Шипы памяти

Время ломалось цифрами на радиоактивном циферблате большого домашнего центра. Из колонок доносился голос ведущего радиостанции. Он передавал приветы, зачитывал поздравления каким-то незнакомым людям наигранно-веселым голосом. Доброжелательная фальшь – залог сохраненной работы, не более. Но Саске его не слушал. Он смотрел на проклятые цифры, что высвечивал зеленым дисплей, бездумно курил, пуская шелковые струи дыма в пожелтевший от сырости потолок. Его квартирка в стареньком промерзлом пятиэтажном доме не блистала евроремонтом. Да и вообще никаким ремонтом не блистала. Она пахла пылью и старостью. Дымом дорогих сигарет и освежителем воздуха, что не мог скрыть клубок запахов, а только примешивался к ним. Рядом с его оголенным плечом пошевелилась девушка, просыпаясь и сразу морща свой курносый нос. - Обязательно курить в кровати? – пожаловалась она, но тут же переняла сигарету своими цепкими пальчиками и смачно затянулась. У нее были длинные светлые волосы и голубые глаза. Саске не помнил, как ее зовут, но прекрасно понимал, почему из трех девушек, которые к нему пристали глубокой ночью возле подъезда, он выбрал именно эту. Особь женского пола завозилась рядом с ним, откидывая одеяло и соблазнительно выгнулась, потягиваясь, но на Учиху это особого эффекта не возымело: его член не встал на нее ночью, не дернулся и сейчас. Ему не было стыдно перед ней, ни капли, он не испытал разочарования в себе как в мужчине. Скорее, с горечью подумал, что чего-нибудь эдакого и следовало ожидать. Парень выцепил из пачки новую сигарету зубами и вновь прикурил, наслаждаясь едким вкусом. - Эй, может, еще раз попробуем? – спросила девушка, проведя указательным пальцем по его мускулистой груди, слегка царапая ногтем нежную кожу соска. Сладкоголосая, красивая, стройная. У девушки были чуть угловатые плечи, красивый изгиб ключиц, небольшая грудь правильной формы и длинные, как у модели, ноги. Она была бы лакомым кусочком для любого нормального мужика, но Саске ее не хотел. Он вообще никого не хотел, если быть честным. После разрыва с бывшим парнем он так и не смог найти себе хоть кого-нибудь, кто грел бы его постель по ночам. Вчера показалось, что сможет. Не встал. Мда. - Тебе пора, - отстраненно заметил парень, убирая ее узкую ладонь с живота. Девушка фыркнула и рывком поднялась с кровати. - Свинья, - оскорбилась она. - Шлюха, - безразлично пожал плечами парень и вновь затянулся шелковым дымом, задержал дыхание и, спустя мгновение, обреченно выпустил струю вверх. - Душ хоть у тебя можно принять? – насуплено спросила она, складывая руки в замок на груди. Ох, если бы она знала, как это было похоже на Него. Саске, помнится, всегда с усмешкой смотрел на воинственный вид Наруто. Ему хватало лишь сделать шаг ближе и провести рукой по ягодице снизу вверх, чтобы он расслаблялся и переставал выглядеть обиженным на весь белый свет мальчуганом. «Может, с ней так же?» - подумал Саске, но решил ничего не предпринимать. Вместо этого сказал: - Ванна полностью в твоем распоряжении. Она была случайной шлюхой, не более. Наруто же в свое время был для Саске всем. «Хм, а ему, наверное, постоянно теперь икается», - с грустной усмешкой подумалось. Циферблат показывал семь ноль шесть, а из колонок лилась какая-то унылая плаксивая попса. И переключил бы, да только рука не поднялась: слова чем-то цепляли. Да и, если честно, Саске сам теперь такой: унылый, сопливый…брошенный. Уже год как ищет похожих людей. Не находит. Да и не найдет: потому что таких, как Наруто, больше нет. А таких, как Саске – миллионы. Потрепанные жизнью, разочарованные в людях, серые офисные планктоны. Просыпаются по утрам, пьют кофе, колесят на своих машинах до работы, протирают штаны, сидя за компом, возвращаются домой. Кому повезет – тот еще и потрахается и поест. И Саске послушно плывет по стихии повторов унылых будней, среди таких же, как он сам. Унылый, сопливый… брошенный. Белая