Брат за брата

Прошло больше месяца с того случая. Опасения Джисона не сбылись - Шивон смог убедить начальство оставить трудолюбивого омегу работать дальше в их клинике и вовсе снять запрет на работу омег, ведь главной угрозы для них больше нет - Джонхан был уволен по статье и больше не имел права вести медицинскую деятельность. Сонгю понемногу поправлялся радуя младшего и старшего братьев своим выздоровлением. Правда Джинхёка Шивон по-прежнему не пускал в клинику, считая свое решение верным. Дабы не нарушить и без того хрупкую гармонию в семье альф Шивон держал дерзкого сына подальше от себя. Впрочем это не мешало тому проводить время с омегой, когда тот покидал стены больницы. Тем более что их отношениям в некотором смысле препятствовал только Шивон. Сонгю же был всецело "за". Старшего Кима угнетала мысль что Джисон только и делал, что старался заработать лишнюю тысячу вон для них. Ммёнсу так же переживал за омегу, видя как тот уставал на работе и совсем не находил времени на общение с противоположным полом. Поэтому появление в жизни Джисона Джинхёка обоими было воспринято положительно. Первое время Джинхёк действительно старался не приближаться к клинике, дожидаясь Джисона после дежурств в парке неподалеку, но потом ему это надоело и он решился на нарушение запрета отца. Сидя в холле клиники и ловя взглядом то там, то тут бегающего с поручениями и бумагами омегу Джинхёк был доволен просто созерцанием своего возлюбленного. По-началу омеге это нравилось и он старался при каждом возможном моменте послать ответный полный любви взгляд, но потом стал беспокоиться, когда Джинхёк начал появляться в клинике каждый день. Омега знал, что его альфа еще студент и его начало беспокоить, что тот начал пропускать из-за него занятия. И однажды, во время своего выходного, который они проводили вместе, Джисон озвучил свое беспокойство. Тогда Джинхёк понял, что его омегу беспокоит все, что с ним связано и дал обещание, что впредь не будет пропускать ради него занятий. - Я рад, что ты меня услышал и понял. - Омега едва ли не простонал последние слова, потому что Джинхёк воспользовался любимым приемом - коснулся губами его чувствительной шеи. Им никто не мешал так проводить время, потому что свои встречи они проводили на служебной квартире Джинхёка. Молодому гению еще в первый год работы в полиции выделили служебное жилье в качестве поощрения за усердную работу. И теперь альфа использовал ее для встреч с омегой. В остальные дни он жил с отцом. - Просто я не хочу расстраивать своего малыша. - Шепот бархатным голосом на ушко вызвал у Джисона стадо мурашек по спине. Омега уютно устроился на плече и груди своего альфы, ощущая как от малейшего движения под загорелой кожей перекатывались мышцы. Джинхёк дождался его вчера после дежурства и отвез к себе, дабы его прелесть могла отоспаться в его постели у него под боком. Сам он в ту ночь не спал, не сводя глаз с умиротворенного сном личика своего омеги. Они виделись не так часто, поэтому даже простое наблюдение за ним было в радость. В одну из таких ночей альфа оставил на шее парнишки свою метку. И теперь постоянно использовал это место чтобы немного пощекотать омеге нервы, касаясь его губами. Он заметил, что эти прикосновения вызывали у Джисона легкую дрожь и заставляли непроизвольно постанывать. Он достаточно долго сдерживал свое сексуальное влечение к нему, все еще помня от чего тогда спас. Но и его терпению со временем пришел конец. И в этот раз он решил взять свое, но действовать осторожно. Еще пару раз случайно коснувшись его нежной шеи, Джинхёк переложил Джисона со своего плеча на подушку, нависнув сверху. Омега все понял по этому движению, так как не раз заставал старших в подобном положении, когда без стука врывался в их комнаты. Решив быть с ним послушным, Джисон тут же слегка развел ноги, почувствовав как колено альфы уперлось в сомкнутые вместе бедра. Джинхёк бросил короткий взгляд вниз и ухмыльнулся. Его малыш оказался сообразителен не по годам. Альфа опытной рукой нырнул под его майку, едва ощутимыми касания пальцев как бы пробуждали омежью чувственность. Джисон жмурился от незнакомых ранее ощущений еще не понимая нравятся они ему или нет. Но определиться не мог только разум. Тело среагировало раньше и вот уже дыхание стало чаще, а сердце забилось быстрее, разгоняя кровь, которая приливала к щекам заставляя их заалеть от смущения. Пальчики на ногах невольно поджались, когда альфа провел еще раз ладонью по самым чувствительным местам, заставляя дыхание на миг прерываться. Джинхёк же наблюдая за его реакцией, получал некое эстетическое наслаждение, которое подстегивалось осознанием того, что он у омеги действительно первый. Джисон был слишком чист и невинен для того, чтобы пытаться обмануть альфу. Это подтверждалось каждым всхлипом и полустоном в ответ на действия Джинхёка. Ловкий альфа так умело раздел миниатюрного Джисона, что тот даже не успел засмущаться