Рядовой Ли

Удар поддых прикладом, резко удар сверху в затылок. И бежать дальше. В просветах окон и полуразваленных стен мелькало солнце и осколки ослепительно чистого неба. Свист пуль от рикошета. Солдат пригнулся, прижался к кирпичной стене, прислушавшись. Крики далеко. Путь чист. Парень приложился к винтовке и двинул вперед по улочкам развалин бывшего мелкого городишки на юг. « — Свисток, к тебе двое справа.» « — Понял.» « — Снайперы, че за хуйня?!» « — Вижу, Рыжик. Путь чист.» Парень тяжело дышал и пробивался между развалин зданий напролом, изредка прислушиваясь к перебранке своих через капсулу-наушник в ухе. Двое в джинсовых куртках и рваных безразмерных штанах вывалили из-за угла и стреляли в грудь, удары отбивали по сетке современной броневой прослойки* рваный ритм, выбивая воздух, парочка пуль отрикошетила от шлема. Солдат ответил таким же залпом. Его пули летели быстрее и пробили древние бронежилеты без труда, кроме того, у бандитов не было шлемов. Вскрики, брызги крови и белой кашицы мозга на красно-серой кирпичной стене. Блеск на крыше. Рядовой подхватил падающее тело и прикрылся им от выстрела снайпера. Следом с крыши свалился и снайпер. « — Бара, не хуей. Тебе повезло, что я его увидел раньше, и трупик от гранаты не спас бы, мудила.» Солдат отшвырнул тело и снова уставился в прицел. Ларингофон** на шее все еще был включен. — А ты не спи, Пчелка, не один же я должен работать, — заметил он и отправился дальше, на шум выстрелов. Снова перед глазами мелькали заросли травы и кустов, ржавый мусор и лоскутки пластиковых пакетов, сваленных в кучу. Почти как домой вернулся! В пыльных развалинах засели еще трое. Пустые грязные квартиры без мебели стали привычным зрелищем: похоже, в этой части городка даже до операции уже никто не жил, и все что можно унести давно унесли. Рядовой завалился с тыла и в полутьме расстрелял на бегу двоих, третий успел отпрыгнуть за железный бак, а заполучив укрытие, открыл огонь по бойцу. Теперь настала очередь прятаться солдату. Энергоблок подал сигнал о критическом заряде. Нажать на кнопку разблокировки, кнопку отсоединения старого блока, рывком открыть карман, достать новый блок, вставить в приемник. Шум за спиной, едва различимый. Вставить блок и стрелять нет времени. Рядовой резко развернулся, достав из сапога нож. Тень сверху, из дырки в потолке, прямо на гору тряпья, из тряпья резкий вскрик и тишина. В свалке рухляди оказался труп еще одного бандита. Тень поднялась на ноги, вытерев нож об одежду трупа. Солдат закончил возню с энергоблоком и, открыв очередь по баку, вылетел за угол. Мужик в странной ушанке не успел пригнуться, пуля пробила череп: запрокинув голову, человек завалился навзничь. За спиной солдата появился тот самый парень, что завалил спрятавшегося в куче тряпья бандита. Рядовой развернулся к нему лицом. — Сапсан, какого хуя без винтовки? — А на хуя винтовка, если ножом быстрее? Парень не стал спорить, энергоблоки нужно экономить, все верно. — Лады, допустим, ты не мечтал, что он успеет меня завалить, — ухмыльнулся солдат. — Сколько у тебя еще? — «спаситель» кивнул на разряженный энергоблок, лежащий на земле. — Последний зарядил. — Пф-ф-ф! — И чо? Сколько на тебе душ? — Семеро, включая этого, — юноша пнул носком труп. — А ты? Солдат снова ухмыльнулся, победно потряс винтовкой перед носом парня. — Двадцать три, курсант. И это с пятнадцати процентов зарядки. Курсант скривился. « — Харэ хуями меряться, тут на юго-востоке хуйня какая-то мутится. Пиздуйте туда». — Тебя понял, Пчелка. Пополню запасы и валю. Солдат подошел к трем трупам, бегло осмотрел сальные пояса с карманами, забитыми гранатами, парочку запихнул к себе. Зачем тратить свои припасы, когда можно воспользоваться чужими? — И как тебе? Не жалко? Людей все-таки впервые в жизни убиваешь, — неожиданно завел разговор солдат, предварительно зажав кнопку ларингофона, чтобы не засорять эфир. — Им нас не жалко было, — отключил свое средство связи парень, осторожно развернул лежащий труп лицом вниз и только тогда приступил к обследованию карманов, — и психологическую подготовку все проходят с первого года. — Это понятно, — почему-то уперся солдат, — и все же? Не подташнивает? Коленки не подрагивают? — Иди на хуй! — Сам иди, — хохотнул задорно Бара, добавив чуть серьезнее, но все еще лыбясь от уха до уха, — спасибо, что прикрыл. За мной должок, приятель. Смотри, не подцепи где свинца, я терпеть не могу оставаться в долгу. Справишься? Сказать, что слова Бары Сапсана удивили — ничего не сказать. Курсант был в ахуе и пялился на солдата, как будто впервые в жизни космолет видел. Бара же снова включил средство связи и рванул вперед, к источнику криков на улице. Беготня и выстрелы. Сгруппироваться, перекувыркнуться за кустом к другому зданию через переулок. Очереди вдогонку не последовало, но солдата словно гнали невидимые призраки своры собак, которых, кстати, к удивлению нигде не было видно. Бара летел с винтовкой наперевес и рюкзаком за спиной, как выпущенный из пушки снаряд, прямиком в горячую точку. «Проблема» нашлась довольно быстро, и Бара умудрился зайти как раз в тыл. Трое не пропускали еще одного курсантика из его группы, расселись возле останков автомобиля с ящиком гранат. Снайперы их достать не могли, остальные еще не успели подогнать. Бара вывалился из-за угла, пустил наискось очередь, не сбавляя скорости, добежал до паренька, засевшего в укрытии из обломков стены. Молча солдат отпихнул курсанта дальше за угол и дернул чеку гранаты. Бросок. Пригнуться и спрятаться за углом. Взрыв. В ушах зазвенело, земля затряслась. — Ты ебанулся?! — подал голос с земли парень. — А че, им оставлять? Или с собой бери, или взрывай нахер, курсант. Бара огляделся. Улица пустовала, в оба конца ни человека, но все еще где-то рядом были слышны выстрелы. — А мы молодцы. Почти прорвались, — оценил Бара, бегло глянув на карту на коммуникаторе. На небольшом цветном экране волна синих огоньков с короткими подписями-позывными уже прилично отошла от импровизированной базы. Только трое пятнышек все еще отставали чуть севернее остальных. Солдат приложился к прицелу, на всякий случай, проверив территорию перед собой. — Морфей, что-то ты все никак со своими не закончишь. Ты там сам заснул, что ли? — ехидно поинтересовался Бара, но в ответ раздался голос не Морфея, а Тода «Тигры». « — Мужики… это пиздец…» Холод по спине. — Тигра, заебал подсирать, не время!!! — злость, чтобы как-то избавиться от противного предчувствия, сжавшего желудок. Солдат затравленно огляделся через прицел винтовки вокруг. Откуда ждать? Слева? Справа? « — Это не шутка… Он… умер…» « — Всем группам, снайперы видят новую волну, уносите оттуда нахуй ноги, мужики!!!» — Кто?! Кто умер, Тигра?! Крики слева, выстрелы, взрывы гранат, два. Они и правда близко, и припасы не жалеют. Бара нервно сплюнул под ноги и отступил назад, в дыру в здании. Где-то рядом мелькнул Сапсан, подхватил за руку все еще лежащего на земле курсанта, наорал ему в лицо матом и рванул вслед за Барой. Светло-серая квадратная комната. Шипение лампы дневного света. Металлическая мебель — стол и два стула, у ножки стола кристально чистая стеклянная пепельница, больше ничего. За столом сидел мужчина в форме майора. Бару в простой одежде рядового ввел конвой из двух охранников. В комнате царил запах дезинфицирующего средства. Майор жестом выпроводил охрану и кивнул Баре в сторону стула. — Рядовой Ли, я Вас заждался, присаживайтесь. Пока выпросил у психологов разрешение на допрос, думал, сам свихнусь. Но наконец-то мы можем побеседовать. Бара сел, поставил на стол перед собой руки, скрестил пальцы, глядя на столешницу. Ни царапины, словно только что с завода. Взгляд скользнул в угол потолка, угол пола. Система камер широкого обзора, видно все помещение, изображение сразу получает формат трехмерного в кабинете наблюдения. Так их учили. — Рядовой Джейсен Ли, — майор лениво листал личное дело одним пальцем на листе гибкого сенсорного стекла. Бара содержание не видел, на изнанке подмигивал логотип Армии Гражданской Федерации на сером металлическом фоне, — позывной «Бара», девятнадцать лет, уроженец ППМ64 сектора У. Та еще дыра, верно, рядовой? Бара криво ухмыльнулся. Майор зеркалом отразил его ухмылку, продолжил зачитывать с комментариями. — Находится на обучении в училище при Военной Академии филиал сектора У по программе пять лет. Три года школы строгого режима и два непосредственно военного дела? Довольно жесткая программа. Сам я общее образование получал в обычной школе, но наслышан от сослуживцев, — майор, мужчина средних лет с трехдневной легкой щетиной и подернутыми сединой висками, уважительно покачал головой. Бара обратил внимание, что вид у майора слегка потрепанный. Или не выспался, или просто по жизни стиль с налетом неопрятности. Учитывая звание и род службы — едва ли у второй версии есть хоть какие-то шансы, такие неопрятности не терпят ни в других, ни в себе. Майор продолжил. — Семейное положение: холост, отец неизвестен, мать, Лизбет Ли, гражданка класса Н пропала без вести полгода назад. Сочувствую. Взгляд майора не выражал ни сочувствия, ни чего-либо еще. Бара остался безразличным к озвученной информации. — Знаешь, что ты здесь делаешь? — Даю свидетельские показания по инциденту, произошедшему третьего числа шестого месяца текущего года на территории сектора Н, на планете ППМ82, — равнодушно отрапортовал Бара. — Свидетельские? Рядовой, ты нарушил приказ, погибло море людей, — майор вскинул бровь. — Мой официальный статус — свидетель под надзором, — по-прежнему равнодушно озвучил факт Бара. — Кроме того, миссия выполнена, приказов от вышестоящих по рангу я не нарушал, перед законом Гражданской Федерации моя совесть чиста. Что же касается моря людей, в горячих точках иначе не бывает, это вынужденные жертвы, в том числе и потери в рядах Армии. Ну и, в конце концов, я не в наручниках, значит, я все-таки свидетель, чему я не удивлен, поскольку свидетелем и являюсь. Майор некоторое время молча разглядывал солдата: легкая бледность, даже сквозь перманентный загар всех жителей планет-аутсайдеров, светлые серые, почти белые глаза, отросший ежик светлых волос, больничная версия формы рядового в виде свободного костюма болотного цвета из рубашки и брюк, судя по приятному запаху чистящих средств — свежая. Опрятная, но не выглядящая только что надетой. Значит, аккуратный. Вопреки распространенному стереотипу, выходцы с отсталых планет, попав в большой мир, всегда уделяли достаточно внимания чистоте. Парень опирался на обе руки, поставив локти на стол, взгляд задержался на плече рядового. — В отчете говорилось, что ты получил ранение в плечо. С инцидента прошло всего две недели, и я не вижу, чтобы ранение доставляло тебе беспокойства. — Я в полном порядке, сэр. Как вам известно, я родом с ППМ 64, сектора У. Там полно собак, и заживает на мне все как на собаке. Медики больше беспокоятся о моем душевном здоровье, хотя лично я считаю, что и с этим у меня полный порядок, всякое видел. Каждый раз с ума сходить — ума не наберешься. — Может, вы там и произошли от собак? — криво улыбаясь бросил майор. Рядовой в точности повторил его ухмылку. — За всех говорить не могу, но мой батя не известен. Кто знает, может он и был кобелем, вполне возможно. Майор посмеялся, отложил в сторону дело. — Ладно, Бара, будем считать, период знакомства окончен. Вижу, ты не из робких, к тому же сообразительный, если пережил три года общеобразовательного училища при Академии. Раз ты сообразительный, ты расскажешь мне все, как было, и выкручиваться не будешь. Ты же понимаешь, чем такое для тебя закончится? — Что вы хотите услышать, сэр? — Правду. Бара кивнул, взглянул на свои руки. — Можно закурить? Майор поднял с пола пепельницу и достал из кармана здоровенный портсигар с зажигалкой. К неожиданности Бары, майор сам дал прикурить рядовому, рассматривая отражение огня в глазах солдата. Внимательных и выжидающих, как у дикого пса. — Расскажи мне, что там произошло, солдат, — спокойным полушепотом спросил офицер. Бара с наслаждением затянулся. В лазарете запрещено курить, строго-настрого, никакие взятки не помогут, а в туалетах гоняли. Последний раз он видел сигареты три дня назад. Солдат медленно выдохнул дым. — Для меня это было не первое задание. Но в моем отряде было много новичков, курсантов. Поэтому все считали, что это обычный профилактический рейд, погонять вооружившихся местных бомжей и слишком наглых собирателей. Мы с рядовым Файком «Пчелкой» Доусоном, моим однокурсником, подкалывали новичков. Не со зла. Сами такими же были меньше года назад, зелеными курсантиками, — Бара мечтательно хмыкнул, покачал головой. — В общем, все было тихо и мирно. Десять человек курсантов, пятеро солдат и сержант только в моем отряде, всего отрядов четыре. Для нас, солдат, это должно было быть последним практическим заданием, дальше — диплом. Мы еще радовались, что остальных кинули в какие-то дебри, а у нас напоследок спокойное дело. Обычный пикничок, о котором потом можно рассказать в письмах домашним, тем, у кого они есть, — снова затянулся солдат. «Ну, здравствуй, курсант Джейсен Ли! Я помню, что ты просил обращаться к тебе по привычному прозвищу „Бара“, однако я воспользуюсь моментом, чтобы сказать — у тебя чудесное звучное имя, странно, что ты его так не любишь. Но больше не буду тебя злить, даю слово. Надо же, год прошел. Поздравляю тебя с удачно сданными экзаменами первого года! Я навел справки, сержант писал, ты лучший из потока. Молодцом! Не сомневался в этом, когда советовал тебе оставить свою дыру и отправиться в училище. Знаю, место не простое, по своему опыту, но я был уверен, что ты быстро сориентируешься, и местные проблемы по сравнению с родным домом тебе покажутся сущим пустяком, и не ошибся. Шрамина, кстати, до сих пор мне этого простить не может, что я тебя отправил в училище при Академии. Думаю, ты будешь рад узнать, что он бесится каждый раз при упоминании твоего имени. У нас все в порядке, все как обычно, с моего последнего письма ничего не изменилось. Собаки терроризируют город, собиратели то и дело приносят что-то новое, кто-то из них не возвращается. Парнишка, которого ты оставил вместо себя, Синий, свое слово сдержал, работает только с собирателями, так что никаких поводов приводить его в участок у нас не было. Надзиратель за домом, правда, похоже крепко обиделся на тебя, что ты не передал свою сеть ему. В какой-то момент он даже попытался втихаря выгнать твою мать из квартиры. Ваши соседи сверху, женщина и мальчик, подняли переполох, мальчик, Волда, прибежал ко мне, и я быстро разобрался. Напомнил надзирателю, что Лизбет не просто гражданин на пособии по бедности и безработице, но мать курсанта училища при Военной Академии, к тому же я исправно вношу оплату, и за такое самоуправство он может и статус гражданина потерять. В общем, припугнул его по полной, так что не волнуйся, Лизбет никто не тронет. Я попросил Лорри и Волду и дальше приглядывать за твоей мамой, они не против. К слову, Волда чуть ли не каждый день бегает ко мне, спрашивает, как твои дела. Когда получил первое твое письмо — прочел ему. Не знаю, что это значит, но он просил тебе передать, так что я просто передаю: игрушку он спрятал туда, куда ты сказал, и часто туда не ходит, а еще передавал огромное спасибо. Надеюсь, под игрушкой подразумевается действительно игрушка, а не какое-нибудь оружие? Было бы обидно потерять работу по такой глупости, надеюсь, вы меня, ребята, не подставляете. В общем, я, конечно, понимаю, что я тебе никто, просто передаю деньги за твою квартиру, но я действительно обрадовался, когда получил твое письмо, Бара. Правда, на твоем месте, я на грамматику бы подналег, перед экзаменами по языку. Привет тебе горячий из нашей дыры, курсант! Покажи им там всем, что наши ребята могут, этим соплякам из благополучных планеток! И помни, с солдатами не борзей, но и не давай спуску. С наилучшими пожеланиями, офицер Бригман, сектор У, планета ППМ64, 24. 10. 