Тренер

Я солгал миллион раз, но теперь говорю единственную правду: Ты во всём, что я делаю. © Imagine Dragons - I Bet My Life Есть такое понятие, как «перегорел», когда очень сильно чего-то ждал, прямо до зашкаливающего пульса, до смешанных и перепутанных мыслей, но, когда это наступает тебе на пятки или уже приветливо машет рукой, тебе почему-то ничего не хочется. Тошнит даже от напоминания об этой вещи, все ожидания канули в бездну, все планы и ощущения вдруг стали не такими уж и нужными. Ты просто рефлекторно встречаешь это, как будто бы и не ждал миллион лет. Так и я, большой выплеск эмоций не оставил хоть чего-то в моей душе. Было просто до лампочки что случится, где я буду ночевать, как пройдет встреча. Я неспешно, прогулочным шагом шла к спорт комплексу. Разодетые, обвешанные всяческими дешевыми аксессуарами, отдыхающие торопились в парк, подхватив своих верещащих детишек. А я шла в противоположном направлении, оставляя всю эту суету за спиной. Черные шорты до середины бедер и черно-белая полосатая футболка видимо как-то говорили сами о моем настроение, но все мои думы рассеялись, когда передо мной как будто из-под земли выросло здание, возле которого мы договорились встретиться, точнее возле которого он сказал нам встретиться. Вот опять, мне указывают что делать, а я легко поддаюсь, даже не задумываясь. Хотя, если по-честному, мне приятно находиться под его властью. Стеклянной здание нависло надо мной, все люди вдруг испарились, только машины одиноко стояли вокруг территории, прилегающей к спортивному комплексу, и то, все черные или темно-серые. Я уныло прошвырнулась взглядом по окрестностям и взглянула на часы, которые отсчитали уже семь минут. Опаздывает. Спустя кажется минуту я услышала бибаканье машины, нервно дернувшись, я помотала головой в поисках ее. Сигнал доносился из черной бэхи. Не поверив, что это мне, я помедлила, топчась на одном месте. Но сигнал снова повторился, и я с опаской направилась к изящной и отполированной до блеска машине. Тонированные окна не давали увидеть хозяина, поэтому я нервно сглотнула и остановилась в метре от нее. Где-то в голове проплыла мысль, что это может быть опасно, что в детстве мама всегда говорила не подходить к незнакомым машинам, но подсознание рьяно сопротивлялось здравому уму. Внутри салона послышалось какое-то движение, и дверца открылась, за эти пару-тройку секунд я уже готова была рвануть подальше от всего этого, но показалась светлая макушка хозяина, он сам, и от сердца отлегло. - Девушка, Вас подвезти? – Дмитрий Егорович смешно вздернул бровь, стягивая с носа черные очки и облокачиваясь об машину. – Или сами дойдете? - Не надо так пугать в следующий раз, хорошо? – я шумно выдохнула, схватившись за сердце, которое отбивало чечетку. Хотя возможно причиной бешенного сердцебиения был сам этот светловолосый дьявол. - В следующий раз… – задумчиво протянул мужчина, почесывая подбородок. Я шумно выдохнула и юркнула в бэху. В салоне было до невозможности уютно и не пахло бензином, как в машине папиного друга. - А я разве говорил садиться? – обратился ко мне тренер удивленным тоном, просунув голову в салон. Я замялась, не зная, что ответить. Щеки обдало жаром от своей тупости, я бросила на него короткий взгляд и собралась уже обратно вылезти, но мужчина меня остановил. - Я пошутил, - добродушно рассмеялся он, хватая меня за локоть и оставляя там огненный след. Он откровенно издевался надо мной и вдобавок еще с интересом наблюдая за моей реакцией. - Что? – спросила я Митяя, когда он в течении некоторого времени просто смотрел на меня и улыбался, от чего на правой щеке образовалась малюсенькая ямочка. - Пристегнись, - усмехнулся он своим мыслям и завел двигатель. Мои быстрые взгляды исподтишка не ускользнули от тренера, он тихонько ухмылялся и продолжал плавно вести машину. У него были просто идеальные черты лица, хотя возможно идеальные только для меня. Голубые глаза поблескивали в вечернем свете, на губах играла белозубая улыбка, руки уверенно держали руль. Дорогой темно-синий пиджак был