сжалось от одного его вида, ведь я ещё никогда не видела такого Джиёна. Того самого, про которого он мне рассказывал, который потерял всё и был готов совершить самоубийство. — Хеджин? — прохрипел он, первым нарушив тишину, и, сделав долгую затяжку, бросил бычок куда-то вдаль квартиры. Я смотрела на мужчину, иногда забывая делать вдохи, и облизывала капельки дождя с губ, всё никак не решаясь что-то сказать. Он выдохнул на меня сигаретный дым, возвращая к приятным воспоминаниям о себе, и я, чувствуя, как мёрзну от своей неподвижности, без приглашения вошла внутрь. Но в квартире мне стало ещё холоднее, так как повсюду были открыты окна, а пустота и мрачность наводили страх. Я смогла заметить несколько бутылок из-под алкоголя и многочисленные окурки, неряшливо разбросанные по полу. Я опустила взгляд, заметив, что Джиён был босиком, и сжала кулаки, желая одеть его во что-то тёплое, хоть и сама стояла перед ним бездумно промокшая насквозь. — Привет, — наконец, выдавила я из себя, посмотрев на него после того, как за мной закрылась дверь. Только сейчас я понимала, что в этой квартире, кроме кухни и спальни, больше не было комнат. И когда Джиён молча исчез в ванной, я быстро сняла обувь, стараясь пройти на кухню и не наступить на валяющийся под ногами мусор. Всё оказалось хуже, чем я себе представляла. Намного хуже. И я была уверена, что расплата Кико уже началась, раз кухня Джиёна выглядела так, словно здесь очень давно перестали кушать. Я хотела подойти к чайнику, так как мне показалось, что его крышка зашевелилась, но застыла на месте, когда на мою голову упало сухое полотенце и пальцы стали её массировать. — Существует такая вещь: зонтик. Им пользуются, когда идёт дождь. Это такие капельки воды, которые текут из облаков, — говорил он, и тело покрылось приятными мурашками от его голоса, по которому, оказывается, я безумно скучала. Я повернулась к нему лицом, пытаясь посмотреть через полотенце, но Джиён не разрешал мне, прижимая его к моей голове и пальцами высушивая волосы. — Что-то случилось? — неосознанно спросила я и сердито схватила полотенце, убирая с лица. Я смотрела в его глаза, но не могла долго любоваться ими, ведь они причиняли боль от одной только мысли, что пережил этот человек. — Если не считать того, что меня отшил первый человек, которого я полюбил и открыл всю правду о себе, то всё просто заебись, — безразлично проговорил он, сжав уголки губ в фальшивой улыбке. — Джиён, она сказала, что… Что?! — переспросила я, поняв, что просто прослушала его слова мимо ушей, желая предупредить мужчину о Кико. — Ты не любишь меня, Джиён. — Хеджин, если я рассказал тебе о себе, это ещё не значит, ты хорошо разбираешься в моих чувствах к себе, — он усмехнулся и стал расстёгивать пуговицы моего пальто, вводя меня в шок. — А ну убрал руки! — крикнула я чересчур эмоционально. — Я не насилую тебя, а снимаю мокрое пальто, — ответил он, заставив меня смутиться и сделать вид, что я сушу волосы полотенцем. — Кико сказала, что ты скоро расплатишься за то, что обманул её. Она всё знает, Джиён, — проговорила я, не выдержав его пьяного спокойствия. — Ты виделась с Кико? Я бросил её, — он по-детски хихикнул, умиляя и раздражая меня одновременно, и стал стягивать с меня пальто, отяжелевшее из-за впитанной воды. Я задрожала с новой силой, ведь мой джемпер также был влажным. — Почему ты не закрываешь окна? И почему ты полуголый? — неосознанно прошептала я и, не совладав собой, коснулась ладонью его оголённой груди. — Я скучал по твоим вопросам, — пробормотал он, лениво улыбаясь, и стал расстёгивать нижние пуговицы моего джемпера, оголяя мой живот. Я не стала сопротивляться и продолжила гладить его ледяной торс, надеясь так согреть его, но мои руки окоченели после морозящего дождя. Я бросила полотенце в мужчину и подошла к единственному окну на кухне, закрывая его и не решаясь опять посмотреть на Джиёна. Я не должна была приходить, ведь мне будет очень сложно уйти. Он сказал, что любит меня, и даже мысли о том, что этот человек занимается воровством, оправдывая своё преступление, не давали