3506.» — Рядовой, тебе смешно? — сквозь шум мотора транспортника проревел сержант и навис над Барой. Солдат немедленно подавил смешок, откашлявшись, состроил серьезную физиономию. — Никак нет, сэр! — А, так ты у нас больной может? — Сер, да Бара на всю голову больной, вы не сомневайтесь! — оскалился с противоположного ряда темнокожий Пчелка. С этим парнем Бара познакомился на четвертом году обучения. Будучи молодым человеком из благополучной планетки, Пчелка пришел в Академию после нормальной школы. Сначала не проходило дня, чтобы они друг друга не подкалывали. Затем была пара жестоких драк, таких, что оба плевались кровью. После очередной ночи в соседних камерах изолятора они стали лучшими друзьями. Бара ухмыльнулся и тайком подмигнул приятелю, сержант развернулся к новой «жертве». — Рядовой Доусон, вы, как мне кажется, не медик, и наверняка знать не можете, на какую именно часть тела больной рядовой Ли. Или вы провели личный полный осмотр в тихую теплую ночь, а? Сержант просверлил подчиненного взглядом, Пчелка не растерялся. — Сэр, этот придурок столько раз бился головой о стены при штурмах, что я вообще не понимаю, как он в овощ не превратился, сэр! Тигра, еще один приятель Бары, загорелый рыжеволосый паренек, немедленно подхватил, съехидничав. — Это правда, сэр, Бара у нас часто головой работает! — Лучше бы вы все действительно головой работали, точнее тем, что в ней, — проворчал сержант, — тебя это тоже касается, курсантик! Новичок-курсант испепелял взглядом Бару, тихо сгорая от ненависти. Бара подшутил над его страхом перелетов, чем вызвал веселье у всего отряда. Бара даже не запомнил, что он ляпнул, пошутил и забыл, это часть традиции, когда солдаты шутят над курсантами. Официально они все здесь были курсантами, никто из летящих на этом военно-транспортном самолете, кроме сержанта и пилотов, еще не закончил Академию и не выпустился. Негласно же учащиеся академии делились на «курсантов» и «солдат», тех, кто уже бывал в настоящих боевых заданиях. Так как на боевые задания начинали отправлять на последнем году обучения, «солдаты» были старше «курсантов», опытнее и сильнее, и всячески это демонстрировали. Бара ограничивался словесными подколками, иногда довольно жестокими, но самому рядовому с первого же курса доставалось и похуже: и в унитаз головой опустить пытались, и в углу зажать, и деньги отжать. Сержант, тем временем, уже закончил воспитательные работы, и, расположившись на своем месте у головы транспортника и пристегнув ремень, приступил к инструктажу. Полуподвешеный специальными ремнями к крепкой конструкции транспортника отряд обернулся в его сторону. — Значит так, — перекрикивал командир рев мотора, — все просто как два пальца обоссать. На территории богами забытой дыры, над которой мы сейчас летим, как мы помним, обнаружили склад боеприпасов. Ничего серьезного, еще с доколониальной эпохи, огнестрельные винтовки, но как доложила разведка — все в рабочем состоянии. Местная шпана решила поиграть в солдатиков. Ваша задача продемонстрировать, что значит быть солдатом и что такое настоящий бой. Два ряда бритых голов все как один пытались расслышать слова сержанта. Бара тоже слушал, но, как и четверо других солдат, вполуха. Во-первых, это задание почти ничем не отличалось от других предыдущих. Ликвидация преступной группировки, плюс акт устрашения для местных. Курсанты искренне предполагали, что от их внимательности зависит жизнь. Когда-то и Бара, на своем первом задании, считал так же. Как оказалось, жизнь солдата зависит не от слов сержанта на инструктаже, а от его мозгов и умения вовремя отдавать здравые приказы уже на месте сражения. Первый сержант Бары этим не отличался. Ему было все равно, сколько молодых курсантиков выживет. Больше всего бывшего командира беспокоила сумма премии, которая росла обратно пропорционально времени выполнения миссии, так что ресурсами он раскидывался легко и без тени угрызений совести. Кто-то из курсантов рискнул, доложил, и сержанта отправили под трибунал. Под командованием нового сержанта Ривера Бара уже был на четырех миссиях, и этот казался внимательнее к подчиненным и умнее в выборе стратегии, но Бара не спешил делать выводы. Видимая ответственность и внимательность к своему отряду могла быть обычной игрой для начальства, чтобы выделиться на фоне предшественника-неудачника. — Так. С этого момента обращение по позывным. Средство связи берегите как собственную задницу. Задницу можно зашить, но если вы не сможете обратиться за помощью, задница не доживет до этого счастливого момента. Кроме того, если ваш коммуникатор попадет в руки к врагу, вы подадите на блюдечке все задницы своих сослуживцев! Как поняли, курсанты? Сержант шутил лениво. Очень не характерно для него. Бара привык к крепким шуточкам и юмору ниже пояса не только со спины, но то, что сейчас выдавал сержант, было жалкой пародией на его возможности. — Разрешите вопрос? — Бара вскинул в воздух два пальца. — Валяй, Бара. — Если наша задача просто добраться до склада, установить взрывчатку и свалить по-быстрому, зачем вообще людские ресурсы? Почему бы не обстрелять с орбиты конкретную точку? Бомбанет так, что и всю шпану разом снесет, к чему такие сложности и траты? Сержант ухмыльнулся. — А я думал, Пчелка не шутил на счет твоего применения своей башки, Бара. Надо же, так ты у нас умник! Ну, слушай, умник! Потому что таков был приказ. Приказали бы выстроиться стройным рядом с голыми жопами, не сомневайся, так бы вы все и сделали. Но на твое счастье об инциденте со складом стало известно в СМИ, так что на точке будут журналисты, и на вас, оборванцы, лежит священный долг представить Армию в лучшем свете, показать, что даже курсанты нашего училища уже вполне способны разнести к чертям возомнивших невесть что отбросов. Вы меня поняли? Если кто-то опозорится, позволит себя ранить прямо перед камерой или не дай вам боги еще как выставить себя идиотами, я вас сам на месте пристрелю, ясно?! Бара мысленно кивнул. Значит, это не только акция устрашения для местных, но еще и представление для СМИ. Тогда все понятно, почему сержант волнуется: кому понравится, что за каждым его шагом будут следить камеры и дотошные журналюги? В возникшей тишине слышно было только утробное гудение транспортника и клекот креплений, солдаты молчали. — Отлично. Прибываем через пять минут. Сразу после высадки на точку сбора ждем остальные отряды и выдвигаемся к условному пункту, склад отмечен у вас на коммуникаторах. Наш и еще один отряд отправляется к складу и расставляет взрывчатку, два других отряда на подстраховке. — Тю! Так это тогда журналюги их снимать будут! Я думал мамке привет передать! — нарочито грустно протянул Пчелка. Парочка курсантов рассмеялись, Бара слабо улыбнулся. Ровно через пятнадцать минут пилоты предупредили о снижении. Солдаты водрузили на головы защитные шлемы, сержант снял предохранители с двух рядов креплений, шлюз открылся, брызнув в глаза ярким светом и знакомым Баре до боли запахом помоев. Стоило солдатам выпрыгнуть на потрескавшийся асфальт на каком-то поле возле многоэтажки, их тут же заприметила бот-камера и пара журналистов. Шарообразный дроид парил над землей, мечась со стороны в сторону, выбирая лучшие ракурсы, направляемый оператором. Напротив другой бот-камеры вещала какая-то рыжеволосая баба в комбинезоне телерепортера. Волосы, развеваясь от поднявшегося ветра, то и дело мешали говорить, женщина поправляла их и продолжала что-то вдохновенно вещать. На растекающуюся вокруг транспортника волнами траву спрыгнул Бара, отошел подальше и осмотрелся, с прищуром глянул на чистое небо. На планете, где было расположено здание училища при Академии, часто шли дожди и небо затягивали тучи. Красивые, тяжелые, свинцовые, иногда даже странного бирюзового цвета, как море, которое он никогда вблизи не видел, только из космоса. Но каждый раз на миссии его встречало палящее солнце и лазурное небо. Такое же, как дома. В целом место было очень похоже на его родину. Запах помоев, растительность сквозь полопавшийся асфальт, периодический лай где-то фоном и расписанные местными стены полуразрушенных, доживающих свое домов. Только людей не хватало. — Вот это жопа! — мечтательно протянул Пчелка, поравнявшись с Барой и ткнув его под бок, отвлекая от созерцания. — Я бы ее по самые ушки натянул, о да, детка! Ты на буфера взгляни, как раз мой размерчик! — Погоди, ты рожу еще не видел, — Бара направил винтовку на девятиэтажку рядом, разглядывая окна в прицел. Из окна на втором этаже, высунувшись на пол туловища и раскрыв рот, на Бару пялился пятилетний замызганный пацан, но его почти сразу втянули за трусы в помещение. — Ты че, это ж репортер! У них не бывает стремных рож! — не унимался Файк. — Ладно, привереда, там еще мальчик-оператор миленький бегает. Мне бабу, тебе мальчика — договорились? Ты посмотри на него, все как ты любишь — миленький, вихрастый! — Иди на хуй, — равнодушно ответил дежурной фразой на очередную подколку Бара. Он давно привык к подобным шуткам, собственно, из-за этих шуточек они и подрались, перед тем, как закорешиться. Через щель двери камеры изолятора Пчелка неожиданно признался, что его шутки только шутки, что он вовсе не собирался Бару опускать, считает адекватным мужиком, и даже извинился. В общем, после того случая Бара подобным выпадам не придавал никакого значения. — Все что вам светит, парни, подрочить друг другу в туалете после миссии, — не скрывая злости бросил появившийся рядом курсантик, тот самый паренек, которого обсмеял в транспортнике Бара, из-за чего сержант на обоих и наехал. Рядовой Ли отреагировал тут же. — А тебе одиноко, да? Присоединяйся после миссии к нам, мы тебя вдвоем развеселим, лично я люблю сзади, но вот Пчелка любитель симпатичных мордашек, верно приятель? — О да, сладкий, твоя мордашка как раз мне по вкусу! — хищно облизнувшись, Пчелка сделал пару характерных движений, ухватив себя между ног, Бара громко расхохотался. У курсанта, очевидно, все же сдали нервы, он схватил за грудки почему-то Бару и, видимо, собрался драться, однако сержант Ривер навис у него над самым ухом, ухватившись за воротник. — Сапсан, я что говорил?! — прорычал он на ухо парню. — Только попробуйте опозориться, всю жизнь будете у меня в самых первых рядах пули зубами ловить, вы меня поняли? Бара, ты меня понял?! — Сэр, да мы просто… — Баре не удалось оправдаться, сержант закинул руку через плечо солдата и прижал под горло к себе, с глухим ударом столкнулись шлемы. Со стороны журналистки, видимо, это выглядело как безобидное братание командира с его отрядом. — Раз вы такая сладкая парочка, Сапсан, будешь идти по его следам, понял? Куда Бара, туда и ты. Он ныряет под гранату — ты ныряешь под гранату. Он садится срать в кустах — ты садишься срать в кустах. — Но сэр! — чуть не задохнулся то ли от негодования, то ли от хватки сержанта парень. — Закрой рот, солдат, это приказ. А ты, Бара, учти, если Сапсан хоть как-нибудь накосячит — ответственность будет на тебе. Любой его промах — в твое личное дело как твой, и плакал твой диплом и служебная карьера, ты меня понял? — Сэр, вы же знаете, я лучше один работаю, и на передовой, он же… — Мне насрать. Вы меня поняли? Куда один, туда второй. А ты, Пчелка, не лыбься, хоть ты и снайпер, я и тебе геморрой придумать могу. Сержант выпустил ребят из своих железных тисков, Бара потер шею. Сапсан сплюнул себе под ноги и куда-то рванул. Пчелка подошел к Баре поближе, поправив винтовку на плече. — Ишь ты. Сапсан. Толи хуй у него с мизинец младенца, толи наоборот… — Пчелка, вот мне щас срать на его хуй, веришь? — проворчал Бара нахмурившись. — Да расслабься, — Доусон похлопал друга по плечу. — Подумаешь, побудешь денек нянькой. Последняя миссия перед выпуском, не страшно же. Еще чуть-чуть, и больше ты его не увидишь. — И че за погоняло дебильное? Че за слово такое?! — А вот у тебя прям королевский титул! Сапсан, неуч, это сокол такой. — Петух хренов, — снова прорычал Бара, Пчелка стал что-то шутить в ответ. Сначала Бара услышал звук, заглушивший веселую, возможно, шутку приятеля. Затем увидел, как в воздухе зачем-то метнулся транспортник, и только потом в борт перевозчика влетел снаряд. Вспышка. Ударом откинуло в сторону. Звон в ушах, рябь перед глазами. Интуитивно рядовой перевернулся на живот, носом в траву, и тут же пополз в сторону. Мелкие удары кусков грязи по спине. Взрывы, еще два, словно где-то далеко. Но Бара понимал, что его просто контузило, наверняка взрывы рядом, и нужно срочно делать ноги и искать укрытие. — Пчелка! Пчелка! Сквозь вату странный вопль. — За тобой! Поднимайся, живо! Кто-то рванул за рюкзак. Быстро встать на ноги и бежать. Постепенно крики и взрывы становились ближе и четче. — К зданию, живо!!! Уходить за укрытия!!! Вытаскиваем раненых за жопы и быстро за здание!!! Почти перед глазами появилоась окровавленное лицо Сапсана. Бара молча схватил за ремень и потянул солдата за собой, но тот живо отпихнул его. — Я справлюсь! — У тебя кровь. — Не моя, — парень кивнул в сторону. Теперь Бара заметил раненого на его плече, молча отпустил и поискал глазами, кому может помочь. После четвертого тела без пульса он плюнул на это дело, прихватил пару стволов и последовал приказу — забраться за здание, в тесные улочки умершего городка. Все, кто мог издавать хоть какие-то звуки, уже плелись на чьих-то плечах. — Мужики, что это за хуйня? — Тигра передал раненого в руки другого парня и подбежал к своим. — Без понятия, — ответил Бара, уставившись в по-прежнему чистое небо. — Потом разберемся. Пошли. — То есть, я правильно тебя понял, — майор разомкнул руки, положил их на поверхность стола. — У них были артиллерийские установки зенитного типа. Скорее всего, даже, ракетные. — Похоже на то, сэр. Вживую я раньше такие не видел, но судя по видеоматериалам из учебного курса — да, было очень похоже. — А еще это значит, что они находились на приличном расстоянии от склада и были в полной боевой готовности. То есть, вас ждали, ты это хочешь сказать? Тогда почему не обстреляли, пока вы были все в воздухе? — Не могу знать, — покачал головой Бара. — Я рассказываю Вам, что видел, сэр. Делать выводы и выяснять, как было на самом деле, дело разведки и аналитиков, не мое. Я просто солдат. — Ладно, но предположить-то ты можешь? Бара пожал плечами. — Возможно, экономили боеприпасы. Рассчитывали, что нас задавит обломками, что, собственно, и случилось. Может быть, экономили как раз потому, что ожидали после такой истории подкрепление за нами. Майор некоторое время обдумывал. — Ты сказал, сбили двоих. А те что, уже приземлились? — Да, сэр. Двое транспортников и два отряда, включая наш, в момент обстрела уже были на земле. Один подбитый при падении задел того, что находился на земле. Наш покромсало осколками, а оба пилота скончались при переходе. Когда мы отступили за здание, сержант связался с центром и попросил поддержки. Наша задача была найти подходящее укрытие и ждать подкрепление. — Хм. Еще один момент. Ты сказал, в окно выглянул ребенок. — Мне так показалось, сэр. — В отчетах говорится, что всех граждан эвакуировали из зоны. Бара криво ухмыльнулся. — До поступления в Академию я не был гражданином, сэр. Я не сомневаюсь, что граждан всех вывели, но возможно бандиты не позаботились также о других местных. — Хм. Что ж, вполне в духе бандитов, наплевать на свои же семьи, — особенно четко произнес майор. — А что журналисты? — Когда мы отступали к укрытию, оба были в полном порядке, пострадала только одна бот-камера, вторую они прихватили с собой. — Ясно. Последнее, и продолжишь. Ты сказал, сержант приказал рядовому Кемеру ходить за тобой по пятам из-за какой-то ссоры. Как вел себя Кемер после этого инцидента с подрывом транспортников? Бара вздохнул. — Как и все остальные. Испуганно выполнял приказы сержанта и старался не наложить в штаны. Кажется, сержант поручил ему тащить боеприпасы, которые мы успели с собой забрать с ребят, мне было приказано помогать передвигаться раненому Штейну. — И что, никто не задавал вопросов? Откуда ракеты, почему не предупредили? — Майор, сэр, Вы же наверняка уже бывали и не в таких переделках. Не было времени задавать вопросы. Нужно было где-то спрятаться, а потом уже думать, что и как дальше. Вы сами заметили, они не взорвали всех в воздухе. Значит, добили бы на земле. — Значит, сержант Ривер был единственным старшим по званию, кто выжил на тот момент? — Да, сэр. Я слышал, как парочка курсантов не из нашего отряда обсуждали, что их сержанта перерезало одним из обломков. Не могу знать, насколько это правда, но то, что все командиры кроме сержанта Ривера погибли при обстреле транспортников, это точно. — Хорошо. Продолжай, — майор кивнул и прикурил сигарету. Бара откинулся на спинку стула. Стал вспоминать. — Доусон и другие снайперы разведывали территорию впереди, нашли более-менее тихое здание без следов чьего-либо присутствия. Там мы и залегли… «Доброго здравия, Бара! У меня отличные новости, думаю, ты обрадуешься. Видимо, что-то повернулось в голове Лизбет после той истории с попыткой выселения. Я тогда на весь дом орал, что ты теперь курсант Академии и почетный гражданин класса Е. Она спрашивала о тебе, как твоя учеба, нравится ли, как успехи. Я решил зачитать ей два твоих письма. Сегодня навещал Лизбэт снова, в комнате было гораздо чище, чем обычно, и перегаром от нее не пахло. Я попросил Лорри, чтобы она нашла для Лизбет занятие. Лорри хорошая женщина, судя по всему, и благодарна тебе за то, что ты помог ее сыну. Волда все же прокололся и рассказал мне про свою собаку, (к слову, я конечно безумно рад, что игрушка оказалась игрушкой, но, черт возьми, где ты достал деньги на такую дорогую штуку?!), не беспокойся, робот до сих пор функционирует, мальчишка к нему чуть ли не каждый день бегает, но сейчас у него по горло работы на Синего. Волда старается подзаработать, чтобы помочь матери, так что за игрушкой приглядываю я. Смешной он парень. Кажется, начинаю понимать, почему ты сделал ему такой дорогой подарок. Позитивный и, кстати, руки у него на месте. Сам пару раз ее починил, а такому обычно только в училищах обучают. В общем, удачи тебе в учебе. Ты молодец. За мать не волнуйся, ей лучше, и вокруг нее хорошие люди, сосредоточься на учебе. Если хочешь, напиши отдельно письмо для нее, пометь сверху, что это для Лизбет, я не буду читать и сразу передам коммуникатор ей. С наилучшими пожеланиями, офицер Бригман, сектор У, планета ППМ64, 03. 