Спасатель

«Внимание! На северное побережье надвигается жестокий шторм! Предполагаемое время длительности — шесть часов. Настоятельно просим всех местных граждан не паниковать и четко следовать инструкциям. Выключите электричество, перекройте газовые краны, соберите документы и деньги и пройдите в ближайший подвал. Напоминаем: пригодными для укрытия считаются подвалы, залегающие на глубине не менее трех метров. Они обозначены желтым цветом с красным треугольником по центру двери подъезда. Оставаться в зданиях во время шторма крайне опасно. Если стихия всё же настигнет вас в помещении, постарайтесь пробраться к центральным лестницам и оставайтесь там. К окнам и дверям не подходите во избежание ранения осколками. Внимание…» Радио захрипело и на пару секунд умолкло, а затем по новому кругу принялось повторять ту же информацию. Маша этого не слышала, поскольку последние несколько часов провела внутри подвала собственного дома. Когда объявили о надвигающемся шторме, она сделала всё точно по инструкции — выключила свет, перекрыла газ, собрала в полиэтиленовый пакет документы и имеющуюся наличку и спустилась вниз по лестнице. Бури в их крае были явлением нередким — за двадцать лет своей жизни Маша вместе с дедом и мамой не один раз пересиживала в этом же подвале приступы ярости стихии. Однако сегодня её ждало новое испытание — впервые Маше предстояло дожидаться окончания бури одной. Мама воспитывала её без отца, бабушку Маша даже не помнила, деда вот уже три года, как не стало. Деда не было, а дом, построенный его руками, стоял. Как бы упорно стихия ни пыталась снести его, он не поддавался. Этот факт успокаивал и придавал уверенности. Уверенность улетучилась, когда подвал накрыло грохотом — дом хоть и был построен с учетом всех возможных факторов, но на этот раз не выдержал и разлетелся. Машу завалило. Не в таком уж, кстати, и большом подвале — всего пять квадратных метров. Собственно, это и подвалом назвать было трудно — так, глубокая погребка для хранения солений. В первую секунду её охватила паника, но она тут же прогнала её и попыталась взять себя в руки. На ум пришли слова деда, который частенько повторял, что паниковать в таком случае — худший из вариантов. Поэтому Маша прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. В полной тишине сердце оглушительно ухало в груди; а руки — да что там руки! все тело — пробирала мелкая дрожь, которую никак не удавалось унять. Свою лепту вносила и низкая температура помещения. Девушка сильнее укуталась в фуфайку, которую прихватила у входа. — Меня найдут, — попыталась Маша убедить саму себя. — Меня обязательно найдут. Конечно, найдут. Машина мама работала экспедитором — сегодня с утра она уехала по делам в соседний город, но, узнав о шторме, наверняка ринулась обратно. Скорей всего, она уже на подъезде. Вот только бы с ней ничего не случилось… Стены подвала задрожали. Маша не могла видеть, но на поверхности разверзся небольшой филиал ада. Первым пришел ветер, который становился всё сильнее и сильнее. Сначала в воздух поднялись некоторые машины, потом заскрипели не желавшие расставаться с землей деревья. Однако и те, и другие оказались бессильными в споре со стихией. На долю секунды ветер полностью стих, но уже в следующий миг разразился настоящий шторм. У некоторых домов тут же снесло крыши. В девятиэтажку на уровне третьего этажа влетел большой автобус; за ним, пробивая несущую стену, последовал камаз. Из неведомых далей принесло даже какую-то яхту. Секция здания тяжело застонала и начала крениться. Больше всего повезло частному сектору — дома низкие. Однако дом Маши стоял на возвышении, да и пришедшийся по нему удар был очень сильным: стена, обращенная к морю треснула, и её в мгновение ока втиснуло внутрь. Получив доступ к внутренностям дома, стихия тут же принялась рвать его на куски. В этот момент рухнуло самое высокое здание города — пятнадцать из двадцати этажей с неимоверной скоростью разнесло в стороны. Наверное, шторм