***
Команду испанского торгового корабля обезоружили и заперли. Офицеров поместили отдельно от матросов. Пока Волверстон вместе с боцманом Хейтоном открывал люки трюмов, чтобы проверить груз, Блад вместе с Дайком осмотрели офицерские каюты, особое внимание уделив каюте капитана. Больше всего Блада интересовали не ценности, которые там можно было найти, а всевозможные бумаги и документы. Дон Ильдефонсо, кусая губы, наблюдал за обыском, стоя в стороне. Кое-какие бумаги Блад быстро просматривал, другие складывал, не читая, намереваясь изучить подробнее после. Матросы притащили ему запечатанный мешок с почтой. Зная, что в письмах можно было найти много интересного, Блад приказал своим людям перенести мешок на «Арабеллу». Дайк усмехнулся. — Будет над чем скоротать долгие вечера, — заметил он. — Нам никто не пишет, так хоть чужую почту почитаем. Испанский капитан при этих словах еще больше нахмурился. — Интересно, где у вас тут тайник, капитан? — как бы невзначай спросил Блад, оглядывая каюту внимательным взглядом. — Какой еще тайник? — дон Ильдефонсо весьма умело изобразил недоумение. — Ясно… — Блад провел рукой по переборке. — Хорошо… времени у нас много, можно и поискать. Но если мы устанем, то спросим еще раз, более настойчиво. Дон Ильдефонсо гневно засопел, но промолчал. — Ник, — Блад посмотрел на своего лейтенанта. — Спорим, что я найду его первым? — В прошлый раз я выиграл, помнишь? — Дайк отодвинул от стены кресло… С палубы донесся визг. Блад и Дайк остановились, переглянувшись. — Вроде, как женщина? — неуверенно сказал Дайк. — И не одна, — ответил Блад. Он был прав: визжали на разные голоса. — Так! — и капитан и лейтенант ринулись к двери. Поднявшись наверх, они увидели, что пираты волокут нескольких упирающихся и брыкающихся женщин, большинство из которых были мулатками. Матросы с «Арабеллы» радостно посмеивались, поглядывая в их сторону. Блад строго их окликнул, приказав оставить дам в покое. — Капитан, не будь занудой, это же корабельные шлюхи! — проворчал Волверстон, наклонившись к Бладу. — В конце концов, ребята заслужили. Абордаж ведь был образцовый! Старый волк был прав насчет абордажа. Впрочем, весь захват испанского корабля прошел без сучка и задоринки. Они не потеряли ни одного человека, ни во время преследования и короткого боя, ни во время абордажа. А единственный залп, который произвел Огл, оказался настолько точным, что сразу разбил румпель испанского корабля, сделав его легкой добычей для пиратов. Джереми Питт с ювелирной ловкостью подвел «Арабеллу» борт о борт, так, что только слегка поцарапал обшивку в некоторых местах. А потом еще оказалось, что корабль вез перец и прочие пряности на огромную сумму. Казалось, Блад одним своим присутствием на борту притягивает удачу. — Женщин не трогать! — капитан остался непреклонен. — И запереть их в отдельной каюте, пока мы тут. На любом другом корабле этот приказ могли оспорить. Но Блад знал, что он будет выполнен. Команда не хотела спугнуть свою удачу.Ради большого куша можно было и потерпеть некоторые заскоки капитана. Осмотр добычи был завершен, и пираты принялись перетаскивать груз на свой корабль. Часть людей возилась с лебедками, другие просто взваливали тяжелые опечатанные мешки на спины и передавали по цепочке. В самом трюме находиться было невозможно: перец, даже упрятанный в плотные мешки, был настолько жгучим и едким, что начинали слезиться глаза и поднимался удушающий кашель. Грузчикам пришлось поспешно закутывать лица в платки и шарфы, но все равно вскоре все чихали и кашляли. Но никто не