02. 3507.» Стоны, хрипы, шепот, приказы, шорох, удары, выстрелы, взрывы, полуразрушенная мебель, парты, шкафы, столы, облезлые, местами обрушившиеся стены. Пыль, мусорные пакеты, ржавые жестянки и тряпки, порванные заплесневелые книги по углам. Видимо бывшая школа, или библиотека. И посреди этой кутерьмы засевший у окна с ободранным почерневшим пластиковым подоконником Бара под боком снайпера. Пчелка проглядывал на улице повстанцев, Бара подавал припасы, воду, один раз притащил для смены энергоблок. В новом свете давно уже не использовали порох, вместо огнестрельного стрелкового оружия появилась электропневматика***. После того, как ученые открыли новые законы физики, после еще десятилетий им удалось сконструировать и активировать машины, создающие и удерживающие в стабильности "Каналы", - складки в пространственно-временном полотне, пронизывающие всю вселенную, и по которым можно было всего за пару часов попасть в соседнюю галактику, - так у людей появилась возможность открыть и исследовать новые химические элементы. Были открыты новые виды топлива и источники энергии, химическое топливо - о нефти и порохе забыли, как о вчерашнем дне. Так, довольно скоро после наступления эры исследования вселенной, бывшие главные нефтедобывающие планеты превратились в никому не нужные свалки. Такой была родина Бары. После открытия этих элементов пули стали меньше, их можно было брать с собой больше, оружие стало легче, а с новыми энерглоблоками один отряд, вооруженный электропневматикой, мог довести до полного истощения маленькую армию с пороховым огнестрелом. С такого ракурса могло показаться, что местные не представали для отряда никакой угрозы. На проверку же расклад был вовсе не в пользу курсантов. Их отправили не на войну, а на показательную операцию по взрыву склада. Энергоблоков было мало для ведения длительного сражения, тем более их осталось полтора отряда способных вести боевые действия против неизвестного количества противников. Сержант это понял быстро, быстрее Бары, и приказал экономить каждый выстрел — не ради пуль, ради энергоблоков. Потому что без энергоблоков эти пули можно было разве что горстями швырять под ноги бандитов, в надежде, что те поскользнутся и совершенно случайно приземлятся на камень виском. Во время перехода они потеряли четверых, кто-то из снайперов-новичков не заметил угрозы на крыше и получил гранату. Двоих задело осколками, но не серьезно. Сержант рвал и метал. Не подавал виду, конечно, с каменным лицом спокойным тоном отдавал приказы, советовал журналистам не высовываться и успокаивал выпускников, что подмога уже в пути. Но Бара видел сведенную челюсть, видел глаза человека, который соображает, что все пошло совсем не так. Тигра, рядовой Тод Джонаш, подполз на пузе к Пчелке и Баре к окнам, притулился в тени рядом, уставился в раздумьях в пустоту проема, нервно пожевывая какую-то деревяшку, приспособив ее под зубочистку. — Это какая-то хуйня, мужики. Они не нападают на нас, но и не выпустят, я вам точно говорю. Такое впечатление, что нас сюда вежливо проводили. Мол, извините, ребятки, складик потом рванете, вы нам несколько планы нарушаете. Тупо перебить, видимо, боятся. Не знаю, почему… припасов, чтобы нас зажимать в наглую, у них, очевидно, хватает. Че бы не прийти и не добить — один хрен. Может, просто приказа еще не было? А вот как получат свой приказ — нам крышка. — Вот ты параноик, Тигра, — равнодушно ответил Пчелка. Пчелка, если был у снайперки, превращался в статую, даже из голоса пропадали любые намеки на эмоции. Особенно в сочетании со словами, которые он при этом использовал, получалась довольно пугающая картина. — Не ссы, бро, прорвемся. Нужно дождаться подкрепления, тогда мы их с двух сторон размажем. — А если не придут? Если забьют на нас? Скинут с орбиты бомбу: хуяк, и нет больше отряда, вынужденные потери! — Тигра хохотнул, потирая рыжий ежик волос. Бара глянул на яркое солнце, висящее чуть ниже зенита, справа. Дома сейчас, наверное, жарища. Здесь ничего, вполне терпимо. — Не пизди под руку, дебил. Бара, влепи ему по яйцам, пока этот полудурок нам курятник не перепугал, щас же начнется. — Тигра, ты бы и правда не нес хуйни, а? — нахмурился Бара. — Мы-то привыкшие, что ты подсираешь, а зелененькие обосрутся, разбегутся, нихуя миссию не выполним, вышвырнут из училища прямо перед выпуском, что ты делать будешь? Ладно Пчелка, вернется в свои апартаменты, доставшиеся по наследству, телек смотреть и какао попивать… — Иди нахуй, мудила, — Пчелка по-прежнему произносил все с абсолютно ровной интонацией. — Не обижайся, Файк. Это ж круто, что тебе повезло родиться в месте получше, чем нам с Тигрой. Но ты-то, дубина, вышел родом из похожей дыры, что и я, соображаешь, чем пахнет? Тигра перегнал соломинку в другой угол рта. — Да ладно вам, мужики, как в первый раз, ей богу. Вы ж меня знаете, я так, подваниваю, я ж не всерьез. — Сейчас не время подванивать, мужик. — У вас тут что, консилиум? Пчелка, доложить обстановку? — подполз к окну сержант, шурша пылью от обвалившихся с потолка и стен штукатурки и цемента. — Ныкаются. Пятерых я снял, но они периодически приходят. Тупо сидят, палят наши передвижения, иногда постреливают, чтобы мы не высовывались, но наступать не собираются. И мне это не нравится, сэр. — Значит, выжидают. Думают собрать силы побольше и нахрапом нас взять. Суки. Гражданскую армию? — наконец сержант немного расслабился и позволил прорваться гневу. — Пидорасы хуевы, какие-то сраные пидорасы думают, что так просто можно подбить два транспортника и потом лениво добить остальных, как паршивых собак?! Ничего, парни. Мы им покажем, что значит против Гражданской Федерации хуями вертеть. Они у нас проглотят по самые гланды. Бара подумал о собаках. На ум пришли картинки из памяти об охоте. На стаи местные охотились следующим образом: загоняли в какое-нибудь здание, потом в комнату, где предварительно запирали все двери кроме одной. Потом через эту одну дверь было легко по одному псу завалить какое угодно количество животных, даже одному человеку. Самое сложное было сначала всю стаю в дом загнать, а потом в комнату, и никого не пропустить. Воспоминание вызвало тревогу. Закончив гневную тираду об анальной и оральной каре, сержант, словно услышав мысли рядового, отдал приказ, приложив палец к кнопке на ларингофоне. — Слушай мою команду, бойцы! Снайперы, ведите оборону с юга, никого не подпускать. Бара, Морфей, отберут бойцов по пять человек и под прикрытием снайперов отбросят тех, кто с юга, вглубь улиц. Те, кого назову, пойдут со мной, оставшиеся, кто может держать оружие в руках, составят группу поддержки в случае непредвиденных ситуаций. Штаб уже извещен об этом инциденте, и сюда уже вылетело подкрепление, так что наша задача расчистить им дорогу, ну и не сидеть в луже как обосраные котята, понятно? Так, со мной идут: Тигра…. Майор остановил Бару жестом, потянулся к своему портсигару. — Значит, сержант заявил, что подмога уже в пути, я верно тебя понял? — Так точно, сэр. — А еще он собирался проверить, не загнали ли вас, как тех самых собак, ты так думаешь? Сержант сам родом с не самой благополучной планеты, так что, скорее всего, об особенностях охоты на собак был в курсе. — Я не знаю о прошлом сержанта, сэр, он об этом среди подчиненных не распространялся. Но наше выступление, по плану, было прикрытием. Сержант позаимствовал у репортеров уцелевшую бот-камеру, для разведки. Если бы мы просто запустили ее в воздух, ее быстро бы заметили и уничтожили, а так они сосредоточились на нас, и журналистка, к сожалению, не знаю ее имени, направила бот-камеру на север, туда, где должен был находиться склад с припасами, цель миссии. На обсуждении тактики кто-то озвучил предположение, что, возможно, большую часть сил отправили сдерживать нас, а на складе осталась только охрана. Если бы информация с боткамеры подтвердилась, отряд сержанта без труда расправился бы с миссией. Получилось бы, конечно, не так масштабно, как планировали для журналистов, но нам как-то уже не до картинки было. В противном случае, если охраны окажется больше, и отряд сержанта будет уступать по силам, к моменту появления подкрепления у нас будет хоть какая-то информация о реальном положении вещей. — То есть — не подумай, что я глухой, но это очень важно для следствия — сержант утверждал, что связался с штабом, и сообщил, что подкрепление скоро прибудет? — Так точно, сэр. Бара ничем не выдавал недоумение. Майор ничем не выдавал подозрительность. В конце концов, мужчина притушил недокуренную сигарету. — В отчетах нет ни слова о сообщении от сержанта Ривера в штаб и просьбе о подкреплении, рядовой. Ни в орбитальную базу, ни тем более в штаб не поступали сообщения о провале миссии и сигналы о помощи. Бара молчал. Майор следил за его реакцией, уже явно. — Раз вы так говорите, сэр, значит, так и было. Но нам сержант сообщил, что подкрепление в пути. — Какое именно подкрепление? — Я откуда знаю? Десант, поддержка с орбиты, какое вообще может еще быть подкрепление? — Это ты мне скажи. Бара чувствовал, как ходит по краю тонкого лезвия. Разбуженные майором воспоминания навеяли рядовому и ощущения: панику, ярость. Солдат позволил себе повысить тон. — Откуда мне знать, о каком он подкреплении говорил?! Сказано — доложено в штаб, и прибудет подмога, значит так, не маме же он своей позвонил, мол, сыночка попал впросак, выручай! Майор, рассмеявшись, выронил новую сигарету. Быстро взяв себя в руки взял другую, поджег. — Не обращай внимания, Бара, — с улыбкой продолжил допрос офицер, — сам понимаешь, дело не простое. Твои показания не расходятся с показаниями других выживших, но я обязан все перепроверить. Не принимай близко к сердцу. Продолжай, что было дальше? «Курсант, как жизнь? Мог бы и сам в письме упомянуть, что тебя взяли в отряд спецподготовки и выдали позывной, я бы почитал эту историю. Так держать! Курсы спецподготовки — прямая дорога в полицейские войска на удаленные планеты. Правда, есть риск зачисления в армию, но я тебя об этом предупреждал, еще когда отправляли тебя в училище. Лизбет с каждым днем все лучше выглядит. Сейчас штопает одежду служащих на станции, которую приносит Лорри, ее работа пользуется большим спросом, кажется, Лизбет приятно, что она приносит кому-то пользу. Лорри грозит повышение и перевод, возможно в район с телекоммуникациями. Она спешно учит читать сына, надеется пристроить его в школу. Хорошее дело. Твоих талантов у Волды нет, полицейский из него не выйдет, но вот полезный гражданин, скажем, сантехник или даже электрик — это точно. Вещи, которые он находит для Синего, парень чинит, от чего прибыль выходит больше. Синий тоже умница, снял с мальчишки опасные вылазки. Теперь Волда сидит дома, Синий приносит к нему найденную другими технику на починку. В остальном все как обычно. Собаки по ночам охотятся на людей, мы на собак. Шрамина уволился. Никто не знает, где он, да и знать не хочет, я тоже. Новенький — сопля соплей, но это, думаю, тебе по барабану, так что описывать подробно не буду. Вот, вернешься, будешь моим напарником. Мы тебя с нетерпением ждем, учись и возвращайся. П.С. Матери мог бы что и побольше написать, чем „Привет, ма, у меня все норм, бывай“, в самом деле! Она, конечно, все равно обрадовалась и зачитала нам это вслух, но черт тебя подери, Бара… С наилучшими пожеланиями, офицер Бригман, сектор У, планета ППМ64, 27. 09. 3507.» Тигра и Бара выбрались из комнаты с засевшими снайперами, передав вахту некоторым раненым, тем из них, кто хотел и мог помочь. Оставшимся в большой зале с видом на внутренний двор солдатам, не способным самостоятельно передвигаться, помогала женщина-репортер. Перепачканная в чужой крови и взлохмоченная, она деловито оказывала помощь, будто всю жизнь прожила медсестрой на поле. А вот оператор явно сдал — сидел в углу и грыз ногти, внимательно наблюдая за тенями в правом верхнем углу залы. — Есть еще бинты? Эй! Здесь нужны бинты! Да хоть рубашкой кто поделитесь, ну же! — требовала внимание рыженькая, но солдаты ее игнорировали: кто просто не видел в округе ничего подходящего, кто не был способен добраться до аптечки, кто вел инструктаж с Морфеем и сержантом о предстоящей вылазке. Бара не спешил отбирать людей. Все равно рассчитывал только на себя, да и новеньких не знал, чтобы хоть как-то грамотно составить группу, так что охотно помог женщине, протянув поднятый шлем, в котором горкой лежали все бинты отряда. — О, хоть один не контуженный! — всплеснула руками репортер, рывком открыла пачку и немедленно приступила к перевязке. Бара присел на корты рядом. — Хорошо управляетесь, мэм. Как всю жизнь на войне прожили. — Я родом из не самого уютного уголка вселенной, мальчик. Видала и не такое. Потому-то меня и отправляют на опасные точки. — Видать, напарник-то ваш как раз из более тихих мест? — кивнул с ухмылкой на сидящего в углу солдат. Рыжая нахмурилась и поджала губы. — Он-то и крови никогда не видел, не то, что настоящие взрывы. Ну, раз уж со мной заговорил хоть кто-то способный говорить, что происходит, солдат? — непринужденно завела разговор репортер. Бара невинно пожал плечами. — Понятия не имею, мэм. Да и не мое это дело, понимать, вы вон лучше у сержанта спросите. — О, я спросила, не беспокойся, но мне интересно твое мнение. Ты не похож на этих перепуганных ребятишек, это не первая твоя миссия? — Нет, мэм. Последняя. В смысле, потом выпуск, — одернул себя рядовой, суеверно покривившись при слове «последняя». Еще не хватало накаркать. — Так скажи, по твоему опыту… что нас дальше ждет? Бара снова пожал плечами. — Не знаю, мэм. В любом случае, не беспокойтесь, у сержанта все под контролем. — Ага, я вижу… — снова морщилась репортер, завязав бинт потуже, от чего раненый солдат дернулся, хотя и не позволил себе вскрикнуть. Бара подмигнул раненому и отправился собирать из остатков отряд, пока сержант не разозлился. В этот момент он и услышал возмущения Морфея, еще одного своего однокурсника. Очевидно, тот собирался взять в свой отряд Сапсана, но тот уперся рогом. — Сержант Ривер приказал держаться Бары. Ничего не могу поделать, — уставился на солдата парень, скрестив за спиной руки. Бара невольно отметил уверенную выправку, словно сержант сейчас за его плечом стоит и кивает на каждое слово. — Что? Я говорю, со мной пошли, дрыщь, выбирать он тут будет! — Спокойно, Морфей, — шагнул к парням Бара. — Приказ и правда был. — Бара, тебе же без разницы кого с собой брать? — не скрывал презрение Морфей, — ты вообще по ходу не в курсе, что такое командная работа, а мне нужны адекватные ребята. Вон, возьми себе пару калек, вполне в твоем стиле будет! — Да как будто мне этот пиздец надо, — закатил глаза Бара. — Сержант психанул, пришил нас как сиамских близнецов, если он тебе так нужен — иди проси отмены приказа у сержанта. Я его этим