Не такой

С самого детства я знал, что я не такой как все. И дело было вовсе не в титуле. Принц Камелота, это звучало гордо, но это были лишь слова. Свою непохожесть я ощутил лет в двенадцать. Когда тренировка вдруг спонтанно переросла в драку, и я с другим мальчишкой, оруженосцем, катался по земле, стараясь бить, а не быть битым. В ту ночь я впервые проснулся от острейшего возбуждения… мне было очень страшно! Нет, я слышал о таком. Но был не готов... и было непередаваемо стыдно. Ведь мое возбуждение будили мысли о теле мальчика. Еще два года я страдал, пытался прятаться ото всех. Друзей, отца, который пытался деликатно намекнуть мне про некоторые аспекты жизни. Больше всего я почему-то боялся Гаюса. Мне казалось, он, лекарь видит меня насквозь и в любой миг может сообщить все отцу. Я сам не понял, когда моя жизнь переломилась, страх исчез, появилась хитрость… жажда ощущать себя охотником. Тогда же я придумал свою тактику. К полному разочарованию отца в четырнадцать лет я был ангельски хорош и больше походил на девушку. Это стоило использовать. Я заманивал своих жертв сладкими намеками, жестами, обещаниями. А когда мои ровесники, безусые мальчишки, распалялись достаточно, я все резко менял. Какими же удивительными были их лица, когда я имел их. Чем старше, тем изощреннее я становился. Ровесники меня больше не интересовали. Рыцари. Слава, сила Камелота. А по сути - глупые бараны, стадом которых я легко управлял. Пусть я был моложе, меньше ростом, худее, но я куда сильнее любого из них. Я побеждал их на турнирах, заводил и дразнил на пирах. А когда моя жертва распалялась, а кого не распалит мысль отыметь наследного Принца, пусть тайно, но стать выше других, я заманивал их к себе, и тут-то выяснялось главное, рядом со мной они ничто, я всегда был сильнее. Естественно, ни один из них не рассказывал прочим правду. Какой мужчина найдет в себе силы признаться в том, что кто-то жестоко оттрахал его зад. Правда, и тут я на всякий случай все контролировал. Покорный, почтительный сын. Я прекрасно умел управлять отцом. Рыцарей, которые становились мне не нужны, отправляли прочь из Камелота, наши границы были обширны, а врагов немало. Самым забавным было видеть, как Король оглашает МОИ решения, твердо считая, что принял их сам. Утер. Жестокий, беспощадный тиран. Он с рождения ковал меня как клинок. Он ни с кем не был так суров, как со мной. Я благодарен ему, он создал меня идеальным Королем. И ненавижу его сильнее прочих. Взрастив, выковав меня, он отказался освободить мне трон. Увы, он не учел лишь одно: меч, поднятый для удара, уже не остановить, я был рожден лишить его Короны, и сделаю это, даже если снять ее придется вместе с головой. Я был готов, силен, молод и решителен, но еще я был умен. От того, чтобы свергнуть Утера, меня останавливало одно - рыцари Камелота не присягнут убийце, пусть даже убийца этот - их Принц. И тут в мою жизнь вошел он - маленький слуга. Сначала я даже не обратил внимания на мальчишку, которого привел Гаюс. Тощий, лопоухий, он был совершенно не в моем вкусе. Где литое тело, горы мышц, да и потом он же явно был младше меня. Но потом, как по волшебству, он стал моим слугой. Всегда рядом, всегда вместе. И я начал замечать в нем что-то необычное. Что-то желанное. Я уже давно не противился своим желаниям, и однажды вечером, когда он раздевал меня, я завалил его на кровать. Это было потрясающее ощущение. В его голубых глазах сначала было удивление и непонимание, которое, когда я сорвал с него одежду, переросло в страх. Он пытался кричать, его собственный платок послужил кляпом, удерживать его под собой было безумно легко. Хрупкий, белокожий, он был совсем не похож на моих обычных любовников. А как мило на его лице смотрелись слезы, еще бы, даже слегка растянутый он должен был ощущать боль и небывалое унижение. Я четко видел, стоит мне сжать пальцы сильнее - и я сломаю хрупкие кости его запястий. А эти восхитительные позвонки на шее, надавить всего одним пальцем и все, это хрупкое тело покорно замрет. Но так бездарно терять моего милого котенка я не желал. Нужно приручить его. Я решил это еще до того как он, выпущенный на свободу, несмотря на наверняка адскую боль, улепетывал из моих покоев. Забава была для меня новой, и от нее захватывало дух. Ожидание было увлекательно. Я знал, он умный мальчик, сперва он боялся меня, дергался от каждого движения, вздрагивал от каждого слова. Но потом он позволил себе подзабыть, стал спокойнее, расслабился. Я же притаился, словно хищник, моя добыча была так близка, но любой рывок мог все испортить. Более того, чтобы приз был слаще, я лишил себя плотских удовольствий. Ни мужчин, ни женщин. Женщины. Их у меня было немало, но зато я следил, чтобы каждый раз, когда в моей постели оказывалась очередная служанка, придворная дама или чья-нибудь