Три цвета надежды

Отвезя Джинни по месту назначения, Хосок проводил её до самого столика, за которым ту ждали подружки; увлекшись ролью, поцеловал её в щеку и, собрав, как с куста, несколько восхищенных взглядов, сконцентрировавшихся на его персоне, расплылся улыбкой ловеласа, фатально пронзившей юные сердца. Этим вечером Джинни не только окончательно примут в свою компанию, но ей будут завидовать, её будут приглашать всюду, надеясь, что она вновь приведёт с собой своего бойфренда, чтобы девушки ещё хоть раз посмотрели на этого богатенького Адониса. Проскочив по зеленой волне, удачно подвернувшейся на светофорах, молодой человек добрался до дома, на четвертом этаже которого поживал Джин, в чьих гостях все уже должны были собраться. Нажав на звонок, Хосок был встречен Чонгуком. Как всегда послали младшего открывать дверь, ох уж эти неизменные старшие братья, пользующиеся превосходством возраста! Скинув ботинки от Луи Виттона за три тысячи долларов, наследник ювелирной фирмы прошёл внутрь, по бардаку в лучших традициях мужского одиночества; носки, штаны, шорты, рубашки, футболки, джемперы, ремни, журналы и медицинская литература, научные издания, обертки от чипсов, печенья, коробки с недоеденными сладостями, чашки, блокноты, стикеры, рассыпавшиеся канцелярские скрепки и несколько карманных календариков, пустые бутылки из-под вина рядом с целой, ещё нетронутой, пакеты с чем-то там и ещё многочисленный разрозненный хлам, вроде случайно выпавших или специально брошенных презервативов и визиток, валялось по полу, креслам, стульям, шкафам и подоконникам, и казалось истинными гостями и хозяевами, а не люди, что сидели между ними, теснясь и жуя кто что в промежутках между разговорами и весельем. Шуги ещё не было, а сам Джин переодевался с уличного в домашнее, отбрасывая подальше отутюженную рубашку, в которой пришёл с работы. - Эй, доктор, я думал, что вы аккуратные люди… Что за антисанитария? – приземлился Хосок на подлокотник рядом с Чимином, не смущающимся того, что наполовину сидел на груде одежды, живущей на кресле. - Я аккуратен на работе, а дома я расслабляюсь, - даже не стал обводить взглядом комнату Джин, прекрасно себя чувствуя в этой постапокалипсической свалке. – Кстати, в клинике порядок тоже навожу не я, а медсестры. - А сам-то что? – приподнял смятую майку двумя пальцами Хосок и вытянул вперед. Джин отобрал её и перебросил в другой угол, зашвырнув ещё дальше. - Это говорит тот, у кого дома убираются горничные? - Медсестры, медсестрички… - прищурился Намджун мечтательно. – Очень сексуальная профессия. - Скажи это нашей тётушке на ресепшене, - подмигнул врач, возвращая друга с небес на землю. - Так, я вообще-то хотел поговорить о другом, - прервал их товарищ, боясь, что и сам сейчас увлечется трёпом о женщинах и потеряет мысль. - Да, я звонил Джинни, и она сказала, что у вас ничего не вышло? – очнулся её брат от сладких грёз о стройных девчонках в коротеньких белых халатиках с красным крестиком на кармашке. - Увы, - Джей-Хоуп погрустнел. – Мы были близки к победе, но мой отец… мне очень повезло с отцом, - с сарказмом заметил парень, изображая похожие на искренние восхищение и почтение. - И что теперь планируешь делать? – поинтересовался Ви. - Я и хотел вашего совета, поскольку, похоже, остаётся только одно – похищение, о котором говорил Джин, - упомянутый обернулся на пути в кухню и, удостоверившись, что пока ничего нового не пропускает, двинулся ставить на плиту ужин. – Эта Юна… придётся её временно убрать. - А не проще ли всё-таки жениться? – почесал переносицу