The story of my trip

pic: http://savepic.su/5755963.jpg song: hozier – someone new Портленд, штат Орегон, 05:00 am После долгих поисков нужной вещи среди грязной одежды и пустых пачек от чипсов Гарри, наконец, вылезает из-под кровати. Он забрасывает свой спортивный рюкзак на кровать и начинает быстро вытаскивать вещи из шкафа, кидая их в сторону постели. Пара рубашек и футболок, узкие рваные джинсы и белье тут же летят в рюкзак вместе с пачкой презервативов. Он хмуро окидывает комнату, проверяя, что он мог забыть, и, когда его взгляд останавливается на темных плакатах, которыми увешаны практически все стены, он подхватывает свой айпод со стола. Гарри еще пару минут смотрит на себя в зеркале и трясет головой, ероша руками непослушные волосы, которые похожи на огромное птичье гнездо, и это действительно его раздражает. Он вытаскивает красную бандану из заднего кармана джинсов и повязывает ее на голову, после чего, довольно ухмыляясь, возвращается к поиску своего бумажника. Гарри на самом деле планировал свой побег очень тщательно, но, когда он, едва дыша, спускается по лестнице со второго этажа, всё идет против него — природная неуклюжесть дает о себе знать. Он спотыкается о собственные ноги и падает на колени, так что рюкзак начинает тянуть его вниз, и парень чуть ли не стонет от своей невезучести. Гарри старается не разбудить отца, спавшего в соседней от него комнате, поэтому тут же поднимается и, стиснув зубы, бредет к входной двери. И это главная причина, почему Стайлс сбегает из дома: он чувствует себя достаточно уверенным в решении перечеркнуть свою прошлую жизнь и начать всё с чистого листа. Отец слишком долго опекал своего единственного сына, не позволяя ему пропасть в плохой компании, в которую только могут попасть подростки в этом возрасте. Он заставлял сына учиться на хорошие оценки, ежедневно повторяя, что Гарри осуществит его собственную мечту стать врачом, когда выйдет из школы с отличным аттестатом, и когда любой университет распахнет свои двери для прилежного студента. Отец так же контролировал его рацион и свободное время, будучи помешанным на здоровом питании и жизни без наркотиков. Но это не отменяет того, что Гарри делает свою первую татуировку в 16 лет и после проводит все рождественские каникулы под домашним арестом, пока его сверстники ходят по вечеринкам и просто тусуются вместе в торговых центрах. Гарри по-настоящему отрывается, только когда отец работает в ночную смену, охраняя чужие автомобили на платной стоянке. Но теперь он больше не позволит себе жить так, скрепленным обязательствами и послушанием. Портленд, штат Орегон, 06:35 am Выбравшись из привычных оков родительского контроля, Гарри ощущает, как от легкого волнения бурлит кровь в его жилах, как холодный утренний ветер развевает длинные волосы и как приятно звучит музыка в наушниках. Он чувствует себя по-настоящему крутым, ведь вчерашний выпускной вечер напоминает ему, что он, наконец-то, окончил школу и избавился от всего учебного дерьма, заполняющего голову последние месяцы. Гарри жил в ожидании этого дня уже добрые пару месяцев, составив собственный календарь, в котором вел отсчет. Он повесил его на внутренней стороне шкафчика с немного кривоватой надписью сверху - «Свобода». Гарри чувствует себя героем крутого фильма, весело шагая и чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, непонятно зачем нацепив солнцезащитные очки в пасмурную погоду. Стайлс оценивает свой побег из дома равным «Побегу из Шоушенка», пересмотрев одноименный фильм несколько раз, представляя себя на месте главного героя. Конечно