вопросом точно не пойду бесить, так что на тебя вся надежда. Морфей с подозрением оглядел обоих и принял решение не вмешиваться. — Еще я буду в твое дерьмо лезть. Раз уж это твое наказание, может и к лучшему. Научишься думать головой и заботиться о членах команды. — Браво, блестящая проповедь, пастор, благословите! — с ехидной улыбкой «благоговейно» склонил голову Бара. Морфей ничего не ответил и свалил. Рядовой Ли, с той же ухмылкой, бросил через плечо Сапсану. — Хочешь выпендриться перед сержантом — твое дело, курсант. Но под руку мне не лезь и вообще сиди тише воды, ниже травы, сам целей будешь, усек? — На пару слов, — тут же сжал материю формы на спине Бары парень и толкнул к лестничному проему. Стоило им завернуть за угол, курсант молниеносно припер Бару к стене. Тот даже не попытался вырваться, слегка обалдев от такой прыти и наглости. — Что ты вообще о себе возомнил, ублюдок, — прорычал солдат в лицо Баре. Столько чистой ярости в глазах Ли давно не встречал. Искренней, жгучей, яркой. — Что думаешь, раз это мое первое задание, так я дерьмо, а ты на коне? Ты такой же рядовой, как я, такое же дерьмо, в таком же дерьме, я твоих приказов слушаться не обязан, так что это ты мне под руку не лезь, ты меня понял? — Срать мне, кого ты будешь слушаться, — подналег на солдата Бара, намереваясь высвободиться. Тот давил локтем на горло Джейсену, но Баре, кажется, было побоку. Он просто навалился всем весом, оттолкнувшись спиной от стены, а затем перехватил руку. Сапсан попытался ему вмазать в челюсть, Бара увернулся, вывернул руку рядового за спину и повторил фокус со стеной, только теперь зажатым оказался Сапсан. Прыти в курсанте это не поубавило. Оскал, еще одна вспышка ярости в карих, чернеющих от гнева глазах. — Знаю я таких мудаков как ты, Бара. Заносчивый мешок с дерьмом, а мнение о себе, как о сраном командосе! — Ах, так это ты у нас командос, ну прости! — перебил с ухмылкой Бара и тут же чуть не получил коленом по яйцам. В интуитивном порыве защитить самое дорогое, Бара чуть ослабил хватку и Сапсан умудрился выскочить. Возможно, он попытался бы еще раз двинуть Ли в челюсть, так что Бара со всей дури просто отшвырнул курсанта в стену, и, прежде чем тот опомнился, рявкнул. — Хватит! Мне похуй на тебя, и срать с высокой башни, что ты там обо мне думаешь! С какого хуя ты вообще до меня доебался?! — Я доебался?! Да это из-за тебя меня к тебе, мудозвон, привязали! И я не собираюсь из-за какого-то тупого долбоеба просрать свое первую миссию и заработать красную заметку в дело! — Так делай свою миссию и не лезь ко мне со своим дерьмом! Не хочешь кол в жопу от сержанта за неисполнение — прекрасно, ты в группе! Но не лезь мне под руку, и не мешай работать, понял? — Да иди ты нахуй! — прорычал Сапсан. — Я буду делать то, что должен, и пошел ты на хуй со своими советами! — Ну и славно, каждый сам за себя! Смотри, жопу не разорви, сверкая перед сержантом. — Не боись, сверкание твоего надроченого до блеска хуя не затмить, будем надеяться, что это ослепит бандитов, и ты по случайности не сдохнешь на месте! Бара зло сплюнул себе под ноги и собирался уходить, когда налетел на Тигру. — Мужики, вы или потише, или сразу застрелитесь, сержант уже в зале, и если до него дойдет, что здесь за хуйня, вам обоим пизда. Бара прорычал что-то невнятное, и, пихнув плечом Тигру, вышел. Сапсан бросил унылое «спасибо» и проследовал мимо Тигры за ним. В комнате допроса прекрасно работала вентиляция, но, тем не менее, табачный дым создал вокруг свидетеля и офицера бледную завесу и атмосферу тихой посиделки у барной стойки. Так могло показаться со стороны. Майор по-свойски притормозил рассказ Бары. — Подожди-подожди. То есть, вы с Сапсаном вот так тихо и мирно обсудили стратегию и спокойно разошлись по своим делам дожидаться приказа сержанта? Что ты мне гонишь, солдат! Как я понял по твоему рассказу, ты не слабо насолил тому парню, да еще и от сержанта из-за тебя ему досталось. И вы просто мирно поговорили? Ну что ты мне втираешь? — Ну, может не совсем мирно, — пожал плечами Бара, — разве это меняет суть? Мы сидели на непонятной планете, не пойми где, не соображая, что происходит, в ожидании подкрепления, которое все не появлялось. Понятное дело мы были на нервах, но это не повлияло на ход вылазки. Сапсан прекрасно меня понял, выполнил свою часть работы отлично, и не мешал мне делать мою. — Надо же. Почти то же самое мне сказал Кемер, удивительно! — со смехом скрестил руки на груди майор. — Ничего удивительного, сэр. Если вы читали мое дело, вы знаете, что с Пчелкой мы вообще на четвертом курсе только и делали, что дрались. Так в карцере и сдружились. Просто поняли друг друга, вот и все. — Ладно, солдат, я верю, сам такой. Просто меня удивило, как ты внезапно коротко и сухо описал ваш диалог. Итак, что дальше? — Дальше? Дальше застрелили сержанта. Бара потянулся за сигаретой, майор не возражал. — Склада в том месте, где он должен был быть, вообще не было. Кроме того, с севера было гораздо больше народу, чем мы все рассчитывали. Сержант, когда это выяснилось, скомандовал немедленно отступать, но для него было поздно. Из его отряда вернулись только Тигра и Хаунд, у наших групп не было потерь, видимо, они вообще не ожидали, что мы в разные стороны полезем, ждали нас по направлению к вымышленному складу. Думаю, если бы не смерть сержанта, мы могли бы быстро переформироваться и вообще уйти на юг, да нас бы оставили в покое на время, но после заявлении Тигры о смерти сержанта прихуели все. Прошу прощения, были деморализованы… — Оставь умные словечки, говори как есть, — поморщился майор. Бара продолжил. — Тигра, отряд которого почти полностью зачистили, сам был шоке, мягко говоря. Кажется, в тот день он действительно запаниковал, по-настоящему, а не для того, чтобы нас подразнить. — Да уж, ирония, — невесело хохотнул следователь. — Выходит, после этого ты взял на себя командование? — Я не брал на себя командование, сэр. Ни в тот момент, ни после. Я просто делал свою работу, так, как умею. А командование принял Морфей. По крайней мере, этот пиздюк хуев… виноват, сэр, — снова осекся Бара. — Разрешаю, рядовой, — майор понимающе улыбнулся. — Я лично считаю, что это полный бред, будто о мертвых нужно говорить хорошо. Если покойник был придурком, смерть ничего не изменит. Только еще один момент. Уже после смерти сержанта кто связался с центром и сообщил о смерти командира? — Пытались сэр, связи почему-то не было. Пробовали Морфей, Тигра, даже я попытал удачу, просто чтобы успокоить совесть. По каналу с базой был полный штиль, даже шумов не было, словно канал вообще отключен. Это подтолкнуло меня на мысль… — Бара захлопнул хлеборезку, испугавшись ляпнуть лишнего. — Давай, рядовой. За паранойю не судят, расслабься. — Вы правильно сказали, у меня началась паранойя, у всех началась, — раздраженно отвел взгляд в сторону рядовой. Его самого бесило, что он в тот день потерял над собой контроль. — Я решил, будто Армия рассчитывает, что мы сами разберемся с ситуацией, и это наши проблемы, что мы не справляемся. Морфей считал, что база боится перехвата сигнала бандитами, и радиомолчание именно по этой причине. Связи не было, момент, чтобы быстро сменить дислокацию, мы упустили, пришлось решать, как быть дальше. «Бара… Даже не знаю, как начать, с чего… Наверное, все же выразить сочувствие, хотя от меня это будет звучать как минимум странно. Армия… я не всегда был в полиции, начал с Армии. Не знаю, что сейчас в твоей голове, возможно, ты думаешь, что тебе крупно повезло, но это не так. Я не знаю, Бара… Я, правда, не знаю, что сказать. Ты прожил в аду все свое детство, но ты понятия не имеешь, что есть места похуже ада. Матери твоей мы с Лорри пока ничего не говорили. Переезд ближе к космопорту объяснили тем, что ты отличник, и тебе прочат серьезную карьеру офицера, о присуждении тебе класса гражданства Д мы ей не говорили. Пока что она ничего не подозревает. Лорри сейчас бегает, чтобы ее поселили поближе к ней. Возможно даже, получится устроить Лиззи на работу в пути сообщения официально, я и Лорри очень стараемся. Я даже подумываю тоже перебраться по ту сторону железной дороги, к ним поближе. Волда пошел в школу месяц назад. Лорри говорит, ему очень нравится. Все порывается сам тебе написать письмо. Как только он сможет написать хотя бы свое имя, я обязательно дам ему твой адрес. В общем, рядовой Бара… береги себя. Что бы ни случилось. С наилучшими пожеланиями, офицер Бригман, сектор У, планета ППМ64, 15. 10. 3508.» Снова стены их убежища, ободранные, местами заплесневелые. Воздух пропитан кровью, пылью и потом. Бара, все еще на волне адреналина, метался со стороны в сторону, чувствовал себя словно в капкане, в западне. Смерть не просто дышала в спину - рычала в ухо, капая слюной на плечо. Кто знает, может Смерть и правда похожа на собаку? Зазеваешься, и ее стальная челюсть переломит твой хребет. Морфей что-то там нес собравшимся курсантам про необходимость найти укрытие в здании, комнату без окон, Джейсена разрывал хохот. — Че ты ржешь, Бара? — подал голос другой однокурсник Бары. — Да вы что, не понимаете? Это стабильная схема охоты, Хаунд, — снова приступ хохота, — охуеть, ты — Хаунд и сдохнешь как собака! Буквально! — Рядовой Ли, возьми себя в руки! — рявкнул Морфей, изображая главного, от этого поржать порывало еще больше. Бара чувствовал себя в каком-то странном кошмаре, самом тупом в своей карикатурности. — Морфей, ты хоть понимаешь, что происходит? Им это и нужно, чтобы мы забились в угол, а ты рад в точности выполнить их команды! Молодец, мужик! Гав-гав — изобразил лай Бара, — хороший песик! — Ты меня уже достал, Ли, — Морфей схватил Бару за грудки, — сержанта больше нет, некому тебя покрывать, а я не буду терпеть твое отвратительное поведение! Встряска привела Бару в чувство: парень ухватился за материю солдатской формы и притянул Морфея к себе, глядя прямо в лицо, словно был готов вцепиться в него зубами, все ожидали драки, однако Бара неожиданно тихо и членораздельно произнес. — Ты труп, Морфей, мы все трупы. По умолчанию, если не было иных распоряжений, задание должно выполняться за два часа сорок минут максимум, иначе помнишь, что? Ликвидация. — Полоумный, это в режиме изоляции и карантина! — А у нас, хуесос ты чертов, по-твоему, что? База не отвечает! Сколько прошло времени? Полтора часа? Два? Где подкрепление? Ты своими куриными мозгами еще не допетрил, что никакого подкрепления не будет? Это проверка, экзамен для этих молокососов, и если мы завалим миссию, никому мы на хуй не сдались. — Что ты несешь, Ли?! Может в той сраной дыре, откуда ты родом, это в порядке вещей выбрасывать людей на улицу как поганый скот, но это тебе не дыра, это Армия, мы на службе Гражданской Федерации, ты понял?! То, что ты готов пристрелить даже своего, если он встанет у тебя на пути, не означает, что все в округе такие! — Морфей, ты реально такой тупой? — выплюнул ему в лицо последнее слово Бара. — Или ты дрочил на парах? Или, может, башкой ебнулся, когда транспортники взорвали? Как подкрепление прилетит, если наш, сука, транспорт к хуям распанахали с земли двумя сраными выстрелами? Никто не придет, пока там стоят зенитки, через полчаса-час отдадут приказ провести взрыв с орбиты. Вокруг толпа людей, которые веками вели подобную охоту и загнали нас сюда как сраных собак, а ты предлагаешь мне залечь вместе с тобой в нору, пока прилетят добрые и сильные дяди, чтобы спасти твою задницу?! Я тебя расстрою, рядовой, то, что ты сам возомнил, будто после смерти сержанта ты здесь главный, не означает, что ты нужен кому-то там, наверху. На журналистов я бы еще поставил, но, увы, их всего двое, а тут ракеты класса земля-воздух, в рабочем состоянии и со специалистами у руля, извини, расклад не в нашу пользу. Хочешь под шумок в темноте трахнуть репортершу, перед тем как сдохнуть — валяй, а я жить хочу. — Отлично, вот ты и начал говорить честно, если это вообще применимо к таким как ты! Ты трус, Бара, ты просто зассал! — так как Морфей все еще держал Джейсена за грудки, он решил для убедительности еще и тряхнуть его. — Ты понятия не имеешь, что такое быть защитником, ты и есть дикая скотина, ты понятия не имеешь, что значит нести ответственность за тех, кто рядом! Все что тебя заботит — спасти собственную шкуру! — Герой хуев, вы только посмотрите на него, — оскалился Джейсен, напирая сильнее. - Может, это ты зассал? Страшно пойти и доделать начатое, если добрый дяденька сержант не держит тебя за ручку? — Бара, отвали, — Хаунд поднял винтовку и направил дуло на Бару. Пчелка мгновенно повторил движение Хаунда, только под прицелом оказался сам Хаунд. — Прекратить немедленно! — попытался оттолкнуть Джейсена Морфей. Бара его выпустил, брезгливо отшвырнув от себя. Оглядел Хаунда с Пчелкой, вернулся взглядом к Морфею. — Ты кое-что упустил из виду, Морфей. Труп никого не защитит. Грош цена твоей ебаной проповеди про защиту, если ты сам не способен выжить. Нам нужно уничтожить артиллерию. Иначе мы все сдохнем. Но знаешь, что? Если выбирать, как сдохнуть, я лучше лягу там, бегая от бандитов, чем доверю такому пидорасу, как ты, свою шкуру. — А ну, прекратите немедленно!!! — видимо, солдаты обсуждали «тактику» так громко, что репортерша заподозрила неладное и решила вмешаться, женщина попыталась втиснуться между солдатами. Как ни странно, и Бара и Морфей действительно разошлись в разные углы, Хаунд и Пчелка убрали стволы за плечи. — Что тут вообще происходит?! — Ничего особенного мэм, к сожалению, иногда такое бывает. Перед вами дезертир, который отказывается выполнять приказ, — кивнул в сторону Бары Хаунд. — Чей? — прихуевший от такой наглости Бара немедленно развернулся. — Что ты несешь, Хаунд?! Мы все тут рядовые, кто вообще дал ему право корчить из себя командующего? По уставу я обязан выполнить приказы сержанта до его смерти и обеспечить успех миссии, про служение какому-то хуесосу и слова не было! — Рядовой Ли, мы все приняли решение, что командование должен принять рядовой Бойл, так что заткнись и выполняй приказ!  — Ну не пизди, Хаунд, лично я за этого мудозвона, простите, мэм, не голосовал, — Пчелка скрестил на груди руки, устало привалился спиной к стене. Вряд ли при репортерше кто-либо позволит себе драку, а Пчелка успел устать от всей этой истории. Морфей, похоже, пришел в себя. Присутствие репортера при таком скандале — не лучшая реклама Армии, поэтому он предпринял решительную попытку выпроводить ее из помещения, успокаивая на ходу. — Мэм, вы и так знаете, что ситуация развивается несколько иначе, чем планировалась, но я вас уверяю — у нас все под контролем. Мы солдаты и привыкли к силовому диалогу, но вам нечего беспокоиться. Прошу вас, возвращайтесь к раненым. Репортерша сама не поняла, как уже оказалась у проема двери, и выглядела крайне озадаченной и потерянной. Запоздало в голову пришла мысль, что под горячую руку и сам миротворец может попасть, так что разнимать вооруженных и напуганных курсантов была не самая лучшая ее идея. — Пожалуйста, мальчики, — журналистка с материнской нежностью заглянула в глаза Морфея, — не поубивайте друг друга. Если не вы, кто тогда нас будет защищать? — Не волнуйтесь, мэм, — равнодушно повторил Морфей и подтолкнул ее к выходу. Все, что оставалось репортерше — уйти и надеяться, что кто-то прислушается к ее словам. Пчелка, передразнивая мимику Морфея, произнес одними губами «все под контролем!». Джейсен хмыкнул. Морфей вернулся к обсуждению, на этот раз не повышая голос и в принципе стараясь сдерживаться в выражениях. — Ты слышал мой приказ, Бара. Если что-то не нравится — можешь валить, раз так охота. В принципе, я что-то подобное ждал с первого дня нашего знакомства. Думаешь, нас загнали, как собак, и хочешь сбежать, как собака? Вперед, я тебя не держу. Когда прибудет подкрепление, я с удовольствием доложу о дезертире Ли. — Бойл, можешь трясти задницей перед командованием, можешь рассказывать все что хочешь, но ты всего лишь рядовой, и твоя задача — выполнить миссию, — Тигра, который все это время спокойно сидел в углу и деловито подсчитывал количество боеприпасов, внезапно подал голос, курсанты расступились, чтобы его стало видно. Тигра отложил полный магазин, покрутил головой, вправляя шейные позвонки. — Лично я за вылазку. Мы все здесь зачем, ребята? Доказать, кто круче? Наша задача, как и всегда — выполнить успешно миссию. И не важно, насколько это сложно, в конце концов, нас не котят гладить учили в Академии. Я пойду с Барой, и мы постараемся засунуть гранату в жопу этой артиллерии, ну, а вы тут как хотите. Хотите — гражданских защищайте, хотите — подкрепления ждите, хотите — прячьтесь: мне насрать, как вы это назовете. — Полосатый дело говорит, — кивнул Пчелка. — Я с ними. — Ой, кто сомневался, что ты пойдешь со своим трахалем. — Ну, ты ж со своим, с тебя пример беру, детка! — вяло отшутился на реплику Хаунда Доусон. — Если кто-то еще хочет дезертировать вместе с Барой — я никого не держу, — отмахнулся Морфей, — но помните, все это будет в моем рапорте! Решив, что громких заявлений достаточно, Бойл кивнул Хаунду и направился «вводить в курс операции по защите» раненых. Затушив сигарету, Бара фыркнул. Майор откинулся на спинку стула. — Значит, ты принял решение продолжить миссию, несмотря на разногласия в отряде, и возглавил отряд вылазки? Вопрос рядового Ли рассмешил. — Я сейчас, конечно, теряю шанс выставить себя эдаким героем, спасителем положения, но нет, — Бара задумался, стал подбирать слова. Майор не мешал и ждал, пока солдат сформулирует мысль. — Я никого за собой не вел. И не водил никогда. Понимаю, как это могло выглядеть, но я просто высказал свою мысль, меня поддержали некоторые бойцы, и мы добровольцами вылезли наружу. Эту мысль мог сказать кто угодно, Тигра тоже так считал, он тоже прожил в такой же дыре, как и я, тоже видел, что нас тупо загнали. Он вполне мог первым все это высказать Морфею. — Но высказал ты. — От этого я не становлюсь героем больше Тигры, — взгляд солдата посуровел, тон стал жестче. Майор удивленно приподнял брови, но не стал углубляться в вопрос. — Хорошо, допустим. Ты заговорил об этом конфликте. Значит, по-твоему, Морфей возложил на себя полномочия командира нелегально? Бара скривился. — Я просто его не особо любил, как вы уже успели заметить. Да, он был заносчивым засранцем, но какие бы между нами ни были терки, мы оба выполняли свой долг, так, как считали нужным. Он считал, что его долг защитить двоих гражданских репортеров и свести потери отряда до минимума до прибытия подкрепления, а я считал, что мой долг как можно скорее завершить миссию. Может быть, был неправ он, может я, что сделано, то сделано. В любом случае, нужно было что-то делать, просто у нас были разные точки зрения по поводу того, что именно. — Хм. Ладно, я понял. Что скажешь на счет остальных? Кто поддержал Морфея, кто тебя? О чем еще говорили, может, слухи? Меня интересует любая мелочь, рядовой, даже самая маловажная на первый взгляд. Рядовой крепко задумался, почесал затылок, припоминая события. — Не знаю, сэр, чем вам помочь. Хаунд, как я говорил, поддержал рядового Бойла. Они с академической скамьи были лучшими друзьями, думаю, ничего интересного или удивительного здесь нет. Новички не знали, что делать без командующего, старались прибиться к тому, кто в их глазах выглядел внушительнее. Я не самая приятная личность, — рядовой самокритично развел руками, — поэтому ничего удивительного, что в итоге со мной пошли только четверо. К тому же, Морфей предлагал безопасность, а я — самоубийственную вылазку. — А репортеры? Чем они были заняты, что думали по поводу твоей вылазки и позиции Морфея? — Ничего, сер. Репортерша пожелала удачи, все переживала, что боткамеру при первой вылазке подстрелили, и ей нечем нам помочь. Оператор, очевидно, окончательно двинулся крышей, бормотал что-то невнятное и все время пялился куда-то в пустой угол. Не знаю, выжил ли, но если выжил — точно работать больше не сможет. Раненые кто сетовал, что с нами бы отправились, да в обузу будут, кто говорил, что мы долбанутые и вообще. — Много было тех, кто с вами хотел рвануть? — Не много, но были. Были двое раненых, один другому пули извлекал. Без анестезии, своя закончилась, а из чужих аптечек брать отказались на отрез, мол, тяжелораненым важнее. Тот ремень в зубы, и поехали… Просили подождать, пока в себя придут, чтобы с нами пойти. Был еще паренек, за рукав меня схватил. Пытался всунуть личный носитель. — Зачем? — удивился майор. — Ну, солдаты частенько в личных носителях сохраняют что-то свое. Кто дневник ведет, кто письма от семьи собирает, кто фотографии, вот все имущество солдата. Многие носятся с этим носителем, как с сокровищем. — У меня такого не было. Бара пожал плечами. — Ну, а у нас вот бывает. Не у всех, но бывает. Он просил передать матери, если отбросит коньки. Морфей наорал на него, что никто, мол, не умрет, и выпроводил меня. Майор понимающе кивнул, подумал, откашлялся. — Давай про твою импровизированную группу. Кто в итоге с вами пошел? — Тигра, Пчелка, и еще двое, курсанты. У нас на подготовку было всего минут десять-двенадцать, — Бара поджег новую сигарету, прищурившись. Пламя облизало пальцы, но Бара, кажется, не обратил внимание. «Бара, это Волда! Офицер Бригман теперь мой папа они с мамай пажинились. Он живет с нами. У нас тут хорашо. Квартира бальшая у меня атдельная комната с бальшим акном. Там совсем нет сабак и ездиют машины. У нас есть телик. Тетя Лизи живет рядом через дом. Я хажу к ней в гости после школы. Мне нравится в школе! Там хорошо. Мне нравиться физика. Учитель абещал атправить миня в утщилище на электрика. Бригману это нравиться мне тоже. Тетя Лизи чуствует себя хуже. Мы смотрим с ней телик. Она смотрит новости про вайну с пафстанцами. Она очень грусная. Бригман прасил не говарить, но я скажу патамушто так лудше. Он говарит от нее апять инагда пахнет перигаром. Но бутылок я не видел и сам запах ни чуствую. А ты правда на настаящей вайне? Салдат это круто! Раскажешь про салдатов и вайну? Я привес с сабой сабаку. Я прятаю ее поткраватью. Я уже не играюсь сней, но продавать ее ни хачу. Если ты на вайне памрешь эта все што у миня астанеца от тибя. Привет тебе! Порубай там всех накуски! Твой друх, Волда. П.С. Бара, я не буду исправлять ошибки Волды, пусть ему будет стыдно, укажешь сам. Парень налег на физику, но совсем забил на язык. Как примерный курсант училища при Академии — подай ему пример, пожалуйста, у меня уже сил нет, вся надежда на тебя. Я действительно просил не говорить про Лизбет, но может Волда и прав, что нужно сказать. Лизбет начала подозревать неладное, и нам с Лорри пришлось все рассказать. Как бывший солдат, я попытался убедить ее, что все в порядке, и ты обязательно вернешься домой живым и невредимым, как я. Дай бог, Бара, чтобы я не солгал. Постарайся. Можешь считать, что мы твои дальние родственники. По крайней мере, Лизбет — наша семья. Мы ждем тебя, живым. Не подкачай, парень. С наилучшими пожеланиями, офицер Бригман, сектор У, планета ППМ64, 05. 12. 3509» Морфей «указом его величества», как подшутил Пчелка, запретил выходить с ними на связь, чтобы бандиты не знали о планах основной группы. Кроме того, новоиспеченный командир «милостиво» позволил взять только по одному энергоблоку на лицо, и словно в издевку предложил прихватить побольше патронов. Бара проверял исправность блоков, заодно смотрел заряд, стараясь тем, кто будет расчищать путь впереди, отдавать блоки с зарядом побольше. Тигра проверял коммуникаторы солдат и средства связи, сидя рядом. — Знаешь… сержанта когда подстрелили, он вообще в ярости был. Никогда такого не видел. Ему прострелили грудь, клянусь, не веришь — пойди на труп посмотри, ну точно сердце задели. Так он был в такой ярости, что его подстрелили, что прежде чем завалиться еще двух замочил. Я думал, так не бывает. — А вот я верю, — кивнул Бара, отложив очередной блок. — А самое паршивое… Он ведь меня прикрывал, Бара. — Мне тоже коммуникатор настройте. Бара обернулся на знакомый голос. Оказывается, Сапсан решил отправиться с ними. Почему-то это дико выбесило Бару. — Слушай, ты меня уже заебал со своим приказом! Сержант сдох, все. Съебись отсюда. Тигра замер, с любопытством глядя на этих двоих. Сапсан по-прежнему протягивал свой коммуникатор для настройки и «съебывать» явно не собирался. — Отъебись, Бара, — ворчливо потряс коммуникатором перед Тигрой рядовой. — Ты, конечно, тот еще засранец, и в другой день я лучше бы удавился, чем с тобой пошел, но Тигра прав, оставаться здесь не имеет смысла, а лишний ствол вам не помешает. Так что, Бара, иди ты на хуй. Я не с тобой, я с Тигрой. Сапсан не выглядел раздраженным, как тогда в коридоре, перед вылазкой. Тигра подмигнул парню и взял коммуникатор. Губы Джейсена сами собой растянулись в улыбке. — Бежать будем напролом, по углам ныкаться времени не будет. — Ничего, я быстрый. Сапсан тоже ухмыльнулся и ушел помогать Пчелке проверять винтовки и распределять припасы. — А Сапсан не так-то прост оказался, — тихо заметил Тигра. — Мне он начинает нравиться. — Отлично, будешь бандитов стояком пугать, — хмыкнул Бара. — Жестокий ты, я ж от всего сердца! Доусон, стоило рядом появиться Сапсану и второму курсанту, Киперу, немедленно завел свою любимую волынку про его возлюбленную Джеселин. Так он назвал свою снайперскую винтовку. Точнее, у него не было личного оружия, совершенно одинаковые типовые винтовки, штурмовые и снайперские, всем выдавали перед каждым заданием. Но он неизменно называл очередной ствол одним и тем же женским именем, любовно поглаживал и клялся в верности. — Эй, Пчелка, — отвлекся Тигра. - Все спросить хотел, никак не удавалось… на хрена ты в верности стволу клянешься, че за шняга? Бабу твою, что ли, так зовут? Кипер съехидничал. — Может это ритуал такой? Типа он ее малыш, она его детка, и ни за что не подведет? — Так и есть, — совершенно серьезно ответил Пчелка. Кипер не ожидал такого ответа и быстро растерял все веселье. Файк, между тем, продолжал, задумчиво рассматривая в прицел щепки сломанного стула на полу, покрывшиеся ни то мхом, ни то плесенью. — Это мой договор с Войной. Я забочусь о ее детище, она заботится обо мне. Все честно. Кипер растерянно почесал затылок. — А почему детище войны винтовка, а не солдат? — Был бы солдат ребенком войны, косило бы нас как в мясорубке? — Ну не знаю, Пчелка, меня вот мать не убила только потому, что я сбежал от нее, когда мне пять было, — расхохотался Тигра. — А так бы давно был бы ужином на празднике славной секты Четвертого сына! Доусон оторвал взгляд от прицела, снова стал привычным всем Пчелкой, с вечно хитрым прищуром и кривой ухмылкой. — Это что ж, у вас каждого четвертого жрали? И ты четвертый? Ну, ты везунчик, мать твою! Тебе и клятвы никакие не нужны! — Они… едят своих детей? Казалось, мир Кипера дал серьезную трещину. Бара поморщился. — Потом обсудите, нашли о чем базарить перед вылазкой. Пчелка, скажи мне лучше, ты когда им имена даешь, ты и дальше все придумываешь? Ну, фигуру там, размеры? — А то! — Фу! — Тигра поморщился. — Ты еще скажи, ты и трахаешь ее, пока никто не видит. Пчелка почти серьезно рассмотрел дуло винтовки. — Нет. Тесновато для меня. — Фу, долбоеб, иди на хер! Я теперь после тебя вообще ничего в руки брать не буду! — со смехом отмахнулся Тигра. Кипер тоже рассмеялся. Эпизод про пожирание детей немедленно выветрился из головы. — А почему у вас такие погоняла? Ну, Пчелка, там, Бара? Я вот Кипер, потому что первое время на учебе меня вечно на стрем ставили. Вот и привязалось. — Я мультик в детстве посмотрел, — вызвался первым Тигра. — Про зверят, древний-древний. Как-то вломились с приятелями к чуваку грабануть, а у него, оказывается, телек. Каналы, понятное дело, не ловил, зато были всякие носители со старьем, он раньше в Хранилище Истории работал, в отделе видеоматериалов. Нас пятеро мелких было, он с двустволкой. Думали, щас нахер изрешетит, и поминай как звали. А он булку хлеба дал и мультики всякие показал. Там был один прикольный тигр. Ну, все ржать стали, мол я похож на него, тоже привязалось. — Пчелка? — обернулся Сапсан. Доусон фыркнул. — Чуваки, тут думать нечего. Я ж снайпер. Кто жалит в жопу так, что потом все нахер опухает? Вот так-то, это я. — Так пчелы же после того, как ужалят, дохнут, — удивился Кипер. — Вот пасть захлопни, долбоеб! Нахуй такое говорить перед миссией! — моментально завелся Пчелка. Бару с Тигрой сразил приступ дикого хохота, видимо, подобное Пчелке не в первый раз говорили. Быстро отсмеявшись, Тигра протянул проверенный коммуникатор Сапсану. — А ты? Че за слово такое, Сапсан? — Птица. Вид сокола. Видимо, Сапсан решил, что этим можно ограничиться, однако все четыре парня уставились на него, в ожидании ответа. Даже Бара затаился. Курсант обернулся именно к Джейсену. — Развивает в полете бешеную скорость, самая быстрая птица Земли. — Хуясе, — присвистнул Кипер. — Это-то понятно, — вмешался Пчелка, — только почему именно Сапсан? — Я быстрый, — снова пожал плечами парень. — И отец у меня орнитолог. Ничего необычного. А вот мне интересно, что за погоняло «Бара», это, мне кажется, чуть более необычное слово, нет? — Это потому, что он Баран! — заржал Пчелка. — Ты че, не в курсе? Да наш Ли барыжничал не слабо у себя дома, — раздал остальным коммуникаторы Тигра. — Его так и домашние зовут вроде. — Нет у меня никаких домашних, — немного раздраженно проворчал Бара, протянув Пчелке энергоблок. — То есть, это как имя, да? — Кипер взял свой энергоблок и коммуникатор. — А в документах тоже Бара? — Парень, отъебись. Я Бара, это все что ты должен запомнить. — Он не любит свое имя почему-то. Хуй знает, — пояснил на ухо Сапсану Файк. — Потому что я его в жизни не слышал, — Бара выдернул из рук Доусона свою винтовку, — на Бару отзываюсь, Бара я и есть. Проблемы? — А я Скот, — неожиданно протянул руку Джейсену Сапсан. Бара, чуть помедлив, ответил на рукопожатие, но свое имя называть не стал. — Ладно, мужики. Все свое получили? — оглядел он присутствующих. — Значит, подорвали жопы. На подходе к выходу все объясню. В допросной было душно, майор снял китель, повесив его на спинку стула. Бара обратил внимание на этот жест, отметив про себя, что ему не жарко, скорее уж наоборот. — Значит, сержант прикрывал Тигру? — задумался майор, глядя в дело. — А рядовой Джонаш… — Рядовой Тод Джонаш — лучший из всех солдат, кого я знал и знаю, — отрезал Бара и скрестил на груди руки. — Я понял тебя, — спокойно улыбнулся майор, отложив гибкое стекло. — Что скажешь об этом втором парнишке. Как его позывной… — майор снова потянулся было к стеклу, но Бара ответил немедленно, словно все это время держал информацию в памяти, дожидаясь, когда она может пригодиться. — Рядовой Брендас Шторм, позывной Кипер, снайпер. Сказал, что хотя он родом из порядочной семьи, только по этой причине сидеть на попе ровно не собирается, мол, не для того в Академю записывался. Сапсан сам вызвался, не знаю, почему, но вызвался. Сказал, что с Морфеем не охота сидеть было. — Действительно не понимаешь? — Сэр? — Бара с ухмылкой искоса глянул на майора. — Ну, он уже видел тебя в деле. Ты не думал, что парень просто прикинул, с кем реально есть шансы? — Не думаю. Я уже говорил, я не самая приятная личность, ко мне от хорошей жизни отродясь не приходили. Кроме того, он сам сказал, что он идет за Тигрой. — Дальше? — Вы знаете, что было дальше, — Бара устало откинулся на спинку стула. — Мне нечего больше сказать, сэр. Остальное есть в отчете, там все подробно. Если вам нужно озвучить это вслух — я повторю, но ничего нового вы не узнаете. — Так не пойдет, солдат, — покачал головой офицер. Добродушный майор испарился, на стуле перед Барой сидел военный следователь, готовый, если придется, выбивать нужную информацию и силой. Он не повышал голос, не изменил позу, однако Бара хребтом почувствовал угрозу. — Если ты рассчитывал, что я потрачу два часа болтовни на то, чтобы потом перечитать чужие отчеты, а тебя отпущу за красноречие и чудную байку, ты ошибался. Бара тоже переменился. Пока он делился воспоминаниями о перебранках с солдатами и прочих мелочах, Джейсен позволил себе расслабиться, плыть по течению, умалчивая только о личных с его точки зрения или совсем неуместных вещах вроде срача с Сапсаном и болтовни о позывных. Но теперь на майора снова глядел пес, загнанный в угол, готовый кинуться в любую минуту, выжидающий лучшего момента. — Сэр, вы читали отчеты, вы все и так знаете. Мы обсудили, откуда были выстрелы по транспортникам, все сошлись, что ракеты летели со стороны западнее северо-запада, значит, скорее всего, и склад и артиллерия там. Пробирались с боем первые минут десять. Людей было много, но нашего появления не ждали. Потом искали склад, стараясь найти либо большое заброшенное здание без повреждений, либо площадь, сделали снимок карты