Как песок сквозь пальцы

Конечно, все хотели. Айдан, милостиво кивнув, позволил Шади переключить кнопочки на пульте, чтобы Ясминчику было удобнее достать из каретки диск с сериалом и поставить диск с письмом. Письмо начали смотреть с самого начала. Опять Рональд хвастался своими успехами, опять усталый Салах сообщал, что скоро все закончится. Омеги довольно поцокали языками и поздравили Амина с умницей сыном! Все с нетерпением ждали возвращения сыновей домой на каникулы. И новость о том, что со следующим рейсом прибудут наследники, не стала сенсацией в обоих гаремах. В углу дружно застонали молодые наложники Мансура, пытаясь звуками передать, как сильно они соскучились по своему альфе. Известие о том, что Салах и Рон пойдут на знаменитый концерт Ошая потрясло всех. Гости не видели любительской записи с концерта на Сабахе и поэтому пришли в восхищение от того, что Салах и Рон окажутся на таком концерте. Дальше была красная дорожка и кадры с Мансуром, когда его знакомили с Роном. Запись пришлось остановить, потому что молодые наложники Мансура бросились к экрану и стали экзальтированно целовать экран, в том месте, где появлялось изображение Мансура. Айдан накричал на них. Выключил визор и велел отмыть экран от их сладких пальцев и отпечатков губ. Пока слуги отмывали экран, Айдан отхлестал малолеток полотенцем. Несмотря на их истошные вопли, им на самом деле было не больно. Вся процедура наказания была скорее психологической, чем физической, но это не помешало омежкам рыдать и извиваться, уклоняясь от грозного полотенца. Вскоре Айдану надоело орать и топать ногами, да и как раз слуги сообщили, что экран чист. Айдан грозно уселся на свое место, с недовольным видом поглядывая по сторонам, расправил складки платья. Омежки продолжали всхлипывать и шмыгать носами ровно до тех пор, пока Шади не пригрозил им добавить тумаков и выгнать на улицу, пока письмо не закончится. После этого, наконец, стало тихо. Опять включили запись. Появился стол и двое альф, сидящих за ним. Айдан знал имена родов, но сами наследники были никому не известны. Вскоре Рон увидел родственников Ошая, и вот тогда оба гарема сделали стойку и замерли перед экраном визора, как охотничьи псы при запахе добычи. Рон рассказывал, кто кем является, а омеги жадно впитывали информацию, как сухие губки влагу. Айдан даже остановил запись, для того чтобы внимательней рассмотреть пару Ошая. Когда запись включили опять, Салах стремительно шел к Кантарини, омеги приоткрыли рты, наблюдая, как все происходит, они напряженно прислушивались, пытаясь разобрать, что говорят между собой альфы. Когда появилась спина охранника, загораживающая экран, со всех сторон послышалось недовольное шипение, как в террариуме. Омеги полностью поддержали мнение Рона на тему, какой нехороший человек охранник, а Дэйчи дополнил свой словарный запас ругательств на арабском и персидском языках. Вскоре появился Салах, он радостно помахал в воздухе визиткой и сообщил, что завтра они попадут в гости к Ошая! Но запись пришлось опять остановить, в гостиную вошли Айюб и Саид, они вернулись из очередного похода и собирались пообедать в приятной компании. Увидев напряженные позы омег, они с удивлением и смехом стали расспрашивать, кто же из героев сериалов так их испугал? Но узнав, что те смотрят письмо с Земли от сына Ясмина, тоже захотели присоединиться к просмотру. Все расселись по своим местам, согласно положению и рангу. Посередине сейчас сидели альфы. Айдан распорядился принести обед для альф, а омеги так заметно нервничали в ожидании продолжения письма, что решили пообедать позже. Письмо поставили сначала. И Дэйчи пожалел, что не посмотрел письмо до конца прежде, чем отдать его на просмотр в гарем. Он распорядился, чтобы Азиз принес ему кофе в большой чашке, но в конце концов, опять получил чашку-наперсток и небольшой кофейник. Все было благополучно, пока запись шла