же, ему было очень далеко до Энди Дюфрейна *. Но вся уверенность летит к чертям, когда он вдруг вспоминает, что даже не потрудился выключить свой лэптоп, в спешке сбегая из дома. Гарри останавливается посреди тротуара на Запад-Бернсайд-стрит; закусывая губу и проклиная себя, он шепчет одно единственное слово: «Блять! Блять! Блять!» Стайлс бьет себя по лбу, но надежды, что там прибавится хоть капля мозгов – нет, как и на то, что отец не заметит на экране ноутбука кое-что компрометирующее, открытое для того, чтобы убить время. Гарри действительно отсчитывал последние секунды своего заключения. Он решает, что останавливаться, возвращаться домой, вырубать проклятый лэптоп, когда оказался почти у цели — не стоит. Все же уже днем его не будет в Портленде, и парень клянется сам себе, что, покинув территорию давно наскучившего города, высунувшись из машины, он заорет во всю глотку: «Свобода!». В его идеальных мечтах это немного отличалось от реальности. Он должен был высунуться в люк шикарного и громадного ленд ровера с бутылкой шампанского, ветер бы развевал его волосы, а музыка беспощадно отбивала биты благодаря дорогущей аудиосистеме машины. Все его мечты рушатся в одну секунду, когда он видит перед собой дряхлый автомобиль, который, должно быть, развалится уже на 99 шоссе, это точно. Старушка явно не потянет весь запланированный маршрут, растянутый на сотни тысяч километров по всем соединенным штатам. - Классный розыгрыш! - Стайлс решает, что это шутка, и выдавливает из себя подобие смеха, ударяя парня, который, кстати, и предложил кудрявому отправиться в дорогу вместе. В первую очередь из-за экономии денег, а не по старой дружбе. Зейн Малик. Местная звезда. Гарри как сейчас помнит его длинные волосы, идеально уложенные на каждом фестивале в честь дня города и дня благодарения. Не стоит упоминать, что Стайлс почти прослезился, когда увидел фото в инстаграме брюнета без его привычной шикарной шевелюры (да, Гарри был одержим всеми возможными соц. сетями, которые только существовали). И назвать это легким возмущением нельзя. Гарри не то, чтобы сильно злился, но он действительно повесил это самое новое фото на стене, закидывая его дротиками на липучках, которые ему еще в детстве подарили на Рождество. - Где наша тачка? - Гарри крутится, смотря по сторонам, и когда он снимает солнцезащитные очки, то встречается с еще одной парой возмущенных глаз. - Мы поедем на этой тачке, юный Гарри. Луи Томлинсон. Самое неприятное из предстоящей поездки стоит прямо перед ним, зажав сигарету в зубах и сложив руки на груди. Высокомерный, напыщенный идиот, считающий Стайлса глупым ребенком. Эй, минуточку, он уже выпустился из школы. - Да вы, блять, прикалываетесь, - Он смотрит сначала на одного парня, потом на другого и, к своему глубокому разочарованию, не находит ни одного намека на шутку в выражении их лиц. - Или нет, - грустно добавляет он. Парни оценивающе оглядывают Гарри, что от него, конечно же, не укрывается, и это приятно отзывается в его груди. - Если тебя что-то не устраивает, то можешь проваливать прямо сейчас, – Малик уже тянется рукой, чтобы закрыть маленький багажник, ожидавший вещи парня. - Но учти, уже сегодня ночью мы будем в Калифорнии, отжигать в окружении полуголых девчонок и купаться в океане алкоголя. - Ага, а ты можешь дальше сидеть в своей комнате и накручивать сопли на кулак, - Томлинсон захлопывает багажник, не дожидаясь окончательного решения кудрявого, и идет по направлению пассажирского сиденья. - Ну, так что, Хазз? - Зейн не унимается и слегка приподымает одну бровь. – Что скажешь? Ты в деле? А