От любви до ненависти

– Тогда я хочу признаться тебе в кое-чем, Рурико. До того, как ты не сможешь меня слышать. От этих слов мне резко стало не по себе. Какое-то напряжение повисло в этом темном пространстве. Ровным фоном гудела в теле боль, давая мне понять, что я еще жива. Но тишина, воцарившаяся, когда замолчал меч, казалась невыносимой. Я еле смогла удержаться, чтобы не заговорить первой, хоть это и не требовалось. – Рури. Я должна тебе признаться. Той ночью, когда мы были насильно разделены, я совершила ужасающий поступок, недостойный духовного меча… Искупить его, я не в силах, но я хочу попытаться, хоть сегодня, признаться тебе в этом. – О чем ты? Что еще за проступок о котором я ничего не знаю? – А ведь действительно, не помню я, чтобы меня вычитывали за что-то, сотворенное Казагурумой. А может, это какая-то ее шутка? – Да и что такого, ты могла сделать? – Что? – прозвучало удивление в ее голосе. – Ты действительно, не поняла, что я сделала? Ведь Хисаги-кун, говорил тебе об этом. Помнишь? – Я молчала, не в состоянии вспомнить, когда он говорил об этом. – Рури, я думала, что смогу с чистой совестью вернуться к себе в мир и не тревожить это. Но я не могу. Рури! Я недостойна тебя! Недостойна? В сердце кольнуло, будто туда загоняют иглу. Я согнулась, чтобы облегчить боль, но это не помогало. Что-то шло не так, или я ошибаюсь? – Да с чего ты это взяла? – С чего? Ты еще спрашиваешь Рури?! – Ее тон переходил на знакомый тон. Вот-вот она могла расплакаться, но я не понимала в чем причина. – Недостойна! Я знаю это! Занпакто не могут контролировать тела своих владельцев но я, в тот вечер я смогла! А все из-за моей слабости! – Ты… что? – Боль в груди усилилась до такой степени, что хотелось кричать. Но я терпела. – Ты управляла моим телом? – А что мне было делать в тот момент?! Я звала тебя! Кричала, надрывая голос, но ты меня не слышала! А потом, ты просто ушла, оставив меня лежать на земле в совсем чуждом мне месте. Я надрывала голос, но ты уходила все дальше. И тогда я поняла, что не нужна тебе больше, что ты готова отказаться от меня… Я вдруг вспомнила, как ты не могла отыскать меня в себе еще во времена обучения в академии, как смотрела на занпакто других шинигами и восхищалась ими. И я захотела стать ближе к единственному человеку, который отнесся к мечу, как к живому существу. К человеку, которого я любила в тот момент! Я отыскала тебя по той тонкой ниточке связывающей нас, но ты уже была без сознания. Что-то во мне помутилось в тот раз и я сумела совершить слитие с твоим телом. Но мне хватило сил, только для того, чтобы прийти к нему, сказать, что он нужен мне и потом, я утратила связь с миром. А утром, я была уже в теле ребенка… Голос Казагурумы стих и я почувствовала, как боль стала отступать. Теперь я кое-что поняла. – Вот как. – Вздохнула от облегчения и улыбнулась. – Боялась, что я возненавижу тебя за это? Но нет. В конце концов, ты часть моей души и ты ни разу не чувствовала чего-то подобного, верно? – Да… – Но я не обижаюсь на тебя Каза, и не злюсь. Я не слышала твоего голоса, но знаешь, я ведь искала тебя, когда поняла, что потеряла. – Боль в груди утихла и я заметила, как светлеет вокруг. В тишине стал слышен шум прибоя, а под ногами стал появляться песок. Мир возвращался в свое привычное состояние. – Каза, в конце концов, я ничего не стою без тебя. Знаешь, твоя сила поистине восхитительна. И если бы тобой владел другой шинигами, думаю он запросто стал бы капитаном с твоей помощью. – Но мне не нужен другой шинигами, Рури! – Я почувствовала как меня обнимают сзади. – Я хочу быть с тобой вечно. И я хочу, чтобы ты была с Хисаги-куном. – Опять ты за свое, глупышка. – Улыбнулась я ее словам. Казагурума тихо рассмеялась. – Давай проучим дуралея Шицу и покажем, чего мы стоим! – Давай! – Задорно прикрикнула малышка и наш с нею мир озарил яркий свет. «Слитие завершено на сто процентов». Два