рубашка со следами помады на воротничке была брезгливо отброшена в сторону. А в шкафу на вешалках еще несколько таких же рубашек-близнецов. «Учиха, у тебя даже одежда скучная!» - как-то сказал ему Узумаки, смеясь. Может, поэтому Саске и обзавелся дизайнерской светло-фиолетовой, тратя на нее половину тогдашней зарплаты? Она ярким пятном выделялась из белых манжетиков и невольно приковывала взгляд. Он надевал ее редко, боясь испортить невыводимым пятном или порвать, но сегодня захотелось именно ее. В конце концов, какой смысл от дорогой вещи, если ею не пользоваться? Возможно, это и подходило к Наруто. Интересно, если бы он пользовался им чаще и эгоистично выжимал из него все соки, может, после вынужденного расставания, не так сильно свербело бы? Он приготовил одежду, в которой собирался пойти на работу, идеально выгладил рубашку и привычно приготовил завтрак, чуть замешкавшись, решая, готовить на двоих или на одного? Выбрал побыть гостеприимным и разбил на сковородку еще два яйца. Девушке итак положенные пару палок не досталось, так хоть пусть позавтракает. С него станется. Когда она вышла из душа, одетая в прокуренное вчерашнее платье и свеженакрашенная, то девушка не показалась ему такой уж милой и кокетливой, какой была накануне. Перед ним была такая же, как и он, побитая жизнью женщина. По ее глазам было видно: хлебнула в свое время. - Завтрак, - сказал Саске, кивая на тарелку с глазуньей и стакан сока. - А ты не такой ублюдок, каким показался сначала, - улыбнулась та и села напротив. - Еще одна причина не ходить к незнакомцам, - пожал плечами парень. Он не осуждал безалаберность девушки. У нее своя голова на плечах должна быть. И кто он, черт подери такой, чтобы учить ее жить? Со своей-то едва справляется. - Деньги нужны. А с тебя даже брать не за что, сам понимаешь, - криво усмехнулась она, видя, как причудливо изгибается темная бровь. - Ты не похожа на проститутку. - Зато ты выглядишь богатеньким, хотя в такой халупе живешь, ужас. - Внешность обманчива. - Да уж, - хохотнула девушка. Ее плохое настроение уходило с каждой секундой. Этот хмурый красавчик, оказывается, обычный человек. - Деньги тебе зачем? – из любопытства спросил Саске. - Жить, - простодушно ответила та, отпивая апельсиновый сок из высокого стакана. Затем и вовсе разоткровенничалась: - Я за одного парня замуж собиралась. Взяли квартиру в кредит, тачку на мое имя. Так он на этой тачке и уехал, больше я его и не видела. А долги до сих пор выплачиваю. Сука. - Образование? - Универ на втором курсе бросила из-за этого мудака. - На нормальную работу устроиться не хочешь? Или тебе нравится трахаться непонятно с кем? – удивленно спросил Учиха, ставя грязную посуду в раковину. - Так без образования у нас в стране только «свободная касса». Да и там гроши, - беззаботно ответила она. - Сколько ты берешь за ночь? – равнодушно спросил Саске, прикидывая, сколько налички в его кошельке. - Полторы, если повезет две-три. На это он ничего не ответил и ушел собираться на работу. Из квартиры они вышли вместе, замалчивая каждый свое и почему-то пряча глаза. Девушке было немного неловко: редко ее клиенты баловали нормальной едой, только белками спермы. Саске она даже чем-то нравилась: нутро цепляла. Она могла выглядеть наивной кокеткой, прятать свою суть за лилейной улыбкой и взмахом волос, отчаяние в глазах превращать в счастье и стирать, словно ластиком, следы нежелания жить. На ее тонких запястьях красовался тоненькой ниткой белесый шрам поперек вен. Она не искала помощи, не ждала ни от кого покровительства и не лезла к очень богатым папикам, которые могли бы, не моргнув глазом, оплатить все ее долги взмахом кредитки. Она искала лишь стабильность, рассчитывая только на свои собственные силы. Не ждала чуда, не верила в Бога и кровавыми подтеками пробивала себе дорогу в «нормальную жизнь». Саске видел в ее глазах отражение собственного одиночества. Она