кто Стайлс такой, чтобы отказать Зейну, мать его, Малику? Он улыбается ему в ответ, показывая свои ямочки, и решительно подходит к багажнику, закидывая туда свой небольшой рюкзак. Нет, его подкупили не только безумно красивые глаза брюнета, но и то, как тот назвал его. Именно они с Луи очень давно придумали ему это прозвище. Спустя столько лет оно все так же мелодично тянется звонким голосом Зейна, заставляя звучать его как-то по-особенному. Луи закатывает глаза, опустив подбородок на дверцу авто, устало наблюдая развернувшуюся перед ним картину между старыми друзьями. Зейн стучит по спине Гарри, подбадривая его, прежде чем отправиться к водительскому сидению. - Чур, я сижу впереди, - Томмо не успевает среагировать, как кудрявая задница удобно утраивается на переднем сидении. - Это мое место, вылазь давай, – Луи тянет его за руку, пытаясь вытащить Гарри из салона. Как здорово, что у второго длинные ноги, которыми он намертво уперся в пол. - Не тяни меня! - Это мое место! - кричит Луи, и Зейну приходится посигналить несколько раз, чтобы остановить эту потасовку. - Луи! - пакистанец смотрит на друга из-под лба, и тот все понимает без слов, молча запрыгивая на заднее сиденье бирюзового кабриолета. Сначала в салоне повисает тишина, в течение которой Зейн ловко выезжает на трассу, виляя между другими автомобилями. Луи задумчиво щелкает костяшками пальцев, а Гарри немного смущенно смотрит в окно, за которым сменяются пейзажи Орегона. Зейн кидает хмурый взгляд на друзей и вспоминает, что он должен разрядить сложившуюся атмосферу хотя бы музыкой из колонок. Но ему в голову приходит более веселая идея, и поэтому он громко спрашивает: - Хе-е-ей, вы оба сейчас такие кислые. Вы готовы оправиться в путешествие, которое взорвет ваш мир? В путешествие, которое перевернет вашу жизнь с ног на голову? Я не слышу возгласа! - Черт, да! - Луи и Гарри кричат в один голос, вскидывая руки вверх, как только Зейн вжимает педаль газа в пол, с приятным скрежетом шин оставляя после себя только черный след на дороге. - Честное слово, Зейн, на одну секунду мне показалось, что ты скажешь фразу из чертова мультика, чтобы мы назвали тебя нашим «капитаном», - хихикает Луи, получая от брюнета в ответ средний палец. song: the summer set – maybe tonight Из-за громкой музыки Зейн не слышит, как Томлинсон толкает сиденье Гарри и, наклонившись, шепчет в самое ухо: - До Юджина, так и быть, ты можешь сидеть рядом с Зейном, но как только мы пересечем черту другого города, ты по-хорошему пересядешь назад. Гарри поворачивает голову, почти соприкасаясь с шатеном носами, и задерживает дыхание. Губы Томлинсона растягиваются в наигранной и наглой улыбке. - Повеселимся же мы с тобой, юный Гарри. И единственное, чего хочет Стайлс в этот момент – так это выпрыгнуть из машины прямо на ходу, только больше никогда не слышать тупые насмешки Луи. Вместо этого кудрявый так же нагло и наигранно улыбается ему, слегка прищуривая глаза. Только Луи уже все равно. Ведь слушать музыку, откинув голову назад, раскинув руки в стороны, гораздо приятнее, чем уделять время такому малолетке, как Гарри. Когда они пересекают границу города, и табличка с надписью «Портленд» остается позади, Гарри отвлекается от рассматривания пейзажа и вспоминает, что должен уступить место Луи. Кудрявый поворачивается назад и видит, как тот развалился на сидениях, закинув ноги наверх и сложив руки на груди. Из-за солнцезащитных очков не было видно — спит он или нет. В любом случае, Гарри думает об этом после того, как трясет Томлинсона за руку. - Чего тебе? – сонно бурчит он. - Мы в