дня тому назад. – Странно. Об этих координатах говорило бюро, но я не вижу здесь признаков пустых. – Задумчиво протянул Шицу, осматривая поле со свойственной ему бдительностью. Район около границы сорокового и сорок первого Руконгая представлял собой выжженную пустыню в несколько миль (именуемую Дьявольскими вратами) и отличался от прочих подобных мест заниженными показателями плотности пространства, а особое колебание духовных частиц вызывало неоднократные сбои у аппаратуры исследовательского института. Простыми словами: в этом месте пустые с завидной регулярностью и в половине случаев, могли проникать в Общество душ незамеченными. И порой такие проволочки заканчивались плачевно, для жителей ближайшего к этой точке поселения. Но не это тревожило третьего офицера. Больше его интересовала пропажа его двух разведчиков. Не найдя их следов на плато, он повернулся к Зоку. Его друг стоял сгорбившись и тяжело дышал. Именно из-за него Вакатаке был вынужден замедлить свой ход вместе с вверенным ему отрядом. – Говорил же, что тебе не следует волочиться за мной. Только задерживаешь всех. – За мнимой грубостью, скрывалась забота и Зоку как никто лучше знал это, а потому улыбнулся из последних сил. – Лучше бы бумажонки свои писал. – Ты ведь знаешь, если я не буду выполнять хоть какие-нибудь задания, меня попросту либо понизят, либо вообще вышвырнут из Готея. – Наконец отдышавшись и выпрямившись, сообщил Ацума. – А так ты просто загнешься по дороге. – Я в порядке. Правда… – Вдруг Ацума поднял голову и щурясь посмотрел на солнце. – Мне кажется, или стало ярче? – Ты уже солнечный удар получил? – Шицу не обращая внимания на его слова, медленно побрел вперед. – Сразу говорю, воды у нас нет. – Да нет же… Говорю, оно палить стало сильнее, разве ты не чувствуешь? Вакатаке прислушался к своим ощущениям. И в правду стало жарче, все таки на улице же не январь месяц. – Офицер Вакатаке! – вдруг загудели рядовые и Шицу резко повернулся к ним, а потом перевел взгляд на небо. – Что происходит с небом?! Голубое небо медленно блекло, очертания солнца стиралось, превращаясь в густую, похожую на туман дымку, расползающуюся до горизонта. Шинигами были в центре этого белого купола, и они не видели, что белесая завеса, возникшая по прихоти всего одного человека, навалилась на них, сохраняя форму выгнутой в наружную часть, линзы. Последнее, что слышали шинигами: голос мужчины приказавший убить тех, кто не нужен. *** Общество душ, настоящее время, пять дней после слития Конечно Кицунегава не ожидала, что ее будут встречать всем дружным коллективом девятого отряда, но то, что площадка перед разделителем миров была безлюдна (не учитывая настройщиков) ее мягко говоря не обрадовало. Хотя это было даже к лучшему, теперь она могла без зазрения совести уйти домой, наплевав на работу. Да и какая работа, в семь часов вечера? Правильно – никакая. Напевая себе веселенькую мелодию, которую недавно слышала по радио в мире живых, Рурико добрела до своего дома. Тут то она и решила отыграться за то, что ее так жестоко продинамили все, включая лейтенанта. Мог хотя бы просто кого-то послать на встречу. Ну да ладно. Сегодня она зареклась не думать о нем и не тревожить свои чувства. Оставив варадзи и таби у порога, она вошла в дом и радостно прокричала на весь дом: – Всем я вернулась! Ну как же я по вам скучала! – дом ответил девушке тишиной, но это ее не смутило. Смеясь как ребенок, она стала метаться по однокомнатной комнате и обнимать предметы интерьера (сказался дефицит внимания за последние пару дней). – Мой шкафчик! Мой столик! Мой стульчик! Мой котетцу! Ах, мое любимое зеркальце! Мой чайничек! Моя вазочка!.. А когда приветствованние вещей в спальне-зале закончилось, переместилась в уборную комнату. – Моя раковина! Мой унитазик! Мой душик! Мой кра… – Раздвинула в стороны сворки душа и замерла. Улыбка медленно ушла с ее лица. Она потерла глаза, но