автобусной остановки, отметили подходящие точки по курсу и двинули по крышам. Нашли склад. Охраны там было мало, уложили их быстро, нашли ящик с взрывчаткой на дистанционном управлении, заминировали две зенитные установки. К тому моменту подоспели бандиты. Завершив установку взрывчатки, сорвались с места на безопасное расстояние, столкнулись с еще одним их отрядом, прорвались, провели дистанционный взрыв. Меня зацепило ударной волной. После взрыва с нами связалась база, мы доложили о завершении миссии и после этого я окончательно вырубился. Во время всей вылазки потеряли двоих. Если вас интересуют конкретные моменты… — Твое ранение? — Получил в процессе перехода к складу, ранение в плечо, задело пулей, не серьезное, но в процессе вылазки потерял много крови. — Ты же брал аптечку и бинты? — Не было возможности нормально перебинтовать, времени было мало. Рядовой Доусон наскоро пережал место ранения жгутом поверх одежды и мы сразу двинули дальше. — Зенитные установки почему были без должного надзора? — Не могу знать, сэр. — И ты не подумал, что это могла быть ловушка? — Подумал, но времени не было, сэр, нужно было действовать, и мы действовали. — Рискуя своей шкурой? Неизвестно зачем? Не сходится, рядовой. Ты пошел в эту вылазку, надеясь выбраться из ловушки, чтобы попасть в другую? — Отступать не было смысла. — Рядовой Ли, ты соображаешь, что это допрос? — Да, сэр. Вы задали вопрос — я ответил. — Ты понимаешь, что те два солдата погибли по твоей вине? — Я рядовой, я не отдавал им приказ идти за мной. Я сделал свой выбор, они сделали свой. — И какой же выбор? Бара терял самообладание. — Выжить, любой ценой. Если для этого нужно нырнуть в яму с говном — значит так, если нужно выгрызть себе путь к зениткам зубами — значит так, если нужно сдохнуть — значит так, если будет хоть какой-то шанс, что я перегрызу глотку и Смерти. Я не просил их идти за мной, у них был шанс сбежать, был шанс присоединиться к бандитам, был шанс пришить меня в спину и самим придумать свой план. Они сделали свой выбор, я свой. — Почему же ты не перешел на сторону бандитов? — Тогда не имело смысла покидать для этого свою планету, бандитом я мог стать и там. Вот только по моим наблюдениям бандиты живут еще меньше, если это вообще можно назвать жизнью. Этот выбор я уже сделал, давно, и менять не собираюсь. Кроме того… Послушайте, — Бара не понимал, что происходит, желания сбежать немедленно и двинуть майору промеж глаз опасно смешались, — что вы хотите от меня? Кто знает, что было бы, отправься я туда один, но я был не один! Мы должны были попытаться: выжить, завершить миссию, выбраться оттуда! Если бы я ушел один — сдох бы на подходе, как пить дать, печально, но закономерно, но я был не один, и я не мог просто сдохнуть, понимаете? Я должен был попытаться! Майор отвернулся, обдумывая слова Бары. Бара чувствовал себя как перед прыжком в пропасть. Он осознавал, что от человека перед ним, возможно, зависела его жизнь, и это душило. Он не мог ничего сделать, не мог действовать как привык — драться, вырывать свою жизнь голыми руками. Невольно солдат продумывал варианты побега, вспоминал карту коридоров, прикидывал, как ему завалить майора и охрану, прекрасно соображая, что даже если ему удастся убить действующего майора Армии, к камере допроса немедленно стянутся все силы корпуса, и при таком раскладе ему точно не выжить. Все что оставалось — говорить, и говорить осторожно. Это был совершенно не ведомый ему тип сражения, и Бара чувствовал, что не может проиграть. Только не сейчас, после того, как он выжил там. Слова майора удивили рядового, моментально прервав его размышления о побеге. — Ты все правильно сделал, Бара. Так и должен был поступить солдат. У тебя было задание, с тобой был твой отряд. Ты принял не простое решение и сделал то, что должен был, рискнул всем, даже своей жизнью, чтобы вырваться из этого ада и достать за воротник свой отряд, тех, кого сможешь. Так держать, Джейсен. Майор сидел, согнувшись над столом, словно что-то давило на его плечи. Бара уставился на офицера, не веря ушам. Еще пара минут понадобилась, чтобы осмыслить сказанное, но волна облегчения, благодарности накрыла с головой. Никогда прежде Бара подобного не слышал в свой адрес. За учебу — сухую похвалу в духе «не зря жрешь наш хлеб», после заданий — дружеский подкол от сержанта, из разряда «все-таки не налажал, молодец». Никому не приходило в голову, что Бара не просто долбанутый псих, который ищет острые ощущения. Никому не приходило в голову, что у его поведения есть какие-то причины, и уж тем более никто их не называл вслух. На смену благодарности пришло недоверие. Слишком неожиданна была эта похвала, слишком шла в разрез с недавним прессом следователя. — Сэр? — наконец смог выдавить из себя рядовой. Майор поднял голову, устало улыбнулся, потянулся к пепельнице. — Ты правда думаешь, они позвали в качестве следователя действующего майора Армии, а не какую-нибудь гражданскую крысу, от скуки? Или, может, ты решил, что у меня дел других нет? Я видел все это, рядовой, на своей шкуре испытал, да и не только такое, но кое-что похуже, — майор мрачно хмыкнул в ладонь, поджигая сигарету. Затянувшись, офицер откинулся назад, положив локоть на спинку стула. — Думаешь, я не понимаю, что ты там своих друзей потерял? Сержанта? Да, большой вопрос, кем он был на самом деле, но для тебя это был прежде всего командир. Думаешь, я не представляю, через что ты прошел и просто любопытствую, заставляю тут тебя все рассказывать себе на потеху? Это я и пытаюсь выяснить: как так произошло, что ты потерял своих товарищей, кто в этом виноват. И мне важна любая мелочь, Джейсен. Твой рассказ — часть картины. Но именно эта часть может помочь мне найти ту суку, из-за которой все произошло, — майор говорил достаточно ровно, однако сжал сигарету в кулаке. Офицер некоторое время молча глядел в пустоту перед собой, затем придвинулся к Баре, нависнув над столом, сомкнув перед собой руки, заглядывая в глаза Бары в поисках ответа. — Мне нужна твоя помощь, Джейсен. Соберись, и расскажи, что там было. В деталях. Я знаю, что это нелегко, моя воля — я бы вообще вас не трогал, парни, — майор действительно раздраженно отмахнулся, — вам и так досталось, и отчасти это и Армии вина, что мы вовремя не вычислили предателя. Но я повторю то, что сказал психологам — ты солдат, Джейсен, ты сам это повторял мне тысячу раз, а значит все, что ты можешь и должен — рассказать мне, что ты видел и слышал, а уж я решу, как мне это пригодится. Ты справишься? После этих слов мужчина придвинул к Баре пепельницу. Бара некоторое время разглядывал стеклянный квадрат, полный окурков и пепла, затем положил локти на стол, тяжело выдохнул. — Сложности начались почти сразу, как мы вышли. Они успели охватить здание в кольцо. Но мы, в принципе, к этому были готовы, так что просто рванули вперед, без оглядки. Есть цель, есть препятствие, значит, преодолеть препятствие и идти к цели. Я шел впереди всех, за мной Кипер и Тигра, добивали тех, кого я не заметил или опередил, Сапсан и Пчелка прикрывали, снимая засевших на крышах и в укрытиях. Я… если честно, сэр, я просто бежал вперед, стараясь не останавливаться и пришить как можно больше народу. Задача была простой, как пень — выжить. «Джейсен, сынок. Я люблю тебя. Я очень люблю тебя. Правда. Я хочу, чтобы ты знал — ты умница, я горжусь тобой. Прости за все. Не ищи меня. Живи, я знаю, у тебя получится, ты со всем справишься, ты у меня сильный. Никому не верь и выживи в этом гребаном мире. Мама. Лизбет Ли, Сектор У, планета ППМ64, 13. 02. 3510» Резкая боль в правой руке. Рычание, нечленораздельное, угроза в перемешку с матом. На зубах скрипит пыль, глаза слезятся от соли. Бара бежал напролом, перепрыгивая перевернутые ржавые баки и останки машин, покрытые травой, трупы и разложившиеся части скелетов животных, ныряя в двери полуразрушенных домов, чтобы затем пролететь по всему этажу и снова выскочить в окно, нигде не задерживаясь, не позволяя достать себя пулям, взять в кольцо. Гулкие очереди огнестрела и, чуть повыше тоном, электропневматики, свист рикошета и крики, топот сапог, своих и чужих, мешались в голове с бешеной пляской пульса. Это было не второе и даже не третье — пятое-десятое дыхание. Бара прекрасно осознавал, что стоит ему остановиться передохнуть — дальше он не сможет даже идти, и он бежал, иногда падал, за секунду до пролетавшей над головой пулей, кувырком нырял за очередной обломок стены, немедленно поднимался на ноги и бежал. Ребята были рядом. Бежали за ним. Кто-то отставал, но не потому, что меньше хотели выжить — снайперы старались максимально быстро расчистить дорогу впереди, убирая людей с крыш. Временами Пчелка и Кипер криком предупреждали о замеченных на крышах бойцах, Бара слушал молча и на ходу корректировал траекторию, то прячась за стенами домов, то чуть пригнувшись пролетая за баками с мусором, но почти не сбавлял темпа и даже не думал останавливаться. Не важно, сколько их еще там, впереди, не важно, как далеко еще бежать, ничего из этого не облегчит ему жизнь, ничего из этого не спасет, только его ноги и руки. Собака появилась прямо перед его лицом. Бара сначала автоматически ударил прикладом наотмашь, готовый к выпаду, и только потом понял, что это была перепуганная насмерть собака. Псина не пыталась наброситься — забилась в угол. Возможно, она вообще случайно оказалась на пути, в этом месте. Возможно, она тоже просто пытается выжить. Этого Бара уже не успел подумать, только перемахнул прямо над головой прижавшейся к земле собаки и рванул вперед. Наконец до него дошли крики Тигры. « — Они отстали! Бара, сбавь ходу, они отстали и не идут за нами! Нужен привал!» Солдат не вернулся, но присел в укрытие, жадно хватая ртом воздух. От руки шел пар. Бара не чувствовал боли или как течет кровь, только видел капли перед собой, там, где он только что пробежал. — Какого хуя, нужно двигать дальше! « — Кипера подстрелили.» Бара сплюнул, сделал еще несколько глубоких вдохов, осторожно высунулся, вытер с глаз едкий пот, огляделся вокруг через прицел. Он сидел за ржавой машиной, в центре узкого переулка между пятиэтажными домами. Кругом трава, мусор, консервные банки, пакеты, тряпье. Дом за его спиной был почти весь цел, перед ним зияла дыра в стене. Действительно, никого. Сначала Бара услышал возню и стоны, вскоре перед ним показались три фигуры, двое тащили третьего, четвертый замыкал, быстро пятясь со снайперкой в руках и высматривая возможный хвост. Тигра и Пчелка аккуратно привалили Кипера к стене, помогли сесть. Сапасан, который замыкал группу, держал в руках снайперку, его штурмовая висела на ремне за спиной. Скот примостился возле места, откуда они вошли, оставшись на стреме, но к нему подвалил Доусон, кивнув в сторону Кипера и намекая таким образом, что последит сам. — Что случилось? — Сапсан приземлился на колени рядом с приятелем, положив снайперку на землю под рукой. — А что еще, блять, случается на войне? — нервно прорычал Тигра, вкалывая рывком обезболивающее. Баре не было видно, что за ранение получил Кипер. В голове мелькнула шальная мысль — обезболивающее тратить нельзя, и вообще, оставить и идти дальше. Время не ждет, нужно бежать. Сейчас отстали, потом догонят, тогда их зажмут вместе с охраной склада. Бара даже собирался озвучить эту мысль, но в последний момент почему-то смолчал. — Ну как там у вас? Кипер, живой? — Мужики, бегите, я тут где-нибудь заля… Кашель, брызги крови. «Это все», — быстро понял Бара. — Твою мать, твою мать, — яростно нашептывал Сапсан, пока возился с бинтами. Руки не тряслись, но парень и сам понимал, что с Кипером все кончено, и тратить на него бинты — не разумно. По крайней мере, так подумал Бара. Вместе с этой мыслью пришла злость. Он кувырком добрался до стены, перемахнул внутрь, подбежал к Киперу. Курсант зажимал рукой шею, кровь заливала грудь, живот и ноги. Сжав челюсть, чтобы не заорать, Кипер поднял взгляд на солдата. Он и сам понимал, что ему конец, но отчаянно хотел жить. Сапсан прижал свернутые бинты к шее, пытаясь хоть немного остановить кровоток. — Оставьте мне обезболивающего и бинты, — сбивчиво и сдавленно процедил Кипер, — я попробую доковылять до ребят… Бара оглядел Брена. Оказывается, еще и нога пробита возле колена, пулевое, скорее всего, кость перебита к чертям. Как он еще не вырубился от боли. — Ты сам не дойдешь. Давай я тебя донесу, — предложил Тигра. Бара ничего не говорил. Молча смотрел в глаза Киперу. Брен неожиданно оскалился на Джейсена. — Что? Думаешь, ты один живучий? — рявкнул он, дернувшись, от боли теряя самообладание. — Выживу как-нибудь! Зажать только посильнее, и норм! — Конечно, выживешь, — моментально ответил Бара, удивляясь себе все больше — Конечно, выживешь. Надо просто зажать, как следует. Они за нами будут гнаться, на тебя никто внимания не обратит. Отползешь в сторону и тихо доковыляешь без приключений. Морщины на лбу парня медленно расправились, на лице появилась вялая улыбка. Благодарность. — А ты видел как я их? Тех троих? Одним выстрелом. — Конечно, видел, — снова врал Бара, не понимая, зачем. — Отличный выстрел. Без тебя мы бы вообще не добрались бы сюда. — Это точно! — почти истерично рассмеялся Сапсан. Сначала показалось, Будто Кипер просто кивнул. Сапсан осторожно приподнял голову приятеля. Тот все еще улыбался. Баре казалось, его стеклянные глаза смотрят прямо в его маленькую подранную душонку. Тигра приложил ладонь к лицу, устало потер глаза. Сапсан несколько секунд просто пялился на друга, по-прежнему плотно прижимая липкий красный бинт к шее. Медленно убрал руку. Швырнул тряпку в сторону, сорвал с себя шлем и отшвырнул к стене со всей дури, поднялся. — Твою мать! Твою мать!!! Хули ты сдох?! Бара в это не вмешивался. Он видел смерти тех, с кем только что весело болтал, еще лет с пяти, а Сапсан, насколько Бара успел понять, из благополучной планеты, для него это первая близкая смерть. Такая, которой успеваешь не просто заглянуть в глаза, но еще и увидеть там свое отражение. Сапсан отошел в дальний угол, отвернувшись от группы. Рядовой Ли встал к нему спиной, он не разглядывал и не собирался разглядывать чужую боль. — Так, мужики. Дело гавно, я согласен, но соберитесь. У нас мало времени. Тигра вынул лицо из ладоней, совершив жест, похожий на умывание, потер нос, поправил свой шлем, немного испуганно глядя в пустоту кивнул. — Да. Пора. Кипер действительно очень нам помог. Поэтому нужно идти дальше. — Жалко парня, — рядом оказался Пчелка. — Хороший был солдат, и мужик отличный. Скот? Скот, нужно идти, — Пчелка хлопнул по плечу Сапсана, тот утерся рукавом и развернулся. Лицо было испачкано чужой кровью, возле прокушенной губы проступала свежая. Глаза были красными и блестели, но лицо осталось сухим. — Я в порядке. Кто примет снайперку? — У меня энергоблок сдох, — заметил Бара. — Там есть что-нибудь? — Еще пять процентов. — О, да это хоть завались. Бара поймал ошалелый взгляд Сапсана на своей руке. Пчелка достал еще один бинт и направился к Джейсену, солдат одернул руку. — Времени нет. — Брат, ты вообще в курсе, что с тебя прямо капает? Не выебывайся. — Просто перетяни, перебинтовывать нет времени. Сапсан, перезаряди пока мой ствол. Сапсан выполнил просьбу, Тигра закрыл веки солдата, сорвал с шеи солдатский медальон с данными, передал Сапсану. Такими медальонами дублировали показатели с личной капсулы-чипа, имплантированного в тело солдата. Медальоны были подстраховкой на случай попадания солдата в экстренные условия на территории без должного оборудования считывания и часто становились единственной личной вещью погибшего, которую могли оставить себе его близкие. Сапсан молча принял медальон, надел на шею рядом со своим и пристегнул шлем. Никаких прощаний, оглядываний напоследок и прочего. Тигра осторожно бросил, что Сапсан может отыграться на врагах за его смерть, и это будет единственным толковым поступком, который, может, не поможет Киперу, но поможет самому Сапсану. Бара старался не думать, что сейчас происходит в его душе. На это пока не было времени. Возможно, как-нибудь потом… Дальше продвигались по крышам. В конце концов, нашли то, что искали, через десять минут после смерти Кипера. Группа из пяти солдат расположилась на крыше одной из пятиэтажек, разглядывая поле перед собой. На бывшей площади устроили практически палаточный городок, только в палатках стояли ящики с надписями «осторожно!» Рядом