«Воробушек»

Темная, холодная камера без окон, обшарпанные стены, протекающий потолок. Четыре койки по бокам. Напротив друг друга сидят двое: мальчик в мешковатой одежде, чьи растрепанные волосы топорщатся во все стороны, и высокий юноша в элегантном темно-синем плаще. Этих людей объединяло только одно - то положение, в котором они оказались, и больше ничего. Мальчика – Филимона Семенова, или просто Филю – жестоко подставили. Детей его возраста обычно не сажают в тюрьму, но, как известно, деньги творят чудеса. На мальчика свалили кражу древней статуэтки с раскопок, на которых работал его отец. Филя до сих пор не может понять: кому же он перешел дорогу? Уж слишком тихую, почти затворническую жизнь он вел. Единственным воспоминанием о той жизни оставалась тишина, нарушаемая лишь звонкими каплями, падающими с потолка, гулкими шагами надзирателей, раскатистым эхом разносившимися по длинным пустым коридорам, и редкими вскриками заключенных. Так он провел два месяца, один в большой камере. Но недавно у него появился сосед. Вэзил, как сам он представился, попал сюда за взлом крупного интернет-банка. Он долго был в бегах, пока болезнь не сломила крепкого румына, позволив преследователям одержать верх. Вэз был полной противоположностью тихого и незаметного Фили: яркий, запоминающийся, раньше он менял девушек как перчатки и был душой любой компании, а его улыбка-оскал навсегда врезалась в память из-за слишком длинных для обычного человека клыков. И вот теперь мальчик и юноша сидели друг напротив друга и молчали. Они успели обсудить все возможные темы, хотя говорил в основном Вэз, а Филя лишь односложно отвечал. Он совсем одичал за месяцы одиночества в этой обители насилия и жестокости. На него не обращали внимания, только иногда грубый окрик тюремщика доказывал, что он еще существует и не стал невидимкой. Оставалось только тупо разглядывать потолок, чем паренек и занимался все это время. Они могли сидеть так до отбоя, если бы Вэз не заметил, что Филька весь дрожит от холода. Сегодня пошел первый снег, тонкая дырявая простыня уже не спасала от морозов. Вэз едва заметно усмехнулся и начал расстегивать свой плащ. Филя медленно поднял мутные безразличные глаза. Когда юноша встал и направился к нему, Воробушек (как про себя нарек мальчика румын) напрягся и отодвинулся к стене. За те часы, пока они находились в одной камере, они не приближались друг к другу. Вэз наклонился над мальчиком и накинул на него плащ. Заметив, как Филя сглатывает, когда он поправляет на нем одежду, румын замер. Его взор устремился на тонкую бледную шею мальчика. У Вэза был один секрет – он вампир, и теперь жажда крови захлестывает его с головой. Он три месяца был в бегах, три месяца не пил крови. Ничего не соображая, Вэз навис над Филей, одной рукой приподнимая его голову, а другой оттягивая ворот майки. Вампир медленно провел языком по голубой вене, бившейся на обжигающе горячей шее мальчика. Кожа Воробушка была на удивление чистой и гладкой. Значит, в тюрьме есть душ? Или что-то в этом роде…Замечательно! От подобных мыслей Вэза отвлекло злое шипение и резкий, но слабый удар. Оказывается, за своими думами он слишком увлекся облизыванием нежной шейки, эффект неожиданности пропал, и к мальчику вернулась способность здраво мыслить. Он мигом забился в угол, все еще шипя, как разъяренный котенок. Вэз счел бы это милым, но не сейчас – сейчас вампирская сущность полностью захватила его сознание. Жажда крови стучала в висках, руки сами потянулись к отброшенному Филей плащу и вынули из него пояс. Жестоко ухмыльнувшись, Вэз одним рывком оказался рядом с мальчиком, невзирая на слабое сопротивление, повалил его на живот, заломил тонкие руки за спину и туго стянул их поясом. Перевернув паренька, он уселся к нему на ноги, не давая брыкаться. Филя, лишь шипевший до этого, открыл рот, собираясь закричать, но вампир быстро накрыл его ладонью и, наклонившись к уху мальчика, злобно прошептал: «Лучше не кричи, никто не придет, а если и придут – тебе будет только хуже». Воробушек замер, и только сейчас Вэз заметил, что по лицу парнишки текут слезы, а глаза покраснели и светятся испугом, непониманием и укоряющим осуждением, но в глубине сверкают искры безумия. Нет, сейчас вампиру было не до чувств мальчика – ему страстно хотелось крови, но эти глаза смущали его. И, чтобы больше не отвлекаться от дела, он завязал его глаза своим шарфом. Ткань тут же намокла от слез, а Вэз снова наклонился к Филиной шее. Слегка проведя по ней языком, опаляя своим дыханием, он