True identity

Глава 11. Hostes vulnerati – fratres – Кто такой Арктон? Терри лежала, растянувшись на широкой кровати, и рассматривала капитанскую каюту. На этом уровне не было иллюминаторов, вместо них одну из стен занимал плазменный экран, на котором, сменяя друг друга, лениво вспыхивали яркие панорамные кадры. Терри присмотрелась. Сан-Франциско, Лондон, Нью-Дели. Последним в подборке открывался широкий вид на незнакомую равнину, густо покрытую изумрудной травой, с темно-зелеными очертаниями гор на горизонте. – Новая Зеландия, – негромко сказал Хан, проследив за ее взглядом. – Местность у городка, где находилась колония, принявшая мою стаю. Терри молча кивнула. Внезапно ее охватило смущение, как при просмотре альбома с детскими фотографиями, и она спросила себя, установил ли он эту программу заранее или уже после того, как получил контроль над «Возмездием». – Это умная система, – догадавшись, о чем она думает, Хан встал и, подойдя к экрану, приложил к нему ладонь. – Реагирует на отпечатки пальцев. – Он набрал несколько цифр на высветившейся рядом с его рукой виртуальной клавиатуре, и солнечный новозеландский пейзаж сменился изображением интерьеров управления Звездного флота. – Как официально, – рассмеялась Терри. – В полном соответствии с проектом, – очень серьезно сказал Хан. – Арктон Эрландссон, – продолжил он, возвращаясь обратно к ней, – моя правая рука. Учитель, друг, соратник... – Верховный визирь, – поддразнила Терри. – Скорее уж, действующий фельдмаршал, – расхохотался Хан. – Хотя, стоит признать, он бесценен и в мирное время, и на войне. – Как вы познакомились? – На базе «Гетерозиса». Он был приглашенным преподавателем, – официально, старшим наставником группы, занимавшейся обучением одаренных детей. – А на самом деле?.. – А на самом деле они искали человека, который окажется одновременно авторитетом и цербером, – поморщился Хан. – Мы подрастали, начинали трансформироваться, многие уже вовсю летали, – хотя они, конечно, об этом не знали, – и нас становилось труднее контролировать. Когда они поняли, что с нами не действует электрошок, они решили сменить методы. – Электро... – голос Терри сорвался. – Да, электрошок, – спокойно повторил Хан. – Не бери в голову, – для нас это было все равно что легкая щекотка. Но да, это дает некоторое представление о том, что за... атмосфера царила на этой базе. Терри передернуло. Он потянулся к ней и обнял ее. – Арктон был взрослым, сформированным, сильным драконом. Когда ему пришло приглашение работать в проект «Гетерозис», он сразу понял, в чем дело: его ждала стая, растерянная и испуганная, неудержимо растущая и ищущая вожака. Терри удивленно обернулась к нему. – Но разве не ты?.. – Я сделался лидером много позже. В то время, когда Арктон появился на базе, мне было семнадцать лет, я десять раз взлетал и девять падал, и, честно говоря, тогда от меня было мало проку. Он крепче обхватил Терри руками и продолжил, положив подбородок ей на макушку: – Так как большинство из нас были похищены из семей в очень раннем возрасте, а часть вообще подобрали бездомными на улице, никто из нас толком не понимал своей природы. Мы впадали в транс и читали мысли, моментально регенерировали, в конце концов, начали физически изменяться, и, не имея абсолютно никакой информации, разрывались между представлением о том, что все эти феномены – результат творимых с нами экспериментов, и убежденностью в том, что мы чудовища, которых справедливо изолировали от мира. Он остановился. Терри терпеливо ждала, поглаживая его по руке. – Арктон говорил мне, что первое, что он ощутил, войдя за ворота исследовательской базы, – это чистая, пламенеющая ярость. – Терри почувствовала, что Хан улыбается. – И что именно она подсказала ему, что он впервые в жизни находится там, где нужно. – Что он сделал? – Терри не была уверена, что знает, о чем хочет спросить, но внутреннее чувство говорило ей, что он поймет. – Как ни странно, – ничего, что можно было бы заметить со стороны, – отозвался Хан. – Просто он оказался ключевой частью мозаики и центром силы, после появления которого все изменилось. Они