воспитала сама себя, в своей голове, оставалась верной каким-то своим принципам и идеалам, выщелачивая характер и нрав как скульптуру. Пожалуй, в этом с Наруто они были похожи. И Саске с отвращением понял, что его уже на подсознательном уровне тянет к таким, как они. Он вчера мог уйти с рыженькой или шатенкой. Но выбрал ее. «Смахивает на патологию, черт возьми», - с тоской подумал он. А еще подумал о том, что был бы не прочь с ней еще как-нибудь, при других обстоятельствах. Любовники из них не состоялись, но может, хотя бы друзья выйдут неплохие? Высокие каблуки ее замшевых туфель стучали по лестнице. Она держалась за шаткие перила, предпочитая их вместо его руки. Они спускались с пятого этажа пешком, потому что в старом доме не было ни намека на лифт. - Знаешь, а я на психотерапевта училась, в медицинском, - беззаботно сказала она. - Интересно было? - Безумно! – улыбнулась она. – Мне кажется, я знаю, в чем твоя проблема. - У меня нет проблем, - хмыкнул парень, насупившись. Он знал, к чему ведет этот разговор и не слишком хотел выслушивать упреки, хотя в тоне девушки не проскальзывало обиженных ноток. - Ты на волка похож, - не слушая его, поделилась она своими домыслами. – У которого волчица умерла. - Ты это о чем? – вздернув бровь, спросил парень. - Таких мужиков, как ты, очень мало. Единицы во всем мире, я бы сказала. - Разъясни понятней, - попросил он. - Ты моногамен. И если один раз полюбил, то это на всю жизнь. Прямо как волки, выбирают себе самку и живут с ней до самой смерти. Только твоя волчица умерла. Как давно вы расстались? – непринужденно спросила она таким тоном, будто о погоде. - Чуть больше года. - А ты выглядишь так, как будто это произошло вчера. Нормальные люди быстро оправляются, и через пару месяцев находят себе кого-нибудь. Ну, через полгода уж точно. А для тебя время остановилось. Ты – не жилец. «Что за бред?!» - хотел, было, сказать Саске, но вслух лишь консервативно произнес: - Это все слишком субъективно. С чего такая уверенность, что я именно такой? - Я вижу в тебе это так же отчетливо, как и то, что ты лев по гороскопу, - усмехнулась она, наблюдая, как вытягивается в удивлении побелевшее лицо. Саске никогда не верил в психологическую чушь, гороскопы и отпечатки характера на судьбе – для него это было также мутно, как гадание на Таро. - Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросил он, щурясь в сумраке подъезда. - Ты гордый, высокомерный, любишь контролировать все до мелочей, чуть-чуть моралист, наполовину материалист, благородный…по гороскопу, ты должен быть богом секса, но, увы, мне не удалось это подтвердить, - с легкой досадой произнесла девушка, игриво шлепнув Учиху по попе. Домофон, тихо пиликнув, открыл проржавевшую дверь, выпуская их из вязкой темноты. - Хуевый из тебя психоаналитик, - буркнул Саске и снял сигнализацию с машины брелком. Девушка скромно пожала плечами. От своих слов она отказываться не собиралась. - Подвезти? – спросил он, открывая дверь чистенькой тайоты. - До метро, если не сложно, - попросила девушка. - Садись. Машина привычно заурчала, стоило ему только повернуть ключ зажигания. Индикаторы приветливо моргнули оранжевым светом. Наруто любил оранжевый. «Блять!» - И что, мне теперь вены вскрывать? – с долей сарказма поинтересовался Саске, попутно отмечая в зеркале, как девушка нервно одернула рукав пальто. - Как ты узнал? – обескуражено поинтересовалась она. - Ты не одна такая дедуктивно-наблюдательная. Я твой шрам видел. - Это было давно, по глупости. Я больше и не думала об этом, - тихо призналась девушка, отворачиваясь от него и смотря в окно, за которым медленно проплывал уже знакомый ей двор и хмурая пятиэтажка. - Я тоже разорвал связи давно. - А теперь что? Тебя же все равно не отпускает. - Я жить хочу, - тихо, зло. - Так живи, - воскликнула девушка, оборачиваясь и смотря прямо в глаза. – Помирись с ней и живи! - Это невозможно. Дальше что? - Тебе нужно найти занятие по душе. Какое-нибудь хобби. Плавание там, шашки, бокс. Оригами? - И это все, что мне может посоветовать шлюха-психоаналитик?