посчитал свою задачу выполненной, ибо после этого постепенно начал стихать. Восемь часов спустя Маша, судорожно сжимавшая в руках совершенно бесполезный под землёй мобильник, услышала далёкий шорох, за которым последовали глухие удары. В груди зародилась надежда. Её спасут! Она будет жить! Маша вскочила и взволнованно закричала: — Я здесь! Помогите! Я здесь! Удары стали приближаться. Спустя долгий час томительного ожидания куски кирпичей стали сыпаться внутрь. В проёме мелькнула заключённая в перчатку рука, выгребающая осколки и мелкие куски. Затем рука исчезла, и вместо неё появился шлем экзоскелета. Маска, изображающая морду медведя, втянулась в наплечники, и Маша увидела лицо молодого парня.  — Ты как? Цела? — тяжело дыша, спросил он. Она отрывисто кивнула.  — Ничего не повредила?  — Н-нет, — охрипший голос дрожал и не слушался.  — Вот и отлично, — с облегчением улыбнулся парень. Он исчез из поля зрения, но тут же вернулся, протянув сквозь проделанное отверстие бутылку воды и пакет с бутербродами. — Держи. Подкрепись пока. Сразу вытащить тебя не удастся. Придётся подождать. Потерпишь? — не дождавшись ответа, он отвлёкся на какой-то звук извне. Лицо его при этом заметно помрачнело. — Ну так как? Согласна? — спросил он, возвращаясь к ней. Маша кивнула. — Согласна, — почти шёпотом произнесла она. — Столько ждала, смогу и ещё. — Молодец! — похвалил парень и отошёл от отверстия. Маша услышала, как он официальным тоном доложил кому-то: — Товарищ старший сержант, это рядовой Иловайский. Нашел еще одного. Так точно. Есть «извлечь и доставить к медикам». — Как тебя зовут? — парень вернулся и, похоже, решил отвлечь её беседой.  — Маша.  — Очень приятно, Маша. Я Кирилл, — он смотрел в сторону и что-то делал за пределами видимости. — Ты учишься или уже работаешь?  — Учусь на медицинском. Третий курс.  — Ясно. А я вот учился на инженера. Но, как видишь, инженером так и не стал, — парень весело хмыкнул. Сама того не замечая, Маша слабо улыбнулась в ответ. Ещё минуту назад её здорово потряхивало от переизбытка эмоций, но сейчас она чувствовала себя уже немного лучше. Спокойствие и уверенность молодого спасателя, как оказалось, были невероятно заразительны. Кирилл ещё долго говорил с ней на разные темы. Периодически он пропадал, чтобы оценить объём оставшейся работы, а затем снова появлялся, чтобы сообщить Маше новости. Она уже окончательно пришла в себя — страх давно улёгся, позволив ей переключить внимание на другие моменты. Например, на то, что Кирилл — очень даже симпатичный парень. Круглое лицо, темный ежик волос, смешливые зеленые глаза, тёплая улыбка и ямочка на подбородке, притягивающая взгляд… Плита, нависшая над входом в подвал, дёрнулась и медленно начала двигаться. Как только она поднялась на достаточный уровень, парень махнул рукой. — Всё, кончилось твоё заточение. Он улыбнулся, а Маша, неожиданно смутившись, отвела глаза. — Давай, Машенька, поднимайся. Она попробовала это сделать и тут же поморщилась от неприятных ощущений. — Ты в порядке? — обеспокоенно переспросил наблюдавший за ней Кирилл. — Да, — кивнула Маша. — Ничего страшного, просто ноги затекли. Кирилл подумал секунду, а затем ступил внутрь и спустился к ней. — Что ты делаешь? — удивлённо воскликнула Маша, когда он бережно подхватил её на руки. — Я же тяжелая! — Не смеши, — широко улыбнулся парень. — Лёгкая, как пушинка! — Но зачем… — покраснев, пробормотала она, вынужденная обнять его одной рукой за шею. — Как зачем? Ты же сама идти не можешь, а мне тебя ещё надо к медикам доставить. Не хотелось бы, чтоб с такими симпатичными ножками что-то случилось! Маша опустила глаза, чувствуя, как лицо снова заливает румянец. — Спасибо. Кирилл всё ещё стоял посреди подвала, держа её на руках. — Слушай, — неожиданно начал он, — а что если я тебя на свидание приглашу? Пойдёшь? Она растерянно взглянула на парня — он, что, серьёзно? Хм. Кажется, да. — А что если я соглашусь? — с вызовом спросила Маша, удивляясь