до родни Ошая. Потом Айдан остановил запись и попросил сына подтвердить, что Рон говорит правду, и этот альфа действительно супруг Ошая. — Да, правда, — Айюб с Саидом переглянулись, — мы присутствовали на их свадьбе. Остальных людей я не знаю, но Кантарини действительно супруг Ошая, — альфа улыбнулся своим мыслям, но увидев настороженный взгляд жада, пояснил. — Ошая, бесспорно, цветок пророка, но в первую очередь он омега, и мы забыли об этом, за что и поплатились! Ошая провел нас с истинно омежьей хитростью и изворотливостью! Он казался слабым и невинным, а сам заманил нас в ловушку! Пока мы радовались, что загнали добычу в угол, он просто привел нас в сеть к более крупному хищнику. И к тому моменту, когда мы это осознали, мы сами оказались беспомощной жертвой! Мы поплатились за свою беспечность и жадность. Мы так привыкли к тому, что омеги послушны и покорны, что нам даже в голову не приходило, что внутри сладкой конфетки может быть стальной крючок! По правде сказать, в тот момент Ошая мог потребовать от нас всего, что ему бы захотелось. Но ему захотелось, чтобы мы были свидетелями на его свадьбе! Оказывается, Ошая принадлежит к весьма воинственному клану, и напрасно мы воспринимали его, как слабого омегу, его мужество и сила духа могут пристыдить любого альфу! Он показал свое благородство, когда не потребовал от нас ничего, кроме здравого смысла! Воистину, посланник Пророка и золотое дитя! Перемены, которые приходят следом за ним, действительно идут во благо нашему народу! — Аллах велик! — Саид провел руками по лицу в молитвенном жесте. — Он послал пророком слабого, чтобы показать сильным насколько они заблуждались в своей самоуверенности и увязли в пороке лености и гордыни. Когда львов побеждает ягненок, это происходит только по воле Аллаха! Айдан включил дальше запись, Салах пошел знакомиться с Кантарини, потом опять спина охранника, и опять Салах с радостью сообщает, что все пойдут в гости. Дэйчи напрягся, если сейчас опять придется смотреть с начала, он просто взорвется! Но в этот раз запись пошла дальше. Вот свет в концертном зале погас, и камера Рона устремилась на сцену, где в темноте была видна лишь курильница и слышалась сура из Корана. Жители мегаполиса однозначно не знали арабского, поэтому сура исполнялась на общепланетарном. Дэйчи прикрыл глаза и прислушался. За то время, что прожил на Сабахе, он уже привык к протяжному пению муэдзинов, призывающих правоверных к намазу. Если в самом начале это раздражало и мешало, то теперь стало привычно и даже более того, стало мерилом времени, что-то вроде часов с кукушкой. Но сура на общепланетарном слышалась иначе, как-то непривычно, хотя и понятно. Дэйчи вздохнул и открыл глаза. Там концерт шел своим чередом. Теодор пел песню, и снимал с себя излишнюю одежду, оставаясь в концертном костюме. Когда он проходил по мостику между двух сцен, Рон навел крупный план на его лицо. Теодор выглядел грустным и сосредоточенным. После рассказа альф об истории, произошедшей на Сабахе, Дэйчи взглянул на этого хрупкого мальчика уже другими глазами. В ушах звучала фраза о ягненке, победившем львов, и подобная высокая оценка была явно заслуженной. Похоже, стоило пересмотреть и свое отношение к Ошая. Дэйчи привык опираться на его имя, если надо было расшевелить местное население, но он никогда не думал серьезно о Теодоре, как о личности. Он для него всегда был подростковым кумиром сына и не более. Но, похоже, им восхищаются не напрасно! Охранник подошел к Рону и потребовал, чтобы тот остановил запись. Экран погас на мгновенье под тягостный вздох омег, но следом зажегся опять. Теодор танцевал с мечами! Рон с восторгом снимал это действо вблизи, и это воистину было великолепно! Мечи казались живыми в руках танцора. Сильная, ритмичная музыка заставляла сердце биться быстрее, а глаза не могли оторваться от тонкой фигуры, которая прыгала и кружилась, крутя