Тот кто его понял

У него никогда не было того, чем можно дорожить до потери пульса. И то, что мальчика воспитывал Мариан Кросс, отразилось на пролетевших так быстро юношеских годах. Мальчик не знал когда его день рождения, ибо подарки ему не доставались. И пусть за окном сменялись времена года, ни один из них не приютил заветную дату. С самого раннего детства он обладал лишь седыми волосами, да шрамом у пепельно-серого глаза. Даже улыбка, вечно блуждающая по лицу мальчика, не досталась с рождения. Она родилась из горьких слез отчаяния и боли потери. Пускай все думали, что у Аллена не бывает плохого настроения. Что беззаботный звонкий смех лишь послышался им скрипом давно заржавевшей качели. Только ночь знала все тайны седоволосого и берегла их, утаивала ото всех истинную личину парня. Ведь, стоило желтоватому диску осветить лунным светом ЧО, как Аллен начинал плакать. Медленно, либо быстро и взахлеб. Тихо и порой громко так, что Младший книгочей просыпался на другом конце ордена. Но никто и не мог подумать, что это рыдает жизнерадостный мальчик, всю свою жизнь посвятивший другим. Отдавший душу и тело без остатка. Так и случилось. Плач тихий и безудержный тяжелой мелодией расползался по спящему ордену. Маленький силуэт вырисовывался на фоне желтого светила за окном. Ставни нараспашку и холодный ветер хлестал по разгоряченному и мокрому от слез лицу экзорциста. Мальчик сейчас напоминал сломанную куклу, которая только и может что плакать. Но стоило только скрипнуть открывающейся двери, как влажные дорожки моментально высохли, а губы сложились в улыбку. На пороге стоял Канда. -Тупой стручок. Весь орден перебудил своими причитаниями! -А, — Фигура у окна выпрямилась, — Юу, почему не спишь? -Дибил что ли? Я же сказал-разбудил ты меня своими подвываниями. -Не понимаю. — Аллен попытался изобразить искреннее удивление. Увидев, как лицо собеседника принимает какое-то дибильное выражение, Канда Юу вконец взбесился: -Я повторяю — твои стенания меня раздражают. Захлопнись, наконец, и дай поспать! — Для пущего эффекта парень схватил и потряс за грудки поникшего вдруг Волкера. -Да что... — Раздался тихий шепот, — Да что ты понимаешь? -Э? -Что ты знаешь обо мне, чтобы сейчас вот так меня унижать и оскорблять? — Лицо мальчика приобрело озлобленное выражение, а руки, недавно лежащие на кровати, с силой сжали пальцы Канды. Мечнику не понравился тон мелкого и его хватка, поэтому он моментально скинул с себя мальчика, не слабо приложив об пол. Аллен издал болезненный стон и перевернулся на бок, свернувшись калачиком у ног мечника. Канда же, поставил на упавшего ногу и продолжил: — Ты. Вечно. Мне. Надоедаешь. Лезешь. В. Не. Своё. Дело. Спешишь на помощь, аж тошнит. Вечно такой правильный и всем улыбаешься. Тупой. Мояши. — Мечник опустил глаза на лежащего под ногой и его лицо перекосила злоба — мальчик, сквозь слезы злости и унижения улыбался. Улыбка была отрепетированная и сыграна на разных сценах, поэтому казалась убедительной, и это ужасно бесило японца. Нога Канды сильнее сдавила клубок на полу. Затрещали ребра, но Аллен улыбался. — Твою мать! — Канда. Мы с тобой похожи — усмехнулся мальчик. — Ты тоже прячешься за эмоциями и словами. Только у тебя они грубые, а я... -Заглохни стручок! Я не буду слушать твою брехню. -…а я вечно улыбаюсь, словно шут гороховый. Смеюсь, когда мне не смешно и улыбаюсь, когда хочется плакать. -Замолкни!!! – Канда выхватил из под ног лепечущего Аллена и поставил на ноги, прямо перед собой. Глаза в глаза. – Мамочке будешь душу изливать! -Ха. Мамочке? Мамочке говоришь?!! – Аллен сжал ткань на груди Юу. – Да чтоб ты знал, я мамочки в жизни не видел! Я никогда не знал этого! Никогда не играл с игрушками! Моя жизнь – такая, какая есть, а семье там места не уделили, понимаешь?! Да что ты вообще можешь понимать?!! — Тч. – Канда взял за кисти руки мальчика. – Понимаю. — Да не, уж то?! Мечник мягко убрал руки парня напротив и наклонился к его уху. Аллен на секунду замер. Шепот Канды заставил его вздрогнуть. — Я понимаю. Не помню ни матери, ни дома где вырос. Я словно искусственно выращен. И все же не тепличный цветок. Не избалован вниманием. Не играл с игрушками, лишь учился, чтобы быть полезным. Чтобы быть сильным. Я даже не знаю, когда мой день рождения. — Канда. – Мальчик удивленно смотрел на недавнего противника. Все то, что он сейчас сказал, казалось нереальным. Он. Только что. Открыл. Ему. Все, что мучает одинокого человека. Руки седовласого невольно обняли мечника. Уже не важно. Не важно, что он с ним за это сделает. Главное, что можно просто вот так постоять и послушать неровное дыхание того, кто понял.