Привязанность.

Никогда бы не подумал, что буду ненавидеть кого-то так сильно, как делаю это с тобой. Всё, что ты сделала для меня – это дала свою чёртову зубную щётку. Всё, что я сделал для тебя – показал весь мир. Ты была бездомной девчонкой, зарабатывающая грабежом и живущая в грязных коробках. Я стал «потерпевшим», когда ты пыталась забрать мой кошелёк. Я дал тебе достаточно денег, чтобы ты купила себе еды и нормальной одежды, но моя доброта взяла вверх, и я забрал тебя к себе. Звучит довольно глупо, но ты мне правда понравилась, поэтому я захотел сделать из тебя Королеву. Ты была чертовски благодарна мне, когда я впустил тебя в свой дом. Ты прекрасно готовила и делала минеты. Неужели твоя благодарность закончилась так быстро? Видимо, я всё делал слишком правильно, и многое сходило тебе с рук, о чём сейчас я сильно жалею. Не нужно было тебя впускать в свой дом, в свою жизнь. Если бы я знал, какой сукой ты окажешься, никогда бы не дал тебе и пенни. Вместо этого я бы дал тебе в челюсть, даже не посмотрев на то, что ты женщина. Нет, ты была женщиной. Но сейчас стала конченной шлюхой и алкоголичкой. Я устал, понимаешь? Устал каждый раз забирать тебя из баров, ресторанов, когда ты пьяная до такой степени, что не можешь идти. Я ненавижу тебя всем своим телом, но почему-то так привязался к тебе, что не могу отпустить тебя или просто выгнать из дома. Это не любовь, это чёртова привязанность, которая, ко всему сожалению, намного паршивее любви. Лучше бы я любил тебя, чем был привязан. В идеале мне бы хотелось убить тебя, но для начала заставить испытать всё, что испытал я, когда впустил тебя в свою жизнь. Первый год ты была настолько нежной и хрупкой, что я боялся лишний раз до тебя дотронуться: мне всё казалось, что ты можешь раствориться в моих сильных руках. Ты была словно пушистая кошечка, требующая ласки и заботы. Я давал тебе это. Я давал тебе всё, на что был способен: заботу, любовь, ласку и даже деньги, которых мне не было жалко на тебя. Всё, что я хотел – твоё счастье. И я был готов убить всех, если бы ты попросила сделать это. Я оставил друзей, я поругался с семьёй. И всё это было из-за тебя. Они все говорили, что рано или поздно, когда тебе надоест вся эта дерьмо-забота, ты просто пошлёшь меня и уйдёшь. Я не верил никому из них. Я даже подрался с Зейном, когда он сказал, что через год или даже месяц ты окажешься обычной шлюхой. Именно ты попросила перестать общаться со всеми, если я хочу быть с тобой. Я даже не догадываться не мог, что ты просто помыкала мной, ведь мой разум был затуманен тобой настолько сильно, что я не мог с этим ничего поделать. Где бы я не был, я всё время думал только лишь о тебе, только лишь о том, что бы подарить тебе сегодня. Я каждый день делал тебе подарки. Ты была безумна рада этому, а что теперь? Теперь ты закатываешь глаза и с показным отвращением выкидываешь всё в мусорный бак. Но я не показываю своей боли, я лишь заталкиваю тебя в дом и ухожу в свою комнату. На большее я не способен. Как мне прекратить быть привязанным к тебе? Как мне вычеркнуть тебя из своей жизни? – Мистер Томлисон. Я и забыл, что нахожусь на работе. Медленно подняв свои глаза, я смотрю на секретаршу, которая зашла ко мне в кабинет. Её вид был весьма обеспокоенным, что не могло не заинтриговать. – Что случилось? Мой голос бесцветный и холодный. И всё это из-за тебя, потому что