Занпакто

- Карэ. Казешини, – произнёс на выдохе Хисаги и сузил глаза. Но ничего так и не произошло. Катана, крепко сжатая в ладони, осталась в первоначальном состоянии. Лейтенант девятого отряда напрягся. Где-то недалеко он ощутил чужую реятсу, а собственный занпакто не откликался на призыв. В принципе, можно было попробовать отбиться с помощью кидо. Но здесь — как повезёт. Не стоило и говорить, что неактивированный занпакто – это большое упущение. Шухей обдумывал возможные варианты действий. Но ему повезло. Носитель мощной духовной силы обошел стороной местонахождение лейтенанта. Хисаги вздохнул. Что же случилось с его занпакто? Он попытался ещё раз призвать Казешини. Но всё оказалось тщетно. Духовный меч молчал. Странно. Какая напасть приключилась? Он собирался сделать рывок в сюнпо, чтобы найти кого-то из своих и спросить, что за чертовщина творится. Но в следующую секунду буквально остолбенел, почувствовав такую знакомую реятсу. Поражённый, он застыл на месте и не решался обернуться, пока не услышал: - Ну, привет. Напарничек. Наконец Шухей повернулся и шокировано уставился на свой занпакто. Перед ним стоял Казешини. Его Казешини. Крепкая жилистая фигура - почти одного роста с Хисаги. Тёмно-красная густая грива волос, хищный, почти дикий взгляд и две ”косы” в руках. Лейтенант смотрел на него и не мог поверить своим глазам. Как вырвалась на волю часть его сущности? Надо сказать, не совсем хорошая часть. Всё то, чего Хисаги боялся и что ненавидел. Ярость и жажда боя, желание отбирать чужие жизни. Лейтенант девятого отряда опасно прищурился. Казешини одарил его наглой усмешкой. - Как ты здесь оказался? – спросил Хисаги. - Тебе ли не всё равно? – нахально ответил занпакто, – Ты же, вроде как, недавно меня звал, м? Шухей нахмурился. Да, он звал. Но никак не думал, что может получиться такое. И что теперь ему делать? Однозначно нужно было найти хоть кого-то из своих и спросить. Может, они знают. Дикарские глаза как будто видели насквозь, словно духовный меч знал, о чём думает его хозяин и что замышляет. Казешини скривил губы, поигрывая ”косами” в руках. Нет, он так просто не даст ему уйти. Ведь так давно и яро горело желание стереть Хисаги в порошок, уничтожить. За ненависть к нему, Казешини, за то, что хозяину не нравилась его ”форма”, за страх и отрицание естественной сущности, части самого себя. Занпакто был гордым и своенравным и собирался поквитаться с хозяином за подобное отношение. Лейтенант напрягся и внимательно наблюдал за Казешини. В любую секунду он вполне ожидал нападения, тоже догадываясь о намерениях своего духовного меча. Всё-таки он вполне неплохо знал эту часть своей натуры. Тёмную часть. И не сомневался, что Казешини захочет взять верх. Вот только он не мог позволить ему сделать это. Хисаги даже думать не хотел, что будет, если тёмная сторона сбросит контроль… ”Нет” – подумал он и чуть встряхнул головой, отгоняя пугающую перспективу. В этот самый момент Казешини исчез из поля зрения. Шухей на доли секунды упустил этот миг. ”Ксо!” – вспыхнуло в голове ярким отголоском. - Я здесь… - прозвучало весьма ехидно откуда-то сверху. Хисаги поднял голову и увидел стремительно надвигающегося на него занпакто. Лейтенант едва успел среагировать и в считанные секунды тоже исчез с линии траектории запущенной ”косы”. Появился он где-то справа, у подножия ствола дерева. Да, эффект неожиданности – это было вполне в духе его занпакто, как и презрительная склонность нападать со спины, что Шухей ненавидел. Он сжал губы в тонкую полоску и снова ожидал выпада духовного меча. Тот не заставил себя долго ждать. На этот раз Казешини появился за спиной хозяина. Глухо звякнула цепь. Хисаги снова быстро переместился, но вторая ”коса” слегка зацепила его плечо. На коже свежел и наполнялся кровью порез. Шухей в недоумении воззрился на рану и чертыхнулся. Казешни безумно расхохотался. - А-а… - чуть выдохнув, сказал он. – Ты всё-таки решил бегать от меня. Я всё равно тебя достану, рано или поздно. Сколько ни убегай, – на тёмном фоне сверкнула белозубая улыбка. Хисаги думал, что долго бегать от духовного меча не удастся. Но что? Принять вызов? Занпакто не собирался его отпускать. Лейтенант вспомнил, что в руках ещё осталась катана. Но что он сможет сделать без шикая простой железкой? Шухей вздохнул. Пусть это и почти ничего, но ему бы хоть как-то отбиться и выскользнуть, найти