застегнут на одну пуговицу, воротник белой рубашки заманчиво выглядывал, позволяя увидеть черный шнурок с крестиком. Низ его «прикида» полностью констатировал верху: на ногах сидели джинсы и, конечно же, кроссовки и, конечно же, найковские. Но это отнюдь не портило его образ властного и целеустремленного мужчины, только подчеркивало небольшую безалаберность, красящую его еще сильнее. От него веяло мужским одеколоном и уверенностью в себе и в завтрашнем дне. Хотелось свернуть калачиком у него на коленях, чтобы защитил, чтобы решил все проблемы. - О чем задумалась? О вас. - Ку… куда мы едем? – сконфуженно пробормотала я, сильнее вжимаясь в мягкую спинку сиденья. - Ты боишься меня? – нагло проигнорировал он мой вопрос. Проницательный взгляд голубых глаз, и я уже захлебнулась. - Я о вас ничего не знаю, - тихонько фыркнула я и отвернулась в окно, сцепив руки на груди. Мы выехали из населенной части города на трассу, где с одной стороны проплывали горы и леса, а с другой бескрайнее синее море, которое создавало чувство спокойствия в душе. - Спрашивай, - его теплая рука мягко расцепила мои холодные руки и накрыла ладонь, переплетая наши пальцы. Я в ответ сжала его ладонь, как будто это действие было для меня обыденным, как будто не мне снились сны, где он держал меня за руку, а я была готова рассыпаться на миллион частиц от счастья. В голове лихорадочно пролетали слова, вопросы, все круче предыдущего. Если я напишу все интересующее меня о нем на листок, то боюсь, что не хватит обычной зелененькой тетрадки в клеточку. - У вас, если мне не изменяет память, была девушка… Что с ней сейчас? – достаточно вежливо поинтересовалось я, не выдавая, как эта тема изгрызла мою душу. Держалась я довольно сдержанно и, можно сказать, надменно. Не хотелось выглядеть в его глазах малолеткой-параноиком, которая парится о его бывших. Или не бывших? Ироническая усмешка тронула губы мужчины: - Не ревнуешь часом? – самодовольно хмыкнул тренер, как будто читая мои мысли. Он глянул на меня быстрым, мимолетным, но красноречивым взглядом. Я еще больше сжалась, хватаясь за его ладонь сильнее. - Просто интересно, - пожала я плечами, смотря на виляющую дорогу. Вправо, влево, снова влево, вправо. - Она в прошлом, - чуть нахмурено ответил Дмитрий Егорович и, расцепив наш замок, достал из кармана вибрирующий телефон. Брови еще сильнее свелись на переносице, когда он увидел звонящего. - Быстрее, я занят. - сходу, грубо ответил он голосом, с которым не посмеешь поспорить, приложив черный блэкберри к уху. – Да, я понял. Давай. – сбросил тренер, выслушав чью-то речь. Его мнимая или не мнимая занятость знатно польстила моему самолюбию. Внутренняя спящая Богиня сонно встрепенулась. Я вопросительно посмотрела на него, но он лишь отмахнулся, кладя обе руки на руль. Я разочарованно снова обняла себя и положила голову на окно, не зная куда деть взгляд. Даже предположить не могла, что меня больше опечалило: его нежелание делиться со мной своими переживаниями или его рука, которая не легла сверху на мою и не отдала часть тепла. *** Зеленый, загадочный лес, больше похожий на джунгли, завораживал, притягивал и кружил голову, маня в свою чащу. Нечастый ветерок трепетал легкую листву, оставляя на руках маленькие мурашки. Воздух вокруг был тяжелый и душистый, как будто сверху тяжелый матрац придавил сушенные летние цветы и травы. Я аккуратно ступала по влажной земле, переступая через выступающие корни. - Осторожней, - протянул руку тренер, за которую я сразу схватилась, когда неуклюже наступила на скользкую кучку листьев. – Еще чуть-чуть, - понимающе протянул он. Я корила себя за свои медвежьи движения, появляющиеся только рядом с ним, старалась вести себя расслаблено, но выходило из этого, ровным счетом, ничего. Мы вышли из леса на мелкую гальку, перед носом открылся незабываемый вид на морской пустынный пляж, синее, с фиолетовым оттенком море и деревянный недлинный пирс. Я вдохнула полной грудью влажный морской воздух, ловя этот момент всеми силами. Дмитрий Егорович, постояв некоторое время со