***
Ну что, Хару, как обстоят твои дела с Ямамото? — Бьянки деловито разлеглась на кресле, потягивая свеже сваренный кофе. Из мужской части Вонголы, о их отношениях знал только Реборн, т.к был единственным, кто застал их с поличным, а вот женская часть была в курсе всех событий. Здесь, на квартире «Ядовитого скорпиона», они частенько устраивали своеобразные девичники и делились последней информацией. — Весьма неплохо, — как-то вяло ответила Миура и взяла свою чашку с бодрящим напитком. — Я так удивилась, когда узнала, что вы встречаетесь, — вступила в разговор Кёко. Хром, сидящая возле нее, кивнула. — Сама не думала, что все так получится. По началу, мы просто гуляли вместе, ходили в кино, прогуливались в парке. Я даже не заметила, когда мы начали держаться за руки и целоваться. — Да…. — потянула Бьянки, — Любовь всегда подкрадывается незаметно, вонзает свои клыки и не дает улизнуть. — Бьянки-сан, из ваших уст, это звучит… — Сасагава немного замялась — Слишком реалистично?! Привыкайте девочки, таков этот мир, — она с наслаждением отхлебнула свой кофе, — Ну. А как дела на постельном фронте? — Бьянки-сан! — чуть с возгласом сказала Кёко, — это не та тема, которую… — Да как-то никак… — печально вздохнула Миура, чем заставила обратить на себя внимание трех подруг. — Неужели все на столько плохо? — спросила уже заинтересованная Сасагава. — Ну не так чтобы… — Может у него… — Бьянки-сан, не так откровенно! — Нет, с этим, вроде, все нормально… — А. А что не так? — послышался робкий голосок Хром, — которая, с пунцовым лицом, пристально всматривалась в свою чашку, будто хочет там что-то найти. — Ну. Вчера я заходила к нему домой. Мы решили вместе разобраться с заданием на семинар. Ближе к вечеру, когда мы почти все выполнили, я случайно задела стакан и опрокинула его себе на блузку. Такеши взял полотенце и начал вытирать ее, а потом… — Все плавно закружилось, — довольно улыбнулась хозяйка квартиры. — Можно и так сказать, — на щеках появился небольшой румянец, — И все бы началось и закончилось, как надо, если бы… — Если бы?! — хором и с жгучим любопытством спросили трое. — В тот момент, когда я только стянула с Такеши футболку, а он расстегнул мой лифчик, в комнату бесцеремонно ворвался Гокудера! — Хаято?! — удивленно переспросила Бьянки. — Да. — А что он хотел? — спросила Кёко — Не знаю, — Хару недовольно поставила чашку на журнальный столик, — Но когда Такеши вышел узнать, что стряслось, тот куда-то его утащил. — Да… Хаято умеет найти время и место… — печально констатировала факт его сестра. — А что сказал Ямамото, когда вернулся? — Его не было минут 20, а потом он вернулся весьма не в духе. — Момент явно был упущен, — Хару кивнула в ответ. — Я решила, что лучше не расспрашивать его и попросила проводить меня до дома.***
Гокудера лежал на своей кровати и пристально смотрел в потолок. — Если они встречаются, почему никому об этом не сказали?! Да и по виду не скажешь, что у них ТАКИЕ отношения, — вспомнилась картина, которую он застал тем вечером, — ЧЕРТ! — он повернулся на бок и сомкнул глаза, но те мысли, что терзают его второй день, не давали уснуть. — Меня это не касается, — громко сказал Хаято, — Не касается! Пусть делают, что хотят! — хоть он и говорил это, но внутри бушевал ураган негодований. — Доброе утро, Гокудера-кун! — бодро поздоровался молодой босс Вонголы, когда его Хранитель зашел в Аудиторию. — Да, — большой зевок, — доброе утро, Джудайме. — Такое ощущение, что ты всю ночь не спал! — Так оно и есть… — пробормотал тот и плюхнулся на скамью возле Савады. Телефон, лежащий на парте, начал вибрировать. Цуна раскрыл его и просиял, как медный грош. — От Кёко? — да и дурак бы понял, что от нее, но ради приличия стоило и спросить. Цунаеши со счастливым лицом закивал головой, — А у вас весьма хорошо складываются отношения, — Хаято немного улыбнулся. «Я и Хару практически месяц, как встречаемся» — перед глазами всплыло лицо серьезного Такеши, — «Думай, что