после того, что ты сделала со мной, я перестал быть тем Луи, каким был раньше. Боль и разочарование, причинённое кем-то из близких людей, часто заставляет меняться в худшую сторону. – Шарлотта, мист… – Впусти её. Я незамедлительно отвечаю и выпрямляюсь в кресле, наблюдая за тем, как Кристина растеряно смотрит на меня и кивает, удаляясь из кабинета. Что ты здесь забыла? Ты раньше никогда не приходила ко мне на работу, так что же заставило тебя сделать это? Кристина открывает для тебя дверь моего кабинета, и я отчётливо слышу приближающийся стук твоих каблуков, которые всегда действовали мне на нервы. Я ненавижу высокие каблуки, потому что считаю, что их носят только легкодоступные девушки. Впрочем, я прав. Ведь именно такой ты и являешься. Как только ты заходишь в кабинет, мои глаза тут же начинают исследовать тебя. До тошноты идеальная. Как всегда. Только жаль, что вся твоя внешняя красота меркнет на фоне того уродства, что находится у тебя внутри. Я кивком прошу Кристину удалиться, и она делает это, аккуратно закрывая за собой дверь с той стороны. Ты подходишь к моему столу и садишься на мягкий стул, стоявший напротив моего рабочего места. Ты тут же закидываешь одну ногу на другую, оголяя идеальные бёдра. Ты слишком похожа на шлюху, но я не могу без тебя. – Привет, дорогой, – твой сладкий голос полон фальши, я чувствую и слышу это, но мне становится плевать на твою неискренность, когда ты называешь меня «дорогим». Ты знаешь, что это моя слабость, поэтому используешь её против меня. – Ты же знаешь, как я скучаю? Ты расплываешься в наиграно-милой улыбке, как вдруг мне становится тошно. Зачем я так себя мучаю? Почему именно ты, чёрт возьми? Почему я не выбрал Кристину, которая всегда мне нравилась своей жизнерадостностью? Нет же, я привязан к той, которой плевать на меня. – Почему ты здесь? – Неужели я не могу зайти в гости к своему парню? – ядовитая ухмылка появляется на твоём лице, заставляя мои внутренности неприятно сжаться. Я знал, что ты не считаешь меня своим парнем, но я считал…нет, надеялся, что ты являешься моей девушкой. Я любил быть с тобой нежным, а ты любила только секс со мной. Обычно, всё наоборот – парень пользуется девушкой, а девушка безрассудно влюблена в него, но мы ломаем все стереотипы. – Шарлотта… – я с жалостью смотрю на тебя, заставляя прекратить терзать меня, но ты не реагируешь на это должным образом. Наоборот, это начинает забавлять тебя. Я знал, что ты любишь играть со мной. Знал, но ничего не предпринимал. – Ты действительно думаешь, что ничего не значишь для меня? – ты буквально пищишь, заставляя меня отвращено поморщиться. – Это знают все, – монотонно говорю я, пожимая плечами. – Так почему ты всё ещё со мной? Ты действительно издеваешься, да? Я сотню раз повторял, почему я не могу покинуть тебя. Ах, точно. Ты всегда спрашивала это только для того, чтобы услышать мой ответ, что я не могу без тебя. Это тешило твоё самолюбие. Я так устал говорить, что не могу без тебя, но, увы, перестать говорить эти слова так же невозможно, как перестать быть привязанным к тебе. – Я не могу без тебя, – с закрытыми глазами произношу я, тяжело сглатывая. Пожалуйста, Шарлотта. Прекрати делать это. Я распахиваю свои глаза и смотрю на то, как ты медленно расплываешься в довольной улыбке. Я знаю, что тебе нравятся эти слова. Знаю, что ты пользуешься мной, как только хочешь. А