Намджун. - Ой, Репмон, я тебе не запрещаю, хочешь – флаг в руки! – покривился Хоуп, сморщив нос и резко указав рукой направление, как революционер на баррикадах. - А я и женюсь. Когда-нибудь. Я не против. Но не сейчас. - Вот и я того же мнения! Когда-нибудь – всё может быть! Но сейчас я не могу, не хочу и не собираюсь. - А компроматы на эту Юну есть? – поинтересовался Чимин. – Вдруг есть что-нибудь, что может всплыть, и тогда ты законно возымеешь желание разорвать помолвку. - Я утром сделал запрос в наш информационный центр, - вздохнул намечающийся жених. – Ничего. У неё безукоризненная репутация. Школа – дом, университет – дом, благотворительные вечера (под руку с мамой) – дом. Никаких ухажеров, никаких сомнительных связей. Не курит, не пьёт больше положенного. К чему тут придраться? - Компроматы всегда можно создать! – крикнул с кухни Джин. - Уж не хочешь ли ты её соблазнить? – в ответ обратился Джей-Хоуп. – Доктор-Любовь, не поспособствуете? - Соблазнять хороших девушек - плохо! – облизывая лопатку, которой помешивал что-то на сковороде, высунулся он в зал. – И не преувеличивай моих заслуг, я всего лишь стоматолог. - То есть, он исключительно оральная любовь, - заржал Намджун, похлопав себя по колену. - Джин, ну ладно б кто другой, но не тебе прикрываться муками совести, - укорил его Хоуп, скрестив руки на груди. - Кто старое помянет – тому глаз вон. В моём случае зубы тоже. Я больше не лезу к невинным девушкам, отстань. - А чего тогда создавать компроматы предлагаешь? – раздосадовался главный герой драмы. - Я же так… в теории… - Ага, а практикой ты не занимаешься, - Чонгук поднял пачку презервативов и покрутил ими у всех на виду. – Это тебе подкинули недруги, да? – мягко стукнув лопаткой тому по лбу, Джин опять удалился на кухню. - Ладно, похищение, так похищение, - хлопнул в ладони Чимин. – Я тоже против соблазнений, нехорошо это, некрасиво. Всё-таки, девушка не виновата, что попала в такую ситуацию. Но она же не уборщика какого-нибудь дочь. Её похитить будет непросто. Наверняка охрана, личный транспорт с водителем, дом за высоким забором. - Я всё это знаю, Мин, - кивнул Хосок. – Но мы и не такое умеем сотворять, разве нет? Обезвредить водителя, заменить его, увезти куда подальше. Или подкараулить её возле… возле… - Угу, она нигде не бывает, да? – напомнил Намджун. - Ну, тогда озвученный вариант тоже неплох. – Прозвонил звонок, привлекший внимание Джей-Хоупа и он, дослушав его отзвуки, посмотрел на Чонгука. – Откроешь? – Обиженно щелкнув языком, тот поднялся и поплелся открывать. Послышался задорный голос Шуги, подоспевшего фактически к концу принятия решения. – Где тебя черти носили?! - Я ел! – высунулась его голова из коридора, пока пальцы расшнуровывали кеды вне поля зрения. – Тщательно ел. - А мы надумали девушку похитить, - улыбнулся Ви. - Всё-таки похитить? Отлично! – с энтузиазмом потер руки Юнги. – Возвращать и спасать уже как-то не то, пресытились мы этим, да? Пора бы и самим напакостить немного. - Эй, мы с ней ничего делать не будем, - подчеркнул Хоуп. - А я что? Разве говорю что-то? Даже пальцы отрезать не предлагаю, - посмеялся коротко он и, прекратив, вошёл и плюхнулся на диван, между Ви и Намджуном. – А держать её где будем? Здесь? - Какой здесь? – вышел Джин со сковородкой и сел на пол, начав есть прямо из неё. – Тут телефон, интернет, она вмиг свяжется с семьёй, а я отрубать ради этого не собираюсь столь нужные мне для работы средства коммуникации. К тому же, где ты предлагаешь мне на это время поселиться? Её в спальню, а самому вот на этот диван? - Вот и