хочешь!» — Эти слова явно выводили Гокудеру из себя, «А вдруг он просто воспользовался моментом?! Она ведь была подавлена». «А ты не заметил, как Хару стала себя вести?» — ему вспомнились кроткие улыбки, когда она смотрела в сторону Цуны и Кёко, как порою замолкала и устремляла свой взгляд куда-то вдаль. Неужели он раньше не замечал этого?! Чушь! Замечал, но не придавал этому значения. «Черт! — Гокудера смял тетрадный листок, — Нужно разъяснить все с этой глупой женщиной! — но тут его словно током ударило. Что разъяснять?! Их ничто не связывает, кроме преданности Джудайме. А судя по тому, что он увидел, дела у нее и Ямамото идут весьма гладко, — ЧЕРТ! — вновь ругнулся подрывник, — Но это не правильно! Это предательство! Точно! — его словно осенило. Вот оно, он нашел тему для разговора с ней. Да, очередной бред, составленный на непонятных обоснованиях, но ему этого было достаточно. После учебы, принеся тысячу извинений Джудайме, Хаято рванул в сторону университета Миуры. Он выслеживал ее весьма долго, вплоть до момента, когда девушка осталась одна. — ХАХИ?! — чуть не пискнула она, когда грубая рука схватила ее за локоть и поволокла в переулок, — Гокудера?! Что ты… — Ты чем думаешь, глупая женщина?! — Хару непонимающе смотрела на Хаято, лицо которого выглядело весьма угрожающе. — О чем ты? — Не придуривайся! Я знаю, что ты крутишь шашни с Ямамото. — Шашни? — возмутилась она. — А не ты ли все эти годы кричала на каждом углу, что станешь женой Джудайме? — Не понимаю к чему ты кло… — Да все ты прекрасно понимаешь! Как ты могла предать чувства… — СТОП! — гаркнула она, — Значит ты считаешь, что я должна была до конца своих дней сидеть и ждать, пока Цуна-сан обратит на меня свое внимание?! Ждать, пока он и Кёко-чан расстанутся?! А может ты еще мне предложишь встать между ними?! — Только попробуй, женщина! Я ж от тебя мокрого ме… — Тогда к чему этот разговор?! Я тоже человек! Мне тоже хочется любить и быть любимой! — на глаза наворачивались слезы, которые девушка сдерживала из последних сил. — И ты решила, что на эту роль… — Да, решила! — сошла она на крик, — Что, есть возражения?! Я не понимаю, что ты хочешь от меня добиться. Что, есть более достойная кандидатура? — Гокудера замялся. Он совсем не ожидал такого напора со стороны Миуры, — И у тебя нет ни малейшего права критиковать мое решение! — Хаято жадно глотал воздух, стараясь подобрать слова для ответного удара, но таковых не находилось. Спустя несколько минут безмолвной игры в гляделки, Хару недовольно фыркнула и быстрым шагом отчалила к своему дому. — Женщина, я еще не… — девушка успела скрыться из вида раньше, чем подрывник договорил свою фразу, — Что за… Прошло несколько месяцев. Гокудера видел Миуру лишь в сопровождении с Ямамото. Они постоянно улыбались, смеялись, о чем-то разговаривали. Одному только Богу известно скольких усилий стоила сдержанность Хранителя Урагана. Его жутко раздражала эта парочка. Они до боли напоминали безмятежно влюбленных Цуну и Кёко, но вот только в глазах Хаято это выглядело вызовом, причем неизвестно с чьей стороны. Он старался выцепить Миуру, дабы поговорить, но ему просто не предоставлялось возможности, ибо за все это время, он ни разу не видел ее в одиночку. Лишь через некоторое время, благодаря Бьянки, он узнал, что Такеши и Хару живут вместе. — Вот это решительность! — с восторгом говорила Кёко. — Вот это любовь, — восторгалась Бьянки. Из-за этих девичьих разговоров, у Хаято раскалывалась голова. Единственное место, куда он мог бежать — улица, ибо сейчас он жил вместе с сестрой, а точнее она с ним. — Чертовы балаболки! — он чиркнул зажигалкой, — неужели нельзя обсуждать это в другом месте? — медленно выдохнув табачный дым, он посмотрел на пасмурное небо, — Вот только дождя мне сейчас не хватало. Возвращаться в дом за зонтиком не было ни единого желания, поэтому мысленно махнув рукой, подрывник отправился бродить по улочкам Намимори. Он не любил