- скептически хмыкнул он, на что девушка звонко рассмеялась. - Подлинная любовь не может уйти. И поэтому новая любовь не приходит туда, где осколки сердца все еще тоскуют по человеку, подарившему самые яркие воспоминания. Так что чем бы ты ни занялся, чем бы ни пытался стереть себе память – ты уже никогда не забудешь ее. - Это проще, чем, кажется, - криво ухмыльнулся парень, выезжая из двора на оживленный проспект. – В конце концов, ему удалось забыть мое имя за минуту. «Ему?!» - хотела было вскричать девушка, но вовремя прикусила язык. В место этого с ее губ сорвалось растерянное: - Это как же? - Амнезия. Саске ненавидел свою память за то, что он все помнил. Наруто же повезло не помнить вовсе все то, что они пережили. Даже самого Саске: ни голоса, ни мягкой полуулыбки, ни тонких чувственных губ. Не было теплых вечеров в обнимку. Они не смотрели телевизор вместе. Не смеялись над комедиями Джима Керри. Не бродили по хмурой мостовой, не кидали камушки в реку. Саске не нес Наруто на закорках, когда тот сильно повредил ногу. Наруто не вламывался бесцеремонно в ванну, чтобы потереть ему спинку. Они не жили вместе. Не считали звезды, говоря о сокровенном и затаенном в самой глубине сердца. Не делили мечты и мир пополам. И даже не были знакомы. И Саске разрешал ему не помнить, потому что, кроме счастливых мгновений, было много того, что он сам бы хотел забыть. Потому что не амнезия их разлучила. Это был сам Саске. И, осознавая это, он взял на себя ответственность всех пережитых лет под одной крышей, разрешая стереть себя из чужой памяти, изъять из сердца. Наруто давно начал новую жизнь без него, все также беззаботно смеясь и смотря на мир сквозь радужную призму. Заводит друзей, подмигивает прохожим, глупо шутит и неумело ухлестывает за девушками. Уплетает рамен за обе щеки. А Саске в его жизни никогда и не было, словно его и не существовало вовсе. И его это устраивало. Ведь, в конце концов, пока ему позволено дышать с ним одним и тем же запыленным воздухом, и шагать под одними бесконечными звездами, - не все ли равно, что там свербит в его душе? «Каждому свое воздастся по заслугам». Саске платил справедливую цену за свои грехи. Светофор, регулирующий движение на переполненном перекрестке, моргнул желтым, вынуждая сбросить скорость торопящихся водителей. Саске послушно затормозил перед стоп-линией, прикуривая очередную сигарету, и подумал, что, пожалуй, его жизнь теперь похожа на этот самый светофор. «Ожидайте», - говорит желтый цвет, который должен вот-вот смениться на зеленый или красный. И Саске завис на этом моменте неопределенности, когда жизнь должна либо поднять его в гору, либо опустить на самое дно. Иногда ему казалось, что его отпускает. Что он начинает забывать ямочки на щеках и родинки. Однако тени прошлого вечно его догоняют и окутывают в свой нежный тоскливый кокон, окуная в паутину воспоминаний. И, даже если расположение родинок и шрамов стерлось, ему уже никогда не забыть въевшихся в душу голубых глаз. - Но это же шанс, - поразмыслив, изрекла девушка. – Это как подарочный сертификат на исправление косяков и ошибок! Почему ты не хочешь еще раз попробовать? Боишься? - Нет, - честно ответил парень, глотая дым. – Я не делал его счастливым тогда, не сделаю и сейчас. А он заслуживает лучшего. - Мда, тяжелый ты пациент, - грустно улыбнулась девушка. - Это потому что ты хуевый психоаналитик, - поддел он, трогаясь с места и плавно проезжая пешеходную дорожку. - Эй! – шутливо возмутилась она и легко ударила парня кулаком в плечо. Из-за угла большого торгового центра показалось метро. И как-то тоскливо стало, сразу в спину вцепилось одиночество, так упорно, но безуспешно гонимое прочь. Подумать только. Саске открыл душу девушке, чье имя даже не знал. Может, это