жаловался, потому что все знали — на Тортуге за этот груз отвалят приличные деньги. — Пошевеливайтесь, парни! — покрикивал Хейтон, наблюдая, как работает лебедка. — Нам бы побыстрее разобраться с этим. Не хотелось бы торчать тут до ночи! Блад выиграл спор с Дайком, обнаружив капитанский тайник первым. И теперь изучал его содержимое, налив себе бокал выдержанного дорогого хереса, обнаруженного в личных запасах дона Ильдефонсо. — Отличное вино, — отметил он, сделав глоток. А потом посмотрел на Дайка. — Не отобедать ли нам, лейтенант? Погрузка еще идет… — Я не против! — радостно отозвался Дайк. — А то с утра на ногах. Они посмотрели на испанца. — Может, присоединитесь к нашему столу, капитан? — поинтересовался Блад. Дон Ильдефонсо еще больше побледнел, скривив рот. — Ах, совсем забыл, — улыбнулся Блад. — Мы же проклятые английские собаки, обедать с которыми унизительно для любого уважающего себя испанского дворянина. Впрочем, мы не настаиваем, капитан. Это был просто жест вежливости. Дайк тем временем извлек из тайника несколько карт. Протянул их Бладу. — Кажись, новые, — заметил он. — Джереми будет в восторге, — сказал Блад, положив свернутые в трубку лоции возле себя. — Еще пополнение в его коллекции. Кстати, где он застрял? — Грузит рангоут, — ответил Дайк. — Говорит, отличные запасные реи, как раз такие, какие нам были нужны. Дон Ильдефонсо чуть заметно скривился снова…***
— Ты везунчик, Питер, — сказал Джереми Питт, шагая по палубе рядом с капитаном. — Подумать только, мы же всего пару дней назад вышли с Тортуги и уже с таким призом! Если будем кому рассказывать, как было дело, наверняка решат, что мы заливаем. Блад пожал плечами. — Пусть думают, что хотят. Нам везет, потому что все мы делаем свое дело хорошо. Ты, я, Огл и наши абордажники. Мы сделали все правильно, и вот нам награда. И никакой мистики, Джереми! Питт остановился на мгновение, попинал ногой лежавший на палубе запасной рангоут и, окликнув своих ребят, топавших сзади, указал на него. — И это тоже забираем. Хорошее дерево! А потом посмотрел на капитана. — Так ты что, знал, что мы наткнемся на испанца именно здесь? Блад чуть улыбнулся, глядя на своего штурмана. — Именно здесь — нет, не знал. Но я предполагал, что мы можем его встретить. И был к этому готов. А вот наш милейший дон Ильдефонсо, судя по всему, чрезмерно расслабился… — Все-таки испанцы — свиньи! — громкий голос Огла раздался позади них. Питт и Блад обернулись к старшему канониру, который, судя по его перепачканному лицу и одежде, только что вернулся с пушечной палубы. — Если бы у меня кто так пушки содержал, убил бы на месте! — продолжил Огл, пытаясь вытереть черные от пороха руки. — Ты представляешь, Питер, эти ленивые задницы держали пушки заряженными! — Теперь понятно, почему они не выстрелили, — улыбнулся Блад. — Ага, порох отсырел совершенно, — кивнул канонир. — Они возились с ними, пытаясь перезарядить, но мы уже взяли их на абордаж, хе-хе. Блад снова посмотрел на Питта. — Вот видишь, Джереми, как я и говорил, никакой мистики, — сказал он поучительно. — Да и пушки у них, откровенно говоря, дерьмовые, — выдал заключение старший канонир. — Но порох и ядра я у них реквизирую. Им это добро все равно ни к чему, только зря переводят… — Нэд, твоим парням дополнительная доля прилагается за меткий выстрел, — заметил Блад.