Клятвопреступники

Они были за Стеной уже третью неделю, а Луи все еще не мог привыкнуть к тому факту, что Гарри, наконец, взял его с собой. Все здесь удивляло парня: снежные заносы до пояса, дикие животные, которых они убивали, чтобы выжить, и зверский, разъедающий тебя холод. Но они были за Стеной, на земле одичалых, а они не прощают даже малейшую ошибку. Эта экспедиция, самая большая за несколько последних лет, объединяла в себе силы дозорных из Черного Замка, Сумеречного и Восточного дозоров. Возглавлял поход молодой Лорд-командующий Гарольд Сноу, бастард короля Роберта Баратеона. Но Луи было важно не то, кем был Гарри, а то кем он стал после встречи с ним ― его возлюбленным, единственным, что согревало его этими ледяными ночами. Они влюбились друг в друга с первого боя, он, Луи, молодой парень из Королевской Гавани, прибывший на Стену за воровство, и он, Гарри, уже Лорд-командующий. Гарри пришел на тренировку новоприбывших, не планируя с ними сражаться, но вызывающий взгляд молодого парнишки с Запада заставил его вынуть валирийский меч из ножен. В тот же вечер они стали ими ― любовниками, клятвопреступниками, счастливыми грешниками. Прошло еще несколько месяцев, прежде чем Гарри решил, что Луи готов выйти за Стену и подвергнуться риску. Они старались не выдавать своих чувств, но взгляды, вздохи, как будто бы случайные прикосновения становились все отчетливее, отчаяннее, резче. Они скучали по теплу любви, скучали по любви, разгорающейся внутри при каждом прикосновении, но это было слишком рискованно ― они были на глазах у двухсот человек. За эти недели Гарри открылся для Луи с другой стороны. Он рисковал собой, вступая в схватки с маленькими группами одичалых, что попадались им на пути. Он не боялся ран, он не боялся боли, он не боялся страха. Он ничего не боялся, так думал Луи, но на самом деле это было не так. Гарри боялся потерять свою любовь. Лорду-командующему минуло уже тридцать лет, и это были совершенно новые чувство для северянина, который всю жизнь провел в строгом соблюдении клятвы целибата. Но в тот вечер, когда он застал Луи одного в бане, когда он увидел его шрамы, его сгорбленную усталую спину, его голубые глаза и длинные пальцы, Гарри понял, зачем им нужна эта клятва. Теперь он не мог думать ни о чем другом, кроме этого парня, что запал ему в душу своими дерзкими взглядами и еще более дерзкими прикосновениями. Гарри знал, что если Луи будет грозить опасность, он спасет его, не смотря ни на что.

***

― Обещай, что все будет хорошо. Луи, слышишь меня? Держись рядом со мной. Эта вылазка будет опасной, ты точно не хочешь остаться? ― Гарри, прекрати. Я разведчик, я умею сражаться. Меня не нужно защищать. К тому же, я не смогу бросить тебя одного.

***

Это произошло неожиданно и резко. Луи вырвался вперед, чтобы разведать, есть ли дальше одичалые. Он не думал, что это может быть риском для жизни, но здесь, в бескрайних владениях Короля-за-Стеной, его жизнь не значила ничего. Неопытный парень, ни разу не бывавший за Стеной, не увидел, как за ним следит дикая пара глаз. Через минуту, когда Луи уже скрылся из поля зрения, раздался нечеловеческий вопль. С неба, пикируя, на парня налетел орел. Луи пытался прикрыться руками, но когти птицы слишком глубоко вошли в кожу на его лице. Когда клюв опустился за зажмуренные глаза, Луи упал с брыкающейся лошади на снег, пытаясь сбросить своего противника. С лица капала кровь, а крики парня выдали нахождение экспедиции. — Я подвел вас, — тихо застонал Луи, когда его уложили на снег. Птицу, наконец, согнали, и все содрогнулись от ужаса. Выклеванные глаза, располосованное лицо, порванные губы. Гарри с ужасом подумал, что теперь он никогда не сможет прикоснуться губами к этим ранам. — Тише, тише. Ты будешь жить, эти раны не смертельны…— твердил Лорд-командующий, опустившись на колени рядом с корчащимся на окровавленном снегу парнем. Гарри все еще не верил, что это произошло. Он смотрел на лицо Луи, думая, что это маска. Он верил, что стоит ему умыться и смыть кровь, ничего не будет напоминать о нападении. Его глаза останутся такими же голубыми, как зимнее небо, его губы будут нетронутыми, а нежное лицо будет по-прежнему озаряться улыбкой. Но крики дозорных возвестили о нападении. Гарри встал на ноги, сжав напоследок руку Луи. Он не чувствовал злость или гнев. Он чувствовал усталость от этой раны в груди, что разрастается с каждым новом стоном парня. Его любовь умирала на его руках, а сейчас он должен покинуть его, чтобы спасти жизнь остальных. — Мы дадим им бой! — неожиданно прокричал Лорд-командующий, когда все уже оседлали своих коней, чтобы отступить. Таков был их план — при нападении постараться немедленно уйти, чтобы свести потери к минимуму. Но для Гарри уже произошла самая большая потеря, а мысли о долге и клятве были заглушены стонами боли Луи. — Нет, Гарри! — парень впервые обратился к нему по имени, от чего все дозорные замерли на месте и не сводили глаз со своего Лорда-командующего. — Уходите, прошу вас. Я все равно уже не жилец. — Нет, твои раны пустяковые, мейстер зашьет их… — Лорд Сноу! — выкрикнул один из дозорных. Он смотрел в даль, следя за появлением врагов. — Их больше чем нас в несколько раз. Лошадь Луи убежала, а посадить к себе его мы не можем, иначе кто-нибудь из нас отстанет. — Я не могу оставить тебя здесь, — пробормотал Гарри, опускаясь на колени рядом с Луи. Он хотел коснуться его губ, его глаз, почувствовать любовь, но их окружили дозорные, и любое проявление любви значило бы... — Можешь, — выдохнул Луи, то и дело сжимая зубы от боли. — Я задержу их, пусть на несколько мгновений, но ты уйдешь. Ты должен спасти всех, Гарри. Ты — Лорд-командующий, мое сердце, как и мой меч, принадлежат тебе. Моя любовь... — едва слышно выдохнул парень, — принадлежит тебе. Выступившие слезы тут же замерзли на щеках Гарри. Он отвернулся, не в силах посмотреть на кровавое месиво, что раньше было глазами Луи. Он отпустил его руку, встал с колен и, отвернувшись, оседлал коня.

***

Отъезжая, они слышали предсмертные крики обороняющегося парня. Но Гарри лишь сильнее сжал поводья, подгоняя лошадь. Эти минуты снились Лорду-командующему всю оставшуюся жизнь — крики, слезы и ускользающее тепло его тела. Он зарывался головой в подушку, надеясь почувствовать присутствие Луи, но все говорило об обратном. Гарри предал свою клятву, Гарри предал свою любовь, Гарри предал самого себя. Но он не мог предать еще и Ночной Дозор.