Как песок сквозь пальцы

Айюб не стал сообщать о своем приезде заранее. Да и послать вперед было некого. Все вместе ехали на трех машинах. Если посылать вперед одну, то двум другим пришлось бы притормозить, а останавливаться, когда город был уже так близко, совсем не хотелось. Сердце рвалось вперед, быстрее к Сашши! Вид ночного города приятно удивил Айюба и сопровождавших его альф. Проезжая мимо освещенной мечети, Айюб велел остановиться. Он вышел из багги и зашел в мечеть. Внутри было светлее, чем раньше днем. Город готовился к празднику. На улицах были растянуты флажки, висели маленькие бумажные фонарики, в которых завтра зажгут огоньки. На улицах было много прогуливающегося народа. Все кланялись эмиру, желая ему и наследнику долгих лет жизни. Айюб только улыбался. Он был рад, что народ радостен и спокоен. Значит, у Салаха получается править мудро. А то, что он так много успел при подготовке к празднику, говорило о том, что народ его очень поддерживает. И это радовало! Когда он зашел в гарем, то первое, что он услышал, повергло его в шок. — Держи вора! Стой, сволочь! Поймаю, хвост оторву! Надо было кастрировать тебя, как всех домашних питомцев, сейчас не бегал бы так быстро! — МЯУ! Помогите, хулиганы имущества лишают! МЯУ! На помощь! — Не твое, не трогай! Отдай, кому говорю! Ворюга! Я их уже мысленно дважды съел! Отдай, они мои! — Мяу! Они мои! Я их честно выиграл! Мяу! А вы просто лузеры, играть не умеете! Помогите! — Я тебе сейчас покажу лузеров! Айюб подошел тихо и, оставаясь в сгустившейся тени деревьев, заглянул в распахнутые окна гостиной Ясмина, испытав еще бОльший шок. Салах, как ни в чем не бывало, сидел у стены и, закрыв книгу, молча наблюдал за происходящим. А посмотреть было на что! По гостиной бегал Алан, сжимая что-то в руках. Следом за ним мчался Ясмин. Босиком, в развевающейся одежде и с растрепанными волосами. И как бы ни кричал Алан о помощи, убегать из гостиной он не стремился. Уворачиваясь от рук настигающего Ясмина, он продолжал метаться по комнате под заливистый смех Сашши. Айюб забыл, как дышать, когда увидел счастливого и беззаботного Сашши. Но вот пробегая в очередной раз мимо Сашши, Алан получил подушкой в живот и с воплем кувыркнулся на пол. Сашши сразу прыгнул на него сверху и прижал коленом к полу. Следом навалился Ясмин, и вскоре двое омег вырвали из рук Алана горсть чего-то блестящего, что оказалось конфетами. Поделив быстро добычу между собой, они уселись прямо на Алана и начали поглощать лакомство. Шоколад был растаявшим, поэтому омеги облизывали и фантики, и пальцы, перемазанные в шоколаде. Алан стучал по полу ногами и требовал, чтобы с него слезли и, наконец, освободили. — Молчи, животное! — Ясмин довольно жмурился. — Дай насладиться победой! — Это не победа, а форменный грабеж! — не сдавался Алан, пытаясь сбросить с себя омег, — уберите, наконец, с моей спины свои костлявые задницы! Салах, ну скажи им! — Я не вмешиваюсь в дела омег и их домашних питомцев! — Салах и не думал шевелиться. — Не надо было мяукать! Отдал бы им конфеты с самого начала и был бы цел! — Что здесь происходит? — Айюб вышел из тени и посмотрел на замершую троицу посреди гостиной. Алан только покаянно застонал и замер. Ясмин, как ни в чем не бывало, продолжал вылизывать пальцы, а Сашши покраснел и потупился. Он был такой милый! В уголке рта была крошка шоколада. Айюба будто ударили, он вдруг понял, что имел ввиду Ясмин, когда в первый вечер говорил о том, что в глазах любви любой недостаток становится достоинством. Эта крошка в углу рта — это не соринка, которую надо стыдливо смахнуть, это как приглашение попробовать. Лизнуть крошку шоколада в углу и с радостью погрузиться в этот самый желанный и зовущий рот. Смять нежные губы и испить их вкус. Альфа, не удержавшись, шагнул ближе и увидел, как Сашши вскинул глаза с расширившимися зрачками в ожидании того, что сейчас произойдет. — Любимый! — со спины на Айюба налетел Амин. — Как я скучал! Как мы все