Юджине. - Какая радость, именно поэтому ты решил меня разбудить? – возмущается шатен, уже находясь в сидячем положении, растирая затекшую шею. - Откуда мне было знать, что ты спишь? - Разве ты не помнишь, Хазз, Томмо тихий только когда он спит. Думаешь, почему мы не слышали его болтовню почти два часа? Гарри пожимает плечами. Он сидит в пол-оборота, чтобы видеть обоих парней. Луи тянется за водой и жадно накидывается на бутылку, после облегченно и абсолютно точно радостно выдыхая. - Твою мать, почему так жарко, - Луи стягивает свою белую майку с панковскими рисунками и снова растягивается на сидении, подпирая руками голову. - Разбудите меня, когда мы прибудем в Сатерлин. - Томмо, ты так всю жизнь проспишь, - говорит Зейн, вздыхая. - Я вчера был на вечеринке по поводу моего отчисления. Я даже несколько минут поспать не успел. - Я тоже вчера был на вечеринке, – говорит Гарри, но никто не обращает на его реплику внимания. Зейн смотрит в зеркало заднего вида на Луи, удивленно изогнув брови: - Тебя отчислили? - Ага. - Ты накосячил или просто не посещал занятия? - И то, и другое. - Ты не выглядишь расстроенным, - бормочет Стайлс. - Наоборот. - А должен? - Ну, быть отчисленным почти в конце года должно быть паршиво. - Да ты, должно быть, шутишь? - Луи снимает очки и смотрит на него удивленно. - Это же какое облегчение! Наконец-то мою задницу никто не пинает! Томлинсон закидывает ноги на кожаное сиденье и наклоняется вперед, опираясь руками на сиденье Зейна и Гарри. Кудрявый немного отшатывается, уже во второй раз находясь так близко с лицом Луи. Этот парень не знает, что такое «личное пространство» и постоянно вторгается в него. - Ты представь, сегодня вечером мы будем отжигать на какой-нибудь пляжной вечеринке в Сан-Франциско, купаться голышом, есть подгоревший зефир и пить текилу литрами, облизывая соль с огромных сисек. Понимаешь, юный Гарри, - он поворачивает голову от Зейна к кудрявому и многозначаще приподымает брови. - Представь, что этого всего могло бы не быть из-за экзаменов? Да я бы в жизни себе этого не простил! – он улыбается ему, и Гарри усмехается в ответ на такую беззаботность парня. Сколько ему уже? Двадцать три? Или двадцать пять? Его отчислили из университета, а он не перестает радоваться жизни, собирая впопыхах вещи и следуя неизвестно куда в компании парней, с которыми не общался около восьми лет. - Тормознешь где-нибудь, Зейн, мне нужно отлить. - Гарри, зачем ты разбудил его… Я надеялся, что у нас есть еще пара часов в тишине. - Эй, не жалуйся, друг мой. Нам предстоит долгая дорога, - Томлинсон ловко выпрыгивает из машины, не потрудившись открыть дверь. - Надеюсь, ты не забыл про наш уговор, - Луи пугает Гарри, оказываясь слишком резко и близко к его уху, что тот хватается за грудь и тяжело дышит, пока Малик смеется над ними двумя. - Прошло восемь лет, а вы с Луи совсем не меняетесь. - Ты наоборот очень изменился. - Чем же? - Малик достает сигарету и закуривает ее, откидываясь головой назад. - Но все так же куришь, - Гарри машет руками, отгоняя от себя дым - дело в том, что он категорически не может переносить этот запах. - И это все? - Еще ты возмужал? - тянет последнее слово Гарри, словно не утверждает, а спрашивает. - Эта щетина… Очень мужественно, знаешь? - Оу, правда? - Малик нащупывает в кармане свой телефон, который только что завибрировал. - Мне просто иногда лень бриться, - он проводит рукой по своему подбородку, и Гарри боится, что начнет бесстыдно пускать слюни. - Тебе идет. - Ага, спасибо. Мило, что ты заметил. Брюнет увлеченно начинает с кем-то переписываться и улыбаться