***
Ни один, даже самый яркий солнечный день в году, не смог бы сегодня разогнать ту тьму, что сгустилась в саду поместья Транси, но и пересечь дозволенную границу этот мрак тоже не смел. Каждый шаг для него мог стать фатальным и изменить ход игры навсегда, безоговорочно и необратимо. Ведь после того, как Клод Фаустус украл Сиэля и произвел ритуал по подмене душ, Себастьян был вынужден довольствоваться тем, что по праву принадлежит ему только издалека. «Не желаю тебя больше видеть!» — эти слова были будто выжжены серной кислотой в сознании демона — не смертельно, но едко и почти физически больно. Но сейчас ему можно было только наблюдать и ждать подходящего момента. Лишиться господина с чистейшей душой во второй раз — для демона сродни потере собственной души, поэтому каждый ход Себастьян Михаэлис продумывал с определенной тщательностью, желая привлечь внимание своего юного графа, но и не попасться ему на глаза. От пары алых глаз, подобных шторму в кровавом океане, не удалось скрыться ни единому томному взгляду Клода, прикованного к молодому аристократу. Сиэль принимал заботу нового дворецкого как должное и привычное для себя, только совсем другим это было для слуги из поместья Транси. Любая мелочь: от предложенной утренней чашки чая до хлесткой пощечины — все принадлежало теперь только ему — Клоду Фаустусу. Процедура переодевания особенно импонировала демону и была подобна игре: пока без навязчивых прикосновений, но которые со временем могли бы стать более откровенными и даже желанными графу. Рука в белоснежной перчатке уже потянулась к стройной щиколотке Фантомхайва, чтоб обхватить мальчишеские лодыжки для облачения в хлопковую ткань черных чулок, но громкий удар, подобный раскату грома, нарушил безмятежную тишину, заставляя графа вздрогнуть от неожиданности. — Что это? — встрепенулся Сиэль, оборачиваясь на громкий звук. — Ничего. Наверное, это коты, — без запинки ответил слуга, продолжая неспешно облачать ноги мальчика в тонкую материю. — Слишком громко для котов, — заметил граф. — Уделяй больше внимания охране поместья, — потребовал он, доставляя этим приказом удовольствие своему новому дворецкому. Губы Клода стремительно приблизились к изящному изгибу ступней Фантомхайва, оставляя поцелуй на фактурной ткани. Реакция последовала незамедлительно в виде резкого удара по лицу слуги без тени колебания, при этом, ничуть не смущая его. Эта недоступность сводила с ума настолько, что даже суровая маска холодного демона, давала сеть мелких трещин в уголках его губ от довольных улыбок, а идеально отточенные движения дворецкого приобретали более эмоциональный и слегка нервный окрас. Сейчас Сиэль был подобен редкой антикварной игрушке, которая попала в руки заядлого коллекционера, не желающего расставаться с ней ни на секунду. Подобно наваждению, он хотел изучить её досконально, насладиться этой исключительной красотой и полностью присвоить себе. Именно по этой причине, пальцы Фаустуса непозволительно дрожали в предвкушении такой обыденной процедуры, как чистка зубов молодого господина, когда он шел по длинному коридору, залитому утренним мягким светом, сопровождая бесценную душу до заветной двери. С каждым шагом ванная комната, в которой демон мог себе позволить беспрепятственно касаться юного тела без укоризненных взглядов и неприятных замечаний, приближалась. Пропуская Фантомхайва вперед себя, дворецкий налил теплую воду для умывания, добавляя в нее розовое масло, от чего просторное помещение наполнилось приятным ароматом, взял золоченную рукоять зубной щетки с мягким ворсом и устроился на софе, ожидая Сиэля. Взгляд Фантомхайва безразлично прошелся по бледно-голубой мозаике, выложенной вдоль стен ванной комнаты, встречаясь с отчетливо выделяющимися на этом фоне глазами демона насыщенного медового цвета. Не задумываясь, мальчик присел рядом, свободно откидывая голову на колени дворецкого и плотно прикрывая веки, после чего щетка ловко скользнула по плотно сжатым зубам графа. Мысли Клода вились призрачным узором из тонких паучьих нитей, но прочных как рыболовная леска. Не отвлекаясь от ответственного занятия, Фаустус уже ясно рисовал себе картину, как Сиэль вытягивает плотно прижатые к груди руки вверх, вплетая тонкие кисти в замысловатый цветочный орнамент кованной спинки софы, позволяя демону насладиться видом расслабленного тела и безмятежной души. Не напрягая свое воображение, он видел, как бережно разоблачает своего господина от плотной ткани дорогой одежды, которая померкнет рядом с обнаженным телом в его ярком свете. Клод ловил себя на мысли, как осторожны будут его поцелуи, приучающие к ласке, как желанно будет ощутить трепет возбужденного тела под собой, и, как необыкновенно приятно получить все это от Сиэля по собственной воле. Нежная кожа графа теплела под рукой демона, пока тот с невозмутимым видом, пытался качественно провести гигиену полости рта господина, не упуская возможности представить, как гибкие пальцы проскальзывают в рот мальчишки, заставляя плотно сомкнуть губы на них. Безобидная фантазия перешла грань и Сиэль поперхнуться от резкого движения щетки, коснувшейся его горла. Эта маленькая оплошность в ванной комнате, стоила Клоду колкого замечания: — Я чуть не захлебнулся! Бесполезный дворецкий! Себастьян бы никогда... — вырвалось проклятое имя с уст аристократа, порочащее Фантомхайва контрактом с убийцей его родителей. — Тот, кому вы жаждете отомстить — Себастьян Михаэлис, — напомнил слуга легенду, которую вложил в голову Сиэля. — Я помню, — быстро согласился граф. — Заключив контракт со мной, вы освободитесь от этого проклятия и сможете отомстить этому демону, — предложил Фаустус возможное решение, так как сейчас и Клод и Себастьян, находились в «подвешенном состоянии», не имея власти над душой Фантомхайва. — Мне не нужна твоя помощь, чтобы отомстить кому-то вроде Себастьяна, — гордо заявил юный господин. — Уверены ли вы? Ваш противник — демон, — напомнил дворецкий, на что Сиэль лишь плотнее сжал руки в кулаки, чувствуя превосходство врага перед самим собой, но не желая этого признавать. «Какая гордая, безрассудная и беззащитная душа», — думал про себя дворецкий, дивясь этой редкой исключительности. Шум за окном требовал обратить на себя внимание, в то время как разрушение в саду принимало все больший размах. Переломанные, подобно спичкам вековые деревья, больше не скрывали темной фигуры Себастьяна и его мрачной тени, которая беспорядочно стелилась у его ног, отражая истинную сущность ее владельца. Сейчас, находясь в саду напротив своего врага, Клод мог себе позволить любую, даже самую безумную выходку, ведь всего лишь один взгляд в окно, сделанный Фантомхайвом, мог разорвать прочно скрепленный договор с Себастьяном в мгновение ока.***
— Эта чайная роза — она безусловно подойдет господину, — нахально заявил Клод Михаэлису, срывая нежный цветок с пышного куста в саду. Жёлтая канарейка безмятежно опустилась на плечо Фаустуса, не чувствуя той смертоносной опасности, что исходила от Себастьяна, пока тот находился за символической чертой вне поля зрения графа, не смея её переступить. — Она подойдет моему господину, — повторил демон, сверкнув расплавленным золотом своих глаз за тонкой оправой, выделяя интонацией два последних слова, чтобы морально добить конкурента на светлую душу Сиэля. Но на этом Клод даже не думал останавливаться, ведь пока его враг здесь, нужно провести немую дуэль без оружия, в которой Себастьян может проиграть. Поэтому, не задерживаясь, дворецкий, вернулся в поместье. Взяв из ванной комнаты стеклянный пузырек с розовым маслом, Клод добавил в него несколько капель настойки белладонны, которую в прошлом использовал для обезболивания ран, полученных от шпаги Сиэля у бывшего хозяина поместья — Алоиса Транси, и, поместив ярко розовый цветок в прозрачную склянку, направился в комнату графа. Мальчик стоял перед распахнутым окном, пытаясь рассмотреть причину стихийного бедствия, которая уничтожила прекрасный сад перед особняком. Фаустус бесшумно проник во внутрь, оставляя на столе чайную розу в ароматной жидкости и незаметно приближаясь к Фантомхайву, уложил обе руки на широкий подоконник. Мальчик не сразу понял, что оказался плотно прижатым телом демона, но и возразить ничего не успел, слыша тихий шепот Клода: — Он смотрит на вас, — предупредил дворецкий, не давая отстраниться от себя. — Он здесь? — уточнил граф. — Да. Тот, кто убил вашу семью и пытался заполучить вас — Себастьян Михаэлис. Я чувствую, как ему больно, от того что мне позволено немного больше, чем ему, — тихо поведал слуга. — Насколько больно? — переспросил Сиэль, не скрывая