я поддаюсь. Я даже не пытаюсь остановить тебя. Я перестану терзать тебя только тогда, когда ты сама уйдёшь из моей жизни. Я этого сделать не смогу, поэтому жду твоего шага, которого ты никогда не сделаешь. Наверное. – Ох, Луи, – ты продолжаешь улыбаться, когда поднимаешься со стула и подходишь ко мне. – Ты же знаешь, что я не чувствую того же? Я киваю, вдыхая твой сладкий аромат. От тебя всегда исходит запах алкоголя, но сейчас ты пахнешь мелиссой. Это вызывает улыбку на моих губах, хотя, я должен грустить и оттолкнуть тебя от себя, когда ты сказала, что не чувствуешь того же. – Мне так нравится, что ты зависим мой, – шепчешь ты, садясь ко мне на колени так, что твои ноги находятся по обе стороны моих бёдер. – Пожалуйста, остановись. Я похож на смазливую девчонку, но мне плевать. Я так хочу, чтобы всё это остановилось. Я ненавижу тебя так сильно, что готов убить. Я ненавижу себя за то, что не могу без тебя. Я ненавижу тебя, но привязан. – Нет, – ты язвительно улыбаешься, целуя меня за ухом. Я непроизвольно закатываю глаза и приоткрываю рот от удовольствия, но в то же время мне охота скинуть тебя с моих колен и ударить головой о стол, но мой поднимающийся член говорит об обратном. – Я уже чувствую, что ты хочешь меня, Луи. Прекрати сдерживаться. Твой голос настолько тихий и сексуальный, что только из-за него я готов кончить. Я хочу тебя, но не могу. Плевать, что мы на работе, плевать, что в любой момент может кто-нибудь зайти. Я не могу заняться с тобой сексом только потому, что ты вновь выиграешь. Я устал проигрывать. – Ну же, дорогой, – ты стонешь мне в шею, оставляя влажный поцелуй и слегка покусывая мою кожу. – Я хочу грубого Луи, а не нежного слюнтяя. Твои слова делают мне больно, ведь раньше ты считала, что грубость в сексе – это низко, всегда должна доминировать нежность и ласка. Но ты стала другой, а я никогда не смогу смириться с этим. Но я поддаюсь. Снова. Я пытался, чёрт, я сильно пытался сдерживаться, но даже ненависть не помогла мне справится с тем, что я действительно хочу почувствовать себя в тебе. – Я ненавижу тебя, – шиплю я, страстно целуя тебя в губы, на что получаю дикий рык, исходящий из твоей груди. – Это не мешает тебе любить меня, – я чувствую твою усмешку сквозь поцелуй. Нет, Шарлотта. Я совершенно не люблю тебя, ведь привязанность и любовь – совершенно разные понятия. Я никогда не скажу тебе то, что люблю, да и отрицать этого не собираюсь. Ты считаешь, что это любовь? Пожалуйста. Только вот если бы я любил тебя, то ненавидеть не смог. А при привязанности и желании тела ненависть возможна. Так что если ты считаешь, что я люблю тебя, то мне жаль, что у тебя нет мозгов. Я никак не реагирую на твои слова, которые были полны самолюбия, а лишь резко приподнимаю тебя и сажу на стол, вставая между твоих ног. Ты хотела грубого Луи? Получай. Если честно, то мне уже надоело быть нежным, хотя, это вошло в привычку. Наверное, именно поэтому я сейчас неуклюж, ведь я не был грубым с девушками в плане секса достаточно долго. Я рву на куски твоё платье и мне плевать на то, в чём ты пойдёшь домой или в клуб…я не знаю…но мне действительно плевать. Считаю, что тебе тоже, ведь ты даже не злишься по этому поводу, а лишь сильнее толкаешься своими бёдрами в мои. Я уверен, что ты возбуждена так же, как и я. Кусаю твою губу, зная, как тебя это заводит. Я хочу, чтобы ты хоть раз