мной, двинулся дальше к тому самому пирсу, я медленно шла за ним. - Мне нравится, что здесь никого нет, - заметив, как я затаила дыхание, сказал Митяй, - мысли можно упорядочить, да и просто посидеть. Мы ступили на старые и местами прогнившие доски, которые жалобно скрипнули под напором. Вода буквально касалась пирса. Представляю, что с ним во время шторма, но благо сегодня море было на редкость крайне спокойным. Мужчина достал из висевшего на плече черного рюкзака плед, расстелил его на самый край и сел туда, согнув ноги в коленях. Я опустилась рядом с ним, скрестив ноги по-турецки. Тренер ловко выудил из кармана джинсов пачку сигарет неизвестной мне марки и взял одну в рот. Привычных движений с зажигалкой не последовало. Он просто держал ее между зубами, изредка передвигая туда-сюда. - Неужто «Виноваты звезды» смотрели?* – усмехнулась я и перевела взгляд на синюю гладь. От слабого ветра на воде оставались круги, на секунду показалось, что это вовсе не море, а скажем, например, озеро, большое озеро. Но звук от бьющихся о камни волн, соленый запах, редкий крик далеко пролетавших чаек вернул полное представление о водоеме. - Я выгляжу таким старым? – отозвался Дмитрий Егорыч, улыбнувшись моей реплике. Небо. Я влюбилась в это небо. Солнце село уже давным-давно. Но широкая полоска неба переливалась всеми прекрасными цветами. Сначала шел темно-синий, затем бледно-голубой - почти серый, дальше он переходил в оранжевый, а потом фиолетовый, такой яркий и сочный. И завершается все это буйство красок серо-синим морем, поглощая небо и оставляя тонкую полоску горизонта. - Нет, что вы, - тихонько рассмеялась я, - сколько вам? Двадцать пять? Тридцать? Тридцать пять? – издевательским тоном продолжала я. Митяй с напускным удивлением покосился на меня и разочарованно покачал головой. - Да я о том же, - подыгрывал он мне, - пора уже на покой. Спина в последнее время стала беспокоить, - в подтверждение своих слов он потер поясницу и состроил болезненную гримасу. – Полежу чуток, и дальше пойдем. Он стянул с плеч пиджак и сложил его, подстелив под голову. Скрип досок, и он уже уложился рядом с со мной, положив ногу на ногу. Я слегка удивленно наблюдала за ним, за его действиями. Мужчина закрыл глаза, посасывая бедную сигарету. Длинные ресницы слегка подрагивали, когда он приоткрыл глаза и жестом указал лечь рядом с собой. - Боишься? – вздернул тренер бровь, заметив, что я замешкалась. Снова тот же вопрос, но сейчас он звучал, как вызов, может это было и глупо, но в этом все равно не было ничего криминального, особенно, если считать, что я этого хотела. - Безумие, - прошептала я, когда мы просто лежали в течении некоторого времени рядом, бок о бок, почти дотрагиваясь друг до друга. Мужская грудь тяжело вздымалась от размеренного дыхания, которое я почувствовала на себе, когда он неожиданно перевернулся на бок и положил голову на согнутую руку в локте. Голубые глаза внимательно разглядывали меня, пытаясь увидеть насквозь. Я повернула к нему свою голову, рассматривая полюбившееся лицо. - Чарльз Буковски однажды сказал: «Безумие относительно. Кто определяет норму?». - философски протянул тренер, переведя взгляд на небо, на котором начали появляться звезды. - Почему именно я, Дмитрий Егорович? – вопрос сам вылетел из уст. В ответ молчание, долгое молчание, я уже подумала, что он не расслышал моего вопроса или просто решил не отвечать. - Кто знает, – было невозможно прочитать по его лицу, что он думает. Ни один мускул не дрогнул, Митяй оставался таким же спокойным и непоколебимым. *** - Кажется, Золушке пора домой, - улыбнулся мужчина, взглянув на наручные часы со святящемся циферблатом. От моего взгляда не ускользнули несильно выступающие вены. - Но еще даже девяти нет! – с жаром воскликнула я. Почему-то вдруг вспомнилось, что ночевать мне негде. - Что мне твой отец потом скажет? – больная тема, Дмитрий Егорович. И вы об этом знаете. - Спасибо, - буркнула я себе под нос, но тренер уловил нотки моего сменившегося настроения, хотя ничего не ответил. Былая