ему и нужно было? С кем-нибудь поделиться наболевшим? Наверное, поэтому, долго не размышляя, он сказал: - Когда можно записаться на следующий сеанс, док? - Когда расплатишься за этот, - рассмеялась девушка. И мрачноватый парень, поддавшись ее обаянию, чуть-чуть улыбнулся. - Как на счет того, чтобы работать на меня? - Хочешь вылечить эректильную дисфункцию? - Вообще-то я о нормальной работе. Моя секретарша в декрет ушла, а ты, хоть и шлюха, но с мозгами. Оклад пятьдесят тысяч, плюс сверхурочные. Страховка, накопление пенсии, отпуск два раза в год. Что скажешь? - Ты серьезно? – ошарашенно уставилась на него она. Саске лишь кивнул вместо ответа и протянул визитку. Ино уставилась на серебряные буквы, в немом удивлении приоткрыв рот. «Учиха Саске. Президент компании «Аматерасу»», - гласила надпись на ламинированной карточке. Она никогда не верила в Бога. В жизни ей приходилось рассчитывать только на свои силы. Но этот подарок, она была уверена, послал ей кто-то свыше, не иначе. - Храни тебя Господь, - выдохнула она. - Завтра в три собеседование. Опоздаешь – убью, - дал он последние наставления перед тем, как остановить машину возле метро. - Спасибо большое! – воодушевленно поблагодарила Ино и, открыв дверь автомобиля, выпорхнула наружу. И если вчера ее будущее казалось туманным, то сегодня этот вязкий туман постепенно развеивался. Про странную просьбу таинственного клиента, что подошел к ней накануне, девушка не сразу вспомнила. *** Мягкие податливые губы, что когда-то с жаром отвечали на поцелуи, выкрикивали ему в лицо жестокие слова, что стали пророчеством: «Лучше бы я не знал тебя!» Прости. «Мне надоело тебя любить. Я устал, понимаешь?!» Прости. «Я задыхаюсь, Саске. Ты душишь меня, черт подери!» Прости. «Убирайся к черту из моей жизни!» Прости. «Как же я тебя ненавижу…» Это моя вина. И миллионы «прости» не окупят его грехи. Это как забить гвоздь в грудину, вырвать его пассатижами и сказать «прости» кровоточащей дыре. Как же так вышло? Саске спрашивал себя миллионы раз, но так и не находил ответа. Переигрывал в голове тысячи вариаций событий, моделировал свои действия и слова, размышлял на избитую тему «если бы». Однако это не повернет время вспять, и если Наруто не помнил, то это не значит, что не было. Потому что все это было. Он самолично подрезал крылья своему ангелу и посадил на цепь. И воочию наблюдал, как постепенно гаснет солнце тысячи морей. Как задорный взгляд отравляется его тщеславием и жаждой власти. И как человек, что был ослепительно ярок до такой степени, что было больно смотреть, потухает. Страшно, когда совместная жизнь, выстраиваемая по кирпичикам, рушится легче карточного домика. Прогорает быстрее спички. Смотреть на то, как жизнь разлетается к чертям собачьим – упоительное чувство. Нет ничего лучше, чем быть третьим лицом и смотреть картинки, сидя у кого-то в голове. У кого-то слабого, безвольного, немного тупицы, но с кривой ухмылкой на лице. Притворной, саркастической, больной и до фатальности фальшивой. Как этот жалкий человечешка трепыхается, взмахивает руками от безысходности и пытается склеить осколки жизни скотчем. Это как налепить клейкую ленту на огромную трещину в стене и сказать: «Домик не болей». И, пожалуй самое восхитительное из таких вот наблюдений – понимать, что этим неудачником являешься ты. И именно ты являешься причиной того, что погубил все, что когда-либо было дорого. Он любил его. Он любил Наруто. Любил так отчаянно, сильно, что, словно одержимый, боялся потерять и приковывал к себе всеми возможными способами. Первый год совместной жизни протекал приторно-страстно. А вот второй оказался адом. И Саске, как Люцифер, мучил своего любимого и ранил без ножа, лишь бы подчинить, лишь бы приковать к себе, лишь бы «только мой!». Он так сильно любил его, что безумно хотелось вырвать его бьющееся сердце и прижать к щеке. «Лучше бы я не знал тебя!» Прости. «Мне надоело тебя