по-настоящему хотела меня, поэтому стараюсь быть страстным. Ты довольно стонешь, вызывая во мне бурю эмоций, которая сконцентрирована ниже пупка. Помнишь, я говорил, что не люблю тебя, а просто привязан? Забудь. Я не только привязан к тебе, но ещё и сильно желаю того, чтобы ты была вокруг моего члена. Страсть и привязанность – вот, что движет мной на данный момент. – Хватит ходить вокруг да около, Томлинсон, – улыбаешься ты и аккуратно расстёгиваешь мои пуговицы на рубашке. Я знаю, что ты знаешь, что мне ещё работать два часа, поэтому ты не рвёшь на мне одежду, как это сделал я. – Так намного лучше. Улыбка не сходит с твоего лица, когда ты снимаешь с меня часть одежды. Ты – в одном белье, а я – в брюках и боксерах, в которых, чёрт возьми, ужасно тесно. Ты не хочешь медлить? Что ж, я не буду заставлять тебя ждать. Я отхожу на шаг от твоего горячего тела и опускаю глаза вниз, концентрируясь на твоей промежности. Как будет лучше – снять трусики с тебя аккуратно, сорвать или просто отодвинуть ткань в сторону? Выбираю третье, так как это экономит время. Отодвинув трусики в сторону, я вхожу в тебя двумя пальцами, а ты сдержанно стонешь, вызывая ухмылку на моём лице. Пока я доставляю тебе удовольствие с помощью пальцев, ты начинаешь возиться с моими брюками и боксерами, а через несколько секунд я чувствую, как ты расстегиваешь их и высовываешь мой набухший член. От твоих прикосновений я резко сжимаю ягодицы и больно кусаю губу, закрывая глаза. Ты начинаешь водить своей маленькой ручкой вверх-вниз, и теперь я начинаю сдержано стонать. Чёрт, мне нужно контролировать себя. Я высовываю из тебя пальцы и даю тебе облизать их. Ты делаешь это, а мои глаза темнеют от перевозбуждения. – Дверь, – рычу я, когда ты спрыгиваешь со стола, отодвигая меня от себя и встаёшь на колени, всё ещё держа мой член в своей руке. – Не переживай, дорогой, – улыбаешься ты. – Я попросила твою секретаршу никого не впускать, пока я не выйду. Я киваю и вновь закрываю глаза, откидывая голову назад. Я чувствую, что тебе нравится, как я веду себя с тобой, поэтому ты грубо берёшь мой член в рот и начинаешь сосать, не забывая работать языком. Я с силой сжимаю кулаки и ягодицы, глубже проталкиваясь к тебе в рот. – Аккуратнее, Луи, – шепчешь ты, когда освобождаешь рот от моего члена. – Тебе не привыкать, – рычу я и снова опускаю тебя на свой член. Я не узнаю себя, потому что сейчас я не тот размазня Томлинсон, который был ранее. Сейчас я действую очень грубо. – Что ты сказал? – с членом во рту спрашиваешь ты, а я лишь толкаю твою голову ниже. – Заткнись и соси, – мой рык нечеловеческий, поэтому ты широко распахиваешь глаза, уставившись на меня с неприкрытым не понимаем. Я довольно улыбаюсь и вскидываю бровями, хищно смотря тебе в глаза. Не ожидала? Когда я понимаю, что минета достаточно, я грубо поднимаю тебя с колен и пихаю к столу, поворачивая тебя к себе спиной. Я не хочу видеть твоё лицо во время секса, поэтому лучше буду смотреть на твою идеально прогибающуюся спину и ямочки на пояснице. – Хватит, Луи, – ты умоляюще шепчешь, вызывая во мне только похоть, но никак не жалость. – Теперь моя очередь делать тебе больно, – грозно произношу я, вновь отодвигая ткань твоих трусиков в сторону и резко вхожу в тебя, вызывая крик с твоих уст. Я не теряюсь и закрываю твой маленький рот своей большой ладонью. – Пискнешь – я оттрахаю тебя