скучали! Правда, мальчики? — Амин сказал это куда-то в сторону. Айюб оглянулся, на пороге стояли пятеро фаворитов и, блестя глазами, переминались с ноги на ногу в ожидании поцелуя и ласки. Альфа оглянулся на Сашши, но он уже встал и вышел через боковую дверь. Альфа только вздохнул. — Я пыльный с дороги. И голодный. Салах, нам надо поговорить, составишь компанию в хаммаме? — Айюб сделал приглашающий жест. Салах с радостью поднялся навстречу отцу. Амин побежал распорядиться об ужине для мужа. Фавориты, кто, сделав умильную мордочку, кто, призывно облизнувшись, поплелись следом за Амином, не забывая вилять бедрами. Айюб в первый раз поймал себя на желании нарычать на свой гарем. Пока отца мыли и растирали, Салах пересказывал ему, что он сделал и почему именно так. Разговор плавно перетек в гостиную, где усталый альфа ужинал, продолжая слушать сына. Идея ему понравилась. Взять в совет нового Дивана людей не только из знати, но и простых горожан была очень мудрой и своевременной. Это щелкнет по носу старые фамилии, собьет с них спесь, а с новыми людьми, у которых мозги не закостенели, возможно будет легче заниматься новыми делами? Разогнать новый Диван под предлогом несостоятельности он всегда успеет. А ну как, из нового Совета получится что-нибудь путное! Заодно, приняв в Диван горожан, он может вдохновить всю общину, чтобы они не боялись нового. Салах рассказывал о мечетях, и отец с удовольствием слушал, глядя на довольного сына. Ему понравилось и его хватка, и то, как он умеет разговаривать с народом, не возвышаясь над ним, но и не допуская панибратства. Эмир жадно вглядывался в своего наследника, ища перемены. Сын выглядел повзрослевшим, в его речи проскальзывали новые слова и обороты речи. Значит, учеба на Земле действительно идет ему на пользу. Если сыну так нравятся новые знания, то зачем его сдерживать? Айюб задумался, правильно ли было ограничивать в знаниях Саида? Но, подумав еще немного, он честно признался сам себе, что, если бы не приказ Ошая, он никогда бы не отпустил сына на чужую планету. Из раздумий его вывела следующая фраза сына, которой он, похоже, заканчивал разговор: - … если нам так нужны специалисты, то зачем их искать на чужих планетах, надо вырастить своих! Свои будут более заинтересованы в успехе! А если и накосячат, то по неопытности, а не по злому умыслу! Правда? — Ты о чем? — Айюб устало потер лицо рукой. Салах хотел вначале возмутиться, что отец его не слушает, но увидев черные круги вокруг глаз от усталости, устыдился и повторил то, о чем говорил в конце. — Я тебе рассказывал, что увожу с собой двадцать семь человек, — Салах понял по глазам отца, что тот многое пропустил из его рассказа и вздохнув начал издалека. — На заседании совета Дивана мы приняли решение послать на учебу молодёжь, чтобы у нас были свои специалисты, и не было особой нужды искать чужеземцев. Оказывается, многие, как и ты, давали сыновьям домашнее образование с репетиторами! Вилен устроил им тестирование и отобрал двадцать семь человек. Он сказал, что если они смогут отучиться год на подготовительных курсах и подтянуть некоторые предметы, занимаясь дополнительно с репетиторами, то вполне смогут поступить в институты на Земле! — Откуда так много? — усталость слетела с Айюба, и он сел ровнее, пытаясь осмыслить услышанное. — Ну, они не все из благородных семей, в основном из купеческих, — Салах вначале отвел глаза, но потом строго посмотрел на отца. — Но это неважно! Это наши люди, и мы о них позаботимся! — Но откуда так много? Я не ожидал такой цифры! — Айюб улыбался, наблюдая, как сын пытается отстоять то, во что верил. — На самом деле их было больше сотни! — глаза Салаха счастливо сияли. — Но не все смогли пройти тесты Вилена. Я пообещал, что заберу на следующий год тех, кто сможет пройти тест. И я сдержу обещание! — Я не против! — Айюб улыбнулся. — Я рад, что родители их отпускают на учебу. Хотя это очень неожиданно… — Их отпускают, потому что они будут жить