Поздний цветок

Как деревья по весне прекрасны! Но смотри: одно не расцвело. Иль оно дурнО, иль света мало… А быть может, время не пришло?..

Еще увидев издалека твою хрупкую фигурку, я ощутил, как сердце в груди сжалось. Та­кой маленькой и беззащитной ты казалась на фоне могучего коня… единственная в до­ме, кроме меня, кто мог с ним совладать. Моя маленькая девочка, лишь по капризу бо­гов не рожденная сыном… Ты вернулась из города верхом, хотя я строго приказал тебе как можно меньше так ездить. Юной невесте следует вести себя скромнее и более женственно, а ты со дня на день можешь ей стать. Если только не стала сегодня. Нет. Не стала. Это я понял сразу, как только ты вернулась. Ты, беззаботная малышка, наполнявшая мой дом смехом и проказами, незаметно выросшая, но так и оставшаяся моей радостью. Как бы ни старался я скрыть это. Мужчине пристало гордиться сыновь­ями, опорой семьи, а не девчонками, чья судьба — уйти в чужой дом. Следовало бы… но боги не наградили нас ими. Лишь тобой, моя девочка, так похожая на мальчишку. Но только не сегодня. Вернувшись из города, ты была так непривычно тиха, что невоз­можно было не заподозрить неладного. Молча отвела Хана в конюшню и все так же без­молвно уселась на скамью в саду, под сенью развесистой яблони. Бледная и хрупкая, как один из множества ее цветов, готовый опасть на землю от неосторожного порыва ветра. Была ли в случившемся твоя вина? По словам жены мне известно, какой дурной нрав у свахи. Понравиться ей — дело почти невозможное. Две мои дочери, твои сестры, уже прошли через это испытание, причем средняя тоже не с первого раза. И тебе оно оказалось не по силам сейчас. Вправе ли я был тебя ругать, дитя мое, более прочих мо­их детей похожее на меня самого? Но именно этого ты ждала. Оглянувшись на шорох шагов (после ранения походка моя навсегда утратила легкость), ты вздрогнула и, как мне показалось, даже дернулась с места, готовая убежать. Ты чувствовала себя виноватой — за то, какой сотворили тебя боги. Но они мудрее нас, и кто я такой, чтобы спорить с ними? Услышь меня сейчас отец, он наверняка усмехнулся бы, проронив, что мне следовало стать не воином, а священником. Может быть, он был прав. Не знаю. Однако же мне пришлось стать тем, кем было суждено, как бы сложно ни было. Я прошел тот путь, что предстоял тебе, и знал, насколько он труден. Потому у меня не было для тебя слова уп­река. Как и наставления. Кроме… — Посмотри, как пышно цветут в этом году деревья, — с этими словами я сделал широкий жест рукой. Ты оторвалась от своих невеселых мыслей и подняла голову. Не сразу, сморгнув предательскую пелену слез, огляделась. Весна в этом году и правда выдалась затяжная, но дружная. Потому сразу же, как отступили холода, яблони и вишни зацвели, обгоняя друг друга. Белые, желтоватые и розовые лепестки придали узловатым стволам немолодых (все же многие из них я сажал ещё в молодости, только поселившись здесь) деревьев волшебства и воздушности. Словно кусочек облака окутал каждое из них, спустившись с неба. Почти каждое… — Но смотри, одно не расцвело — поманив дочь, я указал ей на совсем молодое деревце. Я посадил его три года назад, когда нога еще не сильно беспокоила меня. И вот сейчас деревце покрылось первыми в его жизни бутонами. Оно зацвело позже других — но разве это сделает хуже его плоды? Мулан взглянула на него и грустно вздохнула. Намек был более чем прозрачным, и потому я поспешил добавить, дабы не расстраивать ее еще больше: — Но, однако, когда оно распустится — я уверен, оно окажется красивей всех. Дочь недоверчиво взглянула на меня. Непролитые слезы блестели в уголках глаз. Я кивнул ей и улыбнулся, для того чтобы увидеть в ответ её несмелую улыбку. Ты можешь не верить мне, моя девочка, но однажды поймешь, что я прав. Ты не похожа на других, но это не делает тебя хуже. Ты поздний цветок, моя радость. Но всем цветам, рано или поздно, суждено зацвести. Просто у каждого свое время…