легкость, эйфория от долгожданной встречи, наслаждение тем местом сменилось хмурыми бровями и отвернутой головой. Я погрузилась в себя, наблюдая пустым взглядом пейзаж, проносившийся со скоростью света. Чернота поглотила лес и море, отчего все стало каким-то притихшим, загадочным и немного зловещем. - Ярослава, что случилось? – жесткий непроницаемый голос. Оказывается, не только у меня меняется настроение так быстро. Угадайте. Это не так сложно. Вся стеснительность и настороженность рядом с ним осталась где-то за пределами этой машины. Я чувствовала себя свободно, я чувствовала, что меня поймут, но рассказывать причину все равно не горела желанием. - Все нормально. Машина вдруг резко затормозила и съехала на обочину, ближе к ночному морю. Я непонимающе уставилась на тренера, который неподвижно продолжал держать руль напряженными руками. - Почему мы остановились? Я подскочила от того, как резко развернулся ко мне Дмитрий Егорович. Я не видела его глаз, его лица, на которое легла тень. Но чувствовала, что от него пахло раздражением, азартом и интересом. - Пока ты не расскажешь в чем дело, мы никуда не тронемся. - в его тоне проскакивали стальные нотки, заставляющие поежиться. – Думаешь, я не заметил твоего настроения? – спросил он и наклонил голову набок – обычная привычка, которую я успела у него перенять. Я откинулась на спинку сиденья и привычно обняла себя руками. Захотелось расплакаться. Мое нежелание рассказывать ему обосновано. Разве это нормально, когда родной отец вышвыривает тебя на ночь на улицу? Кому об этом вообще захочется рассказывать? Я упорно молчала, застелившие глаза слезы мешали видеть море за окном. Молчание давило. Вдруг послышалось движение, и я повернула голову в сторону мужчины. Он, повозившись, откинул кресло назад. - Устраиваюсь поудобнее, - пояснил он, когда наткнулся на мой недоумевающий взгляд, - ты же не собираешься пока говорить. Я рывком открыла дверцу и выскочила из машины. К черту все, к черту всех, обойдусь сама, даже если мое глупое упрямство до добра не доведет. Руки дрожали то ли от страха, то ли от подступающей прохлады с леса. Дорога освещалась редкими фонарными столбами, большая часть была в кромейшей темноте. Я не слышала за собой погоню, но и гордо не оборачивалась. Ни машин, ни людей, никого. В душу стали закрадываться сожаления о моем мимолетном порыве и несдержанности. - Далеко собралась? – сердце прыгнула в пятки. Он, словно вампир медленно спокойной походкой шел левее меня, белая рубашка четко выделялась на фоне темного леса. - Сама дойду, - с нескрываемой болью в голосе проговорила я, и он меня резко остановил. Сильная рука потянула меня на себя, я машинально начала вырываться, но он с легкостью перехватил вторую руку, крепко сжимая и не давая дернуться. Три секунды глаза в глаза. За это время я успела окунуться в него, а он в меня. Смысл было дрессировать меня, как собачонку, если ты знаешь в чем дело? Зачем надо было проверять меня на прочность? - Спать мне негде, понимаете? – выплюнула эти слова ему в лицо. – Отец выгнал! - я начала задыхаться, давно забытое чувство паники и бессилия накатило на меня, но таблеток рядом не было. *** Глаза не хотели открываться, руки налились свинцом и тоже не хотели слушаться, в голове было пусто, как будто все мысли высосали. - Поднимайся, мы почти приехали, - спокойной голос проник под кожу, заставляя кровь бежать быстрее, будя мозг, - я дал тебе успокоительное, но похоже немного переборщил, - озабоченно сообщил Дмитрий Егорович, заметив мои медленные движения. Я заторможено приподнялась и кое-как уселась, придерживаясь за дверцу. Мужчина остановился на светофоре и обернулся ко мне назад. - Ты в порядке? – дыхнул он на меня сигаретным дымом. Я медленно втянула в себя терпкий запах сигарет, мужчины, одеколона, кожаного салона, не совсем догоняя происходящее. - Как будто под наркотой, - ухмыльнулась я. В голове плясали разноцветные огоньки. Или в глазах. Или не плясали? - Зато жива, - снисходительно отозвался тренер, отворачиваясь от меня, - что с тобой было? Паническая