наваждение не прошло. – М-мой… Хисаги?! – Ну вообще-то не твой, а отряда. – Заметил Лейтенант, наблюдая за реакцией подчиненной. Она нагло пялилась ниже его живота, благо он успел там все закрыть мочалкой, но от этого смущение не пропадало. – И потом, стучаться надо. – И закрыл створки душа. – Стучатся? – медленно повторила Рурико. – Стучаться. Стучаться?! – Наконец поняла она смысл фразы. – Да откуда я вообще знала что ты тут… А кстати, что ты тут делаешь?! – С краном твоим разговариваю. – Донеслось из кабинки. – А вообще Кицунегава, сделай мне чаю, я замерз как собака, пока ждал когда твои любезности с интерьером закончатся. – А вот и не подумаю! – Заявила Рурико, растирая густо покрасневшие щеки. Да уж, худшего исхода событий она ожидать не могла. Причину его пребывания здесь она выяснит, но что делать с оправданиями на счет этих разговоров с мебелью? – Это не просьба, Пятый офицер Кицунегава, это приказ. К тому же, время–то рабочее. *** Скрипя зубами, Рурико все же исполнила приказ данный лейтенантом. Спустя двадцать минут они оба сидели под котатцу, но все еще хранили молчание. Первой не выдержала девушка – спокойная физиономия начальника бесила ее вот уже пять минут, как и его мерное попивание чайка. – Ну, так чего ты у меня дома ночуешь? Как я заметила, уже не первый день, вещички притащил свои… – принялась осматривать комнату Рурико. И как она сразу не заметила что вещичек в доме поприбавилось? А все на радостях возвращения… – Почему не в казармах? – А может, я социофоб. – С прежней спокойной физиономией проговорил Хисаги. – Чего?! Да ты! – Рурико было вскочила из-за стола, но обратно ее усадил взгляд лейтенанта. Очень серьезным и раздраженным он казался. – Что случилось хоть? Опять нападения были? – Можно и так сказать… – вернулся к чаепитию лейтенант, – напали на отряд. – Гото?! Куро?! Или оба сразу?! – Да нет, – пожал плечами Хисаги, – просто твой занпакто. – Чего? Не поняла? А Казагурума когда напортачить успела? – Удивилась Рурико. – Помнишь она от тебя перед сейкаймоном сбежала? А потом вернулась… – Ну. – Вот в этот момент, она мой дом и разнесла. А заодно и часть бараков зацепила, где кабинеты находились. Так что, пока его не починят, я буду здесь. Все ясно? – Извини. – Еще не веря во все происходящее, выдавила Рурико. – Я и не думала, что она вот так… Шухей отставил пустую чашку в сторону. – Не волнуйся, все в порядке. Я ни на кого не обижаюсь. – Но не успела Рурико перевести дыхание, как Хисаги нанес опережающий моральный удар. – Все будет вычтено из твоего жалования. Рурико перегнулась через стол и схватила его за ворот косоде. – Ч-чего? Ты меня хочешь вообще в могилу свести! Да ты!... ты… – В дверь постучали. – Ты кого-то ждешь? – Нет. – Ладно, потом поговорим. – Девушка резко отпустила лейтенанта и прошла к двери. Приоткрыв ее, она с удивлением обнаружила за дверью рядовую их отряда – Амэ Хотару – и по совместительству нынешнюю девушку Вакатаке. – А-а, привет, Амэ. Как дела? – Кицунегава-сан. Простите за поздний визит. Но не могли бы вы мне помочь. Я не знаю к кому обратиться. Вы единственный человек, кто знает настоящего Шицу. Я… можно я войду? У нее было такое печальное лицо, что Кицунегава решила выслушать девушку, но впускать ее к Шухею она не хотела. Мало ли какие слухи потом пойдут. – Сейчас. Подожди! Я тут только приберусь, а то неудобно, такой бардак! – Рурико захлопнула дверь и бросилась к Хисаги. Действовать нужно было быстро. – Ну, кто там? – Подчиненная. И если ты не хочешь неприятностей, тебе придется немного попрятаться! Вставай! Пойдешь в душ! – Спасибо, но я уже там насиделся. – Хисаги встал из-за стола и не успел даже выпрямится, как Рурико потащила его за собой к шкафу. – Ну значит, тогда в шкаф! Полезай! С горем пополам втиснув лейтенанта в шкаф и подперев его шваброй, для пущей надежности (чтобы во время разговора он не явил себя), Кицунегава вернулась