Теперь я дома...

       Тяжёлые дождевые капли стучали по крышам домов, падали на окна и, задерживаясь на несколько секунд, стекали вниз, прокладывая холодные мокрые дорожки. За окном одного из многочисленных домов сидела девушка, склонившаяся над конспектом лекций. Шоколадные прядки волос падали на страницы тетради, девушка, недовольно морщась, убирала их и внимательно вчитывалась в текст, едва заметно шевеля губами. Кружка горячего чая стояла возле неё, и изредка девушка прикладывалась к ней, совсем не ощущая вкуса напитка.        Она сидела так уже несколько часов и лишь иногда прерывалась, чтобы отвлечься от зазубривания (Седьмое пекло! Этот дурацкий экзамен её с ума сведет!). Тогда девушка просто смотрела в окно, размышляя о чем-то своём и мысленно улетая из плена теплой квартиры.        Её нельзя было назвать красивой. Чуть вытянутое лицо, выразительные серые глаза, тонкие губы, островатый нос, густые темные брови... Она не была красавицей по современным стандартам, и, встретив её на улице, вы вряд ли бы посмотрели ей вслед. Обычная девчонка, таких много... Но что-то притягивающее, интересное и привлекательное в ней было. То ли какая-то харизма, то ли своенравный взгляд, то ли ещё что-то… непонятно.        Девушку звали Арья Старк. Она была дочерью одного из богатейших бизнесменов страны, живущего на Севере туманного Лондона в огромном и богатом поместье Винтерфелл. За такое расположение и холодный, решительный, прямолинейный характер его прозвали Королём Севера. Однако его любимая младшая дочь сейчас достаточно далеко находилась от отчего дома…

***

       Сидя в маленькой, но очень уютной квартирке и глядя на игру дождевых капель, юная Старк невольно унеслась в свои размышления и воспоминания. Вот уже месяц, как она жила в квартире своего любовника, ютясь с ним в одной небольшой комнатке, совершенно игнорируя свои шикарные апартаменты в одном из лучших поместий Лондона.        Арья уже не помнила, почему она поселилась в этом доме. С каких это пор она, сильная, своевольная и независимая волчица, ненавидящая идею замужества и бытовой, скучной жизни, стала теперь жить вместе с мужчиной. Ждать его с работы, как любящая жена ждёт своего мужа. Бежать в прихожую стремглав, сбивая попадающиеся ей на пути вещи, едва заслышав поворот ключа в замке. Кидаться на шею, почти сбивая с ног, а протесты заглушать нетерпеливыми поцелуями. Ведь она уже успела соскучиться.        После радостного приветствия ужинать вместе с ним на небольшой кухне. Увлечённо слушать его рассказы о работе (нет, ей и правда интересны его новые дела, и это она уговаривает его рассказывать о них). После мыть посуду, краем глаза замечая, как он устраивается перед телевизором, укутываясь в тёплый и мягкий плед (она, кстати, подарила!), и ставя на журнальный столик две чашки с горячим ягодным чаем.        Покончить с делами, залезть к нему под плед и устроиться поудобнее, наслаждаясь таким родным и любимым теплом. Прижать свои постоянно холодные ноги (оох, сколько раз он пытался приучить её носить дома тапочки или хотя бы носки) к какому-нибудь открытому участку его тела и, услышав укор "Почему девочка не носит те мягкие тапочки, которые Человек купил ей", тихо хмыкнуть. Отобрать пульт и, игнорируя его недовольный взгляд, переключить его скучную телепередачу с постоянно спорящими оппонентами на любимый детективный сериал. Немного позлить его, рассуждая о том, какой же все-таки красавчик и милашка этот её любимый герой — худенький блондин с постоянно встрепанными волосами, похожий на взъерошенного воробушка. Увидеть поджатые губы, а в глазах — сильную, хоть и тщательно скрываемую ревность.        Весело улыбнуться и начать расстегивать его рубашку. Пробраться пальцами под её ткань, прижаться ещё теснее и бесхитростно ласкать его тело, зная в каких местах эти ласки ему приятнее. Услышать первый стон, вылетевший сквозь сжатые губы. Хитро улыбнуться и усилить свои ласки. Пощекотать языком чувствительное место за ухом, прикусить мочку уха и немного пососать ее. Увидеть разгоревшееся желание в глазах. Нырнуть головой под плед, устроиться поудобнее и, склонившись над его грудью, охватить губами его сосок. Немного поиграть языком с твёрдой бусиной, перейти к другой и легко подуть, уловив, как судорожно он вздыхает. Двинуть ладонь вниз, к животу, и легкими, массажными движениями поглаживать каждый участок его восхитительного тела. Ощутить его возбуждение, настойчиво упирающееся между ягодиц. Откинуть надоедливый плед, так как и без него уже довольно жарко. Скинуть с себя легкую майку. Соблазнительно улыбнуться и положить его руку на застёжку бюстгальтера.        