В глазах смотрящего

— Что ты видишь? — Выжженную землю. Поля, где цвел золотой канет, а теперь лишь пепел и корни трама. Мосты через реки, в которых вместо воды застыл жидкий огонь. Разрушенный Когорун и прячущихся в пустых домах моих подданных. Они зовут тебя. Они приветствуют тебя. Они хотят разорвать тебя на куски. Ты ступаешь по оплавленным камням моих мостовых, и слезы орошают их. Весь мир покрыт пеплом, и кожа твоя сера, как этот пепел, а глаза красны, как остывающая лава. — Что нас ждет? — Я убью тебя. Ты убьешь меня. Смерть есть путь и очищение. Она — ловушка, в которую я заключу тебя. Она — свобода, что ты подаришь мне. Мы связаны прочнее звездных путей, это записано в самом сердце мира, и оно поглотит нас, увековечивая это знание. — Как предотвратить нашу смерть? — Как предотвратить течение волны? Поставь плотину, но вода разобьет русло и возьмет сторицей. Каждый миг своей жизни мы умираем лишь для того, чтобы в следующий миг возродиться вновь. Грядущего не изменить. — Что есть грядущее? — Нерожденное. Немыслимое. Невозможное. То, что еще было и уже будет. Бесконечность вероятностей в затянутой на горле темпоральной петле. — Что нас убьет? — Преданность. Предательство. Власть возвеличивает страх, скальные наездники сбиваются в стаи и мнят себя драконами. Ядовиты их касания, ядовиты их слова, ядовито их пламя. Божественное выжигает смертное, смертное извращает божественное. Те, кто был ближе прочих, изменяют и изменяются, преисполняются святостью, разрушают и порабощают. — А ты? — Я всегда с тобой, мой Лорд, предводитель и миротворец. Во всех перерождениях и в каждой смерти у нас один путь, одна судьба. Один и один — неделимы. — Когда нас убьют? — Сейчас.