Двадцать одно

Мы летами по сущему, друг. Сингулярности старые дети Той вселенной не знали и трети. Лишь добро да свобода вокруг. Были духом единым, простым. Ни часов, ни зарей не бывало. Бесконечности вновь покрывало Укрывало нас чувством шестым. А потом вырос новый отсчёт: Взрыв да звёзды, кометы да дыры. Образ наш был, конечно, отстиран, Прекратился свободный полёт. Шар планеты хладел, и в воде Появлялись живые преграды. Это странно, но были мы рады, Духи в тело стремились везде. Мы вселялись в людей да в зверей, Чтобы страх испытать и неволю, Чтобы плакать, стенать в этой боли, Но вернуться намного сильней. «Что потом – после смерти? Скажи»… Я не знаю. Нам это неважно. Важно только быть честным, отважным. Тело – временно. Всё – миражи.