Увидеть понимающую, хитрую улыбку и жаркий, многообещающий взгляд. Подождать, когда его рука ловко справится с хитроумной застёжкой, а его пальцы нежно пройдутся по спине и вернутся обратно, стянув ненужный предмет и откинув его в сторону. Хитро улыбнуться и прижаться всем телом к его, коснувшись грудью его мышц. Сильно провести пальцами вдоль позвоночника, ощущая, как мышцы живота судорожно сокращаются, и без того тяжёлое дыхание сбивается окончательно. Совсем легко коснуться губами его губ, но, не дав ему углубить поцелуй, легко соскользнуть с его коленей. Да,ей определенно нравится эта игра! Лукаво улыбнуться, видя его недовольный взгляд, но тут же потянуть его в сторону спальни, где уже начнётся более жаркое действие…        …А с утра... С утра надеть одну из его многочисленных рубашек (а после выслушать недовольное ворчание, человек же дарил девочке длинные платья, которые упорно забрасывались в самый дальний угол шкафа) и готовить для него завтрак. Встретить его на кухне — сонного с утра, потирающего глаза и такого по-милому растрёпанного. Пожелать доброго утра, наградить жарким поцелуем. Пригладить спутанные со сна рыжие и белые волосы и снова поцеловать эти самые вкусные для неё губы.        Поставить перед ним его самый любимый омлет с сыром и помидорами. Налить крепкий кофе (обязательно с молочной пенкой и без сахара), поставить на стол тарелку с хрустящими тостами и креманочку с клубничным джемом. Позавтракать вместе, смакуя вкус её стряпни (которая стала уже вполне сносной), залезть к нему на колени и слизать с его губ капельки клубничного джема, которые почему-то там самые вкусные. Снова завлечь его в поцелуй, самый долгий за всё утро, ведь скоро он уйдёт на работу, а она отправится в университет. Слезть с его коленей — таких тёплых и удобных, и унестись в свою комнату — скоро начнутся занятия в институте.        Натянув джинсы и футболку и приведя свои волосы в относительный порядок, выскользнуть из своей комнаты и в прихожей снова наткнуться на него — уже одетого в деловой костюм, с безупречно расчёсанными волосами и приятно пахнущего дорогим парфюмом. Ни следа от утренней сонливости и растрепанности. Собранный, красивый, невероятный. Арья тщательно пытается скрыть своё восхищение, но он всё прекрасно видит по её глазам. И сдерживает довольную усмешку, лишь чувствует довольство от такого взгляда.        Вместе выйти из дома и, прежде чем уехать в институт, наградить его коротким поцелуем. Вроде бы прощальным, но уж точно не последним за этот день. Сесть в свою машину, чтобы поехать на учебу, увидеть, как он уезжает на своей — чтобы снова исполнять обязанности лучшего наемного детектива. Арья бы непременно волновалась за него каждый день, зная, насколько рискованна эта работа, но она прекрасно знает, что он благоразумен и уж точно никогда не полезет в пекло.        В институте снова увлечься своей учебой. Так странно. Кто бы мог подумать, что школьная троечница, не очень любящая зубрёжку и предпочитающая долгому сидению свободные прогулы и путешествия по городу, станет круглой отличницей в институте. Но факт остаётся фактом. Ей действительно нравится выбранная профессия, да и занятия такие увлекательные, а преподаватели — лучшие из лучших. Всегда знающие, чем увлечь студентов, что интересного, нового и необычного им преподнести. Не зря их кафедру называют золотой.        После окончания учёбы радостно спешить домой. Столько надо переделать! Ворвавшись в квартиру, на скорую руку приготовить себе обед, посмотреть одну серию детективного сериала и переключиться на работу — до прихода Якена надо сделать презентацию, поработать по проекту, да и успеть приготовить ужин — желательно не из полуфабрикатов (хотя это как получится) и обязательно съедобный.        