«Тяжело быть собой, когда вокруг умирают бабочки…»
Маленькие невесомые крылья тысяч порхающих бабочек мелькают перед глазами. Они везде, со всех сторон. Человек крутится вокруг себя и с блаженной улыбкой пытается заметить каждую бабочку, запомнить ее, чтобы потом, в другой жизни, вспоминать о них. Но не только для этого он внимательно всматривается в каждую. Он ищет свою бабочку, родную и особенную, он уверен, что она тоже здесь. Только она почему-то не показывается ему, хотя во второй раз он почувствовал ее присутствие. — Родная моя, ты слышишь? — он растерянно оглядывается, но бабочек становится больше, и кроме шуршания крыльев он не слышит ничего. — Я знаю, ты слышишь, — снова говорит он. — Я люблю тебя. Но бабочки порхают и порхают вокруг него, и им нет до него дела. Он поднимает одну руку и подставляет ее оранжевой бабочке. Та садится, и он чувствует легкую щекотку. — Где она? — спрашивает он, приближая лицо к бабочке. — Я знаю, ты знаешь, где она. Но бабочка взлетает, испуганная выражением его лица. Мужчина вздыхает, засовывает руки в карманы потрепанных джинсов и замирает, запрокинув голову. Эти прекрасные существа уже второй день скрашивают его жизнь. Когда он впервые обнаружил их в своем кабинете, то его радости не было предела. Но было одно обстоятельство, которое омрачало его радость: безуспешные поиски ее. «Я знаю, ты рядом», — думает он. Но вдруг квартиру оглашает звонок стационарного телефона. Мужчина хмурится и, резко развернувшись к двери комнаты, понимает, что бабочки пропали. — Подождите, вы где? Я сейчас вернусь! От злости он хлопает межкомнатной дверью и трясущимися руками хватает телефонную трубку в гостиной. — Герр Шнайдер, — слышит он голос секретарши своего босса, — мы соболезнуем вам, — она делает паузу, но ответа не слышит и продолжает: — Господин начальник дает вам еще один выходной день, но послезавтра, в среду, вы должны выйти на работу. — Хорошо, — мужчина кладет трубку и чуть ли не бегом возвращается в комнату, но бабочек нет. «Им нужен инсектарий (прим.автора: помещение, оборудованное для разведения бабочек), — думает мужчина, — тогда они не будут исчезать». Ему не нравится эта другая жизнь, без бабочек. В ней он чувствует одиночество и боль. В квартире пусто и тихо, ему кажется, что он слышит, как бьется его сердце. Но бьется только его сердце, а второе сердце молчит уже несколько дней. Поэтому он и ищет ту бабочку. Ведь если он ее найдет, то ему станет легче. Он идет в другую спальню, забирает оттуда кашпо с амариллисами и несет в свою комнату. — Им понравится, — бормочет он, — они сразу вернутся. Он скидывает со своего письменного стола все бумаги и документы и ставит туда растение. На одном стебле четыре ярко-красных цветка. Глядя на них, мужчина вспоминает бесконечную вереницу пробирок с кровью, после каждой из которых он молился всем богам и дьяволу. Но это та жизнь, которая приносит ему дискомфорт. Он хватается за голову и трясет ею из стороны в сторону, прогоняя мысли. Он хочет в ту жизнь, в которой его бабочка. Одних амариллисов мало, и вскоре в этой комнате появляются фиалки и пеларгония. Мужчина тяжело вздыхает. — Ну где же вы? — спрашивает он. Ответом ему служит тишина. *** На часах около четырех ночи, но он не спит. Он сидит на полу балкона, скрестив ноги, все в той же, когда-то свежей рубашке и джинсах. Теперь он смотрит на звезды, их тоже много, но они уж очень далеко. «Вот бы дотронуться», — думает он. На улице поздняя весна, но все равно холодно. Однако он не замечает, что замерз. Он вспоминает, что под балконами во дворе посажены кусты сирени, которая уже цветет и благоухает, ему кажется, что ее запах слышится даже на такой высоте. Мужчина думает, что это просто насмешка, но так уж предопределено, что новая жизнь заменяет старые жизни, вырастая на их пепле. *** Он чувствует боль. На этот раз физическую. — Я все-таки заснул, — сонно бормочет он. Сильно болят плечо и шея от неудобной позы, в которой он заснул на полу балкона. Солнце уже успело немного согреть его. Он встает и слышит, что в квартире звонит домофон. Шатаясь, мужчина проходит гостиную и выходит в коридор. Но по пути он заглядывает в ту комнату, и его сердце ликует: она снова полна бабочек. Но звонят настойчиво. Он подходит к двери, видит на экране своего друга и открывает ему. — Гера, привет, — слегка улыбается Уолтер. — Ну как ты тут один? — он заходит в прихожую и останавливается. «Не принято заявляться в мой дом без звонка, — проносится у него в голове, — не принято». — Я не один, — отвечает Герман. — Кто-то приехал? — интересуется Уолтер. — Нет, у меня теперь есть бабочки. Тот с удивлением смотрит на него: — Бабочки? Какие бабочки? Герман прикладывает палец к губам и манит друга вглубь квартиры, тот, недоумевая, следует за ним. Оба останавливаются возле кабинета Германа. Он смотрит на своего друга и радостно распахивает дверь. — Смотри, вот они. Их так много! — он восхищенно любуется сидящими на цветах и порхающими бабочками. Уолтер заглядывает в кабинет, а после переводит странный взгляд на друга. — Здесь нет бабочек, Гера. Что с тобой? Зачем ты заставил свой кабинет цветами? — Как зачем? Они для бабочек! Смотри, сколько их! — он оживленно жестикулирует, прослеживая руками путь пролетающих возле них бабочек. — Гера, поедем со мной, пожалуйста, тебе надо к врачу. Я беспокоюсь за тебя. — Что? К какому врачу? Я здоров! — по-детски возмущенное лицо Германа убеждает Уолтера, что дело плохо. — Послушай, здесь нет бабочек, только горшки с цветами. Когда ты в последний раз брился и переодевался? — Как нет? Что ты болтаешь? — он кипит от ярости. — Гера, она умерла, а ты живой. Забудь про свой мирок, тебе нужно жить. — Убирайся! — кричит он, и его голос срывается на фальцет. — Убирайся сейчас же! Состояние друга пугает Уолтера, и он пятится к двери. — Хорошо-хорошо, я ухожу, но ты подумай над моими словами. *** — Как он посмел сказать, что вас нет? — вслух возмущается Герман, заходя в свой кабинет. — Он ненормальный! Бабочки повсюду, и им не хватает цветов. Он находит в желтых страницах номер цветочного магазина и заказывает цветы, «которые любят бабочки». Потом он вспоминает, что в комнате, в которую он запретил себе заходить, есть пальма в кадке. Он медленно подходит к двери той комнаты, делает глубокий вдох и залетает внутрь. Да, пальма здесь. Он хватает кадку и выбегает за дверь. — Вот вам еще, — говорит он, ставя ее на пол в углу кабинета. — Только помогите мне найти ее. Почему она от меня прячется? — с обидой в голосе спрашивает он. Но бабочки только шуршат крыльями. *** — Где же ты, где? — он в панике мечется по кабинету и рассматривает каждую бабочку. Они садятся ему на голову и плечи. Он только рад этому, но ведь ее нет. В гостиной звонит телефон. Герман испуганно вздрагивает и оглядывается, но бабочки уже не исчезают. Он выбегает и берет трубку. — Герр Шнайдер? — Да, — нетерпеливо отвечает он. — Вы не приходите на работу уже второй день. Если вы не придете завтра, то вас уволят, понимаете? — Да, — снова отвечает он. На линии воцаряется тишина. — Хорошо, герр Шнайдер, вы меня поняли. Он кладет трубку и торопится в свой инсектарий. *** — Что такое!? — с первобытным ужасом на лице кричит Герман, когда видит повсюду мертвых бабочек. Они везде: на полу, на столе и на диванчике. Но есть и живые, они продолжают жить и летать. Он кидается к ближайшей и хватает ее: — Что с тобой, маленькая? Что? Лети! — он подкидывает ее, но она падает на пол. Трясущимися руками он хватает другую, третью, но они все тоже мертвы. Он останавливается и пустым взглядом осматривает комнату из маленьких трупиков, потом снова срывается с места и начинает убирать их. Просто выламывает оконную сетку и выкидывает их в окно. Ему страшно и больно. — Почему вы так со мной поступаете? — спрашивает он. — А вдруг среди вас есть та, которую я ищу, и она снова умерла? Наконец, в кабинете остаются только живые бабочки. Герман облегченно вздыхает и снова принимается за поиски, но не может найти ее, хотя чувствует ее присутствие. — Родная моя, солнышко, где ты? — он почти плачет, однако не может, потому что уже успел выплакать все слезы. Во входную дверь раздается стук и слышится чей-то