слоняться без дела, ведь в такие моменты нежелательные мысли и домыслы лезут в голову со всей своей активностью. Да, именно в такой момент к нему наконец-то пришло осознание того, что глупая женщина ему не безразлична, что ему хочется быть ближе к ней. Гокудера закурил уже 4-ю по счету сигарету, стараясь утопить все это в серо-прозрачном дыме. Возможно, у Гокудеры был еще шанс наладить с ней отношения, но о более близких отношениях и речи быть не может. Он понимал, что любви к Ямамото у Миуры нет, но шансы на то, что они расстанутся, также малы. Сейчас, Хранитель Дождя, для нее, как воздух, ведь он первый и единственный человек, кто решил стать для нее опорой, не взирая ни на что. Гокудера пришел к выводу, что мечник еще тот мазохист, раз добровольно лег под гильотину «Невзаимная любовь». — И как этот чертов бейсбольный придурок терпит все это?! — асфальт стали покрывать маленькие капельки, тучи сгущались сильнее, грозясь выложиться по полной, — Ладно, — Хаято потушил сигарету и смял пустую пачку, — Остается дожидаться момента, пока ему все это надоест. Если бы Гокудера знал, какая новость ждет его в недалеком будущем, возможно, он стал бы что-либо предпринимать, хотя, это лишь догадки и предположения.***
— СЕРЬЕЗНО?! — в унисон переспросили Цуна и Рехей, а Гокудера поперхнулся свежесваренным черным кофе. — Да, — Ямамото продолжал довольно, но чуть смущенно, улыбаться. — Это же ЭКСТРИМально круто!!! — Ну так что? — Такеши посмотрел на Дечимо. — Разумеется я одобряю! — Савада начал весьма активно жать ему руку. — Устроим все в лучших традициях Вонголы! — довольно сказал Реборн, — Гокудера, я оставляю организаторские вопросы на тебя. — Чт…?! Реборн-сан, с чего это я должен. — Во все времена за организацию свадебных церемоний отвечал Правая Рука Босса. — Чт… — Хаято не смог найти слов для того, чтобы отбить этот бесхитростный удар, — По… Положитесь на меня, — он чуть склонил голову. Их свадьба была весьма неожиданна для всех. Никто и подумать не мог, что их отношения разовьются настолько быстро. На церемонию, как и положено, были приглашены люди из альянса семей, различные «большие шишки» ну и прочая шелуха, для поддержания баланса. Невеста была невероятно красива, но не только платье и косметика заставляли притягиваться к ней многочисленные взгляды. Улыбка, вот что заставляло большинство женщин восхищенно вздыхать, а мужчин давиться завистью, ведь второй такой невесты не сыскать. Вечер проходил весьма оживленно, лишь несколько личностей не вели себя так же, как остальные гости: Кея (ну тут и так понятно), Занзас (никто так и не понял, что именно заставило грозного Босса Варии прийти на праздник, но некоторые строили предположения, что без должного ультиматума не обошлось) и Гокудера, который засел за дальним столиком, стараясь не привлекать к себе внимания. Этот день был для него днем траура, ведь последняя, пускай и облачная, надежда просочилась сквозь пальцы и убежала прочь. Теперь ему придется прибегнуть к тому же методу, который некогда использовал бейсбольный придурок — оставаться для нее другом, на которого она всегда может положиться.***
В баре тихо играла музыка. Тусклый свет сильнее нагонял тоску. Хару осушила очередной бокал крепко алкогольного напитка и тягостно вздохнула. — Говорю же тебе, все будет ЭКСТРИМАЛЬНО хорошо, — Сасагава, допивший бренди, громко поставил бокал на стойку. — Думаешь? — ее лицо стало еще недовольней, чем секунду назад, — Но ведь это же ненормально! — Успокойся, глупая женщина! — Гокудера, который был более трезв, чем эти двое, подал знак, чтобы им принесли счет, — у Ямамото полно дел в Италии, так что не удивительно, что он не звонит тебе. — Но я же волнуюсь! — Я это уже тысячный раз слышу!!! Если бы что-нибудь случилось, мы бы сразу оповестили тебя. — Верно, верно! — Рехей стукнул кулаком по столу, — положись на нас. — Торфяная башка, когда ж ты научишься пить? — Тебя что-то не устраивает?! — Ваш счет. — Как