резко вонзил клыки. Мальчик вскрикнул, задрожал, и быстро обмяк, чувствуя, как жизненные силы вместе с кровью покидают его. Это было очень необычное ощущение: больно, страшно, но до странности…приятно? «Как будто девственности лишили»- промелькнуло в голове у Фили. И откуда такие мысли? Страх отступал, оставляя место лишь липкой пустоте отчужденности. Вампир тем временем просто таял от вкуса крови мальчика. Она была чистой, непорочной, с легкой горечью тоски и обиды. И как такое светлое существо могло попасть в эту клоаку? Поплатилось за свою чистоту? Впрочем, не важно. Сейчас главным было не выпить слишком много. Вампиру не хотелось терять сокамерника, а то еще добавят срок, да и лишнее внимание ему ни к чему. С трудом отстранившись от шеи парнишки, Вэз слегка затуманенным взором поглядел на свою жертву. Он уже наелся, и теперь ему хотелось поиграть, как кошка с мышкой…или с воробушком. Губы сами растянулись в улыбке от такого сравнения, ведь Филя и впрямь был похож на воробья – такой же растрепанный, худенький, серенький. Да и сам вампир напоминал кота: довольный хищный взгляд, сытая улыбка и почти мурчание, вырвавшееся из груди. Вэз самыми кончиками пальцев провел по щеке мальчика, зализывая уже затягивающиеся ранки от клыков. Паренек судорожно вздохнул от неожиданной ласки, равнодушие медленно смывалось нарастающим потоком вопросов. Что еще задумал этот человек? Почему он вампир? Что, черт возьми, здесь происходит? За что…? Вампир оценивающе рассматривал свою жертву. Искусанные в кровь опухшие губы, сбившееся дыхание, покрасневшие от слез щеки, заломленные за спину руки. Все это выражало покорность и доступность. Доступность? То, что надо! Лучше и не придумаешь. Румын хищно улыбнулся: он не особо заморачивался по поводу половой принадлежности своих партнеров, хотя предпочтение отдавал женщинам. Но сейчас выбирать было не из чего, поэтому, недолго думая, он поднялся и усадил мальчика к себе на колени, прислонив спиной к стене. Филя глубоко вдохнул, почувствовав, как холод стены пробирается под тонкую майку. Из-за повязки он не мог ничего видеть, чувства обострялись, а слезы текли сами собой. В какой-то миг он ощутил горячее дыхание на своих губах, а затем влажное касание языка, медленно слизывающего капельки крови. Нежное касание чужих губ электрическим разрядом пронзило сознание мальчика. «Что ты собираешься делать?» - задал он довольно дурацкий вопрос. Вэз лишь хмыкнул. Воробушек и сам догадывался о своей участи, но все еще хотелось верить в чудо, в то, что это всего лишь сон…Последующие действия вампира разбили эти хрупкие надежды. Он увлек паренька в долгий, жесткий, мокрый поцелуй. Зубами румын прихватил нижнюю губу мальчика, затем прошелся языком по зубам, по нёбу, углубляя поцелуй, коснулся языка жертвы, отчего Филя глухо застонал в рот Вэзу, пытаясь хоть куда-нибудь деться от навязчивых ласк, но спасения не было. Была лишь холодная стена, жаркий, страстный, но такой нежеланный поцелуй, сильные руки насильника на его щеках, острая боль в туго перетянутых ремнем запястьях и темнота перед глазами. Так и не дождавшись ответа на поцелуй, вампир переместился с губ мальчика на его шею, перемешивая в своей грубой ласке засосы, покусывания и вылизывания. Руками он провел по плечам, по бокам, затем залез под майку, перебирая пальцами по выступающим ребрам, груди, задевая соски. Филя не мог закричать, хотя очень хотелось позвать на помощь. Но он понимал, что ему не помогут. Поэтому он только тихо всхлипывал, выгибаясь под властными руками сокамерника. Каждое прикосновение волной прокатывалось по всему телу, ощущение чужих холодных пальцев оставляло в душе липкое, противное чувство отвращения к вампиру и к своей слабости. Когда Вэз положил свои ладони на ягодицы паренька, тот резко дернулся и прошептал: - Прекрати, пожалуйста… - Нет, я буду делать всё, что хочу!- холодно произнес вампир прямо в губы мальчику и вовлек его в новый поцелуй, более грубый и более страстный, чем предыдущий. Филя не собирался отвечать, но Вэз грубо схватил его за волосы, пригрозив жестоким обращением, если тот не будет реагировать. Поэтому на следующий Филя робко и неумело ответил, переплетая свой язык с языком вампира. Несмотря на неправильность происходящего, мальчик ощутил странное, болезненно-приятное ощущение внизу живота. - О, да тебе это нравится? – удивленно воскликнул Вэз, заметив, как его Воробушек начал возбуждаться. – Если будешь хорошим мальчиком, будет еще лучше!