39 дней осени.

В комнате царил полумрак. Одинокая свечка на скромном торте служила единственным освещением маленькой, даже чересчур маленькой, кухни. Пахло спичками, плавленным воском и сигаретами. По столу разбросана груда цветных таблеток и белых баночек. - Тебе самой не противно? - Помоги мне разобрать эти таблетки по цветам. Завтра утром я не смогу выпить нужные. - Я ничего не могу разглядеть сквозь сигаретный дым. Открой окно. - Оно слишком высоко, мне не достать. - Если бы я был человеком, я бы тебе врезал. - Я могу прогнать тебя в любой момент. - Да пожалуйста, мне противно смотреть на тебя, еще противней, чем когда тебя ебал твой старший братец. - Твои уловки не пройдут. - Ты отвратительна. - Уходи.       Рэй пропал. По правде говоря, Кэсси и до этого его почти не видела, слишком уж много она курила и слишком редко открывала окна. Каждый вечер она либо глотала груду таблеток и до утра просиживала на кухне, выкуривая по две-три пачки сигарет, либо пила дешевый алкоголь и уже просиживала ночь возле унитаза. Рэй всегда её пилил и на утро ей было стыдно снова позвать его. Он никогда не появлялся без "вызова", ибо считал это бестактным. Или просто не мог. Он ведь всего лишь тульпа - осознанная галлюцинация Кэсси, которую она создала, когда ей было 14. Со стороны может показаться, что она сумасшедшая и это будет правдой. Последние три года она не выходила из депрессии. Лечилась в психиатрических клиниках, три раза в день пила кучу антидепрессантов, транквилизаторов и успокаивающих. У её матери была собственная клиника, в которой Кесси провела две трети своего детства и юношества, поэтому она знала все о таблетках. Как прикинуться больной, что бы выписали рецепт на "те самые" таблетки, она приловчилась. В бесплатных клиниках всегда сидели одни идиоты, которым было плевать, что выписывать, лишь бы побыстрее ушел. Держа в руках заветный рецепт на какой-нибудь димедрол или триган-д она бежала к ближайшим аптекам и тратила свои последние деньги. Кстати о работе, работала она фармацевтом в аптеке при клинике, некогда принадлежавшей её матери. Отец был обычным разнорабочим и, ничего не понимающий в бизнесе и деньгах, продал клинику за смешные деньги. Кэсси осталась там работать, ведь с одним образованием в 9 классов и троечным аттестатом, её никуда не возьмут. Пугала лишь мысль встретить Дерика - её жестокого брата.       Сейчас Дерику уже 20. Или 21. Она старалась не думать о нём. Он терроризировал её с 15-ти, когда умерла мать. Кэсси принимала душ, когда он подглядывал за ней. Отец был пьян и спал на лавочке около подъезда, не сумев подняться на свой третий этаж. Дерик был слишком хил, что б донести двухметрового здоровяка, Кэсси тем более. Когда она вышла из душа, Дерик заломил ей руки, связал ремнем, избил и изнасиловал на родительской кровати. Он был её первым. Пообещав, что отравит отца, если та кому-нибудь проболтается, он стал насиловать её всё чаще и чаще. Заставлял делать минет себе и своим друзьям, снимал порнографию, которую потом продавал наивным педофилам как "элитную". Избивал во время секса, разбивал губы, нос, ломал пальцы и вырывал волосы. Последней каплей стало, когда Дерик привел своих друзей, дабы снять очередную элитную порнографию для "постоянного клиента", который пообещал заплатить втрое больше, если ролик будет на тему БДСМ'а. Увидев плетки, зажимы, кляпы и наручники, Кэсси выпрыгнула с балкона, сломав руку и получив сотрясение мозга. Скорая забрала её в больницу, из которой она не вернулась домой. Сняла однокомнатную квартиру у клиники матери и зажила относительно спокойно последние полгода. ни Дерик, ни отец не искали её. Они, похоже, даже не заметили пропажу её вещей и документов, которые она забрала, когда дома никого не было.       Так она и жила. Днем работала в аптеке, вечером пила и курила. Красть из аптеки ей не позволяла совесть и вина перед покойной матерью.       Поностальгировав, Кэсси задула свечку и тихо поздравила себя со своим совершеннолетием. Потушив бычок в кофе на дне чашки, она, наконец, поднялась с пола, открыла окно и ушла спать.