Жизнь в обмен.

Раздался скрип калитки, и вот на территорию кладбища не спеша зашел мужчина, закутанный в черный плащ с надвинутым на глаза капюшоном. Молодой человек продвигался в самую глубь кладбища, временами натыкаясь на чьи-то надгробия, встречающиеся ему на пути. В его походке было что-то странное, его ноги заметно подгибались и дрожали, что оставалось только удивляться, как он еще стоит на своих двоих. Можно было предположить, что это последствия вчерашней пьянки, и он еще от нее не отошел, и это было бы вполне убедительно, но мы-то с вами знаем, что это невозможно. Наконец, дойдя до нужной могилы, он остановился и откинул капюшон. Теперь можно разглядеть его лицо, наполовину скрывшееся за косой челкой. Если бы кто из знакомых мужчины видел его в данный момент, он бы просто его не узнал. Не признал бы вместо привычной ухмылки и хитрого огонька в глазах эту печальную гримасу, потухший взгляд, полный горечи и еще чего-то необъяснимого, непонятного...Сожаления? Непонимания? А ,может, и того и другого? Трудно понять, очень трудно. Присев рядом с могилой, Зарксис очень медленно, с опаской, провел рукой по буквам, вырезанным на надгробии. Надпись же на нем гласила: "Герцог Руфус Барма. Глава одного из четырех Великих Домов, а также старейший среди четырех герцогов." Под этой надписью были также выведены дата и крылатая фраза, которая, по идее, должна нести особый смысл, но на самом деле была выгравирована только для пущего пафоса, как считал Брейк, и зацикливать на ней свое внимание он не стал. - Барма-ко, что же Вы творите-то? Так на Вас не похоже. Совсем ополоумели на старости лет, да? - снова кривая ухмылка появилась на его лице, но в голосе была слышна плохо скрываемая горечь. - Старческий маразм одолел? Или Вас леди Шерил чересчур сильно огрела харисеном по Вашей лохматой голове? Какова причина такого поступка? Не ответите же. Теперь уже никогда не ответите. Даже если я назначу Вам большую цену за эту информацию. Зал заседания членов Пандоры. Большое количество народа расползлось по всему периметру зала. Многие были на взводе - редко с такой срочностью всех собирали вместе. Многие, но не все. Где-то в центре зала раздавались гневные выкрики и веселый смех. Странное сочетание звуков, неправда ли? Это всем хорошо знакомая компания вновь расшумелась. - Тупая крольчиха, ты даже сюда мясо притащила! Хватит есть, а то скоро придется тебя на трех дилижансах возить! - Что сказал, Водоросль?! Ты меня толстой назвал?! - Я просто намекаю на то, что пора тебе поменьше есть! - ОЗ! - дружный хор. - Ребята, вы... - договорить фразу ему не дал Брейк, ткнув блондина в бок и указав в сторону трех глав герцогских домов. Именно трех - глава дома Найтрей, по какой-то всем неизвестной причине, отсутствовал на сегодняшнем собрании, что, мягко говоря, усиливало общее беспокойство. Оставшиеся герцоги смотрели на шумную компанию в ожидании, когда же они успокоятся. И вот, дождавшись тишины, герцог Безариус объявил о начале собрания. - Нам стало известно, что с Бездной происходят необъяснимые искажения, и это может отразиться в нашем мире, - раздавался по всему залу звучный голос Оскара Безариуса. Герцог Барма, точнее, как нам известно, его иллюзия и герцогиня Рейнсворт пока молчали и сохраняли бесстрастное выражение лица, и только настоящий герцог Барма, стоявший за спиной герцогини, тщательно искал кого-то взглядом в этой толпе. - Нам нужно как можно скорее предпринять все меры на случай вторжения цепей в наш мир, - продолжал герцог Безариус. И как только его слова разнеслись по всему залу, прямо в центре появилась огромная дыра - путь из Бездны в наш мир. Тут же из нее выпрыгнуло множество цепей, которые, как тараканы, сразу же разбежались по всему залу, намереваясь уничтожить всех присутствующих. Тут же поднялась паника, но служащие Пандоры - народ закаленный. Паника быстро сменилась хладнокровием. Появились новые цепи, только теперь это были цепи законных контракторов, засвистели пули, был слышен звук клинков. В общем, давали отпор как могли. Спустя полчаса этой битвы, стало ясно, что долго это продолжаться не может - силы были неравны. Из щели лезли все новые и новые твари, а силы контракторов постепенно таяли. И внезапно над головами всех присутствующих возникает тень - Безумный Шляпник в деле. Большая часть цепей отправилась обратно в Бездну, но, как мы все помним, это долго продолжаться не могло. Шляпник исчез, а его контрактор, согнувшись, кашлял кровью и с трудом удерживался на ногах. И вот этот роковой момент. Его срок истек. Его начало затягивать в Бездну наравне с другими цепями. Ему суждено было прогнить весь остаток своей вечности в этой безумной тюрьме, откуда ему теперь никогда не удастся сбежать. - Нет! - гневный и одновременно испуганный выкрик долетел до Зарксиса откуда-то из-за спины. Сильные руки толкнули его вперед. Не понимая, что происходит, Брейк резко оборачивается и видит его. Руфус Барма собственной персоной. От бессилия Брейк не успевает ничего сообразить и только слышит слова на незнакомом ему языке, отдаленно напоминающем латынь. Барма стоит прямо посреди портала в Бездну и выкрикивает слова заклинания. Секунда, две - и все закончилось. Брейк уже не чувствует этой ужасной боли в районе печати незаконного контрактора, кашель прекратился. Все цепи исчезли, да и портал закрыт. И, казалось бы, все хорошо, но вот только...Его больше нет. Он обменял свою жизнь на жизнь того человека, которого ненавидел. Или, все же, любил? Мы теперь уже никогда этого не узнаем. Никогда. - Никогда. Теперь уже никогда мы не узнаем, что же на самом деле чувствовали друг к другу. Хотя, оно и не важно. УЖЕ не важно, - тихий шепот. Мужчина поднялся и отвернулся от могилы. Эта потеря отняла у него все силы. Но он не подаст виду. Вернется в поместье Рейнсвортов как всегда веселый и невозмутимый, также как и всегда будет подкалывать окружающих и будет делать вид, что он никогда не знал никакого герцога Бармы. Но дни будут лететь один за другим, а в груди будет колоть сильнее от боли. Он будет потихоньку сходить с ума, желая умереть, но так и не покончит с жизнью, зная, что тогда смерть так им нежно ненавидимого герцога будет потеряна за зря. Ему остается только жить дальше, надеясь, что в следующей жизни красная нить судьбы вновь свяжет их, но теперь уже никогда не порвется. - Ждите меня, лох-Герцог. Кхм, я хотел сказать, лохма-а-а-атый герцог, - с такой привычной издевкой в голосе протягивает Зарксис две недели спустя после похорон. - Уж в следующий раз я Вас просто так не отпущу.