Bridges that we burn

- Господи, да заткнись ты ради бога! Хватит орать! – кричит голубоглазый парень, морща лоб, будто от сильной боли. - Я больше не могу! С меня хватит, ясно? – не понижая голоса произносит Гарри, ударяя ладонью по столу, - Мне надоело, что у меня какие-то недоотношения с долбаным оборотнем! Как вообще можно днем направо и налево кричать о том, что ты натурал, а ночью трахать меня? Как, блять, я тебя спрашиваю? Самого не раздражает эта неопределенность? - На данный момент меня раздражаешь ты, - устало произносит Луи, потирая виски. Гарри даже не дернулся. Но внутри что-то ломается. Каждый раз. - Хорошо. Может мне уйти тогда? – спокойно спрашивает он. - Ты опять начинаешь, серьезно? – снова хмурится Томлинсон, закатывая глаза, - Истеричка. Давай ты успокоишься, и мы поговорим нормально? - Я спокоен, Луи. Просто очень устал. Устал любить тебя за нас двоих, - отвечает Гарри, отворачиваясь к окну. Что-то в его глазах заставило Луи подойти к парню, обнимая со спины. - Ты же знаешь, что я люблю тебя. - Знаю. Но ты уверен, что это не дружеская любовь? - Я не знаю. Важно, что люблю. Зачем эти дурацкие ярлыки? – с легкой улыбкой спрашивает Луи, целуя парня в плечо. - Мне нужен этот дурацкий ярлык, если он подразумевает, что ты перестанешь изменять. Хотя это даже и изменой не назовешь… Ведь мы не встречаемся в твоем понимании. Но зато я буду чувствовать тебя моим, как бы это эгоистично не звучало, - Стайлс смотрит вдаль, обнимая себя за плечи; становится холодно стоять босыми ногами на кафельном полу. - Замерз? Может закрыть окно? – не дожидаясь ответа, Луи стаскивает с себя кофту и отдает кудрявому. - Снова игнорируешь мои слова? – спрашивает Гарри, натягивая свитер. - Гарри… - выдыхает Томлинсон, но замолкает. Луи достает пачку сигарет из заднего кармана джинс и вытаскивает одну. Чиркает зажигалкой и глубоко затягивается, выдыхая сизый дым в распахнутое окно. - Луи, я правда решил уйти, - серьезно говорит парень, развернувшись лицом к Томлинсону. - Я тебя не отпускаю, - отвечает он, снова затягиваясь, не смотря на Гарри. - Мне все равно, - тихо отвечает кудрявый парень, разворачиваясь и выходя из кухни. Луи стоит на месте и докуривает сигарету. Он знает, что сейчас Гарри успокоится, и они спокойно лягут спать. Так было всегда. - Он не уйдет, - шепчет Луи, стараясь не слушать, как кудрявый в комнате выдвигает ящики и шуршит вещами. Он сдерживает дрожь в пальцах, затягиваясь в последний раз. "Этот придурок никуда не денется", - напоследок мысленно убеждает себя Луи, выкидывая окурок. Становится тихо. Луи выдыхает. Конечно же. Точно по сценарию. Гарри только повытаскивал вещи. Это лишь приманка для Луи, чтобы тот кинулся его успокаивать. Сейчас они уберут бардак, который устроил Стайлс и … - Луи? – его мысли прерывает голос кудрявого. - Да? – он выходит из кухни, самоуверенно улыбаясь, но… Улыбка сползает с его лица, когда он видит стоящего у дверей Гарри в пальто, с сумкой, набитой вещами. Когда он успел одеться? Этого просто не может быть. Его Гарри никогда бы не ушел, не бросил… - Прощай, Луи. И вот сейчас, в эту секунду Томлинсон чувствует такое незнакомое липкое прикосновение страха. Кажется, будто во рту вата, а тело парализовало. Это, наверное, шутка, да? - Я никогда не думал, что между нами будет то, что у нас было. Ночи, полные поцелуев, любви и страсти… Я и не знал, что кожа может плавиться от прикосновений пальцев, губ… Никогда не чувствовал, как можно хотеть просто дотронуться. Лишь кончиками пальцев. Когда кажется, что времени всегда мало, - Гарри грустно улыбается, - Ты научил меня этому. Отдаваться без остатка, дарить себя, не стесняться… И я благодарен тебе за это, - кажется, Луи перестал дышать, в ушах лишь голос парня напротив; он не слышит стук собственного сердца, - Но я всегда чувствовал себя каким-то запасным вариантом. Удобным времяпрепровождением и не более. И это нечестно. Ведь ты никогда не нуждался во мне настолько, насколько я в тебе. Время со мной для тебя - это удобство, уют. А я всего лишь запоминаю каждую нашу секунду вместе. Каждое твое чертово прикосновение и слово в мой адрес, - Луи чувствует, как его щек касается что-то мокрое; это не могут быть слезы, он никогда не плачет. Парень открывает рот, пытаясь что-то сказать, но Гарри поднимает руку, прося его молчать. - Ты действительно весь мой мир, хотя я очень люблю отрицать это. Именно с тобой мне бы хотелось наплевать на все устои традиционной жизни и жить, как хочется нам. Засыпать в объятиях друг друга с поцелуем на губах, когда светло. Мешать соседям громкой музыкой. Быть пьяным от прикосновений и поцелуев, не выпив ни капли алкоголя. Обливаться и брызгаться водой на кухне, а потом вместе вытирать пол. Ругаться из-за не выкинутого мусора или разбросанных носков. Ссориться до криков и битья посудой… До моей первой нервной улыбки, когда она сбивает тебя с толку, и ты успокаиваешься, обнимая меня, шепча, что я идиот. Я бы хотел просыпаться ради тебя в 7 утра, чтобы готовить нам завтрак. А ты знаешь, как я люблю поспать. Я бы хотел делать все с тобой, но… - он замолкает, опуская голову и делая шаг к двери; Луи замечает, что парня мелко трясет. Томлинсон сжимает кулаки, сдерживая себя, чтобы не броситься к нему и не остановить. Ведь это его решение. Он сам решил уйти. Луи никогда и никого не останавливает. - Я был готов… - голос Гарри срывается из-за слез, но он сглатывает и продолжает, - Я был готов нарушить правила. Быть вместе всем назло. Но это лишь мечты глупого влюбленного идиота. Ведь ты не хочешь этого. Ты не готов… И никогда не будешь. И он разворачивается, стремительно хватая сумку. Гарри старательно сдерживает дрожь, но пальцы все равно не слушаются, когда он кладет ключи на тумбочку, чтобы оставить их здесь навсегда. Вот и все. Луи стоит на месте, до боли сжимая челюсти. Это всего лишь человек. Все заменимы. И его неуклюжий кудрявый мальчик с изумрудными глазами тоже. Он переживет. Они оба переживут. Гарри открывает дверь и делает шаг за порог. Он никогда не думал, что все закончится именно так. И он не знает, как пережить это… Ведь вся его жизнь осталась за порогом. Кудрявый чувствует, как его крепко хватают чуть выше локтя. - Я готов.