вовремя, — Хаято протянул кредитку, — Хару, я провожу тебя, а ты — он недовольно глянул на Рехея, — ноги в руки и до дому! — Да ладно тебе, давай еще посидим, — обиженно сказала шатенка. — Хватит с вас, — он взял ее за руку, вытащил из бара и они уселись в такси. — Я не хочу домой! — Харе строить из себя капризную девку! — Пожалуйста, — слезно зазвучал ее голос, от чего у Хаято защемило в груди, — прошу… Я не хочу домой… — она сильнее прижалась к Хранителю Урагана, — Я не хочу снова оставаться одна! — Гокудера долго смотрел на нее, на плачущую, дрожащую. Будь он в обычном состоянии, то безоговорочно отправил бы девушку домой, но сейчас, когда разум уступает и дает брешь в прочной защите… — Хорошо, — смиренно сказал он, — только перестань реветь.***
Глубокая ночь, до рассвета еще несколько часов. Ресницы молодого мужчины чуть дрогнули, но намерения открыть глаза не было. Он осторожно вдыхал нежный аромат женского парфюма, зарывая лицо в короткие, шоколадные волосы. — Ну и что ж я творю?! — пробубнил подрывник. Он прекрасно помнил события этой ночи, ведь парень не был настолько пьян, как она. Гокудера понимал, что воспользовался беспомощностью девушки и буквально насильно затащил ее в отель, но жалеть о содеянном поздно, да и нужно ли? Ведь ночь, проведенная с ней, была похожа на сладостный сон. Единственное, что напрягало, так это имя… — Такеши, мне щекотно, — прошептала девушка имя лежавшего рядом, как она предполагала, мужа. Хаято почувствовал, что новый приступ злости и негодования накатывает на него. Он понимал, что заслужил эту пытку, но все же… — Глупая женщина, — вздохнул он и прижал ее к себе поближе. Хару вмиг похолодела. Наличие голоса за спиной, который полностью отличался от голоса Ямамото, заставил исчезнуть все признаки сонливости. Глаза резко распахнулись. Она пыталась повернуться, но тщетно. — Нет, нет, нет, нет, НЕТ! — затараторила она, стараясь расцепить руки Гокудеры, — это бред! БРЕД! — Неужели все было настолько ужасно? — в его голосе почувствовались нотки сарказма. — Это мне чудиться. Да, Хару вчера много выпила — Даже слишком, — улыбнулся Хранитель Урагана. — Так что это явно белая горячка. — Эй! Хватит… — Я все еще пьяна, — девушка явно пропускала все его слова мимо ушей. — Женщина, — Гокудера навис над ней, крепко вцепившись в плечи, — Заканчивай весь этот барогоз. — Да быть такого не может, — Хаято хотел на нее гаркнуть, но осекся, увидев ее слезы, — Я не могла… не могла… — Может перестанешь уходить от реальности?! Твои слезы и самообман не изменят того факта, что ты сейчас лежишь в одной постели со мной. — П… Почему…?! — Гениальный вопрос, — фыркнул он, — потому что мы с тобой… — Хватит! — громко сказала Хару, — пусти меня! — А вот об этом даже и не мечтай, — непонимающий взгляд со стороны девушки, — даже не рассчитывай, что после сегодняшней ночи я отпущу тебя. — Что ты… — Я всегда знал, что ты глупая женщина, но не думал, что на столько. — Пусти меня! Сегодняшняя ночь была ошибкой, — слезы лились ручьем, голос почти срывался на крик. — Согласен. Самая большая ошибка, которую мы могли когда-либо совершить. — Если ты понимаешь, тогда от… — Именно поэтому, я не отпущу тебя, — он наклонился ниже, — потому, что мы уже переступили через грань, и нет пути назад, — он поцеловал ее в шею, от чего тело Хару дрогнуло, а с губ сорвался короткий стон. — Вот видишь, — рука скользила по коже к бедрам, ощущая, как ее тело трепещет и покрывается мурашками, — разве ты не в… — НЕТ! — супруга Хранителя Дождя оттолкнула Гокудеру, и, поднимаясь с кровати, взглядом обшаривала комнату в поисках своей одежды. — Она здесь, — подрывник жестом указал себе за спину, но девушке так и не удалось добраться до элементов гардероба т.к. была вновь заключена в стальные объятья и повалена на кровать, — Я же сказал, что не дам тебе уйти. — Тебе что, мало?! Тело мое ты заполучил, унизил, теперь хочешь отнять остатки гордости?! — Я хочу, — он подтянул ее повыше, — чтобы ты сейчас перестала болтать, — губы слились в поцелуе. Хару отчаянно старалась сопротивляться, что-то говорить, плакать, но спустя некоторое время, итальянец почувствовал, как ее тело обмякло, поцелуи перестали быть односторонними, а в его плечи вцепились изящные пальчики с весьма болючим, по недавним воспоминаниям, маникюром. Гокудера проснулся ближе к одиннадцати утра. Один. Соседнее место, на кровати, давно остыло, напоминая о совместно проведенной ночи лишь смятой простынею.***