тяжелые мечи с легкостью, как тонкие прутики. Танец был очень красив и гармоничен. Но вдруг до ушей омег донеслась странная фраза альф. — Какая странная техника боя! — Саид обратился к отцу, и тот согласно кивнул головой. — О каком бое идет речь? — Айдан остановил запись. — Ошая двигается, как опытный мечник, и то с какой легкостью он крутит фигуры мечом, говорит о его силе и опыте. Причем он, похоже, владеет мечами с обеих рук. Это очень большая редкость, мечника-левшу встретишь не часто, я знаю всего пару человек, которые могли бы вести бой с левой руки, не потеряв навыков и скорости. Я вам сейчас покажу. Айюб сходил в свою комнату и принес ятаган, похожий на тот, что крутил Ошая на сцене. Он вытащил оружие из ножен, и закрутил его, вначале кистью выписывая круг, а потом стал крутить ятаган вокруг кисти, как это делал Ошая. Это было похоже, но скорость была заметно ниже, чем у Ошая. Альфа с мечом выглядел грозно, и было понятно, что для него меч не игрушка, а рабочий инструмент. — А вот повторить тоже с левой руки я бы не взялся, — Айюб пожал плечами. — А то, что он делает в конце танца, когда крутит большую мельницу с двух рук одновременно двумя мечами и при этом еще изгибается, как лоза, это вообще за гранью моего понимания! Я восхищен мастерством Ошая и, глядя на этот танец, понимаю, что я простой смертный альфа перед лицом высшего существа, посланного Аллахом для великих свершений! Альфа загнал ятаган в ножны и, усевшись на свое место, вознес краткую благодарственную молитву Аллаху. Все омеги к ней присоединились, а потом стали восторженно смотреть на продолжение танца Ошая, который как раз подходил к концу. Теодор, размахивая мечами, пронесся, как ураган по мостику, соединяющему обе сцены, и Рон успел снять его лицо крупным планом. Крепко сжатые губы, которые были похожи на улыбку, и волосы золотистыми колечками, прилипшие к лицу. Если бы Айюб не показал насколько все это на самом деле не просто, то Дэйчи и не подумал бы, насколько все это тяжело. Танец вызывал восторг, но он никогда не задумывался о технике исполнения и сложности самих фигур. Под конец Теодор раскрутил два меча в большую «мельницу», а потом стал прогибаться так, что концы его волос коснулись пола! Когда танец закончился, Рон заснял крупным планом усталое лицо и капельки пота, стекающие по вискам. Теодор тяжело дышал, и было видно, что танец дался ему тяжело. Как всякое совершенное творение, танец выглядел со стороны легким и изящным, но Дэйчи только сейчас задумался, сколько же сил пришлось потратить, чтобы довести его до такого совершенства! Зрители в концертном зале захлопали и закричали от восторга, омеги в гареме тоже присоединились к ликованию зрителей. Дэйчи слышал восторженные возгласы, но только сейчас увидел аналог местных аплодисментов. Омеги стали прихлопывать себя ладошкой по губам, когда протяжно голосили. Все это вылилось в восторженное улюлюканье. Рон на экране показал зрителей, которые, восторженно вскочив с мест, хлопали и кричали. Свет на экране на мгновенье погас, а потом уже запись продолжалась после концерта. Тоже ликование зрителей. Теодор весь был засыпан цветами и мягкими игрушками. Рон показал пустой соседний столик, а Теодор все продолжал кланяться со сцены, в окружении таких же усталых танцоров и музыкантов. Рон показал крупным планом альф за своим столом, они от восторга хлопали в ладоши, как сумасшедшие и смотрели на сцену с восторгом и обожанием. Следующая запись была сделана утром следующего дня. В дом Салаха и Рона приехал вначале Мансур, а потом еще двое альф, которые были с ними на концерте. Причем один альфа выглядел старше остальных, он попытался в самом начале командовать и даже заставлял Салаха оставить Рона дома. Но Салах очень решительно поставил нахала на место, заявив, что это именно он получил приглашение, а значит именно он и будет принимать решение, кого брать с