в экран своего телефона, что, признаться, раздражает Гарри, хмуро наблюдающего за ним. - Бу, - как всегда, откуда ни возьмись, появляется Томлинсон и трясет Гарри за плечи. - Трусишка, - смеется тот, открывая дверцу и хлопая парня по спине. - Ну все, хватит трогать меня своими руками, - Стайлс кривится и поспешно освобождает место для него. - Это мерзко. - Такой брезгливый. Да мой член чище твоего лица. Зейн взрывается смехом, откидывая телефон на переднюю панель автомобиля, пока Гарри закатывает глаза, усаживаясь на свое место. - Поехали уже, - Гарри отворачивается в сторону дороги, не в состоянии игнорировать смех Луи и Зейна. Он закусывает щеку, а вскоре заражается их смехом. - Ладно. Со мной разобрались, куда вы направляетесь, парни? - Эм… - Я… - Я еду к девушке, - конечно же, Зейн быстрее Гарри соображает, выдавая свой ответ, и тогда внутри кудрявого все обрывается. - Воу, откуда она? - Она из Нью-Йорка. - Блондинка или брюнетка? Или, может, рыженькая? - Томмо играет бровями, глядя на пакистанца и толкая его кулаком в плечо. - Я..эм…как бы не знаю. Я не видел ее еще ни разу. Мы познакомились в интернете, на анонимном сайте. - Что за доисторическая хуйня? - возмущается Луи, подкуривая сигарету. - Не думал, что ты поклонник подобного. - Почему сразу хуйня? - Зейн отрывает взгляд от дороги, обращая его на парня рядом. - Так даже интереснее, в этом есть своя романтика. - Ага, приезжаешь ты к ней, а у нее муж дальнобойщик и трое детей, - смеется шатен. - Ты просто захотел влипнуть в веселую историю, не более. - Ага, и весит она не меньше тонны, – возмущенно добавляет Гарри. – Зачем тебе скрывать свою внешность? На таких сайтах сидят только извращенцы, либо уроды. Ты далеко не урод… - Гарри, он извращенец, другого варианта нет. - Никакой я не извращенец! - Ну да, я был знаком с одним музыкантом, - добавляет кудрявый, чуть наклоняясь вперед и продолжая чуть тише, как будто кто-то посторонний мог услышать, - он хотел трахнуть меня бананом. - Иисусе, чего еще мы не знаем о тебе, Гарри? - Зейн пытается перевести тему, не отрывая взгляд от дороги. - Мы уже перешли к историям своей жизни? - А что у вас какие-то гомофобские проблемы? – Гарри разводит руки в стороны, вызывающе смотря то на Луи, то на Зейна в зеркало заднего вида. - Нет, мы ничего такого не имели ввиду. - Я так и понял. - Гарри, расслабься, я играю сразу за две команды. - Я тоже. Очень удобно не остаться после вечеринки одному, – качая головой, говорит Луи. - Это всегда работает. - Ты что серьезно подумал, что мы будем осуждать тебя? - Я не знаю, просто… - Если честно, единственный, кого нужно осуждать в этой машине – это ты, Зейн, - Томмо открывает бардачок и достает оттуда упаковку пива с четырьмя банками. Одному Богу известно, как ему удалось их туда запихнуть. - Я общаюсь с ней на протяжении года. Я знаю о ней больше, чем о вас двоих, – защищается Зейн. – Это нормально — найти кого-то в интернете и захотеть продолжить общение в живую. В каком веке вы живете? - Да, только ты знаешь, как мы выглядим, а как она – нет. Вдруг она трансвестит, и в подарок к сиськам будет балда и яйца между ног? - Луи, просто заткнись. - Да пожалуйста! - Он открывает банку пива, делая жадные глотки, так как в городе стоит просто невыносимая жара. В голове Гарри настоящая каша, все складывается не так, как он ожидал. Потому что... Зейн едет к гребанной девушке? Которую не видел даже на фото? Из ступора его вырывает назойливый Луи, кидающий в него банку холодного пива: - Эй, кудряшка, а ты? Он тяжело вздыхает: - Вообще-то у меня нет никакой особенной цели? – Гарри в какой-то степени врет, но сейчас он не готов выложить все карты на стол. - Прямо, как у меня! – смеется Луи и протягивает свою ладонь, чтобы Гарри дал ему пять. И с каких пор он стал с ним таким дружелюбным? - Мы с Гарри едем отрываться. - А деньги у вас откуда, чтобы это сделать? - Я накопил немного… - А я украл у отца его кредитку, - беззаботно отвечает Луи, закидывая ноги на дверцу. - Поэтому нам надо быстрее добраться до Сан-Франциско, чтобы я мог ее обналичить, пока мой старик ее не заблокировал.