располагались и заветные зенитки. Между палатками и вокруг обходили территорию четверо охранников. — Что-то их маловато, — заметил Пчелка, вытирая пот со лба. — Или сейчас целая рота дружно дрючит Морфея, или где-то сзади уже кто-то заглядывается на наши задницы. Сапсан нервно оглянулся, но паникой и не пахло. Бара мысленно восхитился крепости паренька и даже проникся уважением. Получить такое на первом же задании и не поехать крышей — дорогого стоит. — Ловушка, понятное дело, — согласился Джейсен, наскоро перетягивая новым бинтом руку, прямо поверх порванной формы, — но у нас нет времени на отступление и новый план. Так что план старый: убираем охрану, находим мины, гранаты, или что-то еще, что можно взорвать, и подрываем установки. А затем ноги в руки и пиздуем отсюда к хуям, как можно дальше. Причем не отступаем, а то прижмут, двинем дальше на запад. — А если там, на западе, еще хуже? — На востоке хуже гарантированно. На западе — кот Шредингера, — Тигра глядел в отобранный у Пчелки визор, наблюдая за одним из охранников. — Пока не рванем, не узнаем. — Отличная перспективка, — проворчал Доусон, выхватив из рук Джонаша визор. — Другой нет, Тигра прав. — Вообще-то, это я предложил, Сапсан, — «возмутился» Бара. Сапсан слабо улыбнулся, но ответить сил не было. — Ладно. Заходим справа. Вон, то здание, — солдат указал пальцем. — Там разделяемся на пары. Тигра с Сапсаном, Пчелка со мной. Вырубаем параллельно двоих по окраинам… — А че отсюда их не перестрелять? Снайперка-то у меня все еще с собой! — Потому что надо быстро и одновременно. Кроме того, не факт, что их реально четверо, в здании еще могут быть. Откроешь стрельбу сейчас, нас заметят и выкосят. — Может, я тут останусь, для поддержки? — Если с запада таки придет подкрепление, тебя задавит. — Зато предупредить успею. — Так, ну-ка прекратить! Выебу нахер! Всех, кто собирается геройствовать — выебу, немедленно, все слышали? — вдавил кулак в кирпичную стенку-бордюр Бара, старый кирпич раскрошился под рукой. — Я сказал, идем все вместе. Хочешь засесть сверху, не вопрос — но на том здании, а не здесь, ты меня понял? — Да не кипятись ты, — усмехнулся Тигра. — Мы все в курсе, что ты можешь выебать, к счастью, лично я не на своем опыте. Но будешь кричать громче, твоя слава долетит и до охраны. — Ладно, ладно, о, великий осеменитель задниц, твоя взяла. Идем все вместе, там заберусь на крышу, по рукам, — сдался Пчелка, пряча визор в сумку. — Вот и славно. Включили связь и поехали. Если случится что-то, что мы не продумали, сначала пытаемся решить своими силами, и только потом вякаем. — Думаешь, прослушивают? — Один хер, все может быть. Бесшумное передвижение и захват не было излюбленным приемом Бары. На таком принципе ведения боя специализировался Морфей. Однако, разумеется, солдат учили всему, что они должны знать и уметь, так что и красться в полной тишине Бару научили. Правда, был он заметно неуклюжее Сапсана. Тот словно сливался с тенью, Бара и сам пару раз терял его из виду. Тигра с Пчелкой тоже не отставали, так что Джейсен считал себя псиной среди котов по праву. Тем не менее, его сноровки волне хватило для местной охраны. Рука Бары неприятно ныла, но усталости Джейсен пока что не чувствовал. В здании-складе оказалось еще больше ящиков, наваленных высокими стенами, по пять штук не особо ровными рядами, и шестеро охранников. Перебравшись по крышам, солдаты оказались у слухового окна, сверху каждый сделал снимок на коммуникатор, чтобы иметь хоть какую-то карту из лабиринта ящиков. Вырубали по одному-двое, подкрадываясь со спины, тут же утаскивали за дальний ряд. Стрелять было нельзя, в ход пошли ножи и найденные здесь же на свалке мотки толстой проволоки. Последний охранник, выпавший на долю Бары, вышел с небольшим приключением. Обычно охранники не подозревали о том, что за ними крадутся, а попавшись, не могли вырваться. Бара уже и подзабыл, что значит сражаться с равным, а не с бандитами. Этот же в самый последний момент резко развернулся, пропустил руку Бары вперед, чуть подправив траекторию и едва ощутимо подтолкнув, Джейсен по инерции послушно пролетел один шаг, второй уже отправил в полукруг, чтобы не подставить спину. Встретившись взглядом с противником, Ли быстро вспомнил тяжелые тренировки и не собирался второй раз так же облажаться, был готов к контрудару и сделал обманный выпад. Который попал в цель. Мужчина не увернулся и даже не попытался защищаться, одновременно со входящим под ребро ножом вырвалось короткое «Стой!». Полуседой полноватый мужик со шрамом через все лицо уставился на Бару и так упал. Рядовой оттащил тело, озираясь по сторонам. Вскрикнул-то он тихо, но вдруг все равно услышали? В капсуле в ухе раздался сдавленный шепот Сапсана. « — У меня чисто.» « — Чисто.» « — Аналогично, мужики» — Чисто, — с облегчением выдохнул Бара, напоследок вскользь посмотрев на показавшееся знакомым лицо. Они встретились у ворот, Пчелка тут же отправился на крышу. Бара оглядел здания поблизости, выискивая в окнах признаки присутствия людей, но, судя по всему, дома пустовали. — Пчелка, поглядывай на восточную сторону, но и обо мне не забывай, — заметил Бара, прежде чем они двинули дальше. С охраной на площади расправились так же быстро и на этот раз без неожиданностей. Возможно, более-менее профессионал у них был только один. Бара вспомнил движения, не припоминая уже лица. Почему других не обучил? Странно. Может быть, недавно здесь, потому и решил было сдаться. На площади обнаружили приличный ящик со взрывчаткой и пультами дистанционного взрыва. Бара, Тигра и Сапсан склонились над ящиками, отключив средства связи. — Супер. Пиздец древность. Кто-нибудь умеет с этим обращаться? Тигра с надеждой переводил взгляд с Бары на Сапсана. Сапсан недоуменно вскинул бровь. — Серьезно, да? Вы из планет старого света и понятия не имеете, как с этим обращаться? — Парень, за такие игрушки как раз таких ребят как мы и присылают зачищать территорию, оно нам надо было, приключения себе на жопу? Ясен пень, мы такое в глаза не видели, — развел руками Бара. — Отлично. Какое счастье, что хоть кто-то внимательно слушал все лекции. Не так уж сложно, подключаешь вот здесь, активируешь, берешь с собой пульт, детонатор… — Так-так, вот ты и займись этим, — перебил обрадованный Бара. — Да не вопрос, только нам не просто съебаться надо будет, а пиздец далеко съебаться! — Это еще почему? — Оглянись, дурень, сколько здесь на квадратный сантиметр взрывающейся хуйни? Тут такая цепная реакция начнется, что соседние дома под фундамент может снести, к чертовой матери. А дальность дистанции у пульта не такая уж и хорошая! — Так. Значит, отойдем на максимальную, а дальше будем бежать, очень-очень быстро. Ты говорил, что быстрый, так что тебя это не должно волновать, — Бара зажал кнопку ларингофона, чтобы передать план Доусону. — Пчелка, по моей команде бросаешь все нахер и валишь на запад, понятно? На нас не отвлекаешься. До этого момента — прикрываешь. Ориентируешься на коммуникатор, как только окажешься возле нас, начнется праздник, и мы все вместе сверкаем пятками в ту же сторону. « — Тебя понял, Бара. Не подкачайте там.» Тигра и Бара стояли с винтовками наперевес возле устанавливающего взрывчатку Сапсана. Первую зенитку он заминировал достаточно ловко, ушла всего пара минут, будто всю жизнь только этим и занимался. Пару раз, правда, нервно сматерился, ни то от напряжения, ни то что-то перепутал. — Эй, мужик, ты поосторожнее, сам говорил, накроет лихо, — участливо заметил Тигра. Сапсан хмуро продолжил работу. Затем они перебрались ко второй, на окраине площади. Дальше на юг шло поросшее поле, было хорошо видно горизонт. Как можно было не заметить, что склад именно здесь? — Мужики, у нас проблемы. — Тигра? — Вижу на коммуникаторе Толстяка. Но Толстяк числится в погибших при обстреле транспортников. — А нет, все-таки они не совсем тупые, — с сарказмом зло заметил Бара. — Обобрали наши трупики возле транспортников, молодцы, блять. — Хуево, значит у них и винтовки наши есть. — Пчелка. На коммуникаторе замечен Толстяк, смекаешь, что это значит? « — Абзац. Это значит, пора съябывать, парни. Я пока никого не вижу.» — Сапсан, тебе еще долго? — Не активируется. Батарейка, похоже, села, другую надо… — Возьми другую. — Да делаю я! « — Парни, гости пришли.» В подтверждение слов Пчелки раздался выстрел с его крыши в куст возле угла дома, напротив солдат. Сапсан поднялся почти тут же. — Пчелка, делай ноги! — Бара открыл автоматную очередь по выскочившим солдатам. Двое рухнули на землю, Бара тут же нырнул за ящики. Если они не совсем идиоты, по ящикам стрелять не станут — все взорвется, их же и накроет. « — А вы?!» — Все по плану, пиздуй! Сапсан и Тигра тут же оказались рядом. Бандиты действительно не стреляли по ящикам, но, судя по крикам, собирались окружить. — Скот, ты все сделал? — Готово, двигаем, двигаем! — подтвердил Сапсан. Тигра вынырнул из укрытия и открыл огонь по наступающим, Бара и Сапсан между ящиками метнулись прочь, на запад, к тесным переулкам. Сразу у проулков раздались новые очереди, Бара прыгнул в окно. — Блядь, с запада тоже идут, мужики! Вооружены огнестрелом, — взгляд на заряд. Три процента. Джейсен прижался к стене, отползая от окна на площадь ближе к выходу на переулок. « — Я прикрою!» — Пиздуй оттуда, Пчелка! Сами прорвемся! Нырок в свет солнца, кувырок, свист пуль за спиной. Получив укрытие, солдат открыл огонь, высматривая противников. Тупо стрелять вслепую уже не вариант. Придется экономить эти несчастные три процента. « — Бара, я почти возле тебя». Через мгновение Сапсан действительно оказался за спиной Бары. — Тигра где? « — Почти на месте, отстреливаюсь. Остальные к нам ползут, зажать хотят.» — Пиздец. Не отвлекаемся и прем вперед, мужики. Бара пересек весь дом и вылетел за спинами засевших за баками местных. Пара выстрелов, в бронь Бары, ответные — Джейсена, удар прикладом. Тех, кто успел отскочить, добивал Сапсан, вооружившись ножом. Тигра влетел в дом, где недавно находились Бара с Сапсаном, задержался у оконного проема на площадь, чтобы прикрыть отступающих. После очередной автоматной очереди по преследователям, заряд электроблока Тигры пропищал о смерти. Затравленно Тод оглянулся по сторонам. — Мужики, у меня… На улице Сапсан перерезал горло рывком одному из противников, толкнул тело. Джонаш видел, как двое со стороны площади высунулись из-за угла и направили стволы на курсанта, в руках Тигра все еще держал бесполезную винтовку. — Скот, ложись!!! Тод выскочил в дыру в стене, закрыв собой Скота. Звук автоматной очереди электропневматики. Скот уже лежа на земле развернулся лицом к Тоду. Тигра стоял на коленях, удивленно глядя перед собой. Сапсан в ужасе смотрел на то, как солдат заваливается на него, не соображая, что происходит. — Тигра!!! Бара обернулся. Он видел, как Тигра упал на вытянутые руки Сапсана. Голова легла на плечо Скота. Сердце пропустило удар. « — Суки!!! Ублюдки!!!» Два выстрела снайперки. Пчелка, очевидно, остановился и сам снял убийц, два трупа уже лежали перед Сапсаном с Тигрой в обнимку. Бара подскочил к ним, ухватил Тигру за руку, чтобы поднять и взвалить на себя. Из шести рваных дыр в спине пузырясь текла алая кровь. Джейсен уставился на раны от пуль. — Тигра… Эхо разнесло нечеловеческий крик, перемешавшийся с автоматной очередью. Сапсан быстро стянул с головы Тигры шлем и снял медальон. — Бара, уходим, — бросил он через плечо и рванул вглубь улиц. Бара сжал до боли в зубах челюсть и отправился следом. Первому же попавшемуся бандиту Бара приставил к животу винтовку и нажал на кнопку залпа, спуская весь заряд блока, глядя в глаза. Следующий получил под челюсть нож. Солдат находил одного за другим, не просто пробираясь вперед, прочищая путь, оставляя за собой трупы. Сапсан оказался далеко впереди, рядом с ним уже бежал Пчелка. — Бара, быстрее!!! Уже почти дошли до крайней точки! Джейсен не слышал их. Перед глазами стоял на коленях заваливающийся Тигра. Веселый рыжий шутник, искренний и честный, надежный и преданный, таких Бара отродясь не встречал у себя на планете. Первый настоящий друг. Снова удар ножом под дых, перекувыркнуться через тело, рубануть наотмашь по артерии. — Джейсен, мать твою!!! Пчелке и Сапсану пришлось вернуться, Бара чуть было не набросился и на Скота, когда в лицо брызнуло чужой яростью. — Мудак, завязывай! Пора драпать!!! Узнав Сапсана, Бара немедленно остановился, по телу прошелся холод. «Охренеть… еще немного, и…». За спиной Сапсана кто-то пошевелился. Бара схватил Скота в охапку, разворачивая и перехватывая на ходу винтовку. Очередь. Бандит завалился за стену, откуда вылез. Сапсан вцепился рукой в предплечье Бары, Джейсен вернул винтовку, прижав к его груди, выпустил Скота. — Прости. Пошли. Стоило Баре прийти в себя, усталость и безразличие легли в руках и сердце свинцом. Все это время адреналин не позволял задумываться о ранении, но теперь Бара четко ощущал, как с каждым ударом сердца из него вытекают все силы. — Надо жать! — Давай! — крикнул из последних сил Бара, пытаясь собрать все что осталось и последний раз поднажать. Серия взрывов. Все громче и громче. Звон стекла. Стена пыли и какого-то тяжелого мусора отшвырнула Джейсена вперед. Солдат лег лицом вниз. Стена за его спиной обрушилась. — Бара! Бара уже ничего не видел. То проваливаясь в небытие, то возвращаясь в реальность он чувствовал, как его тащат куда-то. — Что там, мужики? — еле ворочался язык. — С нами связалась База! Бара, ты понимаешь? Они идут за нами! Я сам слышал! — Мужик, ты не обижайся, но ты пиздец бледный. Где-нибудь болит? — Пчелка оказался на редкость заботливым. Чьи-то крепкие и осторожные руки перебинтовывали руку. Бара приоткрыл глаз. Это оказался не Пчелка, а Сапсан, но губы уже шептали сквозь ухмылку. — Отъебись, Файк, дай поспать… Окурки уже вываливались из пепельницы, а системы отчистки помещения едва справлялись с объемом смога. Бара по-прежнему сидел напротив майора. Странно, он ожидал почувствовать что-то вроде опустошенности после этого рассказа, или же наоборот, что воспоминания полностью поглотят его и случится что-то вроде того, о чем предупреждали психологи медблока: словно ты заново переживаешь самый страшный день в своей жизни на собственной шкуре, когда воспоминания превращаются для тебя в реальность. Однако Бара оставался в полном сознании, от рассказа он не помутился в рассудке и не вскрыл какие-либо душевные травмы. Скорее наоборот. Пока Бара погружался в прошедшие события, целиком, он словно что-то понял, разобрал какие-то детали. То, что раньше казалось размытым и неважным, обрело смысл. Охранник со Шрамом — это был Шрамина, совершенно точно. Какого хрена он делал на той планете, да еще среди бандитов? Хороший вопрос. В какой-то момент, очевидно, он узнал Бару. Странно, что Шрамина попытался его остановить, когда узнал. Полицейский прямым текстом прямо в лицо Баре говорил, что место его на каторге, и при любом удобном случае, он сведет с ним счеты. Хотя, конечно, иронично получалось. Офицер Шрамина рассчитывал засадить бандита Бару за решетку и прославиться, а в итоге солдат Бара грохнул бандита Шрамину. Бандиты явно были предупреждены о появлении отрядов зачистки и вооружены, практически, до зубов. Но не подготовлены, совершенно. Какой смысл от больших пушек, если ты не способен организовать достойное сопротивление, если весь твой план заключался в тупой «охоте на собак»? Такие ресурсы, такие жертвы, и с таким тупым планом? Одно просветление — обобрать трупы погибших, чтобы получить лучшее вооружение. И они это сделали аж через два часа после взрывов? Чушь какая-то. Как-то не верилось, что заговорщик мог облажаться на таком элементарном моменте — составлении плана. Кем бы ни был тот, кто предупредил бандитов о появлении отрядов, он явно имел отношение к Армии, а значит, знал, на что способны даже курсанты. Даже если предположить, что он только передал информацию о наступлении, бандиты скорее просто быстренько спрятали бы склад и залегли на дно. Кто-то спровоцировал их на этот конфликт. Похоже, слить хотели не только курсантов, бандитов тоже подставили. Вполне возможно, что вообще было не важно, кто победит, нужен был сам факт стычки. Репортеры, опять же, не давали шансов просто сделать вид, что ничего и не было. Можно распространить и так популярную версию, что на территории боевых действий было не нейтральное население, которого якобы вообще не