собственной непонятно откуда взявшейся смелости. В глазах Кирилла появился лукавый блеск. — Значит, теперь я буду ещё и лично заинтересован в том, чтобы доставить тебя наверх в целости и сохранности, — сказал он, поднимаясь на первую ступеньку. Маша улыбнулась. Но, как только она оказалась на свободе, улыбка моментально слетела с её губ. Вокруг были сильнейшие разрушения. Повсюду валялся строительный мусор. От их дома, возведенного сильными руками деда, остался только огрызок; деревьев не было видно вообще — по крайней мере, стоячих, лежало-то их много. Не было и высоких зданий, за которые обычно цеплялся глаз. Тут и там сновали мехи-спасатели и люди в костюмах, как у Кирилла. Иногда встречались и другие — те, кто бродил по руинам с каким-то оборудованием. Поблизости заканчивали устанавливать палаточный городок. Спасённых людей после осмотра у медиков отправляли именно туда. Кирилл принёс Машу к фургону с изображением уже знакомого ей медведя и надписью 'ЦентроСпас'.  — Ну вот и все, ты в безопасности, — он аккуратно опустил её на землю. — Держаться на ногах можешь? Маша кивнула. — Отлично, — Кирилл улыбнулся, но его улыбка отчего-то показалась ей грустной. — Посиди здесь, сейчас должен подойти док. А мне надо бежать — вытаскивать остальных. Погибло много людей, еще больше — серьезно ранены или пропали. Он развернулся и зашагал в сторону обломков, над которыми торчал синий флажок.  — Ранения есть? Маша вздрогнула и перевела глаза с удаляющейся фигуры Кирилла на внезапно объявившегося рядом врача. — Нет, — она покачала головой и для верности прибавила: — Все в порядке.  — Точно? — доктор нахмурился и окинул её пристальным взглядом. — Успокоительное прими на всякий случай.  — Хорошо, — Маша кивнула, послушно взяв из его рук таблетку и пластиковый стаканчик с водой. — Сюда! Скорее! Доктора! — закричал кто-то из спасателей. Врач тут же подхватил чемоданчик с медикаментами и поспешил на зов. Оставаться одной посреди гор обломков было жутко, поэтому Маша направилась к палаточному городку. На подходе к нему ей встретилась женщина лет сорока — она сидела на большом куске упавшей стены и жадно пила воду из бутылки. На плечи её была накинута куртка спасателя. Правая рука висела на перевязи.  — Здравствуйте, — остановившись, робко поздоровалась Маша. — Вы не против, если я рядом посижу? А то одной страшно… Казалось, незнакомку совершенно не смутила такая необычная просьба — мельком взглянув на девушку, она кивнула и чуть подвинулась, предлагая той сесть рядом. — Вы как? В порядке? — спросила Маша, покосившись на перевязанную руку. — Здоровей видали, — на лице женщины появилась невесёлая улыбка. — Будь я осторожнее, и дальше вытаскивала бы людей, а не отсиживалась бы на обломках. Маша с любопытством взглянула на неё. — А как вы это делаете? В смысле, как вытаскиваете их? И как узнаёте, где нужно искать? Женщина хмыкнула. — Видишь людей в черных «экзах»? — она указала куда-то в сторону левой рукой, в которой всё ещё держала бутылку. — Они просвечивают обломки особым излучением. Эти лучи беспрепятственно проходят все преграды, кроме человеческих костей. В таких местах устанавливается красный флаг. Следом идет группа с чуть более мощным оборудованием, которое уже «слышит» биение сердца и может определить количество людей под завалами. Если биение сердца есть, то устанавливается синий флаг. Если нет — белый. Ну, а дальше… — женщина пожала плечами. — Дальше к работе подключаются обычные МЧС-ники. Слушая этот рассказ, Маша наблюдала за снующими вокруг спасателями. Она пыталась высмотреть Кирилла, вот только, как это сделать, если все эти люди в специальных костюмах, похожи друг на друга, как две капли воды? — Иловайский! Маша вздрогнула от неожиданности и повернулась на звук. В полутора десятка метров от неё стоял спасатель в костюме с красными полосами на плечах. А к нему шагал… Кирилл! Она и сама не поняла, почему так обрадовалась, увидев его здесь.  — Давай сюда, — махнул ему «краснополосый». Маша отметила, что на костюме Кирилла полосы были жёлтого цвета. — Жди группу. Пойдёшь в её составе.  — Есть ждать группу! — подняв руку, Кирилл отдал честь старшему по званию, и отошёл в сторону, не заметив Машу. Хотелось подойти или подать какой-нибудь знак, чтобы Кирилл обнаружил её присутствие, однако Маша так и не решилась это сделать. Через пару минут к обломкам подползла странная техника на гусеничном ходу, из которой один за другим выбрались шестеро мужчин. Крыша транспорта медленно раскрылась, выпуская наружу механизмы неизвестного назначения.  — Внимание, парни! — громко произнёс ещё один спасатель, у которого на костюме тоже были красные полосы. — Наша цель — вон то здание, — он указал рукой на непонятно как уцелевшую небольшую двухэтажку. — Приборы засекли внутри десять живых людей. Все действия — согласно инструкции. Подчёркиваю: работаем осторожно, но очень быстро — дом может рухнуть в любой момент.  — Прежде, чем войти, здание укрепят, — подала голос новая Машина знакомая. — По крайней мере, настолько, насколько это возможно в нынешней ситуации. Когда техника завершила свои малопонятные непосвященным людям манипуляции, группа спасателей сцепилась тросами между собой и по цепочке вошла в здание. Машу сковало оцепенение — не моргая и почти не дыша, она напряжённо всматривалась в точку, где пару минут назад ещё стояла поисковая группа. В голове стучала одна-единственная мысль: только бы вернулись живыми… Это случилось неожиданно. В какой-то миг здание взяло и рухнуло, сложившись подобно карточному домику. Она не могла поверить в то, что произошло. Видеть — видела, а поверить не могла… — Чёрт. Это хреново, — тихо выругалась женщина-спасатель. Маша повернулась, ошеломлённо глядя ей в лицо. — Они… — она не смогла произнести вторую часть вопроса. Женщина отрицательно мотнула головой. — Нет. Не должны. Костюм выдерживает давление в полтонны, на себе проверяла. Парни живы, хотя, скорее всего, прилично поломаны. Теперь придется искать и их, и тех людей, за которыми они шли. Четыре часа из-под завала вытаскивали уже спасателей. Первого нашли в десяти метрах от входа: под давлением стальной каркас костюма смялся, сломав своему владельцу ребра. Мужчину срочно госпитализировали. Остальных искали по тросу. У каждого из членов поисковой группы были ранения, но главное — все остались живы. Кириллу перебило обе ноги. — Держись, слышишь? — шептала Маша, сжимая его руку. — Держись! Когда врачи «скорой» уточнили, кто она Иловайскому, Маша без колебаний ответила: «Его девушка». Собственно, только поэтому ей и позволили сесть в карету «скорой помощи», сопровождая Кирилла в больницу. Ему вкололи обезболивающее, но боль, по-видимому, не желала отступать — парень морщился и сдавленно стонал сквозь стиснутые зубы. Маша сидела рядом и дрожащей рукой гладила его по лицу. Кирилл открыл глаза, уставившись на неё расфокусированным взглядом. — Всё будет хорошо, — ободряюще улыбнулась она. — Вот увидишь. Ты поправишься, и мы ещё сходим на свидание… Кирилл прикрыл веки и снова застонал. — Маш, — шёпотом позвал он, не открывая глаз. — Я теперь не знаю, когда вообще ходить смогу, не то что на свидание… Жутко захотелось расплакаться, но Маша не собиралась себе этого позволять — Кириллу сейчас нужна была поддержка, а не слёзы. — А я никуда не спешу, — проглотив комок в горле, заявила она, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. А затем тихо добавила: — Столько ждала, смогу и ещё. Она уже говорила ему это. Только в других обстоятельствах. Он помнил. Об этом свидетельствовала появившаяся на его губах улыбка — натянутая, кривоватая, но все же улыбка. В следующий миг Кирилл потерял сознание. *** По улице шли двое. Стройная голубоглазая девушка с рыжими, как пламя, волосами светилась от счастья, щедро одаривая улыбками всех без исключения прохожих. А рядом, крепко держа её за руку, шагал симпатичный темноволосый парень, немного прихрамывающий на левую ногу.