Узники этого города

- Ненавижу, - шепчет бессильно девушка. Он видит её не впервые, но не с короткими волосами. Чарльз скалится, и Кот готова поклясться, что он знал о том, что она это скажет. Хочется кричать во всю мощь, рвать глотку и бить стены кулаками. Мужчина смотрит не мигая, она же не знает куда пристроить взгляд, лишь бы не на него. Сердце трепещет, будто невольная птица. - Да-да, - он горько усмехается. - Я слышал это уже не раз. Девушка готова вскричать тут же о том, что он сволочь и никогда её не понимал. Но это была бы простая и неправдоподобная ложь. Чарльз бы сразу её раскусил. Он видит её насквозь. Удивительно. Даже после стольких лет. - Я изменилась, - шепчет она и он усмехается. - Нет. - Я повзрослела. - Вздор. - Я поумнела. - Смешно. Кот тихо рычит, стискивая до неприятной боли челюсть. Ну, а что ему сказать? Он всё равно найдёт 1000 и 1 колкость, чтоб ей ответить. Чарльзу нравится её раздражать, хамит и перечить. - Ты шла домой? Теперь усмехается она. Наверное, под словом "домой" мужчина имеет ввиду их старенькую квартирку в соседнем районе. Нет, она уже там не появлялась как год, с того момента, как он ушёл. И, наверное, было бы лучше, если бы уход был по-английски, но Чарльз уходил именно тогда, когда она была дома, сказав куда собирается и к кому. И он бы стерпел все её бранные слова в его адрес, но Кот лишь пожелала удачи, даже не встав, чтоб закрыть за ним двери. Год. Прошёл целый год. Он снова перед ней. Теребит старые раны. Её старые рваные шрамы, что зашивала она в одиночку. Нечестно. Больно. Обидно. - К себе, не к нам, - и из её уст это звучит дерзко, нагло, взбалмошно. Он лишь ведёт бровью, словно говоря всем своим видом, мол: "Да неужели?". И в прям, повзрослела. Точнее, обнаглела. В край. - И что, даже не скажешь, что рада видеть? - Чарльз улыбается. Пальто не греет в холодную осень. Или сейчас не осень? Или, осень - это они сами? Придумали личный мирок, и не желают вылезать. - Не люблю врать, - девушка едва заметно дёрнулась, будто сдерживая свои порывы обматерить его на чём свет стоит, или, хотя бы, не разрыдаться. Она и уехала из той квартирки только из-за того, что атмосфера больше не казалась уютной, а наоборот - угнетала. Нахер ей дом, где не висит его пальто, где не шумит ноутбук, где отсутствует он сам? - Я помню. Но ты ведь рада меня видеть? - повторяет упрямо он. Кот пожимает непопределённо плечами. Возможно, неделю назад - да, но сейчас уже всё. Перегорело. Отболело. Тишина. В кармане меланхолично звенят ключи от старой квартиры. Всего брелок, ключ от двери и от домофона, а сколько воспоминаний! Связка лежит у неё на ладони, словно труп маленькой птички. Закусив до боли губу, Кот взяла ладонь мужчины и вложила ключи, будто отдавая последнее - свою душу. Это ключи к прошлому. Хочется, но нельзя. - Прости. Я не могу. Теперь улыбается он, сжимая устало ключи в ладони. Вот и всё. Конец. Пора прощаться. - Я всё понимаю. Я буду ждать, - голос мужчины как всегла вкрадчив и спокоен. Но его глаза... Карие глаза вновь становятся грустными и бездонными, он как пёс, которого бросил хозяин. Хочется крепко обнять и больше никогда не отпускать. Хочется уткнуться в лохматую макушку носом и жаловаться на то, что он провонял весь сигаретами и ненавистным коньяком, хочется предложить выпить виски, а потом смеяться до утра. Но этого уже не случится. Больше никогда. Мужчина кидает в карман пальто ключи. Чёрта с два! Ни черта он не понимает. Чарльз не понимает, с чего она вдруг отдаёт ключи! С чего отдаёт последнее, что связывает их! Вздох облегчения срывается с губ девушки, словно, эти две железки и пласмаска приносили уйму забот. - Будь счастлив, Чарльз Макдафф, - девушка даже улыбается. Чмокает его легко в щёку и разворачивается, чтоб уйти прочь. - Кот... - Её рука выскальзывает из мужской ладони. Она спешно уходит. Даже не оборачивается. Холодно. А осень ли на улице вообще? Вот. Она изменилась. Он постарел. Ключи в кармане меланхолично зазвенели, как когда-то. Как бы они не сбегали друг от друга, всё равно возвращаются в этот грёбанный город. Ищут глазами похожие спины. Они навсегда останутся узниками этого города. Два узника. Одна камера. Чтобы ни случилось.