любить. Я устал, понимаешь?!» Прости. «Я задыхаюсь, Саске. Ты душишь меня, черт подери!» Прости. «Убирайся к черту из моей жизни!» Прости. «Как же я тебя ненавижу…» Это моя вина. Он любил его. Он любил Наруто. Но его тирания погубила обоих. И, даже если бы Саске воспользовался подаренным судьбой шансом, ничто не могло гарантировать, что случившееся не повторится. Поэтому и остается довольствоваться тем, что осталось в памяти, убеждать себя, что хватает и того, что дышишь с ним одним воздухом, и душить в себе желание хотя бы мельком взглянуть на него. Саске переехал в столицу, как только узнал, что Наруто его не помнит. Довольствовался слухами о его самочувствии и убедил всех друзей и знакомых, что будет намного лучше, если он действительно исчезнет. И, скрепя сердце, безнадежно понимал: для Наруто так будет лучше. «Так будет лучше. Так будет лучше. Так будет лучше. Это моя вина». *** Управление пиар-компании «Аматерасу» лежало на плечах двух равноправных президентов – так было всегда. Саске вместе со своим старым другом Хьюгой Неджи открывали свой бизнес с ноля, однако за год упорной работы они добились немалых высот и даже расплатились со всеми кредиторами. Пусть «Аматерасу» была небольшой, но на рынке услуг очень перспективной компанией, услуги которой были востребованы у знаменитых и не очень артистов. Персонал, вышколенный по самое «не хочу», был подобран с особой щепетильностью. Оба президента присутствовали на всех собеседованиях и вместе выбирали сотрудников – таково было негласное правило между ними. Но в этот день оно было безбожно нарушено. Дважды. - Саске, знакомься, - сказал Неджи не терпящим возражений тоном, - это Узумаки Наруто, наш вице-президент. «Какого черта?» - попытался сказать Учиха, но слова застряли у него поперек горла, стоило ему окунуться в жизнерадостный блеск въевшихся в душу голубых глаз. Он был таким же, как при их первой встрече: широкоплечий, заласканный солнцем, самоуверенный бог, излучающий сексапильную мужественную силу. «Это что, шутка?» - Классная рубашка, Саске! Мне говорили, что ты сноб еще тот, но могу поклясться, сейчас ты выглядишь на миллион долларов! Это же Корнелиан? «Какого черта?» Кровь отлила от головы, его щеки, и без того бледные, побелели как мел. Пальцы мелко подрагивали от звуков бархатного голоса, звучавшего в небольшом кабинете. В одну секунду то, от чего он так упорно бежал, появилось перед ним и дружелюбно подмигивало. - Возражения не принимаются, - продолжил Неджи, - прости, что не посоветовался с тобой, но Наруто – бриллиант. Поверь мне на слово, позже ты сам в этом убедишься. «Нет!» Губы склеило липкой лентой. Он не мог вымолвить ни слова, не мог вздохнуть, не мог пошевелиться. Сердце гулко бухалось о грудную клетку, будто его сжали в ладонях. Давление подскочило кульбитами, мегапаскалями. Саске не был готов к этой встрече. Все это ему казалось глупой шуткой, чьим-то розыгрышем, божественным глюком. Но Наруто продолжал с интересом заглядывать ему в глаза. «Нет! Нет-нет-нет-нет-нет!» - Саске? – ласково спросил блондин, - а мы нигде раньше не виделись? Твое лицо кажется мне знакомым. - Нет, - вслух сказал он. И против воли само вырвалось: - такого придурка я бы запомнил. - Сам ты придурок! – тут же ощетинился парень. «Так будет лучше. Так будет лучше. Так будет лучше». - Это все? – сухо спросил Саске у второго президента, обдавая мужчину ледяным презрением. - Не понимаю, чем ты недоволен, но это мое решение, изменить которое ты не в силах. И еще кое-что, - многозначительно поведал Неджи, обнимая Наруто со спины. Саске похолодел нутром. Чудовище, живущее в нем, вгрызалось в живот и приказывало отрубить Неджи руку. Он, даже умом понимая, что Наруто больше ему не принадлежит и фактически только что с ним познакомился, не мог удержать клокочущую в груди ревность. О каком втором шансе может идти речь, если он, как и прежде, не мог совладать с собой? - Правда? Ну, тогда