повод прибраться будет, - поддел Чонгук старшего, пользуясь тем, что дотянуться до него уже было нельзя. - Я сниму помещение, - заключил Хосок. – Не волнуйтесь, всё будет шито-крыто, и как надо. Дело за малым – добыть её и подержать пару недель. - А если она за это время не передумает? – почесал затылок Тэхён. – Если не получится её отговорить от брака? - Тогда её соблазнит Джин! – поднял палец Шуга. - Господи, да вы ж достали, - опустил голову, взявшись за виски тот, и друзья всей гурьбой, кроме Шуги, захохотали. Опоздавший и не слышавший предыдущих предложений погнал туда же, куда и они за пять минут до этого. «Правду говорят, береги честь смолоду» - подумал Джин, резонно предполагая, что некоторые факты его биографии ему никогда не забудут. Что ж, прослыть бабником и совратителем – не самое плохое, что с ним могло случиться. - Всё, давайте подробности спланируем завтра! – Намджун поднялся, посмотрев на наручные часы. Время приближалось к позднему. – Я хочу в клуб. Сто лет не оттягивался и не отрывался. Хочу выпить и женщин! Кто со мной? - Я! – не думая поднял руку Джей-Хоуп. Его жест повторили Чимин и Шуга. Уставший после трудового дня Джин спасовал, а Чонгук и Тэхён в принципе не отличались страстью к мимолётным связям и пьяным развлечениям. – Вот и отлично, - встал и Хосок, поправляя волосы. – На отдохнувшую голову завтра будет думаться лучше. Музыка била по барабанным перепонкам, темнота рябила мигающими под цветными прожекторами телами, танцующими и снующими по танцполу от бара к столикам, от столиков к бару. Официанты поднимали руки над головой, чтобы протиснуться с выпивкой куда-либо, ухающие басы из огромных колонок у сцены, на которой тряслись подтянутые, вымазанные блестящим гелем гоу-гоу танцовщицы, врывались в пульс и учащали его, создавая неугомонный ритм, под который так и хотелось дрыгаться, не сидеть на месте. Поглазевший снизу вверх на полуголых девчонок на возвышении Шуга, в результате приземлился в какую-то кабинку, опытно познакомившись и очаровав целое трио тусовочных девчонок. Заманив туда же Чимина, они теперь перемещались исключительно между танцполом и своим столиком. Двоим из трёх подруг ужасно понравилось, как двигался Мин и его тренированное тело, и они постоянно пытались вытащить его в танец снова и снова, третью занял Шуга. Джей-Хоуп и Намджун, не приглядев себе там ничего, отхлынули к бару, высматривая что-нибудь получше, что-нибудь стоящее, потому что оба привыкли получать желаемое, качественное. Баловни судьбы и денег, им не приходилось мучиться с достижением удовольствий. - Может, стоило поехать в квартал красных фонарей? – докричался Хоуп до друга, потягивающего благородно виски. – Зачем нам какие-то студентки и, упаси боже, старшеклассницы? Развращать кого-то… - Успокойся! – махнул тот кистью руки, опершись локтем на стойку, восседая на высоком покручивающемся табурете на одной ножке. – В такой час в такие клубы не ходят те, кого ещё можно развратить! Тут все с одной целью. Напиться, найти кого-то по своему вкусу, потрахаться. И в самом деле, не прошло и десяти минут, как рядом подплыли две до предела оголенные девицы, обнажившие свои плечи, область декольте и спины летними топиками, а ноги и бедра мини-юбками. Рэпмон без проблем завязал с ними беседу и, уже танцуя с одной из них, Хосок убеждался, что даже если это студентка и девочка из хорошей семьи, то это ничуть не умаляет того, что она явно готова на всё, и явно не в первый раз. В таких местах часто начинали целоваться прямо во время танца, прижимаясь друг к другу и, неплохо выпивший