Артисты сожженного дома

      Диппер перестал чувствовать ноги после пятнадцатой минуты быстрого бега по чертовому лесу. Сзади него слышались голоса, мимо проносились ветки колючих елей, которые нещадно царапали кожу. Воздух после дождя стал необычно тяжелым, сбивчивое дыхание раздирало горло под его весом.       Под ногами не хрустели засохшие листья и веточки, скорее, они смешались с черной грязью. Лесной песок не был похож на тот, что ложился пылью на тротуары. Здесь он лип к ногам черными комками, которые намертво приставали к обуви.       Выругавшись, подросток поднялся на ноги, когда очередной корень решил подставить ему "подножку". Обернувшись назад, он попытался излечить вывих руки быстрым движением пальцев. Сосредотачиваться на двух делах одновременно было жутко сложно, но зализывать раны на ходу — ещё опаснее, чем останавливаться на пятнадцать секунд.       Когда он услышал звон магии недалеко от него, то перекатился к дереву, оперевшись о него спиной. Тут же место, на котором он сидел, окрасилось в ярко-красное пламя, сжигающее все, на своем пути. Определять границы заклинаний — единственная вещь из скучных школьных уроков, которая помогла ему в жизни.       Сцепив зубы, подросток, облокотившись о сухую ветку соседнего дерева, поднялся, отломив последнюю от ствола. Нужно было как-то отвлечь внимание преследующих его людей. А это определенно были люди, подросток отчетливо слышал стук каблуков ботинок о редкие камни, что попадались на пути. Плюсы знания леса наизусть: точно знаешь, что может выпрыгнуть на тебя из зарослей.       Я бы не советовал тебе разбрасываться ветками, Сосновое Деревце! — раздался насмешливый голос где-то в глубине его сознания. Пайнс выглянул из—за своего укрытия назад, рассматривая врагов недалеко, и, щелкнув пальцами, телепортировался за соседнюю сосну, стараясь не оставлять за собой магический след. Три метра… максимальной дистанции должно хватить.       Эй, ты решил игнорировать меня? — голос откровенно насмехается, дразнит. Пайнс недовольно шипит в ответ, намекая на то, что отвлекать его не стоит. Вспышка огня до щепок уничтожает деревья совсем рядом. — Прекрати дурачиться, малой. Сам виноват, что тебя поймали!       — Сам виноват?! Сам значит, да? — Диппер выжидает нужного момента и срывается с места, резко меняя направление и направляясь теперь на север, где можно укрыться в пещерах. Местные феи не дадут незнакомым людям пройти на их территорию. Скорее, нападут и умрут в бою, чем позволят приблизиться к убежищу. Одна фея не опаснее лесного светлячка, но когда их сотни… Как хорошо, что подросток прекрасно ладил с обитателями леса.       Ты считаешь, что это я виновен во всех твоих неудачных попытках воровства? Ну и наглость! Клевета! Неправда! — залился хохотом тот.       — Прекрати, Сайфер. Ты мешаешь, — подросток сильнее сжал пальцами ветку, наполняя её малой частицей своей магии, и бросил влево от себя, в кусты. Это задержит их минуты на три, пока ищейки не поймут, что двигались по ложному следу. Может быть, чуть больше или меньше, но Пайнсу хватит этого времени, чтобы добежать до укрытия.       Как же неимоверно сложно было анализировать все разом, на месте.       Это ранит мои чувства, мальчик!       — Если бы ты не лепетал языком, а помог мне, то, наверное, этого можно было избежать, — подросток обернулся назад и позволил себе тихо выдохнуть, обнаруживая, что его маленькая авантюра сработала.       Да что тут помогать-то? Ты раньше справлялся с врагами посильнее, так что, не болтай лишнего, мясной мешок.       Шатен даже не знал, рассматривать ли последнюю фразу как похвалу, или как упрек.       — Тебе легко говорить. Отказался помогать, дал задание, а теперь издеваешься, пока я пытаюсь продумать план отступления, — пробурчал себе под нос Диппер, слегка ускоряя шаг, когда почувствовал, что магическая ловушка уничтожена. Меньше тридцати секунд. Вторая такая уловка не сработает.       Всегда к твоим услугам.       — Захлопнись, — закатил глаза подросток, хватая ртом режущий глотку воздух. Дышать было больно, почти невозможно. Мальчик даже хотел прекратить делать это минуты три назад. Жаль, что кислород так необходим для поддержания жизни.       Эй, Сосновое Деревце, — Диппер с трудом уклонился от очередного сгустка энергии, направленного в него. Черт, высшая магия. Еще бы чуть-чуть и… — Почему ты так упорно убегаешь? Неужели нет выхода проще, например…       — Я даже слышать этого не хочу, Билл, — зашипел Пайнс, замечая проблеск между деревьями. Дальше — небольшая поляна с вырубленным лесом, затем — снова деревья. На открытой местности проще телепортироваться, но больше вероятности встретиться лицом к лицу с каким-нибудь смертельным заклинанием.       Ты всегда был таким упертым мясным мешком? — недовольно фыркнул его учитель.       — Хмм, давай посмотрим, — Диппер свернул направо, огибая небольшую полянку стороной и держась как раз между лесной грядой и открытой местностью. — Я потерял родных из—за пожара в доме, — он перепрыгнул слишком большой корень одного из деревьев. — Заключил сделку с демоном и теперь обучаюсь у него магии, — он обернулся, ограждая себя щитом из сгустка энергии. — А сегодня украл очень ценный артефакт у одного из местных культов.       