Our December

- Майк, пожалуйста, - Джо давится смехом, практически сложенный пополам, - Майк, объясни, - он запинается, - объясни, зачем ты взял компас, глобус и кусочек пенопласта? Пенопласт, Майк? Майк, серьезно, зачем тебе пенопласт? – Остальные тоже ржут, как кони, на глазах у недоумевающего Шиноды. - Да это, наверное, Отис положил, - рэпер тоже начинает тихонько смеяться, глядя на уссыкающегося со смеху Беннингтона. В аэропорт они приехали около двух часов назад и до стойки регистрации дошли почти без проишествий, если не считать, что Честер потерял свою сумку и упал на эскалаторе, Феникс снес металлодетектор, Роб поссорился с парнем из охраны, чуть не развязав драку и Майк случайно пропалился, так что теперь вокруг них и их чемоданов столпилась достаточно немаленькая толпа фанатов, но, к их счастью, достаточно тихая. А теперь они старательно старались вытащить все острые предметы и ненужную ерунду, которые запихал в сумку отцу любящий сын. - Ма-а-айк, - орет Чез, стоя над другим чемоданом уже на четвереньках и смеясь так, что ему не хватает воздуха, - Майк, куда ты это надеваешь? – не прекращая смеяться он, под бурные выклики ребят из группы, достает женское бикини. - Черт, это чемодан Анны, - Шинода не злится, он смеется с остальными. Беннингтон еще сильнее заходится, желая облокотиться на стойку регистрации, но та, сопровождаемая скрипом и криком девушки, стоящей за ней, отъезжает, поэтому вокалист распластывается на полу, продолжая ржать. От этого действия все парни заливаются еще более сильным смехом, пытаясь все же сгомозить ненужные Майку вещи в отдельную сумку, которую потом у охраны должна забрать Анна. Спустя полчаса этот балаган был окончен. Самолет ребят удачно отогнали на заправку, пока они маялись фигней (и хрен его знает, почему его раньше не заправили, изверги), поэтому им предстояло ждать. - Майки, а какой у тебя размер? – Чез идет за рэпером, все так же смеясь. Он вообще единственный, кто до сих пор ржет. - Отвали. - Ну, Майки, давай, расскажи. Мы столько тебя знаем, а тут такие подробности. - Отвали, Беннингтон. - Майк, а какой цвет ты предпочитаешь? – достаточно серьезно спросил вокалист, остановившись, и тут же вновь залился смехом, от чего Шинода даже улыбнулся. - Ты идиот, Честер, – улыбается своей лучезарной улыбкой Майк. - Тоже мне новость, – под нервный смешок Джо отвечает Чез. Они рассаживаются в зале ожидания. Честер приземляется рядом с Джо и Фениксом, активно начиная обсуждать с ними какую-то новую игру, Роб и Брэд садятся рядом, тоже о чем-то оживленно беседуя, один Майк остается без внимания и, обиженный на Чеза, утыкается носом в телефон, то просто листая меню, то просматривая фото. Самолет, наконец, появляется, и Шинода облегченно вздыхает. Ребята заходят в салон, чтобы направиться в Германию. Рэпер как всегда садится у окошка, а на соседнее место через пару минут приземляется Беннингтон. - Привет. - Давно не виделись, - старается говорить безразлично Майк, ведь как же, он все еще обижен. Вот только, на что? - Ну, да, – его одногруппник взволнованно впивается ногтями в подлокотники кресла, когда пилот объявляет о взлете. - Честер, что, опять? – рэпер хмыкает, глядя на друга, но как только его глаза наткнулись на испуганный взгляд оного, ухмылка исчезает. – Это не серьезно. Ты каждый тур начинаешь с этого. – Шинода закатил глаза. - Но я боюсь летать! – возразил вокалист. - Только первый перелет за тур? - Только первый перелет за тур, – Чез всегда боялся летать, особенно после долгого перерыва. Когда же за неделю они совершали минимум семь перелетов, то он успокаивался со своей авиафобией и заталкивал ее куда подальше. Однако, как только они вновь были в воздухе, после нескольких месяцев на земле, он готов был выпрыгнуть из самолёта, что неимоверно всех раздражало. – Ма-а-а-а-айк. - Успокойся. - А если мы разобьемся? - Успокойся! - Ма-а-а-айк, страшно, - он еще отчаяннее впивается в кресло, вжимая шею в плечи, когда самолет разгоняется, чтобы оторваться от земли. - Успокойся, Честер, – на его руку опускается рука рэпера, и Беннингтон слегка расслабляется, зажмуриваясь и сильнее хватая согруппника. Сзади кто-то смеется, но Чезу не до этого – он весь съежился и приготовился умереть. К счастью Шиноды, он больше не верещал. Сидел тихонько, сжимал его руку и что-то напевал под нос. - МА-А-АЙК! МАЙК! ЧЕГО ТЫ СПИШЬ! МЫ РАЗБИВАЕМСЯ! МАЙК, МЫ СЕЙЧАС УМРЕМ, МАЙК! – задремавший рэпер просыпается от визга на весь салон, осматривает его и видит, что все не спят. Вероятно, это чудовище разбудило ором даже стюардесс в хвосте. - Успокойся, это зона турбулентности. - ИЗ КОТОРОЙ МЫ НЕ ВЫЙДЕМ! – глаза вокалиста горят безумием, в них виден тлен и бессмысленность бытия. Солист молча пристегивает Чеза и себя заодно ремнем безопасности, который обнадеживающе звонко щелкает. - Все нормально, Честер, – странно, но тот ему верит. Он притихает, вжимается в сиденье и тянет себе руку Майка, прикрыв глаза. Спустя некоторое время он все же задремал, и только после этого Шинода разрешает себе провалиться в сон. Аэропорт Берлина встречает их яркими огоньками и темным, звездным небом. Беннингтон старается держаться храбрецом на посадке – не дает воли эмоциям, просто зажмурившись и поэтому, не видя, с какой улыбкой и, черт возьми, гордостью на него смотрит Майк. Весь персонал сонный и не очень-то приветливый, но ребятам и самим это неважно, они скорее загружаются в автобус и едут в отель, чтобы доспать положенные часы.