помолчали. – Что ты имел в виду, когда говорил, что я должна познакомиться с ним? Хан улыбнулся. – Если хочешь узнать, что такое действительно уникальный телепат, лучшей кандидатуры тебе не найти. – У него особые способности? – Даже для драконов. Мы рождаемся с телепатией, как вы рождаетесь с музыкальным слухом. В той или иной мере каждый из нас может читать чужое сознание. Но Арктон... – Хан помедлил. – Помнишь, что ты говорила мне про вулканский мелдинг? – Да. – То, что они делают, – более продвинутая версия человеческой телепатии, когда, открывая канал, активный участник выхватывает образ или серию образов из определенного набора, привычно мелькающего в сознании каждого разумного существа в бодрствующем состоянии. То же самое характерно для большинства драконов. – Это похоже... – Представь монету, которую подбросили в воздух. Я вижу одну или другую сторону монеты, иногда могу видеть ребро... – А он? – А он видит движение. – Это невозможно, – потрясенно сказала Терри. – Никто на такое не способен. – Поверь мне, это не самое впечатляющее его качество, – усмехнулся Хан. – Он настолько силен? – О да. Сильнее, чем ты можешь себе представить. – И он – твоя правая рука? – А почему нет? Терри задумалась. – Разве ты не боишься, что, при его возможностях, он... Хан сменил положение и потянулся за чашкой с чаем. – Наше сообщество устроено не настолько иерархически, как это, насколько я понял, по-прежнему принято у вас, – медленно произнес он. – По сути, мы все слишком сильны, чтобы соревноваться друг с другом, – добавил он, помолчав. – Я – лидер не потому, что победил остальных, а потому что для всех так удобнее. – Ты говорил, что они слушаются тебя беспрекословно. – Так и есть. Она непонимающе нахмурилась. – Но на чем основывается... – казалось, она пытается ухватить какую-то мысль, но у нее не получается. – Ты хочешь знать, на чем основывается мое первенство? – Хан обернулся к ней. В его глазах читалось искреннее любопытство. – Да, – Терри кивнула. Хан улыбнулся. – Все просто. У меня нет никакого первенства. Она удивленно приподнялась. – Нет... но такого не может быть! Ведь почему-то они выбрали тебя своим лидером. Хан внимательно смотрел на нее. – Драконы логичны. Они признают главным не того, кто может поразить остальных, а того, кто знает, как прокладывать путь. Бывает, что сильные физически или ментально этого не умеют, а таким, как Арктон, – ведь ты о нем спрашивала, – добавил Хан, видя, что Терри пытается что-то сказать, – это просто неинтересно. Он... – Хан прищурился, отыскивая нужное слово, – что-то вроде старейшины, существо, чья активность направлена на познание, обучение, исследование. – Он снова улыбнулся, видя ее замешательство. – Мы для него дети, Терри. И я в том числе. – Значит, он... – Наш проводник. Наш хранитель. А я – всего лишь их лидер. Терри замолчала, неспешно потягивая чай и раздумчиво глядя перед собой. Спустя какое-то время установившуюся в каюте уютную тишину прервал требовательный писк падда. Хан бросил недовольный взгляд на надоедливое устройство, но все же поднялся и прошел к столу, расположенному в дальней части комнаты. – Программа обнаружила вирус в пакетах маскировки, – сказал он, пролистав несколько страниц на тонком мониторе. – Мне нужно на мостик. Терри утвердительно кивнула, сделав знак, что присоединится к нему позже, и в следующее мгновение за ним закрылась автоматическая дверь. *** За несколько лет на «Энтерпрайз» Терри так и не успела привыкнуть к тому, что время на корабле отмеряют не закаты и рассветы, а электронные часы. Она справлялась, – хорошее здоровье и опыт ведения ночного образа жизни, когда в период учебы в Академии приходилось просиживать до утра над учебниками, позволяли не вступать в борьбу с неумолимым ритмом звездного судна. И все же необходимость жить по искусственному распорядку раздражала. Появившись на мостике, она с удивлением отметила, что по корабельному времени давно уже позднее утро, и спросила себя, сколько они проспали. Хан, сидевший на месте пилота и развернувший к себе сразу три монитора, не оглядываясь, кивнул ей и протянул руку, подзывая к себе. – Смотри. Терри подошла ближе. На центральном экране светилась голубоватыми цифрами незнакомая схема – программный код пакета ненаходимости, догадалась она. Слева от него на монитор были выведены базовые данные, но с незначительными изменениями, а справа – весь модуль, переписанный до неузнаваемости. – Как думаешь, который из них сейчас работает? – Хан откинулся на спинку кресла и выжидательно замолчал. Терри коснулась среднего экрана и, прокрутив электронную запись вниз, прочла несколько строк и отмотала страницу обратно. Проделав то же самое с соседними мониторами, она уверенно обернулась к Хану. – Ни один. Это не программное обеспечение. Это твои догадки. – Верно, – Хан одобрительно хмыкнул и указал ей на соседнее кресло. – Ошибки в системе я нашел, но это не решает проблемы, – проговорил он, подхватывая лежащую на панели управления электронную ручку. – Взгляни, – он указал на правый и средний экраны, – здесь и здесь, – он наклонился и, выбрав по одному участку на каждом из них, быстро выделил их ручкой, – одинаковая структура, но подходы к решению разные. – Один и тот же алгоритм примерно в середине как будто... расслаивается, разделяясь на два, – подтвердила Терри. – И это не страховка и не дополнительная защита. – Она с тревогой посмотрела на него. – Что это значит? – Это значит, что этот вирус писали несколько хакеров, писали в спешке и выполняя одну конкретную задачу, – мрачно сказал Хан. – Или в дело просто пустили сырую разработку. – Какую еще... – Терри чувствовала, что сложные выкладки на экранах окончательно перестают ей нравиться. Хан отключил правый и левый мониторы, оставив работать только тот, что располагался по центру, и произнес, чуть повысив голос: – Компьютер, матрицу с базы альфа-десять на систему распознавания обоих кораблей. – Команда принята, – ответил синтетический голос, и на мостике вновь стало тихо. Хан обернулся к Терри. – Не хочу повторять это дважды, – коротко сказал он. Набрав на приборной панели несколько команд, он поднял глаза на большой обзорный экран и бросил возникшему на нем Джиму Кирку: – Капитан, мы идем на «Энтерпрайз», – и отключился. … Кирк и Спок ждали их в транспортерной, – встревоженные и, кажется, готовые к худшему. Заметив выражения их лиц, Хан коротко кивнул и, сойдя с транспортационной площадки, направился к выходу из отсека. – Где находится ваша каюта, капитан? – спросил он на ходу, не сбавляя темпа. – Двумя уровнями ниже, турболифт справа, – ответил Кирк, догоняя его и Терри, мимоходом покосившись на руку Хана, крепко сжимающую ладонь девушки. Он поднял глаза на Спока, невозмутимо шагающего рядом с ними, и, подумав, что нюансы сложившейся ситуации можно выяснить позже, решил начать с главного: – Хан, что происходит? Хан не ответил. В полном молчании проследовав к турболифту и все так же не выпуская руки Терри, он дождался, пока Кирк и Спок зайдут вслед за ними в кабину, после чего, найдя нужную кнопку, нажал ее и принялся равнодушно следить за тем, как меняются отсчитывающие проезжаемые палубы голубоватые цифры на электронном табло. Когда двери лифта вновь открылись, он вышел первым и, дойдя до капитанской каюты, остановился, пропуская Кирка перед собой. Джим набрал на панели входного замка нужную комбинацию, и они один за другим вошли внутрь. – Что теперь? – Кирк обернулся, скрестив руки на груди, и уставился на Хана, требуя объяснений. Хан кивнул и, выпустив руку Терри, шагнул к небольшому дивану недалеко от дверей и не торопясь уселся на него. – Только что я получил подтверждение тому, что секция 31 намерена продолжить начатое Маркусом и инициировать полномасштабную войну с клингонами, – медленно сказал Хан. Кирк и Спок одновременно повернулись к нему, и в их глазах отразился один и тот же вопрос. – Сегодня утром мой компьютер отследил попытку взломать систему ненаходимости, – пояснил он. – Судя по всему, вирус изначально был встроен в одну из программных оболочек, с целью быть активированным в случае, если корабль окажется в нужном месте и будет защищен от воздействия радаров и других систем обнаружения. – Хан усмехнулся. – Кто-то