жена, Утер узнавал об этом. Даже несмотря на то, что меня тошнило от его намеков, понимающих ухмылок по утрам. Женщины для меня были все одинаковы, не требовалось никакого искусства, чтобы завоевать их, они сами ложились под меня. А чтобы все прошло хорошо хватало пары нехитрых приемов. Зато как льстило должно быть Утеру, что его сын считался умелым любовником. Безмозглые самки, нет, я знал, что когда-нибудь выберу одну из них. Требований у меня было не так много: она должна была дать здоровое потомство, и принести выгоду Камелоту. Остальное было безразлично. На этот месяц, дабы не вызывать подозрений, я прикинулся, что увлечен Морганой. По правде говоря, она была единственной женщиной, которую я выделял. Хитрая змея с вечно холодными глазами. Любимица Утера, которой он позволял все. В общем-то уже этого было достаточно, чтобы в МОЕМ Королевстве ей места не нашлось. К моему огромному удивлению, ухаживания почему-то напрягли Утера. Возможно, не будь я так увлечен котенком, этому стоило бы придать значение, но срок, отпущенный моему слуге, уже был на исходе, пора было действовать дальше. Показав ему боль, теперь следовало приучить его получать через нее наслаждение. В тот вечер, похоже, он и сам не понял, как оказался на моей кровати с привязанными к спинке руками, совершенно голый, со связанными в коленях ногами. Лежа на спине, такой беззащитный и совершенно открытый, этот мальчик гневно сверкал на меня глазами. Излить гнев ему не давал кляп. Эта ночь была очень долгой. Я дразнил его, доводил до отупляющего безумия и не давал кончить, я брал его раз за разом. Его белоснежное тело покрылось синяками и царапинами. В моих руках он умирал и рождался вновь. Котенок учился быстро. Уже к рассвету я ощущал, как его бедра движутся мне навстречу, как он задыхается, пытаясь получить наслаждение. Мой милый котенок меня не разочаровал. В этом я убедился, когда, освободив его, обессиленного и потерявшего в очередной раз сознание, притворился спящим. В себя он пришел довольно быстро и ускользнул, пошатываясь от усталости. Теперь было лишь вопросом времени, когда он вернется ко мне. Лично я давал ему недельный срок, этого времени хватит, чтобы тело умирало от желания, заглушая разум, твердивший о боли. Как же забавно было за ним наблюдать, теперь он шарахался от меня, но каждый раз заливался краской. Мой котенок был идеальной игрушкой, возможно, именно в такой я и нуждался всю жизнь. Когда срок, данный ему, вышел, я поймал котенка перед уходом. Сегодня я был зол, и знал, ему будет по-настоящему больно, но и крайне хорошо. И вдруг, прежде, чем я успел скрутить его, он сверкнул глазами, в них отразилось золото…и меня швырнуло о стену, выбивая дух и злость. Маг! Мой маленький слуга оказался магом. С детства меня воспитывали в ненависти к волшебству. И я легко изображал ее. Глупо было бояться того, что так пугает твоего врага. Моим врагом был Утер. Поэтому у меня магия вызывала лишь уважение и немного жалости тем, что почти сошла на нет. Я дернулся, пытаясь встать, и тут же мне в горло уперся мой же кинжал. Это меня поразило. Я знал об этом с того самого мига, как первый раз изнасиловал в этой спальне своего первого соблазненного мальчишку. Тогда же, ночью, мне четырнадцатилетнему пришла в голову мысль. Когда-нибудь найдется тот, кто будет сильнее. И мне придется уступить ему. В ту ночь я поклялся себе. Я исполню любое желание человека, который сразит меня здесь. И вот этот день настал. Моим победителем оказался хрупкий мальчишка - маг. В груди вдруг появилась тоска, он наверняка пожелает свободы, а было бы так жаль терять его. -Что ты хочешь?- спросил я. Мальчишка облизнул губы, его рука дрожала, отчего кинжал царапал мне шею. Я понимал его, мне стоило лишь крикнуть - и стража скрутит этого котенка, а с магами, да еще нападающими на наследника, у Утера разговор очень короток. -Поклянись мне…Артур…Пендрагон…- его голос дрожал, но был полон силы. – Поклянись, что ты дашь мне быть рядом с тобой и позволишь сделать тебя Великим Королем! Я чуть не расхохотался, вот он, последний кусочек! Кинжал упал на пол. Я поднялся, в два шага подойдя к мальчишке. -Я клянусь тебе, Мерлин. Клянусь, что никогда не позволю тебе уйти от меня. И ты сделаешь меня Великим Королем! Он вздрогнул, пытаясь отойти, но мои пальцы сжали его тонкую шею, и я впился в его губы, вынуждая их открыться, забирая у него последний воздух, заставляя дышать лишь мной. Я исполню твое желание, мой глупый маленький котенок. И ты, сам того не подозревая, станешь тем камешком, что породит лавину, которая погребет под собой Утера. Ты будешь вестником перемен, символом моей доброты и справедливости. Ты будешь всем тем, чего нет у меня. А сейчас стони громче, пусть твои тонкие пальцы царапают мою спину, вынуждая терзать тебя еще сильнее и навеки пленить твое сердце.