Хару весь день провела дома, стараясь не выползать из кровати. На каждый звонок сотового она нервно подскакивала. Смотря на экран, она сбрасывала все звонки, сейчас у нее не было настроения с кем-либо разговаривать, но больше всего она боялась, что позвонит Ямамото. Девушке очень хотелось выключить телефон, но при одной мысли, что не дозвонившийся муж начнет волноваться, бросало в дрожь, ведь первый, кому он позвонит, будет Гокудера. Хару не понимала, что сейчас творится в голове у этой невыносимой личности, поэтому ей было даже страшно представить, что он наговорит Такеши. — Уж лучше я подниму трубку, — она укуталась в одеяло с головой, — Боже! Что же мне теперь делать?! — ей было противно, невыносимо противно. Но не от того, что она переспала с Хаято, будучи под действием алкоголя, а от того, что дальше она действовала абсолютно осознано, — Что же на меня нашло?! Почему я перестала сопротивляться?! — ответ на это, скорее всего, крылся в одиночестве. В том самом одиночестве, которое она испытывает на протяжении четырех с лишним месяцев. Ей не хватало внимания, теплоты, ласки. Ну, а что греха таить, тело молодой женщины требовало свое, но Хару, как истинный блюститель верности, сдерживала все потаенные желания в узде. До сего момента, — Как я могла так низко опуститься?! — от мыслей ее оторвал звонок в дверь, — Хахи?! — она посмотрела на часы и тут же соскочила с кровати. У нее совсем вылетело из головы, что Кёко и Хром зайдут, дабы вместе отправиться в кафе, — «А я ведь еще и звонки сбрасывала», — укоризненно стукнув себя по голове, она спешно отворила входную дверь, — Извини, Кёко-чан, я… — Ждешь кого-то? — шатенка словно примерзла к полу. Хаято втолкнул ее внутрь квартиры и закрыл, следом за собой, дверь, — Значит, еще подождешь. — Приличные люди не врываются в чужой дом! — опешила она, мысленно составляя план по разруливанию ситуации. — Хм… Не тебе учить меня манерам! — Гокудера припер ее к стене, — какого черта ты ушла?! — А разве не ясно?! — Хару всеми силами пыталась выглядеть спокойно и сдержанно, но Хаято все же заметил, как вздрагивают ее губы, — Сегодняшняя ночь, была первой и последней ночью которую мы провели вме… — Ты-то сама веришь этим словам?! — пальцы коснулись ее спины, плавно скользя вниз. Шатенка вздрогнула. Ее спина изогнулась, бросая тело вперед, — Твое тело подтверждает обратное, — довольно улыбнулся подрывник. — Прекрати! — Хару толкнула Гокудеру, но он даже и не думал сдвигаться с места, а наоборот, всем телом вжал ее в стену. Резкое движение и легкая сорочка девушки уже лежала на полу. Она попыталась прикрыть оголенную грудь, что-то говорила, возражала, но Хаято предпочел игнорировать это. Сейчас он жаждал вновь услышать ее тяжелое дыхание, увидеть раскрасневшееся, полное удовольствия лицо, почувствовать тепло ее тела. — Прошу тебя, Гокудера, — слезно взмолила она, стараясь освободиться, — не надо! — Он чувствовал, как ее тело становиться податливее, как стихают, ослабевают удары. Она вновь обнимает его, сильнее прижимаясь к уже взмокшей груди. Она забылась, утонула в его страстных поцелуях, прикосновениях, движениях. Сейчас она предпочла забыть о кольце, что тяготит палец, о муже, голос которого она не слышала несколько недель, обо всем, что имеет отношение с Вонголой. Девушка прекрасно понимала, что будет ненавидеть себя, и Гокудера понимал это, ведь он вновь предает друга, члена своей семьи, но все это будет потом, не сейчас.