атака? Я глупо уставилась в переднее кресло, осмысливая его слова. Какая мягкая и приятная на ощупь кожа, а какой красивый узор. Так и смотрела бы вечно на это произведение искусства. - Что-то типа разновидности эпилептического приступа, - спустя некоторое время ответила я, - после смерти мамы началось. - к моему удивлению в груди ничего не екнуло от упоминания смерти. Я восприняла это как должное, словно меня это никогда и не тревожило. – Почему я ничего не чувствую? - Видимо сильно на тебя подействовали таблетки, - сочувственно посмотрел на меня Митяй через зеркало, - до дома отойдешь. Остальное время пока мы ехали, никто не проронил ни слова. Было интересно зачем он везет меня домой, если там отец. Что он ему скажет? Но задать вопрос не было желания, было просто лень. Я, словно лужица, растеклась на заднем сидение, и впервые за долгое время меня ничего не беспокоило, не волновало, сейчас было действительно срать. Как амеба или как медуза, было хорошо без этой боли, которую я носила грузом уже целый год, без этих переживаний и беспокойств. Мне было легко не задумываться о тренере, Максе, отце, я бы даже могла бы поржать, но не было сил. Прикрыв глаза, я погрузилась в дрему. - Пойдем, - голос прямо над самым ухом. Такой хороший и приятный баритон, аж слух ласкает. Меня вроде еще позвали несколько раз, но я почему-то не хотела откликаться. – Ярослава, твою мать! – меня несильно куда-то потянули. Я распахнула глаза и уставилась на тренера, который пытался вытянуть меня из машины. - Я сама. – выставила я руку вперед, мигом проснувшись. Дмитрий Егорович отошел, позволяя вывалиться из авто, он внимательно наблюдал за моими неуклюжими движениями. Ноги слушались гораздо лучше, а в голове стали появляться здравые мысли. Мы стояли в окружении трех новых многоэтажек, расположенных буквой «Г». До меня сразу дошло, что где-то из этих квартир живет тренер. - Я не пойду к вам! – воскликнула я, отходя на шаг назад. Он закатил глаза, захлопывая за мной дверцу. - Во-первых, куда ты пойдешь? Во-вторых, я тебя не спрашиваю. – разложил Митяй все по полочкам. От его второго пункта в груди потеплело. Он накинул на меня свой пиджак, хотя на улице было не холодно. - Легче? – посмотрел на меня мужчина, когда увидел мой уверенный шаг. Я согласно мотнула головой, смотря прямо перед собой. Чувство стыда и неудобства стало накатываться на меня огромной волной. Но тренер, видимо, чувствовал себя прекрасно. Мы зашли в одну из многоэтажек, хорошо, что здесь нет консьержа. В подъезде было чисто и пахло краской. Мужчины жестком пригласил войти в просторный лифт и, зайдя следом, нажал на самый верхний этаж. - Дмитрий Егорович, мне так неловко, - пропищала я, не поднимая на него взгляд. В лифте было душно, из-за чего от тела шел невыносимый жар. Но стало еще душнее, когда мужчина подошел ко мне вплотную. Он длинными пальцами поднял мою голову за подбородок, отчего по спине пробежал рой мурашек. - Почему ты такая упрямая? – выдохнул он мне в губы. Его глаза потемнели, зрачки расширились, оставив только тонкие голубые ободки. Он был роскошен, сексуален, особенно когда прищуривался и чуть приоткрывал рот. Тренер большим пальцем оттянул мою нижнюю губу, пробегая взглядом по глазам, носу, губам. Я не могла промолвить ни слова, затаив дыханье, просто наслаждалась. Это было настолько мучительно, что я не смогла удержаться и первая прикоснулась к нему. Он ухмыльнулся и ответил на поцелуй, притягивая меня за голову и сильнее вдавливая в серую стенку лифта. Пиджак соскользнул с одного плеча, норовя упасть, но я не обращала на это внимание. Я запустила руки в его волосы, взлохмачивая их. Он проник своим языком в мой рот, исследуя его внимательно, с особой осторожностью. Я растворялась в нем, подобно сахар размешивают в чае. Я чувствовала разгорающийся огонь внизу живота. Все струны натянулись, словно тетива. Его руки опустились на поясницу, приподнимая край футболки. - Дмитрий Егорович, - охнула я, когда он отстранился от меня. Лифт дернулся и дверцы разъехались в разные стороны. