Почти как она

...и кому пришло в голову выстругивать на коре дуба тыкву? И ведь не простую тыкву, которых, к примеру, было вдоволь у крестьян в октябре-месяце, а самую настоящую страшилу. Обычные тыквы мясистые, сочные и гладкие, а эта - уродливый скалозуб. Открывая дверь, на которой этот уродец был запечатлён, и падая куда-то вниз по стволу дерева, Мерида была готова ко всему. Почти. Например, к скелетам во фраках, что при обращении целуют руку несуществующими губами - точно нет. Хэллоуин и его хозяин встретил девушку визгом, хохотом и воплями ужаса. Буквально каждый считал своей обязанностью напугать её до полусмерти. Выходило откровенно скверно. Мерида не боялась духов: она относилась к ним с уважением и надлежащим почётом. Как мама учила. Пару раз Мерида, маленькая невыносимая егоза, сбегала-таки под ночь из дома и бежала к реке с замирающим от страха сердцем дожидаться Келпи. Конь не приходил, и потому маленькое, но коренастое тельце принцессы не плавало среди речных кувшинок и камышей будучи утопленным. А здесь духи и призраки были на каждом шагу, и большинство желало разорвать к чертям собачим (тем, что обычно плясали, напившись вдрызг, в кабаке "Рога" или забегаловке "У чёрта на куличиках") храбрую, скучную девчонку, и разорвали бы, если бы не Джек. Галантный, элегантный и жуткий скелет на бесконечно длинных ногах. Поначалу принцессу это забавляло и вселяло в душу некую гордость: её оберегает сам Король, сам Повелитель Тыкв! Выкусите, ведьмы и тролли! Не отведать вам мясца будущей королевы! Скеллингтон нежно и влюблённо смотрел на неё, о чём-то вздыхал и постоянно приговаривал: "Как же похожа...". Мерида же, почувствовав свободу и безнаказанность, пустилась во все тяжкие. Она резвилась с местными хулиганами, отбирая у какого-то рассеянного скелета голову и гоняясь с ней по улочкам, училась полётам на метле и порой хохотала, вспоминая свою, ту самую ведьму в лесу. Да разве это ведьма? Это и в самом деле обычная резчица! Настоящие ведьмы вот такие - кривоносые, безглазые и хромые. Ей было весело, и она намеренно не обращала внимания на нежные взгляды, томные вздохи и вечное "так похожа...". А потом, дней эдак через пять, приторно ласковый тон голоса Его Величества ей надоел, его прикосновения к волосам приносили одно раздражение, и казалось, что ещё немного, и из кожи Мериды полезут шипы. Ей стало скучно и немножечко, самую капельку страшно. У Джека Скеллингтона холодные, сухие, обглотанные не одним скоплением червей кости. От одного прикосновения их к нежной, состоящей из крови и плоти ладошке Мериде становится неприятно и жутко. - Отведи меня домой, - требовательно говорит Мерида, отдёргивая руку. Ничего кроме раздражения и злости этот поцелуй ей не приносит. - Не думаю, что это возможно, - мятным голосом говорит Джек, слегка удивившись непокорности его гостьи. Впрочем, из Хэллоуина хотят все сбежать в первые дни. Потом привыкают. Только Мерида почему-то привыкнуть не смогла. Светлые бровки сводятся к переносице, а ручки, приводящие Повелителя Тыкв в неописуемый вострог, гневно сжимаются. - Я хочу домой. Отведи меня немедля. - Ты не хочешь остаться? - вопрос выходит какой-то наигранно-удивлённый, и Мерида морщится. - Нет. - Но ведь мы так рады тебе здесь! - Мне плевать. Отведи. Живо. Джек хмурится (и как у него это выходит?), живая и мертвец долго буравят друг друга злым взглядом; но через пару секунд череп Скеллингтона разглаживается, а на губах (сухих, неживых, пахнущих прогнившей плотью) играет тёплая, успокаивающая улыбка. - Мадмуазель, позвольте задержать вас у себя ещё на один день, - и увидев недовольный взгляд, Джек поспешно добавляет, - а затем, конечно, мы отведём вас домой. Мерида недоверчиво и хмуро смотрит из-под копны рыжих волос (ах, какое прелестное сочетание - голубые глаза и огненные кудри!), но всё-таки соглашается. И ведь пора бы уже выучить, понять и запомнить, что огоньки (немилосердно показавшие принцессе дорогу к тому самому дубу) в целом ни к чему хорошему не приводят. *** - А здесь мы впервые поцеловались, - увлечённо рассказывает Джек. День, который был отведён Мериде, прошёл, а краснощёкой красавице в самом деле расхотелось идти домой. Какой же всё-таки этот Джек мудрый и дальновидный! Знает Мериду как облупленную. А ещё он отлично умеет уговаривать кого бы то ни было. Своими методами. Мерида молчит и немигающе смотрит прямо. - Ты так на неё похожа, - говорит Джек, заправляя рыжую прядь за ухо, уже несопротивляющейся и тихой принцессе. - Характером, не внешностью. Она была такая же непокорная и буйная. А ты... Ты прекрасна, дорогая. Даже прекраснее её. У Салли были голубые ясные глаза, шрамы по всему телу и трезвый рассудок, который вопил о безумии Повелителя Тыкв. Франкенштейн её не послушал, а Джек, убитый предательством своей возлюбленной, пришёл в неконтролируемую ярость. Хорошо, что ткань и сено быстро сгорают: не хотелось бы, чтобы такая чудесная, женственная девушка мучилась. А теперь у него будет Мерида, так похожая на неё. Луна уныло льёт молочный свет на двух мертвецов, сидящих на холме (или растении - эту загадку Мериде уже не разгадать). Голова Мериды безвольно падает назад, открывая чёрные синяки на шее. - О нет-нет-нет, не падай, красавица, не падай. Вот так. Мёртвые, стеклянные глаза выцвели до прозрачно-голубого цвета. И руки у принцессы застыли страшными, скрюченными когтями. - Боже, как ты прекрасна... Франкенштейн, наверное, обрадуется любой работёнке, а у него теперь её будет выше крыши, это уж точно. Осталось лишь перенести бездыханное тело ему в башню - он ведь так скучает по своей доченьке, а это выйдет неплохая замена. - Останься со мной, - тихо просит Джек, поднимая на мёртвую робкий взгляд пустых глазниц. Мерида молча соглашается, а Джек умиротворённо улыбается и прижимает похолодевшую ладошку к костлявой груди, касаясь холодных синих губ поцелуем.