собой, а кого оставить. При этом камера сместилась за спину к Салаху. Дэйчи только представил, что бы случилось с Роном, если бы его в последний момент решили не брать в гости к кумиру! Потом камера снимала через стекло машины, когда охрана пропустила ее через высокие кованные ворота. Машина какое-то время петляла по зеленому парку, пока совершенно неожиданно после очередного поворота не выехала на зеленую лужайку перед громадным и величественным дворцом, и остановилась у подножия громадной мраморной лестницы. Все вышли, и Рон, крутя камерой по сторонам, торопился заснять и красоту дома, и цветочные клумбы, и важного дворецкого в доме. Дворецкий вел их по красивому и богатому дому, который из-за обилия скульптур и картин на стенах был похож скорее на музей, чем на жилой дом. Вскоре дворецкий скрылся за высокой дверью и спустя мгновенье распахнул ее, пропуская гостей внутрь. Там они увидели очень милую картину. В кресле у окна сидел Теодор и кормил из соски младенца. Когда гости вошли, он кивнул им головой и жестом показал на диванчик напротив. — Простите, — Теодор мягко улыбнулся, — я думал, что успею покормить Лекси до вашего прихода. Прошу подождите пару минут, он уже заканчивает, — светловолосый и голубоглазый младенец сосредоточенно чмокал, держа бутылочку одной ручкой, а второй рукой сжимая конец косы Теодора. — Пару недель тому назад в нашей семье произошло пополнение, — Теодор довольно улыбнулся. — Когда я привез подарки, в очередной приют для малышей, к ним как раз подкинули младенца, и когда я взял его на руки, то понял, что не смогу его оставить и попросил у мужа разрешения усыновить малыша. Доминик не возражал, так в нашей семье появился Лекси. Ребенок закончил сосать, и Теодор, забрав бутылочку, переложил его с колен на плечо и мягко погладил по спинке. Малыш, сосредоточенно рыгнув, следом потащил в рот косу омеги. Теодор аккуратно заменил собственные волосы яркой игрушкой. Но ребенку замена не понравилась, и он опять попытался схватить косу Теодора. Омега был одет в джинсы и мягкую фланелевую рубашку и выглядел мягким и домашним. Густые волосы были заплетены в высокую и замысловатую косу, за которой и охотился младенец. В комнату вошел омега с решительным и волевым лицом. Он был в кардинальской красной сутане. Поздоровавшись с гостями, он подошел к Теодору и Лекси. Ребёнок сразу заулыбался и потянулся к нему, просясь на ручки. — Отец Александр, — Теодор передал ребенка кардиналу. — Вы мне не поможете? Ко мне приехали гости, а Лекси надо уложить спать… — Не переживай, Теодор, — кардинал по-отечески улыбнулся. — Я с удовольствием уложу Лекси спать. — Спасибо! — Теодор посмотрел вслед кардиналу, который уже агукал малышу, забыв обо всем. — Почему он назвал его отцом? — Айдан остановил запись, - ведь ребенок сирота, и отцом ему теперь будет супруг Ошая, ну, этот самый… — жада пощелкал пальцами, вспоминая, — Кантарини! А этот омега и одет, как мы в гареме. У Кантарини, что, гарем есть? Ясмину пришлось объяснять про Ватикан и высокое звание кардинала. Он сравнил его с мусульманским имамом или кади. И то, что священник такого ранга помогает Ошая с ребенком, восхитило всех в комнате. Жада включил запись дальше. — Отец Александр приехал провести обряд крещения! — Теодор улыбнулся и распорядился принести чай гостям. — Он долгое время был по делам Ватикана на Дальних рубежах и недавно вернулся. Я так рад, что на крестины сможет собраться вся семья! Но что это вы все обо мне? Мне очень интересно послушать о ваших успехах! А дальше Теодор очень дотошно расспрашивал, как дела на Сабахе, что новенького. Как себя чувствуют ученики на Земле, не нужна ли им помощь. Он порадовался нововведениям в эмирате ад Дин, и электричеству, и посадкам Сашши. Ошая сказал, что с удовольствием приехал бы посмотреть на все это своими глазами, «как только освободится». Салах горячо ответил, что будет с