мне возненавидеть его. Ощутить неприязнь от его чувств, о взаимности которых я могла лишь мечтать. С трудом повернувшись к окну спиной, я увидела выходящего из кухни Джиёна и удивлённо расширила глаза. Опустив глаза вниз, я не заметила своего пальто и неуверенно поплелась вслед за ним. Он сидел на полу, раскрыв большой чемодан, и что-то выискивал там. — Ты куда-то уезжал? — спросила я и быстро закачала головой. — Можешь не отвечать, мне неинтересно. Я, конечно же, врала. Мне было интересно всё, что произошло с мужчиной за то время, что мы не виделись, но я не имела права показывать этого. Правда причинила мне боль. Джиён, кажется, и не собирался отвечать, даже голову не поднял. Я покрывалась мурашками, смотря на то, что он сидит на холодном полу, от которого леденели ступни в на удивление сухих носках. Поэтому я не постеснялась похозяйничать в комнате, закрыв все окна, и уже собиралась включить отопление. Но не успела я подойти к батареям, как услышала тихий голос Квона: — Они не работают. Я резко повернулась к нему, думая о том, наказывает ли он себя холодом или этот человек просто хладнокровен и пытается так соответствовать своему характеру, в чём я очень сомневалась. Он встал на ноги, держа в руке чёрный вязаный свитер, и подошёл ко мне. — Надень, — проговорил он, протянув его мне, и я неосознанно сделала шаг назад. — Хеджин, ты вся промокла. Надень, — его приказывающий тон вселял ещё больший мороз, и я боялась, что если не послушаюсь его, то превращусь в ледяную статую. — Я лучше уйду, — пробормотала я, пытаясь найти взглядом своё пальто, и крепкая рука схватила меня за локоть. Джиён молчал, опустив взгляд, пока вторая рука продолжила ловко расстёгивать мелкие пуговицы моего джемпера. — Пусти! — прикрикнула я и хотела толкнуть его, но лишь положила ладонь на его руку, что вряд ли его остановило бы. — Уйдёшь, когда переоденешься в сухую одежду, — ответил он после долгой паузы, и я заметила, как задвигался его кадык, когда джемпер был полностью расстёгнут. — Не надо, Джиён. Зря я приш… — Спасибо, что пришла, — прошептал он, и я совсем не ожидала, что после этих слов он обнимет меня, крепко прижавшись ледяным торсом. Тело сразу покрылось гусиной кожей, но мне не было холодно, ведь внутри всё горело. Слёзы медленно потекли по щекам, а руки не решались обнять мужчину в ответ. Я не знала, что делать, так как единственное, чего я сейчас хотела, — это остаться. Я глухо всхлипнула, понимая, что никогда не перестану делать глупости, от которых страдаю не только я, и Джиён резко посмотрел на меня. — Пожалуйста, не плачь, — проговорил он, поглаживая пальцами мои горящие щёки, но слёзы не прекращались. Я взяла его вторую руку, прижимая ладонь к своей щеке, ведь это была единственная часть моего тела, которая могла бы согреть его. Мужчина нежно улыбнулся, из-за чего я стала ещё сильнее плакать. Сейчас я не могла ни о чём думать. Мне было больно за него, за всё, что он пережил, и я боялась, что такими темпами я стану оправдывать всё его мошенничество. Словно было два Джиёна: тот, который сейчас полупьяно и солнечно улыбался мне, несмотря на свой вымотанный вид, и тот, у которого горели адские огни в глазах при мысли о мести и любых способах её достижения. И второго Джиёна, которого я ненавидела последние несколько дней, я даже готова принять. Он стянул с меня влажный джемпер, роняя его на пол, и я даже не опустила голову, не волнуясь о том, что пол не совсем чист. Я смотрела на его лицо сквозь мокрые ресницы и не сопротивлялась, когда Джиён натягивал на меня свой свитер, который, кажется, ещё ни разу не надевали. Его движения были такими аккуратными и робкими, что меня умиляло. Мешковатый свитер быстро согрел меня, еле касаясь моей кожи, и я понимала, что тепло мне стало не только из-за него. Когда пальцы мужчины коснулись пуговицы моих джинсов, он застыл и вопросительно посмотрел на меня, словно прося разрешения. Но оно ему не нужно было, ведь Джиён, не получив ответа, расстегнул пуговицу и опустил молнию, а потом подошёл к чемодану, вновь принявшись искать что-то. Я подняла