Метро

Вы никогда не смотрели на стены метрополитена, пока движется вагон, в котором вы находитесь? Некоторые бездумно смотрят в окна, но не видят ровным счетом ничего. Некоторые вообще не смотрят. А некоторые смотрят, и видят… провода, линии электропередач. Но никто не видел того, что каждый раз видел Максим, когда отрывался от КПК’шки, в которой читал очередной бестселлер, когда он фокусировал взгляд на окнах, когда начинал прислушиваться к шуму колес по рельсам. Никто не испытывал того ужаса, который каждый раз сковывал Максима, когда тот спускался в метро. Вагон несся по тоннелю, раскачиваясь из стороны в сторону. Максим убрал КПК’шку в маленькую сумочку на поясе и сфокусировал взгляд на окнах. По черным от копоти стенам ползли, переговариваясь, странные твари. Они смеялись, показывали крючковатыми пальцами на пассажиров, ложились на стекла, размазываясь всем голым серо-синим телом по окну, скалили морды в притворном ужасе. Максим слышал в шелесте электричества в проводах тихое шипение эти кошмарных тварей. Он не знал, кто они. Но он знал, что они обитают только в метро. Они развлекались тем, что собирали мертвые души от погибших под колесами электрички в маленькие хрустальные флакончики. Максим видел их каждый раз, когда спускался в подземку. И они знали, что он видит их. Иногда они заводили с ним длинные пространные беседы на гастрономические темы посредством сворачивания всех программ мини-компьютера и написания на нем текстов без использования стило. Максим старался не обращать на них внимания. Но… твари всегда знали, чем его завлечь в беседу. Интересно, – писали они, – что вкуснее: душа тридцатилетней выдержки женской особи или той же выдержки мужская? И что делать, если появилась аллергия на детские души до семи лет выдержки? Максим писал, что ничего про них не знает, поэтому не мог ответить ни на один заданный ему вопрос. Но они не обижались. Скаля гнилые кривые зубы и дыша на Максима запахом лилий, они спрашивали его об устройстве питания у людей. Почему душа человека получается намного вкуснее любой другой? «Наверное, дело в эволюции», – писал в ответ Максим. И они задавали еще вопросы. Главное, чтобы им что-то кто-нибудь говорил. Они скучали без живого человеческого общества. Раз в месяц они устраивали лотерею. Кто собрал больше всего флакончиков с душами, имел право получить живую душу, заставив человека совершить самоубийство на путях. И никакая охрана не помогала. Они не видели этих тварей. А Максим видел. И каждый раз они предупреждали его о дне очередной сходки, чтобы он пришел к ним на закрытую станцию – поглядеть на лотерею. Потом отправиться с ними и смотреть на то, как одна из тварей осторожно изучает человека, его мысли, чтобы найти брешь в его защите и, дернув побольнее, разорвать ткани мозга, принудить к суициду. Говорят, жертвы перед самой смертью могут видеть своего палача… Каждый раз это бывают целые представления. Они чувствуют себя актерами, играют свои роли, радуются успеху. А где-то далеко плачет мать над разрубленным телом своего ребенка и клянет любую мелочь, которая могла сломать ее дитя. Максим ничего не предпринимал. Твари могли запросто прочитать, а потом и очистить его мозг от ненужных мыслей. Пока однажды случай не подвел его к беде. Он согласился ехать со своей девушкой (да что там девушкой - будущей женой) по делам, касающихся их свадьбы. Максим привычно читал роман, Настя сидела рядом и разглядывала свои ногти. Рядом появилась тварь и сообщила, что сегодня день лотереи и что они ждут его. Максим вежливо отказался. Тебе понравится наша новая жертва… – радостно сообщила тварь. - Макс… - раздался над ухом испуганный голос Насти. – Что ЭТО рядом с тобой? - Что? – не сразу смысл вопроса дошел до юноши. – Где? - Рядом с тобой. Это нависло над твоей КПК’шкой. Максим повернул голову в ту сторону, куда указывал пальчик Насти. Она сидит рядом с тобой, – рассмеялась тварь и выпрыгнула в окно. Настя стояла перед путями, мутными глазами глядя на черные рельсы. «Я недостойна его, – думала она. – Я некрасивая. Он держит меня рядом с собой только из жалости… Зачем же жить, если я не нравлюсь Максиму? Я так люблю его…» - Настя, стой! – Максим в последнюю минуту увидел свою любимую и рванул к ней. Остановить процесс было невозможно. Максим это знал. Но он не хотел терять свою Настеньку. – Настя! – оглушительно позвал он. Она обернулась. Он успел обхватить ее перед тем, как они вдвоем упали на рельсы под свет надвигающегося поезда. Какой замечательный улов… Две живые души. Две ценные души. По-тому что одна из них сама пошла на самоубийство. Для них у нас най-дется отдельное место… Они ведь запросто смогут стать нами. 11.05.07.