***

- Я так проголодался, что готов съесть слона, - говорит Луи, потирая ладони, в ожидании официанта и меню, которого он звал, почти срывая голос, привлекая внимание всех посетителей заведения. Вскоре каждый из них получает по небольшой книжечке с ассортиментом блюд; они внимательно вчитываются в названия, и Луи решает заказать свиной стейк и картофелем и соком, а Зейн бифштекс с рисом на гарнир и кофе. - Гарри, а ты что будешь? Стайлс растерянно бегает глазами по буквам в поисках чего-нибудь подходящего, но среди и без того небольшого количества блюд он не может отыскать хотя бы салат с майонезом. Что, естественно, не приветствуется, но выбора нет. Ему придется есть овощной салат с брокколи, заправленный майонезом. В котором калорий больше, чем население Китая. - Салат и все? - удивляется Луи. - Ты точно проголодался? Или прикалываешься над нами? - Ну, еще апельсиновый сок, пожалуйста. - Да ладно, принесите ему нормальной еды! - Это нормальная еда, просто более здоровая, - бормочет Гарри, ерзая на стуле. - Нормальная еда – это огромный кусок мяса, - Луи как всегда наклоняется вперед максимально близко к Гарри. - Нормальная еда – это хот-дог или куриные крылышки из KFC, но никак не эта вегетарианская фигня, - Томмо откидывается на спинку стула и косится на Зейна в поисках поддержки. - Правда, Хазз, закажи что-нибудь сытное. Если у тебя нет денег – я могу заплатить? - Нет, не в деньгах дело. Я.., пожалуй, закажу мясо по-французски, - это первое название блюда, которое попадается ему на глаза. Потому что, черт, он не может сопротивляться Зейну. Рискуя заполучить сегодня ночью кишечные колики, провести ночь на унитазе грязного мотеля, в котором они оставили свои вещи, перед тем как прийти сюда, Гарри начал есть принесенный заказ. Зейн только приступает к своей еде, как его оставленный на столе телефон начинает вибрировать. - Это она? - спрашивает Луи, подпирая рукой подбородок. - Так быстро соскучилась? Ты отвечал ей пару минут назад. - Ну и что, я могу переписываться с кем захочу, мамочка, - корчит лицо Зейн и берет телефон в руки для ответа. - Ты сейчас сидишь со своими друзьями, неужели нельзя отложить переписку с девчонкой на потом? - не успокаивается Луи. - Мы встретились вместе спустя столько времени! - Луи, - укоризненно бросает Зейн, не отводя взгляда от гаджета, продолжая набирать сообщение. Но брюнет не успевает среагировать, когда Томлинсон вырывает телефон прямо из его рук. - Черт возьми, верни мне его сейчас же! - А то что? - дразнится Луи, отводя схваченный трофей в другую сторону. - Неужели там грязная переписка? Скрываешь свою натуру, пока сидишь в закусочной с друзьями? - Еще слово и я убью тебя, - фыркает Зейн, складывая руки на груди. - Нет там ничего такого, можешь прочитать всем посетителям. - Да брось, Зейн, пара минут, и мы закончим со своей едой, - встревает Гарри, всё это время задумчиво смотрящий на парней. - И Луи отдаст тебе твой телефон, - говорит он, кивая тому в поддержку, получая в ответ довольную улыбку. В этом решении они были на одной стороне. Когда Луи