жди заявление, - с ледяным безразличием он повел плечом. Кто бы знал, чего стоила эта маска. - Какое еще заявление? - Об увольнении, конечно же, - криво ухмыльнулся Учиха и, развернувшись на ватных ногах, вышел из кабинета, умоляя себя не запнуться и не упасть. Дверь за ним с шумом захлопнулась. Неджи убрал ладонь с чужих бедер. - Думаешь, мы переборщили? – осторожно спросил Неджи. - У меня два варианта. Либо он научился сдерживаться и силой воли заставил себя не реагировать, либо ему действительно насрать на меня. Но Ино сказала, что он меня не забыл! Неужели Саске так изменился? -Думаешь, этой проститутке можно верить? – скептически возразил Неджи, - она за деньги тебе все, что угодно наплетет! - Она сказала, что у Саске не встал, представляешь? – хихикнул Наруто. - Ты скажешь ему, что все вспомнил? - Не сразу. Пусть еще немного помучается, - мстительно ухмыльнулся блондин, потирая вспотевшие от волнения ладони. Саске заканчивал писать заявление на увольнение, когда в его дверь тихо постучали. Решение, принятое им, было, хоть и скоропалительным, но верным. Он не мог вынести этого. Не мог без содрогания смотреть на то, как чужие скользкие ладони по-свойски притягивают к себе загорелые бедра, что когда-то раскрывались перед ним. И если он действительно желал счастья Наруто, то должен еще раз исчезнуть, и на этот раз подальше. Желательно, затеряться в другой стране. Иначе он просто изнасилует его прямо в своем кабинете на глазах у друга. Господи! Во что он превратил свою любовь? Саске свернул документ, в котором значилось «по собственному», прокашлялся и громко сказал: - Войдите! - Саске, - позвал Наруто и прошел вглубь круглого кабинета.И парень пожалел, что не заперся изнутри. - Напомни, еще раз, как там тебя? – безразлично спросил Учиха, причудливо изгибая бровь. «Вот это уже наглость!» - подумал Наруто, но, сквозь зубы, представился. - И? - Что «и»? - Что надо? - А! Я поговорить пришел. Почему ты увольняешься, Саске? Это из-за меня? - Слишком много чести, Наруто. - И все-таки? Глупо думать, что это из-за того, что Неджи взял меня на работу без твоего ведома. - Не твоего ума дела, - буркнул Учиха. Он понимал, что, возможно, слишком груб, но пытался оттолкнуть Наруто от себя. Хватало и прошлых ошибок. - Саске! – настойчиво позвал он. – Я что-то сделал не так? - Нет. - Тогда что? - Ничего! - Хватит врать! Я же понимаю, что это из-за меня. Что я сделал? - Не ты, - ответил Учиха и чуть не прикусил себе язык, потому что глаза у Наруто загорелись, как новогодние огни. - Значит, мы были знакомы? – с затаенной надеждой спросил он. - Не самое лучшее знакомство, поверь, - сдался Саске, отворачиваясь, и мельком кивнул на монитор. Узумаки с интересом заглянул в компьютер и мягко улыбнулся, видя их старую фотографию. Но Саске этого не заметил: он не мог поднять глаз из-за обострившегося чувства вины. - Я чем-то тебя обидел? - Это я тебя обидел, Наруто. Я, понимаешь? Так что для тебя же лучше будет, если я уйду. - Так ты во всем винил себя? – ошарашено спросил парень. Саске молча кивнул. И получил звонкую оплеуху: - Ты придурок? Да я виноват не меньше! Постоянно нарывался и провоцировал тебя. - Погоди… «Что?» Черные глаза вонзились в него, опасно сощурившись. - Ой, - вырвалось у Наруто. – ай, короче, я все вспомнил. Прости, что хуйни всякой наговорил. Я тебя вовсе не ненавижу. Наоборот. Мне очень не хватало тебя, Саске. Даже до того, как я все вспомнил, я чувствовал себя нецельным, будто потерял нечто важное. Закончил свою речь Наруто уже в его объятьях. Саске все никак не мог надышаться родным запахом, не мог поверить, что его Наруто сам к нему вернулся. Саске, как шальной обнимал и прижимал к себе того, кого любил больше жизни, а Наруто счастливо улыбался и прижимал в ответ. Они наслаждались друг другом до тех пор, пока Саске не вспомнил одну маленькую мрачную деталь и спросил: - А можно я Неджи руки оторву?