интерес. — Не описать словами, но это можно услышать. Сейчас, — произнес Клод, касаясь губами макушки Сиэля. В ответ на это действие на улице раздался очередной удар, и увесистое дерево разломилось пополам, роняя на траву мелкие щепки. — Хм, — хмыкнул Сиэль в еле уловимой улыбке, чувствуя тяжесть чужих ладоней на своих плечах и слыша очередной звук треснувшей древесины, который эхом сопроводил этот жест. Мальчику это казалось забавным и до боли знакомым: удар и прикосновение, опять удар и вновь тепло чужого тела всплывало не ясными картинками в памяти наследника древнего рода. Но только это были не его воспоминания, ведь до конца смешать прошлое Сиэля и Алоиса было невозможно, но и этого было достаточно, чтобы поселить сомнения в голове молодого аристократа. Но было что-то еще, то, что тревожило и не давало покоя. Это была обида, которая не выходила из головы мальчика: «Ты бросил меня, Себастьян, тогда, когда был нужен. Ты позволил им пытать и ломать меня. Ты обещал быть со мной до конца, а я сейчас один. Смотри же! Смотри, Себастьян! Почувствуй мою боль, как свою собственную!» — мысленно приказал Сиэль своему демону под очередной оглушительный треск в подтверждение того, что его услышали и требуют остановится. — Поздно. Слишком поздно, — произнес Фантомхайв, оборачиваясь к Клоду. — Да, мой господин, — согласился Фаустус, очерчивая линии вдоль выступающих ключиц Сиэля и нарочито медленно выпуская перламутровые пуговицы из вереницы петель сорочки, ожидая реакции от мальчика на свои действия. Сиэль молча перехватил руку дворецкого, отстраняя ее, а потом резко потянул за фрак на себя, вынуждая слугу замереть в сантиметре от своего лица. Плотно сжав губы, и, не сводя пристального взгляда с Клода, Фантомхайв в первом в своей жизни поцелуе, крепко прижался к демону. Торжествующая улыбка застыла на лице Фаустуса, который слышал бешеное биение сердца, побледневшего от волнения аристократа. — А так больно? — спросил Сиэль, уже сомневаясь в том, хочет ли он знать, что творится с демоном, связывающим его контрактом. — Вам было больнее, — заверил Клод, не давая Сиэлю одуматься, он обхватил его за талию, усаживая на широкий подоконник, чтобы сравняться в росте и быть друг напротив друга. Нарочно привлекая внимание господина, он снял тонкую оправу, скрывающую блеск его янтарных глаз и быстро поправил косую челку назад привычным движением. Отбросив в сторону перчатки, Клод провел ладонью по щеке Сиэля, приподнимая подбородок и обводя большим пальцем контур его губ, заставляя их расслабиться, чтобы вновь ощутить вкус поцелуя, но уже другого — настоящего, без лишнего напряжения. Пытаясь удержать равновесие от головокружительных ощущений, граф вытянул руку вперед, упираясь в крепкую грудь демона поверх черной атласной ленты, повязанной вокруг шеи дворецкого. Сиэль ухватился за нее больше инстинктивно, но дворецкий расценил это иначе, с легкостью избавляясь и от тонкой плоски ткани и от фрака, попутно расстегивая пару верхних пуговиц сорочки, давая графу возможность самостоятельно продолжить начатое. Медленно, но верно, Фантомхайв, как по ступенькам, спускался вниз, преодолевая собственное сомнение, и обнажая скрытый под материей торс мужчины. Фаустус старался не торопиться и терпеливо ждал юного господина, пока тот извлекал пуговицу за пуговицей из маленьких петлиц хлопковой ткани, ободряя каждый пройденный шаг легким касанием губ к скулам, щекам, лбу мальчика. Все это действо сопровождалось диким шумом, что доносился из сада, заставляя графа периодически вздрагивать от особо громких звуков и понимать какую пытку он устроил Себастьяну. Вскоре, поведение со стороны Михаэлиса надоело Клоду, и тот, не желая делить внимание своего господина, взял на руки по пояс обнаженного Сиэля и уложил на просторную кровать. Прикрыв окно, он задернул его портьерой, создавая искусственный полумрак. Мальчик прекрасно помнил, что с такой же заботой его всегда прижимал к себе Себастьян и это больно кольнуло его в сердце, но отступать не было в его планах. Нет, не сейчас. Демонам не нужны слабые и сентиментальные души. Фаустус скинул с себя оставшуюся одежду, приближаясь к юному господину из полутьмы и склоняясь над кроватью. Фантомхайв практически не видел своего слугу, который умело сливался с мраком, но чувствовал всем телом его горячее дыхание у своей шеи, смешанное с невесомыми поцелуями, ощущал подушечки пальцев без ткани перчаток, плавно скользившие с плеч на грудь, заставляя кожу вспыхивать румянцем под ними. Клод обхватил, подобно браслету, узкую кисть Сиэля, чтобы без помощи рук снять с безымянного пальца фамильное кольцо Фантомхайва своими губами. Тоже самое он проделал и со вторым перстнем, с алым камнем на левой руке, погружая изящные фаланги пальцев графа в тепло своего рта. Тело мальчика слишком ярко реагировало на ласки демона и, если все пойдёт такими темпами, то молодой аристократ просто физически не сможет продержаться до конца, нанося своей репутации непоправимый урон, выглядя как неопытный юнец. Не желая мирится с правдой, Сиэль держался из последних сил, чтобы не застонать в голос и не поддаться вперед к жадным губам, но когда ладонь дворецкого накрыла плотную ткань шорт, поглаживая возбуждённый орган, мальчик не выдержал и запустил руку в длинные тёмные пряди волос Клода, притягивая того к своему лицу. — Довольно, — требовательно выдохнул граф, вынуждая дворецкого остановится, — хватит этих нежностей. Сделай это быстрей, иначе я найду другой способ отомстить Себастьяну и без твоей помощи. — Способ... отомстить? — произнёс Клод, быстро соображая, что вся это покорность графа была принесена в жертву мести, ни на секунду не позволяя выйти из головы этому мрачному чувству. — Восхитительная душа, редкая и такая желанная, — заключил он, укладываясь на спину рядом с Сиэлем, прикрыв глаза с растекающейся по радужке алой пеленой, чтобы дать мальчику перевести дух, а себе немного остыть. Но Фантомхайв уже не желал отступать, подпустив Клода к себе и так непозволительно близко. Он, осмелев, перекинул ногу через тело демона, а руками уперся в крепкие плечи, склонившись к виску мужчины так низко, пока пепельная челка не коснулась его лба. — Клод, — томно шепнул Сиэль, накрывая губы демона своими мягкими и раслабленными, выбивая землю из-под ног темного существа. Потеряв самообладание, дворецкий быстро сменил положение, укладывая мальчика на лопатки, и, с излишней силой вжал его тело в мягкие перины. Шорты и чулки с легкостью спустились вдоль вытянутых ног Фантомхайва, полностью обнажая стройные конечности аристократа, который старался не выдавать лишних эмоций. Но Клод видел, как страшно сейчас Сиэлю, поэтому он пообещал себе быть нежным и завладеть этим телом так, чтобы расположить вожделенную душу и заключить контракт. Демон, не отстраняясь от мальчика, потянулся за склянкой с чайной розой на столе, окуная указательный палец в ароматное масло с обезболивающим эффектом. — Больно не будет, я позабочусь об этом, вся боль достанется убийце ваших родителей, — заверил слуга, прижимаясь губами к складке, что пролегла между бровей графа, пытаясь снять напряжение с мальчишеского лица. Сиэль не успел ничего ответить, потому что его ноги быстрым движением разъехались в сторону и согнулись в коленях, а внутрь тела скользнуло что-то плотное и теплое. Больно не было, было другое чувство, которое Фантомхайв не мог еще распознать, отвлекаясь на прикосновения горячих губ к шее, гибкого языка, обводящего бледные ореолы сосков, и на тяжелое дыхание, чередующееся с поцелуями, спускающееся ниже пупка вдоль прозрачных волосков. Еще мгновение и кончик языка огибает орган мальчишки, дивясь его красоте и плавности линий, медленно вводя еще один палец, давая привыкнуть, а обезболивающему из экстракта белладонны подействовать. Смущаясь взглянуть вниз, Сиэль и вовсе прикрыл глаза, пытаясь сконцентрироваться на ощущениях и отвлечься от шумного безумства, которое происходило за стенами поместья. Пара ритмичных движений пальцами внутри тела заставляет мышцы сжаться против воли, испытывая сладостное приближение оргазма. Мутные капли окропили живот, медленно стекая по бокам растерянного графа. Клод не дал мальчику запаниковать раньше времени, стирая своей сорочкой белую густую жидкость с прекрасного тела. — Это всего лишь реакция организма, — успокоил Фаустус, — я доставил вам удовольствие без боли. Желает ли мой господин большего? — завлекающе шепнул Клод графу на ухо. — Большего? — уточнил граф, слыша в своей голове звуки чем-то похожие на обезумевшие крики заточенных инквизицией. — Да, не только получить удовольствие, но и доставить