Только она

Жарко. Пытаюсь пошевелить правой рукой, чтобы скинуть одеяло, но это тщетно - она затекла настолько, что я её даже не чувствую. Я стараюсь приподняться, но ощущаю, как по моей груди рассыпались длинные шелковистые волосы, от чего становится еще жарче. В недоумении я открываю глаза и с жадностью стараюсь разглядеть ночного гостя, уютно угнездившегося на моей правой руке. Провожу свободной левой ладонью по волосам, стараясь определить хозяина, что мне быстро удается – только Ее волосы могут быть такими безупречно прямыми и гладкими. Инга. Я уже начинаю злиться и нервно вырывать руку из-под головы спящей, но меня останавливает ее сбивчивое и тяжелое дыхание. Внимательно всматриваюсь в нее, дотрагиваюсь рукой до лба и понимаю, что у нее жар. Как такое может быть? Простудилась? Заболела? Голодна? Никогда такого не было, да и разве могут демоны болеть? Осознание того, что Инга явно не здорова, окатило меня, словно ледяной душ. Жара тут же сменилась тревожным холодом, и по телу пробежались мурашки. Плавно вытаскиваю свою руку из-под головы девушки, стараясь не разбудить ее. Подкладываю ей под голову свою подушку и бережно укутываю в одеяло. И без того вечно белая кожа Инги, казалось, сливалась с цветом белой простыни, и только румяный жар на щеках напоминал о том, что она все еще «жива». Слегка приоткрытый рот жадно вдыхал и гулко выдыхал воздух. На губах не было привычной красной помады, а на голове не наблюдалось привычного хвоста из светло-розовых волос. Одна прядь нагло выбилась и во всей красе улеглась на лицо девушки, закрывая собой правый глаз. Наверное, это неприятно и неудобно… Я аккуратно убрал прядь волос и невольно коснулся вспотевшего лба. По телу снова пробежала дрожь. Я боюсь, я растерян, я не знаю, что мне делать… Вот она здесь совершенно беззащитная, укутанная в одеяло, лежит, прямо передо мной и судорожно хватается руками за скомканную простынь. Аккуратно встаю с кровати и набираю тазик с водой. Не знаю, поможет ли ей это, станет ли ей легче, но это единственное, что я могу – просто вытереть с ее бледного лица капельки пота, положить на лоб прохладное влажное полотенце… Час. Два. Три ночи. Я неустанно наблюдаю за своей напарницей в течение трех часов. Сейчас она раскинула одеяло и, похоже, жар немного отступил, но на лице Инги все еще блестели в свете луны капли пота. Улавливаю взглядом, что между бровей появляется морщинка, и я провожу по щеке "моего босса", будто стараясь отогнать от нее плохие сны или что-то в этом роде. Не знаю, зачем я это сделал, но, похоже, это помогло или, по крайней мере, хуже не стало. Ее лицо на мгновенье прижалось к моей руке, от чего я замер, боясь вздохнуть или сделать какое-нибудь лишнее движение. Инга, будто прочитав мои мысли и поняв мой страх, еле заметно улыбнулась краешками губ во сне. Так может только она: язвительная ухмылка и нежная улыбка, сплетенные в одно единое целое. Она такая одна. Она - демон. Сижу на краю кровати и вдруг ощущаю, как ее руки обхватывают мою спину, ощущаю ее прерывистое дыхание у себя на коже. Вроде бы, я уже так привык не обращать никакого внимания на ее ежедневные похотливые действия, но сейчас… что сейчас? Что изменилось? Это все тот же я, а это все та же она. Но я… - Шинджиро… - глухо раздалось за моей спиной. Я снова замер, уперевшись ладонями в край кровати. Я по привычке жду от нее похоти, вульгарности, но… - Шинджиро, мне плохо… - от одной этой фразы мне самому стало плохо: в висках забилась дрожь, руки вспотели, а по спине пробежался, взявшийся из неоткуда, сквозняк. Я хочу оттолкнуть ее и убежать, скрыться, но не могу. Я хочу увидеть ее лицо, скованное болью, но не могу пересилить себя и повернуться. Я нужен ей, я знаю, поэтому буду просто сидеть к ней спиной и молчать, не подавая никаких признаков того, что я поверил в ее искренность, но ее тонкие пальцы, так отчаянно державшиеся за меня, потихоньку начинают пробивать дыру в моей защите. Нельзя допустить этого. Нельзя! Я дотрагиваюсь до ее запястья, в попытке освободиться от ее оков, но что-то внутри меня с треском разбивается. Это моя защита. Теперь ее дрожащие пальцы еще сильней вжимаются в меня, оставляя за собой красные следы. Ком несбыточных эмоций подкатил к горлу, и я уже не понимаю, что я должен делать. Страх прошел, но теперь внутри меня взрывался новый буйный фонтан, неосознанных мной, чувств. Не знаю, что это, и как оно называется, но теперь я ощущаю, как мое терпение и холодность начинают подводить меня: я ловко поворачиваюсь и умело ловлю обессилевшее тело. Я смотрю в ее глаза, направленные на меня. В них брезжит отражение луны и... я. - Инга, я… - только хочу что-то сказать, но ее пальцы уже на моих губах… Я снова побежден. Я чувствую, как по щекам пронесся еле заметный румянец. С силой заставляю себя снова взглянуть в лицо Инги. Улыбается так, как может только она: язвительная ухмылка и нежная улыбка, сплетенные в одно единое целое. Она такая одна. Демон. Закрывает глаза, снова обвивая меня руками. Я, как одержимый, прижимаю ее настолько близко, что самому становится тяжело дышать, но это мне не мешает лежать с ней, вот так просто обнять Ингу и в очередной раз восхититься этим безупречным телом. Ее телом. Она засыпает в моих объятиях. Я вижу, как слегка подрагивают ресницы, слышу, как из приоткрытых губ срывается тихое и требовательное: «Побудь со мной…» - и она крепче прижимается ко мне, скользя пальцами по моему оголенному торсу. Я впервые так возбужден… Так может только она: ласковые руки и требовательный томящий взгляд, сплетенные воедино. Она такая одна. Она – демон…