голос. Он идет к двери. — Герман, — слышит он, — вы дома? Я понимаю, что время неподходящее, но ваш почтовый ящик забит до отказа, а сегодня пришли счета. Он приоткрывает дверь и видит свою соседку по этажу. Та вглядывается и удивленно спрашивает: — Герман, что с вами? — Все в порядке, давайте сюда, — он протягивает руку, забирает свою почту и захлопывает дверь. *** Несколько дней подряд Герман заходит по утрам в свой инсектарий и с отчаянием панически нервно собирает трупики бабочек. — Не умирайте, — дрожащим голосом просит он. — Пожалуйста, не умирайте. Я не хочу без вас жить! Я теряю надежду! Он замечает, что живых бабочек остается все меньше и меньше. Он даже может проследить путь каждой. С огромным разочарованием он понимает, что ее среди них нет, и не было. Германом овладевает какое-то равнодушное умиротворение. Он чувствует пустоту внутри. В гостиной снова звонит телефон. Он вылетает из кабинета, хватает его и разбивает о стену. Несколько минут мужчина смотрит на остатки телефона и вдруг опускается на корточки и закрывает лицо руками. — Лаура, прости, — шепчет он. — Я не могу тебя найти, помоги мне, помоги! Наконец, он плачет. *** Бабочек осталось буквально с десяток, а, может быть, чуть больше. Герман уже ночует в своем инсектарии. Он замечает, что в кабинете стоит затхлый воздух и здесь очень грязно, но ему все равно. Он сидит на полу, с ужасом ожидая, когда умрет следующая бабочка, но они пока живы. Он снова молится. Только теперь о том, чтобы они не умирали. — Лаура, хорошо, что тебя здесь нет, потому что твое сердце разрывалось бы от этих смертей, — говорит Герман. Он дожевывает последние остатки батона и любуется на оставшихся бабочек. В квартире больше нет еды, его рубашка уже давно не белая, а на джинсах пятна от кетчупа, но он не замечает этого. *** Однажды Герман не ночует в инсектарии и утром заглядывает в кабинет и видит пустоту. — Нет! Не может быть! Он забегает внутрь, и с цветка вспархивает бабочка, потревоженная его вторжением. — Ты одна? — обреченно спрашивает он. Ему кажется, что от его сердца остался только один кусочек, который умрет вместе с этой последней бабочкой, со смертью которой исчезнет последняя надежда увидеть Лауру. — Не умирай, не умирай, — твердит он, переставляя все кашпо с цветами на стол, потому что бабочка летает именно над ним. Но она вдруг опускается на цветок и замирает. — Я скучаю по тебе, Лаура, — шепчет Герман и садится рядом со столом, чтобы, не отрываясь, наблюдать за последней бабочкой. Всю ночь он не спит и смотрит, как бабочка неподвижно сидит на цветке. К утру она просто падает и остается лежать в кашпо. Лицо мужчины становится каменным. Он встает. Со стороны он похож на человека, который потерял смысл жизни, надежду и саму жизнь. — Лаура, — безымоциональным голосом произносит он. — Я понял, как мне найти тебя. Наконец-то понял. Я иду к тебе, любимая! Герман подходит к окну кабинета и распахивает его. Двенадцатый этаж, за окном головокружительная пустота, а внизу – поток машин. Он забирается на подоконник, ему ни капли не страшно. Он только рад, потому что скоро он увидит ее. — Любимая моя, мы же обещали друг другу быть вместе навсегда! Навсегда! — безумно смеется он. — Понимаешь ведь, как это? Да, ты понимаешь, и я понимаю! Он делает шаг вперед и раскидывает руки. *** — Он был вашим другом? — спрашивает полицейский. — Да, — отвечает Уолтер. — У него недавно жена умерла от рака. Болезнь скосила ее в несколько месяцев. А ведь они поженились буквально полгода назад. — Ясно. Когда вы в последний раз видели его? — За две недели. Я зашел к нему, хотел проведать, а он… — Уолтер замолкает. — Что? — внимательно смотрит на него полицейский. — Он сказал, что он не один и теперь разводит бабочек. Ну там... — Уолтер показывает рукой в сторону кабинета, — но бабочек там нет и не было. Я потом звонил ему, хотел привести к нему врача, но он не отвечал. Да, он явно заболел после ее смерти. — Спасибо, — говорит полицейский и уходит, а Уолтер стоит и смотрит в открытую дверь кабинета, заставленного цветами.«Если тяжело, то умри вместе с ними...»