откладывает телефон Зейна со своей стороны стола, тот расслабляется и начинает разговор. - Почему все-таки тебя отчислили? - Зейн выглядел почти таким же сексуальным в глазах Гарри даже с набитым ртом. - Ну, там ничего серьезного. Просто я толкал мет, - Луи продолжает жевать свое мясо, как будто это самая обычная вещь на свете, пока Зейн и Гарри переглядываются и, в конце концов, в ужасе устремляют свой взгляд на шатена. - Ты наркодиллер? - Ага, наркобарон, еще скажи. Говорю же – ничего особенно. Толкал таблетки, а в один день меня спалил парень, которому я отсосал и слегка прикусил член. - Что?! - в один голос говорят парни. - Да я был никакой в ту ночь, а он, видимо, затаил на меня обиду, сукин сын. Знал бы, что так получится, откусил бы его висюльку по самую мошонку. Некоторое время все молчат, Луи уплетает еду, но вскоре по всему кафе раздается громкий смех парней. Томмо кидается в них картошкой фри, и успокаиваются они лишь тогда, когда получают строгий выкрик пожилого мужчины, сидящего рядом за столиком. - Эм, Гарри, разве ты сейчас не должен готовить документы к поступлению? - начинает Зейн, попивая уже вторую чашку кофе. До этого они поговорили о всяких мелочах, тв-шоу, о новинках кино и прочей ерунде, но вдруг тема резко вернулась к своему началу «зачем ты здесь». - Мои документы уже давно в государственном университете Портленда, и я не собираюсь там учиться. - Я думал, что ты всегда мечтал стать врачом. - Не я, мой отец. - И ты действительно едешь, сам не зная куда? Я понимаю Луи, этот парень всегда был взбалмошный, но ты? Гарри, который по расписанию даже справлял нужду. - Не преувеличивай. - И все же, как так вышло? - Я задолбался. Я хочу трахаться и не переживать, что в любой момент мне может позвонить отец, и мне придется бежать домой, даже не кончив. Я хочу напиваться и спать до обеда, не тревожась, что отец застукает меня с похмельем и заставит всю неделю пить капустный смузи, - Гарри выдыхается в конце своей речи и залпом выпивает стакан с соком. - Твой отец действительно больной, - заключает Томлинсон с ошарашенным видом. - Луи! - Что, Зейн? Он не дает своему сыну нормально потрахаться. - Это единственное, что ты услышал? Да он опекал меня хуже любой мамочки. - Ты у него один, поэтому он так переживал за тебя. - Возможно, ты прав, - Гарри мягко улыбается Зейну, включая всё свое обаяние. - Херня, я такого не понимаю. Мои родители заметят мою пропажу примерно через неделю, я готов поставить на это кучу денег. - Почему ты так думаешь? - Потому что у меня полный дом вечно орущих близнецов. Хорошо, Лотти и Физзи уже выросли, иначе меня бы давно увезли туда, откуда еще никто не возвращался. - Поздравляю с пополнением семейства. У меня просто не было возможности сделать это раньше. - Да, чувак, это круто, - Малик стучит по его спине, и Томлинсон давится остатками своей картошки. - Вы долбанулись оба? Я сбежал из этого ада на земле! Гарри и Зейн усмехаются друг другу, все так же узнавая и подмечая, что их друг детства остался таким же причудливым парнем, разве что на его теле прибавились десятки татуировок, щетина и его волосы теперь в полнейшем беспорядке. Гарри отмечает про себя, что надо познакомить Томмо с расческой снова. Ведь он практически заорал на все кафе, когда Зейн предложил Луи сбрить волосы к чертовой матери. Это, конечно, не его дело, но он еще не готов к этому. Он всего несколько часов привыкает к новому Луи. Если до этого за жизнью Зейна Гарри усердно следил, подписавшись на него во всех соц. сетях, посещал все его выступления и занимал места на скамье в парке поближе