— Отличная была работа! — Зря я что ли с них три шкуры на пристрелке сдираю! — фыркнул Огл. — Но ребята будут рады. — Как там дон Ильдефонсо? — поинтересовался Джереми, когда канонир ушел. — По-прежнему бесится? — Бедолагу можно понять, — ответил Блад, продолжая идти по палубе, — он теряет второй корабль с ценным грузом по нашей вине. Впрочем, вина как раз не наша, и я не собираюсь мучиться совестью из-за чужих ошибок. Остается только посочувствовать дону Ильдефонсо, вряд ли ему еще раз доверят выйти в море с таким ценным грузом. — Не окажем ли мы ему дурную услугу, сделав столько поблажек? — спросил Питт, остановившись недалеко от работающей лебедки. Матросы как раз поднимали очередную партию груза. — Просто… раз его репутация уже погублена, зачем ему корабль? Вряд ли его оставят на посту после такого… — Да, могут подумать, что он с нами в сговоре, — кивнул Блад задумчиво. — Пожалуй, не буду приглашать испанца на обед при его офицерах. Что касается корабля… Джереми, ты лучше подумай как следует, нужно ли нам это корыто? Питт еще раз огляделся по сторонам и кивнул. — И то верно! — Стоп! Стоп, я сказал! Олухи, куда?! — заорал Хейтон, размахивая руками. И разразился цветистой руганью. Блад и Питт услышали громкий треск и хлопок, а потом увидели, что сетка с мешками стремительно летит вниз. — Полундра!!! — заорали матросы, отбегая в стороны. Блад толкнул штурмана, и они едва успели отскочить на безопасное расстояние. Впрочем, это особого значения не имело. Мешки шлепнулись на палубу и некоторые из них лопнули. В воздухе повисло плотное облако из едкого перца. И все, кто был на палубе, зашлись в надрывном кашле, заливаясь слезами…***
Питер Блад и его офицеры сидели в кают-компании «Арабеллы», празднуя удачный захват испанского корабля. Настроение у всех было благодушное и веселое, хотя внешний вид большинства присутствующих заслуживал отдельного внимания: почти у всех были красные опухшие глаза, периодически то один, то другой начинали оглушительно чихать и кашлять, утыкаясь в платок или рукав. — Интересно, это когда-нибудь кончится, или мы обречены задыхаться и пускать сопли до конца жизни? — успел произнести Дайк, прежде чем чихнуть снова. — Зато это полезно для здоровья!.. — быстро выдавил Блад, а потом тоже чихнул. — Дьявол… с этим проклятым перцем совсем забыл забрать у испанца медикаменты! — Предлагаешь вернуться за ними? — подколол его Дайк. — Нет уж, черт с ними! — покачал головой Блад. Его душил кашель, но сил уже не было и бока болели. Сдерживаться тоже было невозможно: в горле как будто скреблось с десяток кошек. — Поубивал бы идиотов, которые это сделали! — прохрипел Волверстон и попытался сделать поспешный глоток трофейного хереса. Поперхнулся и долго кашлял, отвернувшись от стола. — И все же нам повезло, — многозначительно заметил Дайк, вытирая слезящиеся глаза. — Да ну? — недоверчиво переспросил Питт, шмыгая покрасневшим распухшим носом. — Вы только представьте, каково сейчас дону Ильдефонсо там, на его корабле! — ответил Дайк. И все расхохотались, чихая и кашляя… — Капитан! — в кают-компанию вбежал вахтенный матрос. — Дозорные заметили парус на горизонте! Блад посмотрел на своих офицеров. — Неужто еще один испанец? — проговорил он, пытаясь разглядеть лица своих собеседников сквозь постоянно наворачивающиеся слезы. Все ринулись наверх, чтобы выяснить, в чем дело.***