- подобно змею-искусителю прошептал он, положив руку на пах паренька, отчего тот застонал, приподнимая бедра, не в силах сдержать порыв. Вампир лишь усмехнулся – игра ему определенно нравилась. Однако пора было закругляться, скоро отбой, а ему не хотелось быть замеченным. Он зацепил пальцами резинку штанов и начал медленно, вместе с трусами, стягивать их с Фили. -Не надо - тихо всхлипнул он. Ему были глубоко противны как эти действия, так и собственная реакция на них, но при этом безумно хотелось продолжения, чтобы это чувство в паху исчезло. -Тебе же нравится это,- издевательски протянул Вэз, стянув штаны.- Не сопротивляйся. - Он поднес свои холодные пальцы ко рту мальчика. – В твоих же интересах облизать. Воробушек лишь втянул носом воздух и покорно приоткрыл губы, позволяя пальцам вампира бесцеремонно войти. Поглаживая их языком, он задерживал дыхание и тихо всхлипывал. Тем временем румын расстегнул свои брюки, освобождая напряженный орган и прижав его к члену мальчика, начал поглаживать и тереть их друг о друга. От нахлынувших ощущений у Фили перехватило дыхание. Перед завязанными глазами полыхали разноцветные круги. Он до крови прикусил пальцы вампира, отчего тот сильнее сжал плоть паренька у основания, заставляя его закричать от боли. Вампиру уже надоела затянувшаяся прелюдия. Он освободил рот Воробушка от пальцев, крепко и грубо поцеловав напоследок, и перевернул его на живот, уткнув лицом в жесткую койку, заставляя оттопырить белеющую в полумраке попку. Влажными от слюны пальцами Вэз дотронулся до тугого колечка мышц, от чего Филя весь сжался, но тут же расслабился, повинуясь ощутимому шлепку по ягодицам. Тогда румын медленно ввел один палец в анус мальчика и, не обращая внимания на слабые протесты, принялся скользить им по гладким стенкам, пытаясь расслабить неопытного парнишку, постепенно ввел второй. Паренек извивался, пытаясь высвободиться из цепких лап насильника. От чужеродных предметов в своей заднице хотелось избавиться, но при этом они дарили всё то же мазохистское наслаждение, пробуждая желание чего-то большего. Когда Вэз счел Филю достаточно подготовленным, он убрал пальцы и, встав на колени, приставил к анусу мальчика свой член. Почувствовав, что сейчас будет плохо, Воробушек инстинктивно сжался, но попытался расслабиться. Не особо нежничая, вампир вошел в мальчика почти на всю длину сразу. Пареньку казалось, что изнутри его раздирает нечто огромное, и он закричал. Но тут же его крик был вновь заглушен ладонью, зажавшей его рот. Из глаз хлынули слезы, пропитав соленой влагой уже насквозь мокрую повязку и тонкую желтую простыню, лежавшую на койке. В груди медленно раскатывалось тягучее чувство отвращения и, вместе с тем, грязного желания продолжения пытки. Оно обострилось, когда вампир начал двигаться в нем, медленно наращивая темп, иногда задевая что-то внутри, от чего Филя не кричал, но стонал от болезненно-острых вспышек наслаждения. Вэзу было безумно приятно, почти до боли узко и горячо, а стоны паренька заставляли тихо вторить ему в унисон. Под конец Вэз уже яростно вдалбливался внутрь мальчишки, стонущего и извивающегося под ним. Войдя особенно глубоко, в последний момент он замер, притягивая Филю к себе за волосы, изливаясь в него. Паренек почувствовал, как внутри все заполняется чем-то горячим и кончил прямо в руку насильника. Они без сил свалились на кровать, причем вампир ухитрился упасть не на жертву, а рядом с ней. Мальчик перевернулся на бок, спиной к Вэзу. Между его ягодиц виднелись следы спермы, перемешанной с кровью. Некоторое время они просто лежали, восстанавливая дыхание. Жажда крови, помутившая рассудок румына, стала медленно отступать. Только сейчас он понял, что натворил. Несколько мгновений спустя Вэз трясущимися руками снимал путы со своей жертвы, к которой не спешило приходить такое нужное сейчас забытье. Ежесекундно шепча «прости», вампир слизывал кровь с запястий Фили, вытирал его лицо сухим концом шарфа, получая в ответ лишь равнодушный взгляд и полное бездействие. Завернув мальчика в плащ, c которого все и началось, бывший насильник укачивал его, негромко напевая колыбельную на родном языке. Блаженная темнота наконец сжалилась над Воробушком, накрыв его своим теплым крылом. А Вэзу больше ничего не оставалось, кроме как ждать, пока очнется малыш, и придумать объяснение своего поведения, если тот вообще станет его слушать. Только сейчас вампир стал понимать, что почти незнакомый ему мальчишка успел стать ему дорог, без всякой видимой причины. И ему не хотелось, ой как не хотелось, терять его…