к этому моменту Джей-Хоуп, отключил в себе на какой-то час манерность и приличия, и поступил именно так – начал целоваться и обниматься, скользя ладонями по гладкой коже, чувствуя, как подкашиваются колени его партнерши, как она с наслаждением поддаётся и обвивает его шею. С каждой минутой становилось всё приятнее, хотелось двигаться дальше, дальше… Вдохнув уличного воздуха, Хоуп немного протрезвел, идя за руку с этой самой новой знакомой; рядом с ними шёл Рэпмон со своей спутницей, о чем-то нетрезво смеясь. Так всегда получается в подобные ночи, ты словно ныряешь в один эпизод, а потом выныриваешь уже в другом. Мозги расслабляются, тело пребывает в неге уже до самого того момента, когда уснёт под утро. - … Мы живём в одной комнате, в общежитии, - рассказывала спутница Намджуна, и Хосок понимал, что пока танцевал и пил, его дама тоже что-то поведала об учебе, институте и городе, из которого приехала. Но учеба определенно переместилась на второй план, затмленная огнями столицы, перспективами, гулянками, кавалерами, развлечениями и, что уж там – возможностью неприкрытого блядства, за которое никто не осудит, потому что это не маленький провинциальный городишко, в котором все друг друга знают и доложат родителям. В Сеуле можно позволить крыше съехать, а нравственность засунуть в задницу. Под лозунгом «это же молодость!» парни и девушки творят, что хотят. И Хосок не собирался осуждать подобное, конкретно сейчас оно ему было необходимо. - … если наша третья соседка не спит, то не обращайте на неё внимания, ладно? Или попросим её выйти, - увещевала та, что держала за руку Хоупа, когда они уже поднимались по лестнице, забравшись через окно с заднего двора, чтобы не заметила дежурная охрана. Парни не задавались вопросами, почему они идут сюда, они следовали развитию событий, участвовали в приключении, тем более что к себе они повезти никого не могли – и у Хоупа, и у Намджуна были семьи из другой прослойки, другого уровня и высокого воспитания, и домой никто никогда девиц на ночь не приводил. - Ну вот, свет горит, - проныла одна подруга. - Зубрит наша ботаничка, - фыркнула вторая. Разувающиеся, молодые люди приотстали, когда дверь в комнатенку общаги открылась. Девушка Намджуна вернулась за ним, и, обнимая его вокруг торса и прижимаясь, повела его сразу к своей кровати. Особенно выбора и не было: три кровати и два стула, один из которых занят той, что сидела под лампой за учебниками. – Хана, ты что, ещё не ложилась? – бросила ей студентка, вводя за собой Джей-Хоупа. Тот среагировал на где-то недавно слышимое имя и посмотрел на ту, о которой нелестно отзывались приятельницы, пока они сюда шли. - Я поздно пришла после вечерней смены, и решила повторить перед завтрашними лекциями… - повернула она лицо на входящих, видимо, уже привыкшая к поведению соседок, но увидев Хоупа и встретившись с ним глазами, замолчала. - Как знаешь, но мы всё равно будем тебе мешать! – с нажимом сказала целующаяся с Рэпмоном, чьи ноги до самого их корня, откуда они росли, он уже прощупывал под юбкой. Хана бессознательно повела головой вслед за движением Хоупа, опустившегося на кровать напротив входа. Приведшая его сюда уселась ему на колени. - И охота тебе столько заниматься? – передернула плечами она. Помолчав, девушка дождалась, когда лицо Хосока скроется из вида, загороженное затылком сожительницы по общаге и, чувствуя спазмы в горле и боль в груди, поднялась и, забыв выключить лампу и закрыть учебник, пошла на выход. - Не буду вам мешать, - неслышимая никем пробормотала она и, перешагнув порог спальни и