***
Было девять часов вечера. Близился закат, последние лучи солнца украткою прокрадывались сквозь бежевые занавески. Я сидела в комнате, листала книгу с названием, которого уже никогда не вспомню. Ничего нового, впрочем как всегда. Сегодня вторник, шестнадцатое мая. Сегодня годовщина нашего знакомства с Сашей. И несмотря на то, что мы не общались уже 3-й месяц, я продолжала каждый день просыпаться и засыпать с мыслями о нем, а в моем дневнике не было и страницы где бы я не указала его фамилию или имя. Медленно, но верно я начинала сходить с ума. Пока я лениво листала книгу, в мою голову тихо пробирались мысли, что так продолжаться больше не может. Надо было что-то менять. Но что? Единственное, что я смогла на тот момент придумать, это захлопнуть книгу, выбежать из квартиры и побежать по лестнице наверх. К черту лифт, на ожидание его у меня не было времени. Двадцатый, двадцать первый этаж. Я бежала так, словно от этого зависела моя жизнь. От такой нагрузки мои ноги заплетались и спотыкались об ступеньки, но я упорно продолжала взбираться вверх.. Считанные метры оставались до 25-го этажа, руки мои начинали потеть, а мозги отключаться. И вот я на месте. Передо мною дверь. Мне бы постоять, подумать, а стоит ли вообще его открывать, не говоря уже о выходе наружу. Так бы я поступила в любой другой ситуации, но только не в этой. На бегу я пнула дверь, ведущую на крышу, и , не сбавляя темпа выбежала в нее. Меня ослепил свет уходящего солнца. Жадно глотая воздух, я стояла чуть ли не на самом краю дома. Передо мной был весь мир. Вот слева раскинулся небольшой парк, а правее меня было шумное шоссе. Голова пошла кругом и перехватило дыхание, когда я решилась посмотреть вниз. Я видела каждого человека на своей улице. Кто-то сидел на лавочке, кто-то спешил домой, кто-то гулял. Я видела всех людей. Таких разных и похожих друг на друга одновременно. Шло время. Не знаю, сколько минут прошло, с тех пор, как я оказалась здесь. Я засмеялась. Нет, правда. Засмеялась. От души. Мне было так легко и спокойно, что я не могла сдерживать это чувство в себе. Прохохотавшись, я уселась неподалеку от края и стала наблюдать за солнцем. Вдруг до меня долетели звуки до боли знакомой мелодии. "Побледневшие листья окна Зарастают прозрачной водой У воды нет ни смерти, ни дна Я прощаюсь с тобой..." У меня проскользнула мысль, что я сплю, а может и вовсе меня больше нет, и все это лишь иллюзия. Но с каждой строчкой звуки становились все реальнее, и, в конце концов, я повернулась посмотреть, откуда доносится эта песня. Передо мной с термосом и с проигрывателем стоял Саня. Этот парнишка ни капли не изменился. Может, это и к лучшему. Внезапно я поняла, что за эти три месяца, что мы не виделись, он стал еще роднее. Тут, до меня дошло, что я молча сижу и пялюсь на него с открытым ртом. Стало неловко. Первой нарушить тишину осмелилась я. -Саша, какого черта? Что ты здесь делаешь? -Могу задать тебе тот же вопрос. Кто-то же у нас до чертиков боялся таких местечек, разве нет? - достаточно холодно заметил он. Что этот идиот возомнил о себе? - Как видишь многое изменилось, - огрызнулась я, - ставлю свой обед, ты не помнишь, какой сегодня день! - Шестнадцатое число, вторник. У нас сегодня годовщина. Думала, я забыл? -усмехнувшись, Саня уселся рядом. Вот засранец, помнит ведь! Я сидела насупившись. Это было нечестно, я не знала, что он тоже мог помнить это! Видимо, мой вид рассмешил моего соседа. - Ох, да ладно тебе, не нужен мне твой обед! - безобидно пошутил он, толкнув легонько меня в бок, - попрошу лишь досидеть со мной этот прекрасный вечер, если ты не возражаешь. - Ничего не имею против. - пробурчала я, делая вид, что все еще обижаюсь, - что в термосе, кофе? - Ага, кофе. Твой любимый. Наш любимый. Не знаю почему, но именно в ту самую минуту, в ту самую секунду я поняла, что нашла его. Того, кого мне так не хватало в последнее время. - Эй, сможешь налить мне, как ты сказал, нашего любимого кофе? Саня с улыбкой кивнул и стал наливать в чашку горячую жидкость. Но несмотря на всю его умиротворенность, я решила добавить огоньку нашим посиделкам. - Я люблю тебя, Васильев. Его рука дрогнула, из-за чего немного кофе плеснулось в мою сторону. Испугавшись, что обожгусь, я вскочила на ноги. Саша тоже встал. - В таком случае, я смогу не только кофе налить.. С этими словами он в считанные секунды сократил расстояние между нами и.. Обнял меня. Да-да, обнял. Мы стояли и обнимались. Я чувствовала, что рядом с ним мне ничто не страшно, да и неважно. Самое радостное для меня было то, что он испытывал схожие чувства. Он легонько поцеловал меня в висок, прошептав потом на ухо: - У нас еще столько вторников, дорогуша. Да и к чему нам эти вторники, когда вся жизнь впереди.Часть 1
22 июня 2015 г. в 16:45
Еще один дерьмовый день позади. Я судорожно бросилась искать что-нибудь, что могло бы унять мой дикий голод. Мне срочно нужно было успокоиться, заполнить внутреннюю пустоту.
А еще нужно было дотерпеть последние 3 дня в моем "радушном" училище.
Эх, говорила же подруга, не суй свой нос в этот гадюшник. Но нет, захотелось же новых ощущений, перемен в жизни.
В этом году я очень любила проводить вечера вторника вместе с моим приятелем Саней: мы заваривали американо, помню, что был он до жути крепкий. Вообще, я никогда не являлась страстным любителем этого горячего напитка, но благодаря моему другу именно с ним у меня ассоциировались самые добрые и приятные воспоминания за всю мою школьную жизнь.
Так же мы любили послушать хорошую музыку, куда же без этого. Однажды мы взяли календарь и расписали каждый вторник по алфавиту, и так получилось, что на последний раз у нас была буква "Э". Саня принес круглую пластинку с портретом Юрия Шевчука и с надписью "Это все". Мы сидели, слушали эту песню, и казалось, что нет ничего важнее в мире, чем наши с ним посиделки.
Ну и любимое дело Сашки - крыши, небо, свобода. Он называл это "мое призвание".
Он частенько меня уговаривал разделить с ним это, своего рода, "наркотическое вещество" - посидеть с ним на крыше. Помню как отнекивалась, ссорилась, устраивала истерики, но и шагу не ступила выше балкона шестнадцатого этажа. Это был мой единственный страх, который мне было скрывать ни к чему.