нетерпением ждать Ошая в эмирате, чтобы показать, как исполняется его завет. Ответить Ошая не успел. Дверь резко открылась, и в комнату вошел пожилой альфа, похожий на мужа Ошая. Вместе с ним были два мальчика, которые с визгом бросились на шею Теодору. Теодор представил всем своего свекра Чезаре и своих племянников. — Покажи нам младшего внука! — потребовал Чезаре. — Александр укладывает его спать, — Теодор покраснел и стрельнул глазами в сторону гостей, и сразу же поправился. — Я очень благодарен отцу Александру, что он мне помогает в эти дни. У меня с концертом и репетициями совсем не было времени для ребенка. Так все сразу навалилось. А отец Александр вызвался мне помочь, у него сейчас отпуск. Я не представляю, как бы я справился сам! — Ну, а сами когда порадуете? — Чезаре поднял порозовевшее лицо омеги и с нежностью посмотрел на смущенного Теодора. — Ну- у … — Теодор не успел ответить, как в комнату вошел Доминик Кантарини и, поздоровавшись с отцом, обнял за плечи Теодора. — Как только у него в расписании появится свободная минутка! — Теодор вырвался и, надувшись, уселся в кресло. — Напрасно ты дуешься! Отец, перестань его подначивать! — Доминик подошел к креслу мужа, а тот принципиально отвернулся от него. — Мало того, что он молод для беременности. И нечего на меня глазами сверкать, Тео, твои одноклассники не образец для подражания, а исключение из правил! У кого-то скоро еще четыре масштабных концерта, а следом запись новых клипов с рок-группой. Кто недавно кричал, что беременных рок-музыкантов не бывает? А потом, насколько я помню, ты сам объявил, что бал Дебютантов в этом году пройдет в нашем доме? Ты сам вызвался провести Бал для кузины, потому что «наш танцевальный зал счастливый»! — Да, — Теодор гордо вздернул голову, — Луиза заслуживает самого лучшего Дебютного бала! И потом, насколько я помню, один наглый рыжий альфа спит и видит, чтобы сделать предложение руки и сердца именно на Дебютном балу! Интересно, он выдержит до первого танца? Или предложит руку и сердце прямо на входе? — Вот и занимайся обустройством бала, — Доминик примирительно поднял руки вверх. — В прошлом году этим занимался Мадлен, попробуй его превзойти! А потом, я слышал, ты обещал помочь Эмилю с рок-оперой? И после всего этого попробуй вписать в свое расписание токсикоз, головокружение и слабость, которых не избежать в первом триместре! Сонливость и капризность - во втором, и круглый животик в третьем! Зайка, ну куда ты торопишься? — альфа склонился над задумчивым и смущенным омежкой и нежно поцеловал его волосы. — Не торопись делать все сразу! У тебя все будет в свое время! Торопыжка! Дворецкий открыл дверь и объявил, что приехали супруги Динлохи. В комнате сразу прибавилось народу. Альфы с Сабаха поняли, что их время истекло, они встали и, откланявшись, вышли. Теодор проводил их до дверей и пообещал, что обязательно с ними свяжется и как-нибудь заедет на Сабах, посмотреть, как там продвигаются дела. Последняя запись была от Рона перед самой отправкой почты. Рон хвастался, что Теодор прислал ему большой плакат с автографом, пожеланием успехов в делах и лицензионную запись с концерта, ее еще не выпустили в продажу, и Теодор в телефонном разговоре попросил, чтобы эта запись не попала в интернет раньше, чем она окажется в продаже. Рон продемонстрировал диск и, прижав его к груди, уверил папу, что ни в коем случае не допустит этого и будет хранить в сейфе дома вместе с деньгами Салаха и привезет с собой, потому что «почте доверять такую ценность нельзя!»! Запись на этом закончилась, а в комнате повисла тишина. Все омеги выжидательно смотрели на альф. — Что случилось? — поинтересовался Саид у супруга. — Дорогой! — Шади выглядел так, будто собирался огреть любимого мужа палкой по голове. — Правда, мы останемся здесь, пока не увидим концерт Ошая своими глазами? Ну, сколько там осталось до их приезда? Пару недель…