— Может, ну его, а? — спросил Волверстон, стоя рядом с Бладом на квартердеке, пока тот рассматривал небольшое верткое суденышко в подзорную трубу. — Скоро стемнеет, да и воды здесь коварные… — Изменил курс, — ответил Блад, не опуская трубу. — Уходит в сторону Эспаньолы. — И пусть себе уходит, — буркнул Волверстон. — А если вызовет береговую охрану? — спросил Блад тихо. — Уж очень шустро он драпает. — Тогда и нам лучше пошевеливаться, — ответил Волверстон, а потом снова громко чихнул. — С таким грузом лучше не рисковать. — Ветер попутный… — размышлял Блад вслух. — Если прямо сейчас погонимся, есть шанс перехватить. Джереми, ты что думаешь? — Не перехватим, так подстрелим, — ответил штурман, стоявший около штурвала. — На пушечный выстрел точно подведу. «Арабелла» у нас в порядке, если взять круче к ветру — догоним! Блад перегнулся через перила и громко скомандовал боцману: — Боевую тревогу бить! Свистать всех наверх! Курс на перехват!***
— Капитан? Капитан? Вы как? Кто-то настойчиво звал его. Блад попытался открыть глаза, но не смог. «Что за черт?» — Мне показалось, что он шевельнулся, сэр!.. — Не своди с него глаз, Бен! — это уже был другой голос, низкий и хриплый. — К-какого черта? — повторил Блад уже громче. — Вот, видите! Снова шевельнулся! Господи, он живой! — Нэд? — прохрипел Блад, пытаясь увидеть хоть что-нибудь. Но изображения перед глазами постоянно расплывались, а еще появилась дикая боль в голове, мешавшая сосредоточиться. — Он вас узнал, мистер Волверстон! — голос Бенджамина дрожал. Блад почувствовал, как на плечо ему навалилась какая-то тяжесть. — Тихо, капитан. Не шевелись, — голос Волверстона теперь был таким громким, что Бладу показалось, что его голова сейчас лопнет. — Что… — Блад пытался спросить дальше, но с удивлением осознал, что не может вспомнить слово. — Лежи спокойно, Питер! — снова другой голос, не менее встревоженный. — Ты ранен… — Как?.. — слово неожиданно всплыло в памяти, и Блад поспешил его произнести. — Хватит его тормошить! — судя по возне, вокруг него столпились все офицеры «Арабеллы». — Говорил же я, к черту этот треклятый шлюп! — гудел бас Волверстона. — Нет, надо было за ним погнаться! — Кто же знал, что так все обернется? — Блад узнал голос Дайка. — Что… случилось? — Блад оставил попытки открыть глаза и просто лежал, слушая голоса своих офицеров, пытаясь их распознать. — Ты просто в рубашке родился, Питер! — сказал Джереми, и Блад почувствовал, как штурман сжал его руку. — Я думал… я думал, что… Что-то холодное коснулось другой руки капитана. — Вот, можешь полюбоваться на свой шлем, везунчик! — сказал Волверстон. — Думаю, тебе стоит оставить его на память! Блад, слабо застонав, приоткрыл один глаз. Второй отказывался повиноваться. И увидел искореженный и помятый шлем. — Эта испанская гнида сделала всего один выстрел, — пояснил Волверстон, пока Блад водил пальцами по вмятинам. — Зато какой! — Сбил нам бизань, скотина, — продолжил Дайк, склонившись над кроватью капитана. — Мы чуть с ума не сошли, когда увидели, что вся эта дура рухнула прямо на квартердек! Блад почувствовал легкую дурноту и закрыл глаза. — Пока мы возились с мачтой, они удрали, — закончил отчет Волверстон. — Но, если честно, Питер, нам тогда было на это глубоко наплевать! — Да уж… повезло… — прошептал капитан, одновременно пытаясь пошевелить пальцами на ногах. И испытал огромное облегчение, когда это удалось. — Ничего, на Тортуге тебя подлатают, — Дайк присел на край постели и похлопал Блада по руке. — Главное, ты очухался! — Сколько я?.. — дико хотелось спать, и Блад чувствовал, что не в силах этому противиться. — Сутки, капитан, — Питт понял его сразу. — Ты был без сознания сутки. Больше нас так не пугай! — Вот что, Питер, — Волверстон говорил теперь строго и решительно. — Хочешь или не хочешь, а без второго лекаря на борту я больше тебя в море не пущу! — Хорошо, Нэд, — покорно ответил Блад. И добавил чуть слышно, скатываясь в дремоту: — Фортуна все-таки коварная дама!