на Земле не был уверен в решимости адмирала, причем до такой степени, что рискнул использовать недоработанный пакет вирусных матриц, у которого торчат «уши» клингонской и земной разведок, для того, чтобы подставить «Возмездие», на случай, если план по созданию провокатора из «Энтерпрайз» не сработает. Повисло напряженное молчание. – Сколько времени твой звездолет был виден на их радарах? – наконец спросил Кирк. – Нисколько, – Хан откинулся на спинку дивана и скрестил руки на груди. – Я выставил систему оповещения о вирусных атаках сразу же, как наладил этот модуль. Проблема в другом. – В чем? – Кирк оглянулся в поисках стула или кресла, которые можно было бы подвинуть к себе, чтобы устроиться напротив Хана. Диван был довольно коротким, и на нем едва умещались сам Хан и Терри, за все время разговора пока не произнесшая ни слова. – В том, что это значит, что даже когда наши корабли снова смогут нормально функционировать, мы не можем лететь к Земле. Спок едва заметно поднял брови. Усаживаясь на принесенный Кирком складной стул, он задумчиво спросил: – Вы хотите сказать, что степень благонадежности наших звездолетов и их экипажей может быть подвергнута сомнению? – Нет, мистер Спок, – небрежно сказал Хан, – я хочу сказать, что нас просто расстреляют на орбите. Кирк и Терри побледнели. – Они не сделают этого! – возмущенно воскликнул Джим. – У «Энтепрайз» специальная миссия, – добавил он, и, еще не закончив фразу, почувствовал, как из нее улетучивается уверенность. – Да? И кто же знает о вашей специальной миссии? – насмешливо спросил Хан. – Полагаю, комментариев не требуется, – мрачно закончил он, увидев растерянное выражение лица Кирка. – Я думаю, что не ошибусь, если предположу, что на этот случай у вас имеется свой собственный план, – подал голос молча слушавший их диалог Спок. – Не ошибетесь. – Хан выпрямился и, наклонившись вперед, проговорил: – Но, думаю, вы уже и сами догадались, в чем он состоит. Спок кивнул. Кирк и Терри подозрительно переводили взгляд с одного на другого, глядя, как вулканец и Хан обмениваются... нет, не понимающими улыбками, но вполне сносным их подобием. Кирк добавил эту деталь к списку того, о чем ему следует поразмыслить, когда у него появится на это время, и решительно нарушил молчание: – О чем вы оба говорите? – Намерения Хана очевидны, капитан, – ответил Спок, поворачивая к нему голову и глядя на Джима абсолютно безмятежным взглядом темных глаз. – Он предлагает привлечь на свою сторону клингонов. Привлечь. На свою сторону. Клингонов? Джим несколько раз закрыл и открыл глаза. – Как ты себе это представляешь? – сказал он, когда вновь обрел способность говорить. – Очень просто. – Хан коротко посмотрел на Спока и продолжил: – Клингоны ревностно защищают свои границы и внимательно следят за перемещениями вблизи нейтральной зоны. Любое проникновение в этот квадрат, не говоря уже об агрессивных действиях, может спровоцировать войну. – Он помолчал. – Но только если это будет дерзкое и несанкционированное проникновение. Кирк нахмурился. – Что ты имеешь в виду? Хан улыбнулся. – В любую дверь, капитан, можно не только ворваться, но и вежливо постучать. – Полагаю, Хан имеет в виду, что среди клингонов наверняка имеются не только сторонники конфронтации с Федерацией, но и последователи противоположной точки зрения, – уточнил Спок. – Именно, мистер Спок, – согласился Хан. – Адмирал Маркус и его люди не просто готовились к военному столкновению – они на протяжении многих лет с помощью собственных агентов и разного рода мелких и крупных диверсионных операций всячески поддерживали и подогревали активность партии войны в клингонской политике. Но так же, как они пользовались интересами партии войны, мы можем воспользоваться интересами партии мира. – У клингонов нет партии мира! – возмутился Кирк. – Всегда есть партия мира. Я хорошо знаю клингонский оборонный блок. Если начнется настоящая война, у них встанет сорок процентов торговых проектов. Думаете, они не захотят этому помешать? Кирк обхватил руками голову. – Это безумие, – сказал он, глядя в одну точку перед собой. – Это просто безумие. Как