его демону? Вы же всегда идете до конца, граф? — Это формулировка отозвалась в памяти мальчика, и он одобрительно кивнул, принимая порывистый поцелуй от своего любовника, чувствуя остроту этих опасных зубов своим языком, видя этот пленительный взгляд, залитый бордовым цветом перед собой, испытывая трепет от желанных прикосновений. Дворецкий передвинулся за спину Сиэля, плотно прижимая его поперек груди и, подавшись вперед толкнул мальчика, вынуждая ухватиться за железную перекладину изголовья кровати. Фантомхайв крепко сжал прохладный металлический предмет, напрягаясь в предвкушении. — Я обещал: боли не будет, но сейчас я покажу приятную боль, — предупредил Фаустус, нежно прикусывая тонкую, как папиросная бумага, кожу на шейных позвонках. На что мальчик шумно выдохнул, опуская голову ниже, мысленно соглашаясь выполнить обещанное. Теплая ароматная жидкость разлилась по пояснице Фантомхайва, скатываясь по ложбинке между его ягодиц. Пальцы мужчины беспрепятственно проникли внутрь, проталкивая розовое масло, а после уступая место налившемуся желанием члену демона. Ладонь Клода уверено легла между лопаток, заставляя мальчишку прогнуться в спине перед тем, как толкнуться в столь желанное тело. Сиэль дернулся, но дворецкий и не думал выпускать добычу из своих рук. Он замер на несколько секунд, давая и себе и графу привыкнуть, а затем продвинулся еще. Постепенно упругие мышцы расступились перед возбужденным органом демона, а боль полностью сошла на нет под действием чудесного растения. — Вот видите, даже боль бывает приятной, а доставлять ее другим не вызывает ни капли угрызения совести, — сообщил слуга, обводя контур клейма указательным пальцем на ребрах мальчика и плавно толкаясь вперед, наращивая темп. Сдерживать всхлипы, переходящие в стон, не имело смысла. Они затихающим эхом отдавались от высоких стен, вторя крикам отчаяния, доносившимся откуда-то из вне и принадлежащих демону, связанному контрактом с человеком. Мужчина не торопился — его маленький граф в первый раз не выдержит долгого марафона, но если подойти к делу умело, то можно получить максимум и сейчас, погружаясь в узкое тело, обволакивающее чистотой своей души. Клод впитывал в себя Сиэля мимолетными прикосновениями, пытаясь запомнить каждый изгиб, черточку, тихий стон, мельчайшую деталь. — Хочу… хочу видеть ваше лицо, — прерывисто произнес Клод, укладывая утомленного лаской мальчика на спину. Устраиваясь между разведенных коленей Фантомхайва, он обхватил узкую ступню Сиэля, укладывая ее себе на плечо, вновь проникая в разогретое тело. Ускоряясь, мужчина нежно поглаживал большим пальцем по выступающим костяшкам щиколотки, наблюдая за безмятежным выражением лица Сиэля. Юный граф медленно уходил в себя, прикрывая веки и вытягивая руки к изголовью, сжимая тонкими пальцами металлический каркас. Это зрелище захватило Клода, оно вышло намного живей, чем в его смелых фантазиях. — Не… могу… боль… ше — надрываясь, признался мальчик, хмуря брови и опуская подбородок ближе к груди. Дворецкий запрокинул голову назад, наслаждаясь увиденным, но продолжая наращивать темп, обхватив бедра мальчишки и толкая их себе навстречу, чувствуя приближение приятного спазма, выкручивающего каждую мышцу как наизнанку. Взглянув на надрывно дышащего Сиэля, с ярким румянцем на щеках, с беспорядочно разбросанными прядями волос по подушке, Клод провел краем ткани постельного белья по его животу, стирая белесые капли, и обернув обессиленное тело в простыни, направился в ванную комнату.***
— Душа Сиэля Фантомхайва хороша! По-настоящему хороша! — крикнул Клод в распахнутые двери второго этажа, выходящие в сад, заставляя Себастьяна не оставить камня на камне от этого некогда прекрасного места. «Но тем не менее, контракт со мной не заключен, так же, как и не расторгнут с Себастьяном Михаэлисом — патовая ситуация. Ход за вами, господин», — не теряя надежды, подумал Фаустус, открывая дверь в комнату Фантомхайва. Стройная фигура мальчика ярко выделялась в свете полуденного света, исходившего от окна, совершенно не страшась грохота за ним. — Себастьян, — четко произнес Сиэль, стягивая темную повязку, которая невесомо коснулась пола, открывая взору глаз, отмеченный печатью демона. Имя слуги моментально подхватило тёплое дыхание ветра, унося голос мальчика в мрачную тень сада.