к гостье. Она выглядела еще более встревоженной и это все больше озадачивало Рурико. Эта девушка всегда была подвижна, весела, любила шутить над Вакатаке, но сейчас, она казалось осунулась и выглядела не здоровой. Она пригласила девушку сесть и предложила чаю, на что та любезно согласилась. – Мне больше не к кому было обратиться, вы единственная, кто знал его с академии. – Ну не единственная, есть еще Зоку. – Рурико заваривала чай, то и дело поглядывая на Амэ. – С ним тоже происходит что-то странное… Остались только вы, Кицунегава-сан. – Можно просто Рурико. – Кицунегава подала ей чашку. – Ты сказала, что-то странное? – Да, Кицуне… То есть Рурико-сан. – Они оба стали совсем другими. Но больше меня пугает другое. Шицу признался мне однажды, что вы были близки и что он хочет быть полезным Хисаги-сану и отряду. Он не раз уверял, что для него это не важно, но вы ведь уже знаете… Что произошло вчера днем? – Нет. Я только сегодня вернулась. Что-то серьезное? – Рурико почувствовала укол беспокойства. То, о чем долго мог уверять Шицу? Неужели? Но тогда почему Хисаги столь хладнокровен? – Вакатаке при всем отряде вызвал на бой… Хисаги-сана. Не просто на тренировочный бой… Похоже он намерен драться за место Лейтенанта. Сердце Рурико пропустило один удар. Что могло заставить Вакатаке так поступить. В голове моментально вспыхнуло самое яркое воспоминание из академии про нынешнего третьего офицера. *** Кружась в воздухе медленно осыпались лепестки сакуры. Рурико сидела на ветке самого большого дерева и играла с лепестками. Небольшой вихрь плясал на ее ладони, кружили по его краю нежные розовые лепестки. Все было спокойно, пока вдалеке не послышались шаги. Вихрь на ладони девушки вмиг исказился, сжался и тут же разлетелся в разные стороны, заставляя деревья еще больше осыпаться. – Я же говорил, у тебя очень сильный занпакто. – Рассмеялся Вакатаке. Еще совсем молодой и всего лишь с одной серьгой в виде Теру-теру-бозу* в левом ухе. – Что ты хочешь, Вакатаке? Один твой вид меня уже бесит! Смотри, как бы не угодил в торнадо. – Так ты мне не сделаешь больно, Рурико. – А кто вообще собирался? Мне наплевать, если честно. – Фыркнула девушка и отвернулась. – Изначально мы планировали перестать притворяться порой тогда, когда ты покинешь академию, такой был уговор? – Да, но… Рурико спрыгнула с ветки и подошла к Вакатаке. – Я выполнила часть своего уговора. Спасибо, что научил меня слышать голос занпакто. Большего мне от тебя ничего не надо. – Она достала из кармана тряпичную дождевую куклу и засунула ее в карман парня. – Теперь мы квиты. Девушка стала отходить, но остановилась и обернулась, когда он окликнул ее. – Ну, чего еще? – недовольно буркнула она, как вдруг увидела летящий в нее маленький комок. Быстро среагировав он поймала его на лету. Открыв ладонь, она увидела его серьгу. – Что это значит? – Еще один договор. – Усмехнулся парень. – Я ухожу в одинадцатый отряд. – Мне все равно куда ты там собрался. Что за договор? – Я хочу чтобы ты была единственной, кто навсегда разгонит тучи на небе, когда наши клинки встретятся. – Хочешь сразиться со мной по-настоящему? Хорошо, я сражусь с тобой. Но тогда пообещай еще кое-что. – Все что угодно. – Не вызывай на бой ни капитанов, ни лейтенантов. Первым лейтенантом, а если и повезет, то капитаном, что уделает тебя, – Рурико сжала серьгу и, взмахнув рукой, большим пальцем указала на себя, – буду я! – Договорились. _______________ Теру-теру-бозу - традиционная японская самодельная куколка из белой бумаги или ткани, которую крестьяне вывешивали на окно каждую весну. Считалось, что этот амулет обладает волшебными свойствами: он «наколдовывает» хорошую погоду и способен остановить или предотвратить дождь. ___________________ P.s. надеюсь этот фанф еще хоть кому-то нужен... хотя за такое мне люлей нужно отвесить. Но я таки решилась дописать его (если пьянчуга муз не свалит в бар).