ты намерен это провернуть? – устало спросил он спустя несколько секунд, снова сосредоточив взгляд на Хане. Тот рассматривал его задумчиво и с явным интересом. – Проще всего послать сигнал ближайшему патрульному кораблю о том, что корабль Федерации, находящийся в нейтральной зоне, терпит бедствие и просит помощи, а также, – Хан сделал драматичную паузу, – желает предупредить руководство клингонского военного штаба о готовящейся диверсии. – Это не сработает, – быстро сказал Кирк. – Мы уже пытались сделать это на Кроносе, – объяснил он в ответ на удивленный взгляд Хана, – когда хотели поймать тебя, – сделав неопределенный жест рукой, добавил он. – Боюсь, лейтенанту Ухуре не удалось добиться взаимопонимания с представителями клингонского патруля, – согласно кивнул Спок. – Лейтенант Ухура, – перебил Хан, – едва ли владеет информацией о секретных технологиях, которыми сможет поделиться Федерация в обмен на обещание длительного мира и широкий нейтралитет. Джим задумался. – Ты уверен, что это – единственный выход? – он смотрел на Хана, но его вопрос на самом деле предназначался Споку. – Вероятность успеха подобной операции – не более тридцати процентов, – отозвался его первый помощник. – Но если мы не попробуем, наши шансы на выживание окажутся беспрецедентно низкими. Джим поднял голову и твердо взглянул на Хана. – Тогда сделаем это. С чего начнем? *** – Ты думаешь, что вы можете не вернуться. Терри стояла у иллюминатора в каюте капитана Кирка и не отрываясь смотрела в гладкое пуленепробиваемое стекло. После уточнения деталей операции и жаркой, но короткой перепалки между Джимом и Ханом, в течение которой капитан едва не предпринял еще одну безуспешную попытку разукрасить Хану лицо, Кирк и его старший помощник покинули каюту, оставив их наедине. – Такая вероятность всегда существует. – Нет. – Терри развернулась и, протянув руку к подошедшему Хану, переплела их пальцы, повторяя его недавний жест, когда они, сопровождаемые Кирком и Споком, шли по кораблю. – Ты ни за что не показал бы им свою... слабость, если бы не думал, что это может быть твое последнее приключение. Хан улыбнулся и поднес ее руку к губам. Секунду казалось, что он хочет что-то сказать, но он только молча притянул ее к себе и крепко обхватил обеими руками. – Ты говорил, что можешь... превратить меня. – Терри прижалась щекой к его плечу и прикрыла глаза. Хан кивнул. – Как это возможно? Он поднял руку и зарылся пальцами в ее волосы. – Теоретически, ты и сама это можешь. Она удивленно подняла голову. Хан улыбнулся. – Мир – это сложная структура, но на базовом уровне, – если говорить в тех терминах, к которым ты привыкла, – он представляет собой потенциальность, которая принимает определенную форму в зависимости от нашего восприятия. Мы такие, какими привыкли себя знать, – добавил он в ответ на ее непонимающий взгляд. – И все остальное тоже. Она задумалась. – Но все же как... – Мир – это то, что ты видишь, воспринимаешь и осознаешь. И плотным он становится только тогда, когда его считают таковым. На самом деле он активен, подвижен и пластичен. – Хан крепче прижал ее к себе. – Возможно, когда я говорю «превратить», – это не совсем точное слово, – он нахмурился. – Фактически, ты и есть все это, – он обвел плавным жестом комнату вокруг них и темное пространство в иллюминаторе. – Просто ты этого не осознаешь. Как и большинство людей. Но в близком контакте я могу передать тебе это. – Почему? – сложно было сказать, чего в ее голосе больше – страха или восхищения. Хан пожал плечами. – Драконы лучше чувствуют изменчивость мира. Она откинулась назад и весело посмотрела на него. – Не говори, что ты можешь внушить мне, что я – большое крылатое земноводное. – Ах, вот, кем ты меня считаешь, – рассмеялся Хан. – Нет, это не внушение, – уже более тихим голосом сказал он, – это совершенно другое. – Да? И что же? – Ну, скажем так, – если ты захочешь и будешь достаточно доверять мне, я смогу открыть твое сознание этому. – Мне трудно такое представить, – улыбнулась она, – но я обещаю подумать об этом. Хан сильнее обхватил ее руками и зарылся лицом в ее волосы.