Метка для альфы

Мы снова спорили: этот идиот в который раз уже говорил, что у его омеги течка, и потому придется на неделю свалить из универа. Я все понимаю, но не во время зачетов же! Его омега, которого Сэм, кстати говоря, скрывает даже от своего вот уже тринадцать лет как лучшего друга, вроде тоже студент или школу заканчивает, но, в любом случае, должен быть занят учебой, так что мог бы разок и на подавителях потерпеть. Даже не пробуя сдержаться, я рыкнул, пытаясь доказать свою правоту последним аргументом из имеющихся - властностью более доминантного самца, - и Сэм тут же как будто сдулся, сгорбившись и опустив голову и плечи. Это происходило уже не в первый раз и потому не особенно удивило: другие альфы обычно пытались противостоять - аналогичным рыком, поединком взглядов, да и просто ударом в челюсть. Сэм же всегда подчинялся - отводил глаза, как минимум, а иногда и вот так, как сейчас, полностью и безоговорочно капитулировал. Другого на его месте я уже давно бы засмеял - что это за альфа такой? - но это же был мой Сэмми, тот, с которым мы все с первого класса делили пополам: списанное домашнее задание, первую сигарету, первую бутылку пива, даже первого омегу. Ну не досталось ему столько же тестостерона, как мне, ну так что же теперь?‏ Подхватив сумку с учебниками, Сэм развернулся и вышел из корпуса, не оборачиваясь и не прощаясь. Да и ладно, у всех время от времени случаются загоны, через пару дней он перестанет обижаться, я остыну, и все будет как раньше, а пока что меня ждал Билли с чудной попкой в преддверии течки, которую он, кстати, чтобы не испортить зачетку, собирался пережить на таблетках.‏ ‎Только вот... Вбивая в кровать очередного тонко стонущего Билли, а может Остина, Майки или кого-то еще, кто так жаждал моего накачанного тела и большого узла, я все время видел перед собой лицо Сэма. И он не смотрел осуждающе - он сам лежал подо мной, раскинув ноги, оттопырив задницу, казалось, что это именно его я целую, в его шею впиваюсь губами, его член обхватываю ладонью, чувствуя, как он выстреливает теплыми струйками. Такая вот неожиданность - у альфы стоит на другого альфу, причем лучшего друга. Оттого я и бешусь, когда он уезжает трахаться к своему омеге, что не со мной он стонет, не мне отдается, а другого берет. И еще этот его можжевеловый запах, теплый, притягательный, абсолютно альфий, чуть усиливающийся иногда, просто рвал мне крышу. - Как твой Брайан? - Он позвонил мне сам, да еще после некрасивой ссоры, когда я опять задавил его своей сущностью. - Он Билли. Довольно неплохо, и я бы даже предложил тебе попробовать самому, если бы ты не был таким уж насквозь верным. - Да без разницы, как его там зовут. Но ты прав, мне это не особенно интересно. Тем более, еще чуть-чуть, и меня самого ждет очередная чудная неделя, - мечтательно промурлыкал в трубку Сэм, а мне пришлось с силой сжать зубы и кулаки, чтобы вновь не зарычать на него. С трудом, но сдержаться удалось, как и не поднять снова больную для меня тему. Вместо этого - в приступе мазохизма, не иначе - я спросил: - Может, расскажешь, наконец, про своего омегу? А то уже год прячешь ото всех. Неужто он такой красавчик, и ты боишься, что уведут? Так поставил бы метку, и дело с концом. - Его зовут Тедди, ему шестнадцать. Метку поэтому не ставлю, маленький еще. А не показываю никому, потому что... Блин, Рей, если бы ты встретил потрясающего парня и полюбил его, неужели не захотел бы спрятать ото всех? - Спрятать куда, в подземный бункер? Тем более, здесь-то ты его скрываешь, а там, у себя в школе, он ходит у всех на глазах, весь из себя наверняка вкусно пахнущий и не меченный. Я знал, что говорю правильно, но... на самом деле, врал. Если бы я мог, то спрятал бы Сэма ото всех, чтобы только ни один сладкий омега не пялился на него и не пытался соблазнить. - В любом случае, он попросил - я делаю. - Альфа на том конце вздохнул. - Все. - Ты понимаешь, что между течками он, скорее всего, изменяет тебе? Иначе не стал бы ставить такие условия. - Рей, ты чего от меня хочешь сейчас? - как-то грустно рассмеялся он, и я осознал, что Сэм на самом деле все понимает, что пытается защитить интересы своего любимого омеги, который, похоже, просто не хочет быть постоянно связанным с заведомо слабым альфой. Стало обидно: хоть я и хотел бы Сэма для себя, но это невозможно, и потому у него должен быть самый лучший омега - самый нежный, самый понимающий, самый чувственный и готовый подчиняться ему, желать его защиты несмотря ни на что. - Да ничего, - выдохнул я наконец. Мы немного поболтали еще - обсудили новинки, которые крутили в ближайшем кинотеатре, перемыли кости барменам-бетам из любимого клуба - на одном из них, не самом, кстати, симпатичном, отчетливо отпечатался запах альфы. Повесив трубку, я облегченно вздохнул - вроде помирились.

