Логейн/фем!Табрис
2 апреля 2016 г. в 19:25
— Я требую речь, — решительно произнесла Табрис, и Логейн добродушно ухмыльнулся, глядя на нее. — Мне обещали, что будет много речей.
Она радостно улыбнулась темным остовом губ и подбросила сухих сучьев в костер; стоянка близ заброшенного тейга помнила, должно быть, сотни Серых Стражей, уходивших дальше, вниз — в кострище темнело с десяток пряжек с грифонами, у лежака рядком стояли подписанные бутылки.
— Прекрати так громко думать и явно страдать, — фыркнула Табрис.
Прогоревшее полено обвалилось, взметнув сноп искр, и во вспышке света Логейн ясно увидел ее побелевшие глаза, лишь у зрачка сохранившие слабый оттенок зеленого. Он наклонился, чтобы поцеловать Табрис в щеку — в губы она уже не разрешала — и коснулся сухой, будто старый пергамент, кожи, под которой выделялись, как кляксы, почерневшие набухшие вены.
— Неправильно это, — пробормотал он. — Я старше тебя на двадцать лет, я...
— Я тебя дождусь! — заверила Табрис и прижалась к нему боком — рыжая и бесстрашная, будто двенадцать лет назад. — Просто иди по дороге из трупов Порождений — я буду в самом конце.
— У тебя храбрости больше, чем у целой армии, — хрипло сказал Логейн.
Верхняя губа, съеденная скверной, слегка обнажала зубы Табрис, когда она широко улыбалась.
— Бессовестный льстец, — Табрис игриво пихнула его в плечо. — Я сплю справа, как всегда. И только попробуй украсть одеяло!
Они договорились, что разойдутся после последней совместной ночевки, каждый в свою строну, но когда костер совсем догорел, Табрис тихо поднялась, подвязала ножны, забрала походную сумку, коснулась ладонью его волос — и неслышно ушла.
Весь вечер она держалась ради него — теперь Логейн, старавшийся дышать ровно, отплатил ей тем единственным, чем мог — притворился спящим.