существует, а семьи бандитов, которые «сами виноваты, что выступили против Гражданской Федерации», но исчезновение двух репортеров никак скрыть не удалось бы. И уж тем более на подобную херню не способен был Ривер. Он был, конечно, не тупым солдафоном, голова у него соображала. Но такая подстава? А зачем тогда подставлять свою шкуру, защищая Тигру? В чем выгода сержанта? Слишком большие риски. Это слишком большая игра, явно уровнем выше. Вот был бы он офицером, и где-то далеко… — Спасибо, Бара, — тяжело выдохнул майор. Бара выпал из своих размышлений, вернулся в комнату. Майор выглядел не то уставшим, не то подавленным. Что из двух? — Еще всего пара вопросов, и ты сможешь как следует отдохнуть. Ты сказал, один из бандитов во время вашей вылазки показался тебе знакомым? Бара пожал плечами. — Меня вообще тогда накрыло, сэр, вспомнил, как жилось на родине. Я удивляюсь, как мне не привиделось, будто за мной стая собак гонится. Майор ухмыльнулся. — Ты молодчина. По-правде говоря, я не ожидал, что в филиалах Академии попадаются еще такие парни. Мне бы ты пригодился, — тень просветления появилась на лице офицера. — Вам? — Армии Гражданской Федерации, главным образом. Вы все молодцы, кто выжил при этой вылазке. — Я смог вам как-то помочь, сэр? Я имею ввиду, свой допрос. — Конечно, Ли. Думаю, мы здесь закончили, — майор устало развернулся к камерам и сообщил это глядя в одну на потолке, стал вносить изменения в гибкий лист. — Я распоряжусь, что конвой больше не нужен. Ты полностью свободен, разумеется, пока находишься на реабилитации в медкорпусе. Гибкий лист оказался подмышкой майора, тот поднялся со стула, снял со спинки китель. Бара поднялся вслед за ним, к двери. Майор вскинул руку с кителем, чтобы приложить к замку кисть, но на мгновение замер. — Думаю, больше всего на свете сейчас ты хочешь просто лечь отдохнуть, но я хочу, чтобы ты знал. Виновные будут наказаны. Я даю тебе свое слово. — Кто, сэр? Вы считаете, это сержант Ривер? Так он уже сдох. Майор улыбнулся, прижал китель у груди, отведя руку от замка. — Причастность сержанта давно не подвергается сомнению, солдат. Но один он бы не провернул такое дело. Кто-то предоставил вооружение бандитам, возможно, есть сообщники в центре связи, если, как ты сказал, канал был действительно перекрыт, а не приглушен со стороны планеты. Мы думали, что, возможно, среди курсантов тоже были соучастники, но судя по тому, что я услышал, курсанты не очернили свое имя перед Гражданской Федерацией. Я не имею права посвящать тебя в детали дела, хотя, конечно, ты вполне заслуживаешь знать правду. Когда-нибудь ты ее узнаешь. Мне кажется, у тебя огромный потенциал. У вас троих. Я приложу руку к тому, чтобы сразу после получения диплома ты получил хорошее предложение. Надеюсь, у тебя нет планов вернуться на родину? У тебя там есть родные, кажется, к тому же протекцию в Академию тебе составил какой-то полицейский? Офицер… Лесол Бригман и такой еще странный, со шрамом через все лицо. Бригман, видимо, очень расстроится, что его воспитанник не вернется к нему в качестве напарника. Майор расслабленно жестикулировал одной рукой, с полуулыбкой на лице, рассредоточенный и уставший, но смотрел Баре прямо в глаза. Джейсен обмер. Естественно, он смотрел документы протекции. О Шрамине там и слова не было. Значит, как этот хрен мог знать про причину его погоняла — шрам? А главное, на хуя он сейчас это сказал? Джейсен понимал, что пока поблизости камеры расслабляться не стоит. Взяв себя в руки, Бара, реагируя на реплику, надменно скривился. — От того, что он ухаживал за моей мамашей, которая, к слову, вообще сбежала, он не стал мне родственником, что бы он сам не думал на этот счет, сэр. У меня нет родных, и я не для того отправлялся в Академию, чтобы возвращаться, меня и тогда ничего не держало, и теперь ничего не изменилось. — Значит, буду рад когда-нибудь увидеть тебя в каком-нибудь элитном отделении, может быть, даже под моим руководством, Бара. И я рад, что мы сегодня поняли друг друга, — майор поднес кисть руки к замку. Система считала идентификационный чип, дверь распахнулась. Охрана за дверью вытянулась по струнке. — Сочту за честь, — ровно отчеканил Бара и отдал честь, — Гражданской Федерации Мы Служим. Майор хмыкнул. — Ты пока меня плохо знаешь, солдат. Возможно, ты еще проклянешь день, когда ввязался во все это. А до тех пор, буду рад тебя снова увидеть. Ну, будь здоров. Парни, этот свободен, можете идти, — обратился к посту охраны офицер, затем, поддев пальцем, перекинул китель через плечо и ушел прочь. Джейсен шел по серым коридорам, припоминая дорогу. Словно ничего не произошло, разве что, был чуть более задумчивый, чем обычно. Слишком много нужно понять, да еще и не выдать себя. Вот он вышел из допросной, но чужая игра, в которой победитель не тот, кто умеет махать кулаками, продолжалась. На выходе из отделения следования его остановили у кабинки поста охраны. Женщина-охранница, слегка полноватая от нехватки активных действий, но явно все же не потерявшая форму, задорно подмигнула. — Ну, вот все и закончилось, солдат? Слышала о вашей вылазке. Вы умнички, так держать! Приятно слышать, что выпускники твоей альма-матер так отличились! Мне сразу пришло электронное оповещение о снятии статуса, не переживай, — женщина просунула Баре через окошко контейнер с «личными вещами». Бара вежливо улыбнулся, принимая коробку. Все, что у солдата было личным — индивидуальный коммуникатор и медальон солдата. Женщина попросила Бару развернуть кисть ладонью кверху и просунуть в окно, поднесла к запястью кодировщик, на стекле кабинки появилась личная информация курсанта. В зеркальном отражении знакомые образы и текст: полное имя, включая позывной, дата и место рождения, группа крови, витая цепь ДНК, с расшифровкой индивидуальных особенностей вплоть до генетической предрасположенности к болезням рядом, а так же статус. Находящийся на службе Армии Гражданской Федерации в звании рядового, гражданин класса Д, под следственным надзором в качестве свидетеля. Другой рукой охранница вносила изменения на сенсорной панели на стекле окна, ввела одноразовый код доступа надлежащего уровня. Прямо на глазах у Бары одним легким движением пальца с простеньким, но изящным маникюром, информация о следственном надзоре исчезла. — Ну, вот и все, — женщина убрала кодировщик в зарядный блок, Бара вынул руку из проема и стал надевать свой коммуникатор. — Теперь ты не свидетель под надзором, а обычный курсант, находящийся на лечении в медотсеке. У тебя теперь есть доступ в отдел библиотеки, информационный центр и право на передвижение в корпусе Армии в разрешенных для граждан твоего класса отсеках и посещение знакомых, а так же снимается приказ о необходимости сопровождения при любых перемещениях представителями охраны. Пока не получишь разрешение медиков, комплекс покидать нельзя, это, думаю, ты и сам знаешь. Все это внесено в твою идентификационную капсулу, так что система безопасности больше не будет на тебя рычать. Другими словами — ты обычный законопослушный гражданин, поздравляю! — Спасибо, мэм. Перед уходом Бара отвесил женщине комплимент по поводу маникюра, исключительно для поднятия настроения работницы. Появившись в бело-персиковых коридорах медотсека, Джейсен первым делом направился в туалет. Учитывая, что он часа три просидел в допросной, это выглядело более чем логичным и естественным. В туалете Бара действительно устроился на толчке в кабинке и тут же уткнулся в коммуникатор. В личном носителе все было на своих местах. Устройство сообщало, что носитель не вынимался уже больше полугода и никаких изменений за последние недели не претерпевал. Бара проигнорировал эту информацию: пофиксить историю действий без пароля сложно, но вполне возможно, а что его коммуникатор совершенно точно проверяли не вызывало сомнений. Внутри чипа хранения было довольно пусто. Всего две папки, одна с понравившимися книгами и фильмами, другая с личными письмами. Всего шесть штук сообщений разной длинны. Может, майор выяснил про Шрамину из писем? Но Бара не упоминал, что знакомым лицо показалось из-за шрама, так зачем он упоминул Шрамину? Бара решительно приступил к уничтожению сообщений, в пару кликов удалял каждое, совершая механическую последовательность движений пальцев, не обращая внимания ни на адресантов, ни на текст. Уничтожить нужно все, без сожаления. Только на одном Джейсен замер взглядом. Графа адресант: «Лизбет Ли». Спустя секунду и это письмо исчезло без следа. Закончив свои дела в сортире, Бара отправился к себе в палату. Как свидетеля под надзором его держали в отдельной, не известно, для чьей еще безопасности. От двери его отделяла пара шагов, когда экран коммуникатора сам зажегся. Бара поднес его к лицу, заметил оповещение о новом сообщении, открыл, остановившись в проходе и привалившись к стене плечом. «Извини за ошипки и я незнаю, дойдет ли письмо. Бара, я неверю Бригману. Он говорит, тетя Лизи спилась и потерялась. Я неверю ни единому слову, я не чуствовал перегара, а я ходил кней каждый день. Мы с пацанами из школы искали ее, и в нашем старом районе тоже, я связывался с Синим и там с ребятами искал ее он. Он тебе должен, такчто наверняка все сделал как надо. Еслибы она просто спилась, он бы ее точно нашол, а она как исчезла. Я думаю, она сбежала спецально, но незнаю почему. Думаю, она штото поняла. Долго думал, стоит ли писать. Но если тут опасно, наверно тебе тоже лудше не возвращатся. За меня неволнуйся, хатя ты и небудеш. Я выучусь на электрика и пойду тоже в армию, но не солдатом, я буду связистом. Может быть ещо увидемся. Мне бы хотелось. Волда. Сектор У, планета ППМ64, 16. 06. 3510». Бара письму вовсе не обрадовался, руки чесались написать ответ и высказать все Волде и за стремление попасть в Армию, и за это письмо под носом Бригмана, однако Джейсен только нажал на кнопку «удалить не сохраняя». — Долбоеб малолетний! — выругался почти шепотом рядовой, открывая дверь палаты. Пчелка налетел тут же, крепко сжал в объятьях, похлопал по плечу. — Ну слава яйцам, мужик, с тебя тоже слезли! — Так мы ж ничего и не сделали, — пожал плечами Бара, ощущая, как начинает постепенно расслабляться. Настроение поднималось. — Это как сказать. Тех, кто ничего не делает, не награждают и досрочно из училища Академии не выпускают. Сапсан стоял у окна, прислонившись спиной к углу откоса. В ослепительно белой комнате с белой же мебелью свет падал со всех сторон разом, вычерчивая фигуру, линии спины и рук, отбрасывая тени на скулы. Бара с восхищением уставился на солдата, после чего, наконец, нашелся что-то сказать. — Досрочно? Поздравляю, парень. — Спасибо, — ровным голосом отозвался Сапсан. Он стоял ровно, профиль казался не просто спокойным, непрошибаемо спокойным: осанка, положение скрещенных некрепко рук, спокойно поднимающаяся от дыхания грудь говорили о полном душевном равновесии. Но Бара был готов поклясться, что словно чувствует его напряжение внутри, так, будто давно его знает. Пчелка привычно отшутился. — Сапсан у нас птичка гордая, Бара. Нас опросили почти сразу, пока медики тебя в чувство приводили, так что мы уже успели остохренеть друг другу своей болтовней, и Скоту очень не нравится, что его продвинули с нами за компанию, типа, тоже выжил, вот и молодец. — Я выжил благодаря Тигре, это не моя заслуга, — огрызнулся Сапсан, нервно повернув голову в сторону Пчелки. Теперь, глядя в глаза курсанта, Бара окончательно уверился в своих подозрениях на счет состояния Скота. — Я здесь благодаря Киперу и Тигре, но на это почему-то всем насрать. — Тигра сделал то, что сделал, это был его выбор, — жестко отрезал Бара, — и не только ты благодарен ему за все, что он сделал. Если ты не в курсе, Тигра говорил мне, что его перед смертью прикрыл Ривер. Может быть, что-то повернулось в его голове. Так вот, Сапсан, если ты продолжишь эту эстафету «меня спасли незаслуженно, умру-ка я достойно», я тебя своими руками придушу, именно потому, что это свинство по отношению к Тигре! — Да причем здесь это! — мгновенно завелся Скот. — Не собираюсь я лезть под пули, потому что меня спасли! Ты за идиота меня принимаешь? Просто я нихуя не сделал, я гребаный курсант! Как Кипер, как Скотч, как Бит, как еще несколько парней, что там сдохли, потому что мы всего-навсего курсанты! Ты, Пчелка и Тигра — заслужили, а мне повезло не остаться с Морфеем и не сдохнуть! Волна чужой ярости окатила Бару, но было в этой ярости что-то понятное и свое. Кажется, он даже успел соскучиться за время, проведенное под надзором. — Вот, — заметил Пчелка, — и так все это время. Я уже заебался объяснять пареньку, что да как. Может он хоть тебя послушает. Джейсен сел на свою койку напротив Сапсана. — Да не буду я ему ничего объяснять. Если он сам не соображает, что благодаря ему и мы с тобой тут сидим, ну и хуй, его проблемы. Буду я еще тратить свое время на этот высер. К удивлению Пчелки новой волны злости от Сапсана не последовало. Парень только и уставился угрюмо в окно, отвернувшись от обоих. В горбовой тишине, не отворачиваясь от вида стерильно-опрятного прогулочного парка за окном, Скот задал вопрос, который мучал их с Пчелкой это время. — Ты как? — М? — На счет смерти Тигры. Как держишься? Бара заметил обеспокойенный взгляд Пчелки. Почему-то от беспокойства этих двух стало приятно. Особенно неожиданно приятно было внимание Сапсана. Пчелка-то давно знает Бару, они друзья, его отношение понятно. — А что, у меня одного в этой комнате погиб друг? У нас у всех здесь друзья погибли. Вот вы как? Кемер понимающе улыбнулся, Пчелка хмыкнул. — Ну, все же не нам там крышу сорвало. — Сорвало, — кивнул Бара. — И я виноват, ребята. Это хуйня полная. Я с мозгоправами работаю над этим, и больше подобного не повторится. Файк раздраженно отмахнулся. — Да ну тебя, Бара, причем здесь это. Вспомни, мне тоже срывало крышу, ты меня и прикрывал, нормально все. Мы же не об этом. Мы… ну… слушай, Тигра был нашим лучшим другом. Но ты знаешь его дольше. Просто я хочу быть в курсе, что у тебя в голове. Мы со Скотом, — кивнул в сторону Сапсана Пчелка. — Вот выпустят нас из медотсека, засядем в баре и все подробно обсудим, — улыбнулся Джейсен, — а пока мне есть о чем подумать, кроме как о тех, кто погиб. Камеры, одна наверху, другая внизу, так во всех углах палаты. Это солдат помнил, не было даже необходимости осматриваться. Бара прикидывал, что говорить, взвешивал каждое слово. — Мне тут следователь сказал, что типа как рад бы увидеть в отряде посерьезнее, все дела. — Да он по ходу всем троим это сказал, — хохотнул Пчелка, оседлав стул. — Что думаете? Сапсан залез на окно, опершись руками о подоконник, поморщился. — От таких предложений не отказываются. — Согласен, — кивнул Бара. — Тем более, от предложений таких людей. Сапсан поднял взгляд, слегка удивленный, разглядывал Бару, будто искал ответ на свой незаданный вопрос. Пчелка со своего места прыснул. — Ну, уж точно майор не такая скотина, как Ривер, — с явным сарказмом заявил Файк, — чтобы предавать своих, верно, мужики? Сапсан теперь уже на Пчелку уставился, с еще большим удивлением, едва рот не открыл. — А че смотришь? Думаешь, ты один умный, а мы так, слепые долбоебы? Я тоже в людях разбираться умею. Разве что Бара вот у нас головой стены считает слишком часто. — Отъебись, Доусон, — с облегчением расплылся в улыбке Ли. Надо же. Парни тоже что-то не то почуяли, значит, он не параноик. — Что ж. Теперь нам только вместе держаться. — Ну, я-то твою жопу рядом выдержу, Бара, а вот как Сапсан вытерпит твое присутствие, ума не приложу, — расхохотался Доусон. Сапсан, парируя, отмахнулся. — Я как-то вытерпел его в том аду, так что и дальше как-нибудь справлюсь. Тем более, что эта жопа мне должна, — воздел палец к потолку Скот. — Че, правда? — Доусон оживился. — Бара, ты реально ему должен? — Есть такое дело, — Бара устало откинулся на подушку, забравшись на койку прямо в одежде и ботинках. Сапсан с ехидством победно разглядывал рядового. — И как возвращать собираешься? Натурой? Джейсен на мгновение замер, отвечая на взгляд самодовольной ухмылкой. Развернувшись носом к потолку, парень заложил за голову руки и закрыл глаза. — Возвращать? Достаточно сделать так, чтобы ты сам остался мне должен. — Оу, ну, все, Сапсан, ты попал, — расхохотался Пчелка. — Посмотрим еще, — надменно фыркнул Скот. Довольный ответом, Джейсен едва сдержался, чтобы лыба не расплылась по всей морде. — Сработаемся.