с пола свои влажные вещи, даже не зная, где смогу их высушить в этой квартире, раз здесь не работает отопление. И просто аккуратно сложила их на подоконнике, замечая, что обильный дождь уже прекратился. Лишь мелкие капли не прекращали моросить, всё не успокаиваясь и будто специально давая мне повод ещё подольше остаться в этом доме. Я подошла к Джиёну, который в этот момент вставал на ноги, сжимая в руке некороткие трикотажные шорты, и взяла их. — У тебя найдётся ещё тёплый жакет? — как бы невзначай поинтересовалась я, надевая шорты и завязывая шнурок на поясе. — Тебе ещё холодно, — настороженно проговорил он и опять опустился к чемодану, быстро найдя что-то. — Худи сойдёт? — спросил он, вставая на ноги, и я положительно кивнула, взяв вещь с его руки и накидывая на плечи удивившегося мужчины. — Надевай, — приказала я, уверенно посмотрев на него и показывая взглядом, что выбора нет. Он не стал возражать и смиренно просунул руки в рукава. — А теперь носки, — я опустила голову, показывая на оголённые пальцы ног, высовывающиеся из-под явно нетёплой пижамы. — Хеджин, это… — Может, у тебя найдутся тапочки? — спросила я, уверенная, что в квартире, куда никого не приглашают, вряд ли они найдутся. — Хорошо, — кивнул он, надув губы, и в который раз опустился к чемодану. — Вода и газ есть? — поинтересовалась я, ощущая странную фамильярность в чужом доме. — Да, — неуверенно ответил он, подняв голову, — а чт… — Нагрею нам чай, — я улыбнулась уголками губ и направилась на кухню, стараясь не думать обо всём дерьме, что меня мучило столько недель. Мне хотелось хотя бы на час ощутить себя обычной женщиной, которая пришла в гости к любимому мужчине и которая наведёт лёгкий порядок в его холостяцкой квартире.16.
5 сентября 2015 г. в 01:16
Мой «незапланированный выходной» начался не с жалких рыданий в подушку, как я ожидала и планировала, а с громкого голоса подруги, прыгающей ко мне на кровать и отдавливающей мою руку своим телом. И, с трудом разлепляя глаза, я знала, кто именно проболтался ей про то, что я этим утром не работаю, ведь этот кто-то довольно улыбалась, стоя у двери.
— Ханбёль, развесели мою дочь, — с этими словами мать вышла из комнаты, не замечая моего недовольного взгляда в свою сторону.
— Знаешь, а ведь я могла обидеться. Столько дней не писать и не отвечать на сообщения? Ты их хотя бы читала? — сказала та, отодвигая меня к стенке и нагло располагаясь в моей постели.
— Я уже давно не читаю ваши с Донуком сообщения в общем чате, — безразлично ответила я, пытаясь встать на ноги. Общество подруги — не самый приятный сюрприз для этих дней, но кто меня спрашивает.
— Я писала тебе отдельные сообщения, на Фейсбук и даже платное смс-сообщение послала, — недовольно буркнула она, бодро вставая на ноги и раздражая меня своей энергией в первый день ноября, который был таким же пасмурным, как и моё настроение.
— Окей, — выдавила я из себя и молча направилась в ванную, чтобы смыть с лица остатки высохших на коже слёз и соплей, пока подруга не заметила их.
— Хеджин, ты должна рассказать мне, что у тебя произошло с Джиёном. Ну или как минимум пореветь мне в плечо, но это будет в последний раз, — проговорила Ханбёль, из-за чего я чуть не подавилась пастой, когда лениво чистила зубы.
— Отку…
— Твоя мама заботливо рассказала о твоём состоянии в последние две недели, и я жалею, что не навестила тебя раньше. Надеялась, ты сама свяжешься с нами. Да и у меня… хорошие новости, — она смущённо улыбнулась, опустив глаза, и не могла не заинтриговать меня этим.
— Что там? — спросила я, выплюнув пасту и почувствовав давно забытую заинтересованность в чём-то.
— Оставим это на десерт. На повестке этого дня — вылечить тебя от болезни, называемой «Квон Джиён». И лечить будем старым народным способом: шоппингом, — женщина ухмыльнулась, потирая руки, и я лишь безразлично отмахнулась. — Ты же понимаешь, что отказ я не приму, да? Точно понимаешь? А то я могу позвать Донука, и нам придётся провести полдня в кондитерских, пробуя калорийные тортики и пирожные, — Ханбёль определённо знала, чем меня запугать.