прикрыв за собой, побежала вперед, как можно дальше, но добежав до лестницы остановилась. Куда идти? Куда деваться? Что делать? Боже, опять он. Он! Полгода назад она несколько раз видела его в кафе, где подрабатывала. Потом он пропал, и она решила оставить его образ в мечтах, существующим в фантазиях принцем. Но вот он объявился вновь, такой прекрасный, такой далекий, недостижимый… И вдруг начинает оказываться, одно за другим, что он богат (это она поняла по машине, на которой он подъехал), что у него девушка (ведь это же его девушка была с ним сегодня?), а теперь ещё и то, что он никакой и не принц, а гуляка, как все парни. Но всё равно, такой прекрасный! И не с ней… Никогда такие как он не обратят внимание на такую, как она. Хана села на верхнюю ступеньку и, уткнувшись лицом в колени, заплакала. Хосок соображал очень медленно. Его руки не могли прекратить блуждать по женскому телу, по которому очень быстро соскучивались. Оседлавшая его студентка целовалась горячо и жадно, не терпя возражений или, скорее, обомлевшая от него, давно не видевшая таких пригожих парней, так что не хотелось выпускать его ни на секунду. Намджун уже повалил на лопатки на соседней койке её подругу, снимая одну вещь за другой, и покрывая поцелуями обнажающиеся участки. Хосоку стал мешать свет, бивший из-за спины его наездницы. - Можешь погасить? – прищурился он, оторвавшись от поцелуя и указав на лампу. Если закрыть глаза, то она не мешала, но он же не мог теперь не открывать их до самого утра? Девушка поднялась, неохотно отпустив его рубашку, которую уже расстегивала, и направилась выполнить его просьбу. Он посмотрел на опустевший стул и подумал ещё раз. Это же… да, официантка из кафе, где они постоянно просиживают, когда появляется время. Надо же, как тесен Сеул! Значит, она учится и работает, и приехала откуда-то, как и эти две? Бедняжка, везде успевает, да только заниматься приходится ночами, потому что днем лекции, а вечером работа. А тут приперлись они, и теперь вообще не уснешь. Бред какой-то… неловко стало и неудобно, хотя Хосок никогда не отличался комплексами и, когда отдыхал за границей, мог заняться сексом хоть прилюдно на пляже, под пальмами, в бассейне, откуда сразу же забирали противных визжащих детей (а надо следить за своими отпрысками, чтобы потом не приходилось спасать их, плачущих и шокированных). В общем, беспринципность по случаю на лицо, а сейчас какой-то ком в трахее встал. Девушка вернулась и уселась на него снова, нагнувшись губами к его шее. Отсутствие света не помогало расслабиться. Хана не успела как следует выплакаться, когда услышала шаги и подняла лицо на звук. Увидев своего замечательного незнакомца (вернее, она слыхала, что его друзья называют Джей-Хоуп, но ведь они не были представлены друг другу), она отвернула его обратно, пряча слёзы. Сколько времени прошло, как она убежала оттуда? Минут пять, семь, десять? Не больше. Неужели он уже всё? Почему он вышел? В туалет? Обычно с её подругами все парни оставались до утра, и приходилось мириться с подобной атмосферой. Это не её личное пространство, что поделать. Длинные ноги в красивых ботинках остановились в каких-то сантиметрах от неё и, чувствуя, что они не сдвигаются, Хана несмело посмотрела опущенным взором на лакированную черную кожу. - Ты чего плачешь? – раздался голос сверху. Девушка вздрогнула, боясь поднять глаза и заговорить. – Из-за разврата нашего? Часто у них так, да? – Хосок опустился на ступеньку, соблюдая вежливое расстояние между ними. - Почему… почему вы ушли? – покосившись, студентка увидела легкую