Покончив с делами, тут же перейти на кухню и там пытаться изобразить из себя кулинара. Арья вполне способна приготовить несколько простых блюд, но всегда хочет удивить своего мужчину чем-то новеньким и непременно вкусным. Это конечно не всегда получается, и Якен порой вынужден давиться кулинарных "шедевром", но надо отдать ему должное - он никогда не ругает её произведения, заверяя, что вышло очень неплохо. Впрочем, можно же компенсировать неудачу более пылкими, благодарными поцелуями. А в следующий раз всё получается гораздо лучше. И таким образом можно всё больше осваиваться в кулинарии. И опять же — так странно для нее делать всё это! Странно, непонятно, но всё ради него.        Почему она так изменилась? Раньше бы, если бы ей сказали, что она станет такой, Арья непременно рассмеялась бы в лицо этому глупцу. Что за бред? Осваивать кулинарию ради кого-то? С волнением ждать с работы? Радоваться каждому приходу, прыгая на шею? Волноваться о том, чтобы он был всем доволен? Да вы с ума сошли? Для Арьи Старк не интересна обыденная, бытовая жизнь! Она же ненавидит идею быть для кого-то женушкой, угадывая желания супруга, во всем потакая ему, боготворя его и чуть ли не в рот заглядывая. Нет, оставьте этот кошмар для Сансы!        Но факт остаётся фактом. Этот мужчина изменил ее. И если с потаканием, заглядыванием в рот и боготворением она уж точно пролетела, то во всем остальном соответствовала образу хорошей супруги. Но уж точно не послушной, потому что в этом доме Арья имела полноправный голос и всегда могла заявить о своём недовольстве. И, как ни странно, эта семейная жизнь устраивала своенравную и дикую волчицу. Тут она чувствовала себя на своём месте, чувствовала покой и счастье…        Поворот ключа в замке отвлёк северянку от её мыслей. Радостно улыбнувшись, она тут же сорвалась с места и уже через несколько секунд обнимала стоящего на пороге мужчину и целовала любимые, вкусные губы. И вот снова: они ужинают вместе, обсуждая новое дело, высказывают свои предположения по нему, перешучиваются и смеются. Вместе…        Глядя, как Якен устраивается перед телевизором, Арья снова возвращается к своим мыслям. Да, определённо, эта милая, почти семейная жизнь стоит того, чтобы поступиться несколькими своими убеждениями…        … Внезапно раздается телефонный звонок. Волчица испуганно вздрагивает и глядит на потревоживший её аппарат. Седьмое пекло! Кто там такой надоедливый? С сожалением оторвавшись от наблюдений, Арья подскакивает к домашнему телефону.       — Да? — по её голосу слышно, как она недовольна тем, что её отвлекли.       — Арья, — на том конце провода раздается голос её отца. Арья сразу же забыла о своём недовольстве. — Девочка моя, давай прекращай свой бунт и возвращайся домой! Мать волнуется, сестра переживает, братья уже извелись, ожидая твоего возвращения. Так больше продолжаться не может! Немедленно возвращайся!       — Нет, — голос Арьи холоден и твёрд.       — Арья! — предупредил её отец уже более резким и жёстким голосом. — Своенравная дикарка! — внезапно в голосе отца послышалась усталость. Арье стало жаль его, но и менять своего решения она не собиралась. — Ты уже доказала всем насколько сильной и независимой можешь быть. Ты должна вернуться. В конце концов — сколько можно притеснять мистера Х'гара? Хватит приносить бедному мужчине неудобства. Давай, возвращайся домой!        Взгляд Арьи обращается к Якену. Мужчина уже расположился в своём любимом кресле. Возле него стоит чашка чая, блюдце с печеньем и несколькими пирожными, банка клубничного джема. Арья с неожиданной теплотой замечает вторую чашку с чаем, над которой поднимается парок с умопомрачительным запахом бергамота. Якен сидит с какой-то папкой в руках и, прихлебывая горячий напиток, снова перечитывает материалы дела. Это опять по работе. Якену часто приходится задерживаться допоздна, но теперь он переносит свои дела домой. Потому что здесь его ждут...       — Арья... Арья... Ты там уснула? — снова зазвучит в трубке голос отца. – В общем, заканчивай свой бунт и возвращайся домой. Мы тебя ждём.       Лёгкая улыбка трогает губы Арьи:       — Я уже дома.