своих… Снова неожиданно сбоку вынырнули ”косы”. Хисаги перехватил катану покрепче, и железо звякнуло, когда ”коса” столкнулась с лезвием катаны. Одну он с трудом остановил и развернулся в ту сторону, где мелькнула грива тёмно-красных волос. Вторая ”коса” полоснула по рёбрам, вспарывая ткань. Шухей сдавленно охнул. Теперь материализованный духовный меч стоял недалеко от хозяина, так, чтобы его было видно. Он облизал лезвие, которое ранило Шухея. Воздух вокруг взрезал торжествующий хохот. - Ну что? Я же говорил, рано или поздно достану тебя, – хмыкнул он и оскалился. Лейтенант тяжело дышал, полученные раны и вынужденные частые перемещения сделали своё дело. От ”кос” стало очень трудно увернуться. Казешини этого и добивался. Пока Хисаги слышал голос, но не видел своего занпакто, проще было его подловить. И опять из ниоткуда появились две ”косы”. На этот раз слишком быстро, слишком близко. Хисаги не успел увернуться. Острые лезвия, как по маслу, скользнули по коже на спине. Зацепили, заставив его тяжело привалиться к дереву, и опутали крепкой цепью, прижав к твёрдой поверхности. Откуда-то раздался ликующий, полный довольства, хохот. Шухей, сцепив зубы, прерывисто дышал и напряжённо всматривался вокруг себя. Теперь перед ним во всей красе появился его занпакто. Широкий оскал белых, как слоновая кость, зубов выделялся на тёмно-красном фоне лица; узкие, опасные глаза хищника светились торжеством; бледный, розовый язык медленно скользнул по краю губ, с деланным удовольствием. Казешини приблизился к Шухею с видом победителя. Склонился к его лицу и презрительно посмотрел в глаза. Потом окинул быстрым взглядом тело, опутанное цепью. Вернулся снова к глазам. Хисаги прерывисто дышал и щурился. - Как же я тебя ненавижу! – взрезало воздух тёплое колючее дыхание. И Казешини впился злым поцелуем в губы хозяина. Шухей удивлённо распахнул глаза. Занпакто терзал его губы. Хисаги вымученно простонал в рот Казешини. И удивление, и шок, боль, непонимание сейчас сменяли друг друга почти мгновенно. Он не мог разобраться, остановиться на чём-то одном, наконец. Тело ныло от усталости, от полученных ушибов и порезов; мышцы затекли. Казешини оторвался от его узких, искусанных в поцелуе, губ. Шумно вдохнул носом, как будто принюхиваясь, и ухмыльнулся. Что-то в нём как будто поменялось в этот момент. - Ненавижу… - процедил занпакто и сверкнул глазами, - за то, - пальцами Казешини ощутимо касался горячей кожи: на плечах, на груди в вырезе косодэ, на рёбрах, - что ты так относишься ко мне. Занпакто скользил взглядом по телу хозяина изучающе, оценивающе. Хисаги недоумевал. Было странно от смешения ощущений и неизвестности, ожидания того, что будет дальше. Казешини склонился и быстро, неожиданно лизнул в шею. Шухей вздрогнул. Его начинало захлёстывать. Сознание застилало призрачной дымкой и от усталости, и от напряжения. - Ненавижу за то… - занпакто зализывал кончиком влажного языка порезы, оставленные его ”косами” на плечах, рёбрах, растянув косодэ, - что ты привязал меня к себе, - с любопытством, лёгкими, порхающими касаниями он исследовал ямку между ключицами, кадык, изгиб шеи, переходящий в плечо, ямку за ухом. Сейчас Хисаги обострённо воспринимал происходящее, тело его напряжённо реагировало, он стал шумно и часто дышать. На щеках проступил лихорадочный румянец. Рот приоткрыт, быстро облизанные секундой ранее губы призывно блестели. Казешини снова прильнул к этим губам. Он раскрыл их, проскользнув своим языком в рот Шухея. Глубоко, безудержно целовал то облизывая, то покусывая узкие, немного шероховатые губы. Хисаги только мог приглушенно мычать в ответ на действия своего занпакто. - Ненавижу за то, что хочу, но не могу это сделать - прервав поцелуй, Казешини прошептал в губы хозяину. Он хотел. Но хотеть не значит действительно убить. Казешини прекрасно понимал, что если Шухей умрёт, то и ему придёт конец. И Хисаги всё понял. Его Казешини всегда был таким своенравным и почти неконтролируемым… Казешини вошёл в азарт. Ему тоже стало интересно, что дальше. Хозяина он таким ещё не видел. Волосы на висках и на лбу Шухея взмокли. Глаза подёрнулись мутноватой дымкой и невидяще смотрели в одну точку. Казешини ухмыльнулся и прикусил Хисаги за ключицу. Ответом ему был сдавленный стон, который музыкой прозвучал для ушей занпакто. Казешини прикусил изгиб шеи, кожу на груди, быстро лизнул и прикусил напрягшуюся