Он продолжил бежать, теперь слегка усмехаясь. До территории фей всего ничего. Сайфер засмеялся в его голове.       — Да, всегда был, — вынес вердикт Диппер, переступая границы земель и облегченно выдыхая.       Упертым, но тупым.       — О чём ты? — поднял брови Пайнс, медленно прихрамывая направляясь к озерцу, что находилось чуть дальше.       Против какой магии уязвимы феи?       — Ну ты даешь, Билл, нашел что спросить. Ты же рассказывал мне это еще до того, как началась вся эта твоя "практика", — Пайнс сделал еще два шага и побледнел, вспоминая, от какого культа убегал. — Черт…       Вот именно! Ты только что навел на наших крылатых друзей нескольких очень веселых дружков, которые превосходно владеют высшей магией. Поторопись и исправь это! — Сайфер усмехнулся, наблюдая за тем, как совесть грызет его маленького ученика.       — Черт, ты специально это всё продумал, — зашипел Пайнс, разворачиваясь и делая несколько шагов обратно. Конечно же, он не оставит фей, он не посмеет предать их так нагло.       Без обид, малыш, тебя так сложно заставить использовать это заклинание! — подросток даже слышит довольную улыбку в голосе наставника.       — Я не хочу никого убивать, — признается мальчик, вставая на краю территории лесных жителей. Несколько людей с культа стоят напротив него и, кажется, решают, что делать дальше, сбитые с толку внезапным появлением их цели перед глазами.       Я знаю. И в этом твоя слабость.       Диппер тяжело вздыхает, кладя свой груз на землю, сняв рюкзак с плеч. Он оборачивается к мирным жителям и перебирает воздух пальцами, чувствуя ниточки магии под фалангами.       Забудь о них. Они всего-то пешки, недостойные существования. Сотри их. Будто никогда не было этого гадкого культа. — воркует демон ему на ухо, касаясь шеи призрачными холодными пальцами. Завлекает, прося сорвать запретный плод.       — Это ничего не меняет, — жалобно выдыхает Диппер, шепча это одними губами, чтобы слышал лишь Билл. Хотя, он услышит даже его мысли.       Разве? Думаю, ненужных людей нужно устранять.       Пайнс слышит прикосновения к спине, ниже, к талии. Холодные пальцы пробегают по пуговицам рубашки вверх, останавливаясь на подбородке.       — Sanctus Espiritus, nos redimeret ab hora eumdem, — произносит мальчик, делая шаг вперед, к трем людям в длинных красных плащах.       В его руке сгущается воздух, став осязаемым.       — Sanctus Espiritus, insaniae est versari, — магия щекочет пальцы, между ними появляются маленькие желтые нити, едва заметные издалека. Они похожи на хвосты комет, и одновременно на золотую пряжу, из которой начинается любое заклинание. Но лишь маленькая деталь отличает это от волшебства начального уровня: состав.       Если говорить простыми словами, то обычно маги держат в руках пластилин, из которого можно создать почти что угодно. Диппер держал частички бомбы.       — Sanctus Espiritus, hoccine est quod meremur, — голос становится четче, отдается эхом в ушах. Желтоватое сияние оплетает руки до локтя золотистыми лианами, вырисовывая узоры, понятные лишь тому, кто знает, в чем суть заклинания.       Опасно пускать подобного рода энергию рядом со своим телом. Но Диппер не отличался откровенно выраженным инстинктом самосохранения. Если что-то пойдет не так, в чем он очень сомневался, Билл поддержит его.       Демон слишком привязался к ученику, чтобы дать ему умереть. Это понимали обе стороны.       — Perpetua vincula se exsolvere possumus supplicio, — мальчик взмахивает руками и с замиранием сердца закрывает глаза. Люди, до этого стоящие в ступоре, резко обернулись и помчались назад, но лианы из золотистых нитей были быстрее любых существ.       Когда последний крик отчаяния стих, Пайнс оборвал связь с магией простым движением ладони и осмелился приоткрыть глаза.       Конечно же, ничего перед ним не было.       Этих людей никогда не существовало. Ни в памяти родных, ни в мыслях существ, кому не повезло увидеть представление, устроенное Диппером.       Только Билл помнил. Возможно, потому, что он повелитель разума и ему не дано что-либо забыть.       — А ты прекрасно справился, Деревце! — ободрено прощебетал Билл, обнимая подростка сзади уже существующими в реальности руками.       — Я надеюсь, мне никогда не придется использовать это заклинание, — холодно пробурчал Пайнс, впервые за прошедший час расслабляя напряженное тело в руках наставника.       — Да, но, пожалуй, не стирай его из своей памяти. Мало ли, какие личности перейдут тебе дорогу.       Подросток чувствовал, что засыпает. Веки стали тяжелыми, а мышцы отказывались слушаться. Всему этому виной, наверное, был Сайфер, что заботливо погружал подопечного в сон. Тот слишком выдохся, чтобы пройти до убежища несколько километров.       Демон поднял ученика на руки, насвистывая под нос песенку. Можно было подумать, что он так успокаивает подростка, но последний уже не слышал ничего, ища во сне тепла от человека, что нес его домой.