все под крышей моего дома! — Салах увидел, как нахмурился отец, и начал говорить быстро и горячо, в надежде высказать все прежде, чем его остановят. — В том доме, что мы сняли для моего проживания, раньше была гостиница! Мы с Роном занимаем пару комнат на втором этаже. На первом этаже живут слуги и охрана. А третий этаж стоял пустой. Там много небольших комнат! Как гостиничные номера: кровать, стол, шкаф. На две комнаты совместный санузел. Без изысков, но это даже лучше, что высокородных с нами почти не будет, стонать будет некому! Хотя придется взять с собой дополнительно людей и на кухню, и на уборку. — А почему сняли именно такой дом? — удивился Айюб. — Он стоит прямо напротив колледжа, где я учился. А теперь там будет учиться Рон. Я решил поступать в столичный институт, так что в другой город не буду переезжать. Пусть Рон спокойно доучится там, где привык! И это хорошо, что я остаюсь в Столице. Там много различных институтов, ребятам будет из чего выбрать! Они хотят быть агрономами, как Сашши, и учителями как Вилен, а еще несколько человек хотят поступать в медицинский. У нас в эмирате будут серьезные лекари! А правильней сказать, не лекари, а врачи! — Я рад. Хорошо, что люди тебе верят и отпускают с тобой своих сыновей, — Айюб спокойно смотрел на сына. — Но ты понимаешь, какую ответственность ты берешь на себя? — Отец, — Салах посмотрел на него с улыбкой. — Ты учил меня, как управляться с эмиратом. Неужели ты думаешь, я не справлюсь с мальчишками? — Делай то, что считаешь нужным и правильным, — отец похлопал сына по плечу. — В любом случае, это будет для тебя хорошим жизненным опытом! Все, сын, я дома, можешь отдохнуть. Завтра такой праздник, ты так много сделал, чтобы он запомнился людям. Пойдем завтра в мечеть вместе? — М-м, — Салах смущенно покусал губы. — Разреши в этот раз остаться дома. Просто я скоро уезжаю, почти сразу после праздника, и хотел бы провести оставшиеся пару дней с Ясмином. У нас почти совсем не было времени после того, как ты уехал, — Салах смотрел на отца с мольбой. — Я понимаю, что я должен быть в мечети вместе с тобой, но… — Хорошо, — Альфа ущипнул наследника за щеку. — Я тебя понимаю. Ты хорошо потрудился. Я передам жителям, что ты хочешь помолиться в благочестивой тишине за всех путешественников. — Да! Помолиться! — Салах развеселился. — Не могу обещать, что будет тихо, но моя молитва будет очень жаркой! Отец рассмеялся, глядя в спину сыну, который бежал в свою комнату. Он встал и жестом остановил, вставшего с подушек Амина. — Я устал и собираюсь сегодня ночью отдохнуть. Альфа в полной тишине ушел в свою комнату. Наложники переглядывались, не зная, что сказать. Это было впервые, когда после такой долгой разлуки альфа не хотел ласки своих любимцев. Амин с тревогой посмотрел на жада. Тот в ответ пожал плечами. Айюб зашел в свою комнату, у изголовья его кровати горел ночник. Все было готово для сна. Альфа разделся и, выключив свет, подошел к окну. Через прорези жалюзи он видел, как приветливо светится окно в комнате Сашши. Но вот огонек погас. Альфа почувствовал, как птичка внутри него грустит. Он лег в кровать и, положив руку на грудь, прошептал: «Спи, счастье мое маленькое, добрых снов». Ясмин встретил мужа в спальне. Он пролистывал книгу, которую до этого читал Салах. Увидев супруга, омега молча, с улыбкой, откинул край покрывала. Альфе не было нужды в других приглашениях. Быстро раздевшись, он улегся рядом с Ясмином, с восторгом и явным наслаждением вдыхая его запах. — Я бы хотел попросить у тебя подарок на праздник, — Ясмин отложил книгу и притянул Салаха к себе, обвив ногами и руками. — А потом ты попросишь подарок у меня, — омега выдохнул в приоткрытые губы альфы. — Хорошо, — глаза Салаха потемнели, он попытался поймать ускользающие губы, но коварный супруг отстранялся дальше и дальше, - говори свое желание. — Я хотел, чтобы ты поспал этой ночью, — Ясмин посмотрел на мужа выжидающе. — Я же видел, что с тех пор, как