или почувствовать неловкость из-за того, что обнажен. Теплый любящий взгляд помог понять, что в этом нет ничего постыдного. Джинхёк сознательно оттягивал момент проникновения, доводя Джисона до подходящей для этого кондиции затяжными ласками и поцелуями. Млея под его руками и губами омега совсем забыл, что его ждет что-то не очень приятное впереди. Решив, что уже можно, Джинхёк потянулся за всем необходимым к тумбочке возле кровати. Стараясь действовать аккуратно, он мягко развел сомкнутые ноги омеги, сгибая их в коленках. Бесшумно открыв тюбик с гелем, хотя у омег и есть своя природная смазка в не течной период требовалось дополнительно использовать искусственную, Джинхёк выдавил небольшое количество на кончики пальцев. - Сейчас будет немного больно, но ты же у меня сильный мальчик, потерпишь немного, да? - Джинхёк наклонился вперед, приблизившись к ушку омеги. Джисону оставалось только кивнуть, уверяя, что он справится. Альфа обнял его одной рукой, переворачивая на живот и прижимая лицом к себе. Приготовившись к тому, что от боли омега может его укусить, Джинхёк приступил к самой важной части. От того, как он его подготовит будет зависеть их дальнейшая интимная жизнь. Поэтому действовал альфа осторожно, прислушиваясь к реакции на его действия. И расслабился лишь когда болезненные постанывания прекратились, а вцепившиеся в плечо зубки расцепились. Аккуратно переложив его обратно на спинку, альфа приступил к финальной части. Уже доведенный до нужного состояния Джисон был готов и оттягивать еще один ответственный момент дальше не было смысла. Положив его разведенные ноги себе на бедра, Джинхёк приставил к судорожно сокращающемуся колечку мышц свой орган и, поймав момент когда омега расслабился, сделал плавный аккуратный толчок и замер. Его габариты могли быть болезненны для малыша, поэтому альфа дал ему привыкнуть к нему и ощущениям. Лишь когда Джисон сам чуть двинул бедрами, давая понять, что готов, Джинхёк вновь навис над ним, упираясь руками в подушку над его головой. Подобрав более подходящие ритм и интенсивность точков он опустился на локти. Джисон от его движений тихонько постанывал, временами прикусывая нижнюю губу, что заставляло Хёка останавливаться и спрашивать все ли в порядке. Для него было важно знать, что ощущает его омега. Такая забота подкупала и Джисону ни разу в голову не пришло скрыть того, что он чувствует. Так их дуэт взаимопонимания и взаимодействия довольно скоро привел к общему пику и Джинхёк едва успел выйти, чтобы не кончить в него. Окропив его живот своим семенем, альфа услышал разочарованный стон. Джисон явно был не рад такому исходу. Джинхёк мог только усмехнуться в ответ. - Не торопи события. Успеем еще. - Джинхёк сумел подобрать более осторожные слова, чем те, что крутились в этот момент в его голове и едва не сорвались с языка. Именно эта усмешка помогла вовремя остановиться. Расположившись рядом с ним на боку, альфа помог ему рукой, довершив начатое. Джисон прилег головой на его плечо, пытаясь понять понравилось ли ему то, что сейчас было или нет. Дуэт ароматов черники и арахиса наполнил собой комнату, свидетельствуя о сильном эмоциональном всплеске обоих. Наконец, Джинхёк кое-как вытащил из-под себя и Джисона одеяло и накрыл им омегу. Запоздалая усталость накатила на обоих и не успев толком пошевелиться, Джинхёка свалил крепкий сон в обнимку с Джисоном. Утром следующего дня Джинхёк проснулся первым и сразу отправился в душ, потому что во сне Джисон имел неосторожность пару раз прижаться попой к его паху, чем нечаянно возбудил альфу. Сумевший совладать с собой, утром Джинхёк рванул в душ, чтобы решить эту проблему и не наломать дров. Проснувшийся чуть позже Джисон сначала не понял куда вдруг подевался альфа. Лишь звук льющейся воды из ванной комнаты стал подсказкой и омега сразу успокоился. Прошедшая ночь оставила лишь приятные воспоминания ни капли не напоминая о чем-то неприятном. Джинхёк применил весь свой опыт, чтобы младшему не было на утро больно передвигаться, помня, что ему снова на дежурство в клинику. Чтобы отплатить за такую заботу Джисон отправился на кухню приготовить завтрак. Он не часто становится за плиту по утрам, но в этот раз решил сделать исключение для любимого. Именно на кухне его и застал вышедший из душа альфа. Видя насколько тот сосредоточен на своем занятии, Джинхёк отправился в спальню, чтобы переодеться на работу. Для экономии времени он завтракал уже одевшись к выходу. Это утро не стало исключением из правил. Поэтому на кухне он появился уже в стильной черной рубашке и темных джинсах. То, как его малыш старался над завтраком его тронуло, но взяв за правило завтракать не слишком плотно, Джинхёк был вынужден отказаться от творения Джисона, ограничившись чашкой кофе. Омега сначала было обиделся, но вспомнил, кем работает его альфа и все обиды испарились. Со спецификой его работы действительно не стоило сильно заполнять желудок с утра.