в зад. Я вижу, как ты киваешь. Слава Богу, что ты стоишь ко мне спиной, потому что если бы я увидел выражение твоего лица, которое наверняка было искривлённым от страха и, возможно, стыда, то я бы точно передумал так трахать тебя. Я не нежен, как был раньше. Сейчас я очень груб и вдалбливаюсь в тебя с такой силой и быстротой, что от этого становится легче. Я знаю, что тебе больно, но мне нравится это ощущение. Наверное, вся та злость и обида, которая таилась во мне, сейчас выплёскивается на тебя. Ты получила сдачу за свою поведение, малышка. Ты не должна серчать на меня. Я продолжаю держать свою ладонь у тебя на рту, ведь я неуверен, что ты не закричишь, когда я уберу её. Я вообще не уверен в тебе. Спустя некоторое время, я совершаю решающие толчки и, вытащив свой член из тебя, кончаю прямо на твою спину, вызывая у тебя стон отвращения. Убираю ладонь с твоего рта и, надев боксеры и брюки, подхожу к валяющейся рубашке. Зачем я вообще её снимал? – Ты ублюдок, Луи, – гневно произносишь ты, поворачиваясь ко мне лицом. – Мало того, что ты порвал мне платье, так ты ещё и грубо отымел меня! Я резко даю тебе пощёчину, когда ты переходишь на крик. Твоё лицо тут же искажается от боли, а моё от ненависти. Я больше не хочу тебя, шлюха. – Как ты смеешь? – твой голос дрожит, а правая ладонь держится за красную щёку. – Ты же мужчина! Это низко – бить женщин! Ты не кричишь, но я вижу, как ты хочешь сделать это, но не делаешь, так как боишься меня. – Женщин – да, а вот шлюх можно, – я наиграно улыбаюсь, застёгивая рубашку и поправляя воротник. Мне не жаль тебя совершенно, но и рвать я с тобой не собираюсь. Я всё ещё привязан к тебе. Скорее всего, я сумасшедший, раз мыслю таким образом. – Дай мне хоть денег и какую-нибудь одежду, – ты опускаешь свои глаза, осматривая своё тело, и я делаю то же самое. Ты идеальна, не спорю. Но то, что творится у тебя внутри, заставляет мне ненавидеть тебя. Я ухмыляюсь твои словам, лишний раз убеждаясь, что ты готова простить меня даже за то, что я сделал, если дам тебе денег и «какую-нибудь одежду». Я небрежно толкаю тебя в сторону, чтобы освободить проход к столу. Достаю из верхнего отдела свой кошелёк и извлекаю оттуда около четырёхсот фунтов, протягиваю деньги в твои руки. Ты берёшь их, пихаешь их в чашечку своего бюстгальтера и выжидающе смотришь меня. Ах, одежда. Я подхожу к своему шкафу и достаю оттуда свой пиджак, подавая его тебе. – Даже не поцелуешь? – ехидничаю я, когда ты одеваешь мой пиджак, а позже сворачиваешь своё порванное платье и помещаешь его себе подмышку. – Я уйду от тебя, – угрожаешь мне, а я лишь коротко смеюсь. – Мы оба знаем, что ты не сделаешь этого. – Так же, как и ты, – твои слова словно яд, но я скрываю то, что ты вновь умудрилась задеть меня. – Пошла к чёрту, Шарлотта, – выплёвываю я и сажусь за стол. – Я буду дома в семь, поэтому чтобы хоть какая-то еда была. – Нет. – Ты хочешь остаться без денег? – я выгибаю бровь. – Нет, – я вижу, как ты немного смущаешься, опуская глаза. – Вот и катись. Ты в очередной раз оскорбляешь меня и выходишь, громко хлопая дверью. Мне совершенно плевать, что сейчас ты только в моём пиджаке, не считая белья. Может, какой-нибудь сутенёр заинтересуется тобой, пока ты будешь идти домой, и похитит тебя, выставляя как товар. Мне будет легче. Но больше всего я надеюсь, что тебя собьёт машина и ты погибнешь на месте.