уехал Айюб, ты почти не спал. Я понимаю, что ты молод, и сил у тебя много, но я тебя прошу о подарке. Очень изысканном подарке, — омега улыбнулся. — Я бы хотел увидеть, как ты засыпаешь в моих объятиях. Хочу слышать, как ты посапываешь во сне, и чтобы первое, что ты увидел, открыв глаза, был Я! — Потерять целую ночь любви? — Салах посмотрел скептически. — Ну, что хорошего во сне? Я же скоро уезжаю! — Именно! — Ясмин поцеловал альфу в нос. — А у меня останется воспоминание, как ты спал, закрыв глазки, спокойный и довольный. Ну, пожалуйста, я что, многого прошу? — Ясмин надул губы. — Многого, — Салах с усмешкой поцеловал надутые губы. — Просто спать, когда можно сделать кучу приятных вещей! — но увидев, как недовольно нахмурился омега, сразу сдался. — Ты же знаешь, твои желания для меня ценны. Получай свой подарок! Альфа устроил поудобнее голову на груди супруга и мужественно закрыл глаза, изображая сон. — Боги, какие жертвы! — Ясмин поцеловал Салаха в щеку. — Даже страшно представить, что ты потребуешь взамен! Глаза альфы распахнулись и сразу насмешливо прищурились. — Я хочу, чтобы все дни до моего отъезда ты был только со мной! Никаких друзей и приятелей, только мой! — Хорошо. Можешь забрать свой подарок уже сейчас, не дожидаясь праздника! Ясмин мягко засмеялся и прижался всем телом к мужу. Они еще повозились немного, было очень странно засыпать не после бурного секса, а просто тихо обнявшись. Они наслаждались теплом тел друг друга. Салах зарылся носом в волосы Ясмина и думал о скорой разлуке. Как бы надышаться этим запахом впрок? — Словно два старичка в одной кровати, — хихикнул в шею мужа омега, — как будто мы живем вместе сто лет, и секс нам уже совсем не интересен, — омега помолчал, а потом тихо произнес, — я хотел бы прожить с тобой сто лет… — Не порти свой подарок, — Салах поцеловал Ясмина в лоб в самую кромку волос, — я тобой не смогу насытиться и через сто лет. Спи. Если ты скажешь еще хоть слово, я сорвусь и испорчу твой подарок, принявшись сразу за свой. Они полежали еще немного, а потом незаметно заснули. Пробуждение было нежным и страстным. Салах отлюбил своего супруга еще до восхода солнца, бережно и аккуратно, не оставляя привычных следов на тонкой коже. После утреннего хаммама они вернулись в комнату, взявшись за руки, как дети, и не сводя друг с друга восторженных глаз. В день праздника было положено поститься до захода солнца. Ясмин и Салах так и не поели в тот день до самого вечера. Они не могли оторваться друг от друга, пока в дверь не постучал Азиз, который принес праздничную еду. На подносе стояло много сладкого и острого, но что поразило Ясмина, так это большой чайник зеленого чая с жасмином! Омега держал в руках, наконец-то, большую чашку, в которой так красиво переплетались их запахи и вкусы! Это было так волнительно! В городе начинались праздничные службы, с минаретов неслось пение муэдзинов. Улицы были украшены, довольные дети бегали вокруг празднично одетых взрослых, и каждому из них досталось вволю сладостей и конфет. Город радовался спокойствию и успешной торговле. Люди жили в ожидании перемен и новых возможностей. А Салах лежал, положив голову на голые бедра супруга, и слушал его истории о студенческой жизни. Ясмин перебирал пальцами коротко стриженые волосы мужа и откинувшись на подушки, рассказывал, как весело живется студентам. О студенческих братствах и дружбе, которая может продлиться долгие года! — Я так с тобой праведником стану! — Салах поцеловал супруга в бедро, и, увидев недоумение на его лице, решил пояснить. — Праздничную ночь надо проводить в молитвах и благочестивых разговорах. Чем мы с тобой и занимаемся. — Так что, рассказать тебе пару пошлых историй, чтобы ты не переживал о своей праведности? — Ясмин смотрел на альфу, насмешливо подняв брови. — Лучше показать, — Салах перевернулся и притянул омегу к себе поближе. — Или как? — Ну, это ведь твой подарок! — Ясмин, обхватив его руками и ногами, довольно засмеялся.