растрепанность, но интуитивно догадалась, что всё-таки ничего не успело произойти. Несмотря на расстегнутую верхнюю пуговицу, обнажившую ключицы, на которые хотелось уставиться и смотреть, смотреть, пока в глазах всё не померкнет. До слепоты. - Ну, знаешь, я решил, что нехорошо лишать тебя сна, потому что если я начну, то это надолго, - Джей-Хоуп засмеялся, и на его лице блеснула похоть, которую не увидела девушка. В нём проснулась чертовщина в ответ на её покрасневшие щеки. Иногда невинность жутко возбуждала и теребила прощупать её, лишить её. Но Хосок знал свои рамки: приличных не трогать, они для другой жизни – нормальной. Он в своём холостяцком греховодстве может довольствоваться и потаскухами, платными услугами и прочими сносными усладами. Смазанными кремиком руками, на крайний случай, но это уж на очень крайний, потому что обычно всё-таки отказа у него не было. Хана впала в ступор от его заявления, и он решил продолжить, чтобы свести всё к шутке и наладить контакт, успокоив девушку, из-за чего бы она там ни рыдала. – У меня контузия, понимаешь? Однажды прищемило… заело молнию на ширинке. Теперь меня заедает на несколько часов самого, - покрасневшая уже вместе с ушами, Хана всё-таки улыбнулась, вжавшись в плечи и не поворачивая к нему лица. Какого хрена он тут торчит? Нет бы нормально потрахаться, выплеснуть энергию и удовлетвориться, так нет, возится с девочкой, которую вдруг стало жалко. Джей-Хоуп поднялся. – Иди в комнату и ложись. Намджун мирный, он сильно не помешает. Разве что храпом, но ты его не стесняйся потыкать в бок, - он подал руку, чтобы официантка поднялась. Напряженно, она медленно вытянула трясущуюся ладонь. Взяв её, Хосок не резко дернул и поставил девушку на ноги. Она невольно оказалась перед ним анфас и он, привычно и фамильярно, как всегда вел себя с противоположным полом, протер пальцами её щеки. – Не реви, лучше воспитай своих дурочек-соседок, чтоб не докучали тебе такими выходками. - Я одна против двух не справлюсь… - пролепетала Хана, задрожав, как здание в преддверии землетрясения. Он коснулся её! Боже… Так и сознание потерять недолго. Он разговаривает с ней, стоит здесь, настоящий. Могла ли она предполагать такое? - Побеждает не количество, а мастерство, - улыбнулся он, едва не погладив зачем-то её по плечу, но остановив руку и сунув её в карман, как и вторую. – Не стесняйся заявлять о том, что нужно тебе, что тебе удобно. Ты имеешь право, - до рези отводя глаза в бок, чтобы не глазеть на ключицы, Хана вспыхнула от его слов. Не стесняться! Заявить о том, что ей нужно! У неё есть права! «Скажу ему, что он мне нравится. Скажу, что давно грежу им, вижу его во снах. Скажу, что плачу, потому что хочу быть на месте той, что сидит на его коленях. Скажу!» - сжала кулаки Хана и, проглотив язык, едва не заплакала второй раз, потому что храбрости не хватило. Она не могла, просто не могла озвучить всё это. – Спокойной ночи! – кивнул Хосок и побрёл по ступенькам вниз, будто спадая, то одной ногой, то другой, наигранно пьяно, вразвалку. - Джей-Хоуп! – превозмогла себя Хана. Он остановился и обернулся. Одна бровь выказала удивление. Она знает его имя? – А вы… Вы заглянете ещё в наше кафе? - Конечно, - белоснежные зубы приветливо засверкали жемчужным светом. – До встречи, Хана! – отсалютовал он и пошёл спускаться дальше. Отдых не очень удался, а вот сочинять, как выкрасть Юну придётся, надо только поспать немного. Тяжело быть скотиной наполовину, мог бы спать в объятьях симпатичной девчонки, а вместо этого будет в одиночестве. Что ж, пусть хотя бы Хана выспится.