к месту, где пел Малик, играя на гитаре весь вечер для гуляющих парочек и пожилых людей. Луи он видел иногда мельком во время утренней пробежки, в основном. Томлинсон в это время приходил домой с вечеринок ужасно помятый, а иногда даже и пьяный. Гарри лишь сильнее натягивал капюшон и опускал голову, только бы ему не пришлось с ним здороваться. Когда-то они все дружили втроем. Луи и Зейн были для Стайлса самыми настоящими старшими братьями, не дававшими его никогда в обиду. Он везде за ними таскался, пока совершенно случайно не подслушал их разговор в комнате Зейна. Он как сейчас помнит тот день: мама Зейна впустила его в дом и сказала, что мальчики играют наверху в комнате. Кудрявый хотел сделать сюрприз, но остановился, когда услышал в их диалоге свое имя. Луи настойчиво умолял Зейна перестать общаться с Гарри, ведь он маленький, и с ним стыдно показываться перед девчонками. В тот день Стайлс так и не решился зайти к ним в комнату. Он выбежал оттуда и проплакал всю дорогу домой. Ему было всего десять, когда люди, которых он считал своими героями, бросили его одного. После этого Зейн и Луи пообщались чуть больше года, вскоре разойдясь каждый по своим дорогам. Луи стал встречаться с девчонками, ходить по вечеринкам, а Зейн создал свою группу в школе. Только Гарри не мог найти себя среди друзей-одногодок. Стайлса все еще раздражает прозвище «юный Гарри», которое дал ему Луи. Это напоминает ему о том времени, когда он потерял своих единственных настоящих друзей. Но сейчас все изменилось, Гарри больше не злится на них, он понимает, что в том возрасте всегда наступает момент, когда дороги подростков расходятся, и они начинают искать самих себя. Он напоминает себе, что сейчас настало время двигаться дальше, тем более, когда перед ними открыта бесконечная дорога в свободную жизнь. 2.06 #1 День путешествия. Я не знаю, что может быть страннее, чем отправиться в кругосветное путешествие со старыми друзьями, которых ты не видел полжизни. Никаких ожидаемых тусовок этой ночью в Сан-Франциско не произошло, никакого беспорядочного секса и алкоголя - мы только разошлись по своим номерам в старом мотеле. В котором скрипит каждая пружина кровати, отдаваясь вибрациями к моей заднице. Уже завтра утром мы уезжаем в Лас-Вегас! Который точно ждет нас принять в свои солнечные объятия. А я жду момента, когда Луи перестанет меня доставать, когда Зейн поддастся моему плану, и когда я уже, наконец-то, перестану спать в одиночестве. Этот день можно было считать одним из лучших, если бы… Если бы Луи не нарисовал маркером огромный член на моем лбу, пока я спал в машине. Мы были уже на границе Калифорнии, когда полицейский уставился на меня: будто я вез в ладонях кокаин или что-нибудь похуже. Стоит ли говорить о том, как потом было неловко (я хотел провалиться сквозь чертову землю!), увидев, что над тобой смеются не только твои друзья, но и полицейский, проверяющий документы. Луи долго кричал, когда весь оставшийся путь я пинал его сиденье сзади. Но есть и еще кое-что… после разговоров и всех воспоминаний я понял, что только с Зейном и Луи путешествие по миру будет не просто крутое, оно будет самое нереально крутое! Такое чувство, что с этими парнями, мы и не прекращали общаться, и всё идет своим чередом так, как должно было случиться. И я обещаю, что буду вести этот дневник исправно, чтобы лет через десять помнить, в какое дерьмо попадал. ХхХ Сноски: *Энди Дюфрейн - персонаж повести Стивена Кинга "Рита Хейворт или Побег из Шоушенка", молодой мужчина, вице-президент банка, по ошибке попавший в тюрьму Шоушенк и сбежавший оттуда.