***

Но как бы ни хотелось растянуть время, каникулы все равно закончились. За кутерьмой торгового дня незаметно пришло время отправлять молодых людей на учебу. Вместе с ними уехал и восторженный Рон. Такой репортаж! Салах заказал для будущих студентов номера на круизном лайнере, а Алан пообещал сопроводить молодых мужчин прямо до их номеров. Они робко переглядывались между собой. Хоть они и были знакомы друг с другом, но уезжать из родительского дома было все равно страшно. Накануне все родители пришли к Алану и попросили помощи. Хоть эмир и согласился оплатить учебу и проживание их отпрысков, но отправлять в чужую страну детей без денег не хотелось. И потом, ведь там им придется покупать вещи и одежду. Нельзя же все оставлять на милость наследника! У них ведь взрослые сыновья! Золото не в ходу в Федерации, и что же делать? Алан сразу согласился им помочь. Приняв золото от родителей, он пообещал выдать каждому отпрыску кредитную карточку Федерации, на которые и положит деньги, разумеется, за вычетом процента за обмен. Он все равно собирался посетить лайнер в качестве гостя. На борту лайнера были отделения банков, и Алан собирался сдать туда наличность и банковские чеки, которые он получил от эмиров. Он был просто счастлив, все складывалось великолепно! Ясмин еле уговорил Салаха разрешить проводить его до шаттла. Они выехали вдвоем в омеговозке. По сторонам, на маленьких багги рыскали альфы. Было видно, что им очень понравился новый вид транспорта. Ясмин вытянулся, полулежа на сиденье, на котором располагался во время путешествия по оазисам. Салах улегся рядом с ним. Они молчали всю дорогу. Слова были не нужны. Они чувствовали друг друга, и этого было достаточно. Вскоре показался городок, который появился возле космопорта. В домиках жили работники порта и местные жители, которые обосновались рядом. Поселение с каждым годом разрасталось, но оно никогда не смогло бы стать полноценным городом. Потому что там не было своей воды, и ее привозили из ближайшего оазиса. Отправление задерживали. В ожидании шаттла с корабля, Салах и Ясмин решили посидеть немного в кафе, которое располагалось непосредственно в здании космовокзала. Официант был явно из местных, он таращил глаза, разглядывая Ясмина, который был в национальной одежде - абая и шейле. И то, что он был в шелковой одежде, а не в хлопковой, говорило о том, что он был гаремным омегой, но почему-то с открытым лицом! Ясмин, не привыкший к такому вниманию, ненавязчиво поправил брачный браслет на руке. Официант, увидев его, чудом не упал с подносом. Салах, заметив это, потребовал администратора, и чтобы им сменили официанта. Но администратор решил не испытывать судьбу и сам с горящими глазами обслужил высокопоставленных гостей. Ясмин понял, что уже отвык сидеть на стуле, очень хотелось подвернуть под себя ногу, чтобы было удобнее сидеть. Им принесли чай и пирожные. Но мыслей о еде даже не возникало. Омега старался держать себя в руках, чтобы позорно не разрыдаться. Салах накрыл его дрожащую руку своей, пытаясь успокоить. К зданию космовокзала подъехал последний автобус с туристами. Шумные люди возбужденной толпой рванули внутрь, принося гам и запах разгоряченных потных тел. Охрана стала стеной, не подпуская ближе. Но это не мешало зевакам тыкать пальцем и бесцеремонно комментировать увиденное. Замелькали вспышки камер. Ясмин почувствовал себя очень неуютно от такого внимания и прикрыл лицо концом шейлы, но это не помогло, а похоже, только подстегнуло зевак. Вспышек стало больше. Салах встал и прикрыл собой Ясмина от любопытных взглядов. Омега сразу благодарно уткнулся ему в живот лицом, пытаясь надышаться напоследок родным запахом. На душе было так пронзительно тоскливо, что хотелось плакать, но не хотелось «терять лицо» перед толпой посторонних. Салах накрыл его плечи руками, не лаская, а просто даря молчаливое тепло. Дэйчи был благодарен ему за это безмолвие. Он все равно не смог бы ответить. Вскоре прибыл шаттл, из которого вышел сияющий Алан. Следом за ним четверо альф-охранников тащили два больших сундука. Толпа сразу переключилась на их колоритные фигуры. Пофотографировав напоследок, толпа устремилась на посадку, обсуждая увиденное. Когда последний турист ушел из здания вокзала, Салах поднял голову супруга и, сняв шейлу с лица, мягко и нежно поцеловал дрожащие губы. Ясмин закрыл глаза, не в силах смотреть, что будет дальше. Он только услышал в тишине замершего вокзала звук удаляющихся шагов. Спустя мгновенье по зданию прошла дрожь вибрации от взлетающего шаттла. Ясмин так и остался сидеть с закрытыми глазами в пустом кафе за столиком, на котором стояла чашка с остывшим чаем.