***

Я понял, что весь день пойдет кувырком, едва под окнами дома, зафырчав двигателем, остановилась желтая машина "Водоканала". Проклиная свое обещание сходить в душ с утра, чтобы не отвлекаться от очередного рейда в компьютерной игре, данное себе же вчера вечером, я пытался хотя бы умыться и почистить зубы ледяной водой, сочно при этом матерясь. Потом, спешно позавтракав выуженным из недр холодильника яйцом вкрутую, забросил в сумку чистое полотенце и смену белья, решив напроситься к Сэму под теплый душ. Открывая мне дверь в квартиру, парень так нещадно зевал, что я даже на секунду засомневался в точности своих часов. Но, с другой стороны, квартирка Сэма хоть и была совсем крошечной однушкой, имела при этом неоспоримое преимущество перед моей трешкой - она была отдельной. А значит, никакой папа-омега не гнал его с вечера спать, а с утра не щекотал пятку, когда все остальные способы разбудить оказывались бессильны. - Привет, соня! - хлопнул я его по плечу. - Пустишь меня, горемычного, насладиться твоим горячим душем? Еще раз душераздирающе зевнув, кое-как прикрывая рот рукой, мой друг приглашающе мотнул головой в сторону ванной и, как был, босиком утопал обратно в комнату, подозреваю, что досыпать. Пустив в старую чугунную ванну струйку теплой воды, чтоб прогрелась, я открыл дверцу шкафчика, собираясь взять шампунь, да так и завис. Вместо одинокого флакона с запахом какого-нибудь морского бриза, которым пользуется абсолютное большинство альф, полочки оказались забиты батареей шампуней и гелей для душа со всякими фруктово-ягодными запахами: облепихи, клубники, персика. Почему-то обрадовавшись, что здесь нет ненавистного мне кокоса, я выбрал смородиново-мятный и, с удовольствием вдохнув его запах, забрался, наконец, в воду, внезапно подумав, что было бы здорово, если бы Сэм нашел себе омегу с таким запахом - он почти наверняка бы был шикарен. Вдоволь наплескавшись, я вывалился из ванной в одних трусах и с полотенцем на шее и мгновенно понял, что атмосфера в квартире странным образом изменилась. Сэм не досматривал свои сладкие сны, как я думал, и даже не копался в недрах своего компьютера, попивая кофе, как обычно делал по утрам. Сейчас он сидел в комнате на сложенном диване, подтянув колени к груди, впившись ногтями в обивку и крепко зажмурившись, но самым необычным был его сбивающий наповал можжевеловый запах, яркий, усилившийся и выдающий своим шлейфом, как послевкусием, девственного омегу в течке. В шоке я застыл у самого порога, не сводя глаз с Сэма и не решаясь подойти ближе - вдруг сорвусь. И непонятно, чего во мне было больше - счастья от того, что мой любимый альфа оказался омегой, или обиды и злости от того, что мне так долго врал лучший друг. - Значит, говоришь, к Тедди ездишь? - тихо проговорил я, медленно и как-то пружинисто, как хищник перед прыжком, подходя ближе. Сэм, видимо, на автопилоте покивал головой, но потом спохватился и отрицательно замотал ею, опровергая свои слова - дальше врать не было смысла, я уже унюхал все, что мог. Фигурка друга, обычно такого сильного, дерзкого, сейчас выдавала его обреченность и отчаяние, казалось, он все больше пытается сжаться в комочек, чтобы стать незаметным, а еще лучше - вообще исчезнуть отсюда. Мне уже, наверное, можно ставить памятник, потому что рядом с течным девственным омегой тормоза отказывают у всех. - Хватит уже прятаться от меня, - сказал я, садясь рядом на диван и прижимая напряженное тело к себе. Сэм дернулся, как от удара, но руку мою не сбросил, лишь обреченно вздохнул. - И что теперь? - спросил он, в отчаянии вскидывая голову и вглядываясь мне в глаза. - Ты мне обязательно все расскажешь, - ответил я. - Но после. И я потянулся к его губам, сначала едва касаясь их, но, почувствовав, как они доверчиво раскрылись мне, все смелее и жестче. Я буквально дурел от ощущений его робкого языка, осторожных ладоней, которые неловко скользили по моим плечам, от его потрясающего можжевелового запаха, максимально раскрывшегося сейчас. Уложив Сэма на спину, я целовал его снова зажмуренные глаза, горящие от смущения и желания щеки, лизнул губы, раскрывая их и проскальзывая языком внутрь. Неудобно, ужасно неудобно было лежать на сложенном диване двум мужчинам альфьей комплекции, и я, потянув Сэма за руку, помог ему подняться и встать на ноги, а сам быстро разобрал удобное упругое ложе. Небрежно скинул трусы, заметив, как расширились глаза моего - теперь уже точно моего! - омеги при взгляде на возбужденный член. А вот Сэма я буду раздевать медленно, не зря же так долго этого ждал, для торопливости еще будет время, но точно не сейчас, когда он неожиданно для обоих доверился мне. Я потянул его футболку вверх, снял полностью, откинув куда-то в сторону - не до