бусину соска. Шухей надломлено захрипел севшим голосом. Занпакто прикусил кадык, шершавым, бледнорозовым языком нырнул в ямку между ключицами и захватил губами мочку уха, стал посасывать, словно леденец. Хисаги протяжно замычал. Сердце заходилось в бешеном темпе, мышцы живота свело в предвкушении, кровь в жилах разливалась бурным потоком, как будто билась в поисках выхода, но не находила его, возбуждение пульсировало и дрожало под тканью хакама. Внезапно его что-то отвлекло. Казешини не успел толком обернуться, когда недалеко от него, за спиной, мелькнула форма синигами и светлые волосы с причудливо изогнутой чёлкой на глаз. Всё произошло так быстро. Неожиданно появившийся Кира и летящий в Казешини маленький зеленоватый шарик. Несколько мгновений, и Казешини падает безжизненной куклой у ног Шухея. Лейтенант девятого отряда смотрит странно и недоумённо. Изуру поднимает тело Казешини и относит его чуть дальше. Располагает у другого дерева. Приближается снова. Окидывает быстрым взглядом, опутанного цепями Шухея. - Простите, Хисаги-сан, мне пришлось… - виновато произнёс он. Шухей свёл брови, отвернулся и сжал зубы, пытаясь отвлечься от мучительного и тянущего напряжения внизу живота и болезненного трепета оставшегося без разрядки члена. Резко сглотнул и поморщился. Эта перемена на его лице не ускользнула от взгляда Киры. - Что… это было? – отрывисто, всё ещё немного хрипловато, спросил Шухей. - Ничего страшного. Это просто снотворное, – ответил спокойно Кира. – Всё-таки вы ещё должны с ним сразиться, чтобы вернуть его себе. Я не хочу его ломать. Шухей слегка кивнул, соглашаясь с другом. Он попытался немного пошевелиться и снова поморщился. Изуру посмотрел на него тяжёлым взглядом, будто решая что-то для себя. - Кира, не… - Хисаги осёкся, увидев странный взгляд Изуру и то, что лейтенант третьего отряда направляется к нему. Как заколдованный, он смотрел на сокращающего между ними расстояние, Изуру, его глаза, в глубине которых затаилось что-то, что сложно было прочитать, понять. Кира подошёл очень близко. Коснулся ткани хакама. - Кира, что ты… - недоумевая, не успел закончить вопрос Шухей. Он шумно вдыхал носом воздух. Дыхание его сбилось. - Хисаги-сан… простите… С уст Шухея слетел едва слышный всхлип. Изуру проскользнул рукой в разрез хакама, и ладонь уверенно легла на стоящий твёрдый член. Тонкие прохладные пальцы плотным кольцом обхватили напряжённый ствол и резко провели вверх-вниз. Хисаги дёрнул бёдрами и зашипел. Член болезненно подёргивался, требуя разрядки. Все мысли как будто сдуло из головы, глаза затуманились, возбуждение поднималось волной из глубин. Шухей закрыл глаза и откинул голову на толстый ствол дерева позади, к которому он был прижат собственным занпакто. Кира сжал пальцы чуть сильнее у основания. Хисаги натянуто прошипел. Это было так мучительно. Медленно. Ему не давали кончить сразу. Член Шухея как будто пышал жаром, по сравнению с прохладными пальцами Изуру. Кира слегка оттянул тонкую кожицу под головкой и снова резко двинул рукой вверх-вниз и обратно. У Хисаги дёрнулся кадык, и с губ сорвался глубокий, грудной стон. Сознание окончательно поплыло раскалённой лавой. Он мотал головой из стороны в сторону, не замечая, что опирается на дерево - твёрдое и неудобное. Кира огладил и плотно сжал в ладони яички. Хисаги замычал и чуть не осип. Перед его закрытыми глазами плыли разноцветные круги. Голова кружилась, как карусель. Всё тело было напряжено, как пружина. Изуру с неожиданной, даже для себя, жадностью наблюдал за реакцией Шухея в ответ на свои действия. И это невесть откуда взявшееся желание – помочь семпаю, довести дело до конца, увидеть, как оно будет. Кира слегка царапнул нежную кожу, стоящей колом, плоти. Хисаги дёрнулся. Крупная дрожь прошла по позвоночнику, оставляя тягуче-сладкое томление в животе. Он был совсем на пределе. Почти терял сознание от шквала испытываемых ощущений и напряжения. Кира, ещё раз плотно сжав пальцы, резко прошёлся по всей длине члена – вниз-вверх. Всего несколько движений и Шухей, подавшись бёдрами навстречу его ладони, низко, гортанно застонал, срываясь в хрип, и мощно кончил. Тело его обмякло и повисло на цепи собственного занпакто. Кира медленно вытянул перепачканную руку и посмотрел на неё. Он тоже приходил в себя. Потом он заторможено вытер руку о ткань своих хакама. И подумал, что надо бы освободить Хисаги.