нее сейчас, потом проследил путь ткани ладонями, так же лаская снизу вверх, гладя живот и стискивая бока, пока не остановился пальцами на напрягшихся сосках. Течка все сильнее набирала обороты, Сэм уже явно плохо соображал, что происходит, и только вздрагивал и тяжело дышал, чуть запрокинув голову. Снова повалив на диван, я стащил с него мягкие домашние штаны, уже промокшие от смазки, и осторожно потянул за резинку трусов. Сэм распахнул глаза, взглядом заставляя меня остановиться, замереть, но через пару секунд все же медленно прикрыл их, соглашаясь на все. - Не нужно ничего бояться, Сэ-эми-и, - протянул я ему на ухо, лаская уже не стреноженный трикотажем член, - ты же со мной. В ответ мой мальчик только невнятно что-то простонал и несильно двинул бедрами, пытаясь войти еще глубже в мою ладонь. Не прекращая ласк, я принялся выцеловывать его шею, чуть прихватывая зубами, еще не ставя метку, но показывая, что ей будет суждено здесь оказаться. Прижав ладонью член Сэма к его животу, я полюбовался на его дырочку, сокращающуюся, истекающую смазкой, красивую и такую зовущую. И не в силах противиться этому зову, я нежно погладил ее кончиками пальцев, а потом медленно скользнул средним внутрь, на что Сэм отреагировал прерывистым вздохом и судорожно заскребшими по обивке ногтями. Не скрою, мне и раньше приходилось заниматься сексом с девственными омегами, но ни один из них не был настолько узким - неужели Сэм даже в течку никогда себя не ласкал? Мягко оглаживая упругие стенки, чуть надавливая на наконец найденную простату, я внимательно всматривался в лицо омеги, чтобы вовремя заметить гримасу боли или неприятия, но сейчас на нем читались удивление и восторг. Я по одному добавлял пальцы, неспешно растягивая его и ловя губами сладкие стоны, пока Сэм выгибался под моими ласками, пытаясь насадиться как можно глубже. Такой отзывчивый, податливый омега, не стоило ему столько времени прятаться от меня, притворяясь альфой - природу все равно не обманешь. Аккуратно вытащив пальцы, я кое-как, трясущимися от желания руками, раскатал по члену найденный в джинсах презерватив и, положив ноги Сэма себе на плечи, приставил головку ко входу - больше терпеть не было сил. Мягкий длинный толчок - и я вошел сразу наполовину, тут же останавливаясь и сцеловывая невольно брызнувшие из глаз Сэма слезы. Хотя была течка, да и подготовил я его тщательно, избежать боли в самый первый раз практически невозможно. Дождавшись, пока Сэм хоть немного расслабится, я вошел до конца, снова замер и, огладив ладонью его раскинувшееся передо мной тело, задержавшись на сосках, сжал его немного опавший член. Я сделал первый слабый толчок, проверяя, не будет ли очень больно, и Сэм действительно зашипел, но, оказалось, по другой причине: - Я тебе что, мальчик-ромашка? Трахай нормально! - рыкнул на меня он. Я и трахнул так, как больше всего хотелось - сильно и жестко, сначала было заметно, что Сэм жалеет о своих словах и "альфьей" дерзости, так не вовремя проявившей себя, но не сказал против ни слова - не позволила гордость. А после, немного привыкнув, и вовсе вошел во вкус, сладко постанывая и подаваясь при каждом толчке. Я двигался, едва успевая глотнуть воздуха, практически сложив Сэма пополам и максимально раскрыв его для себя. И в тот момент, когда он замер перед тем, как задрожать и выплеснуться, пачкая свой живот и мою грудь, захлебываясь стоном, я впился зубами в его шею, ставя метку. Ставя высоко - разве что под водолазкой спрячешь, но я как раз и хочу того, чтобы все видели: это мой омега, только мой, только подо мной стонет, и больше ни одному человеку, будь то альфа или другой омега, нечего делать рядом с ним. Зарычав от охвативших меня собственнических чувств, чувствуя соленую кровь метки на языке, вдыхая любимый запах можжевельника, я провалился в самый оглушительный оргазм в своей жизни. - Рассказывай, - твердо сказал я, придя в себя и перевернувшись на спину, аккуратно укладывая Сэма сверху, чтобы было удобнее во время сцепки. - Я не хотел тебя обманывать, просто... - Он закусил губу и вздрогнул, переживая первый из множества микрооргазмов. - Я вообще всегда считал себя альфой. Когда год назад течка началась, в шоке был, да и стыдно стало, потому и никому не сказал ничего. В общем, сбоит у меня там что-то, потому так поздно и началось все, и нерегулярные течки теперь, по три дня всего и начинаются как попало, потому и приходится десять дней больничного брать. Вот и сегодня не ждал... А подавители, блокаторы и прочая химия не действуют, еще и запах, как у альфы... Вот и пришлось выдумать этого Тедди. А теперь... - он запнулся, снова вздрогнув, и надолго замолчал. - А теперь, - продолжил я за Сэма, когда понял, что он больше ничего не скажет, - ты мой.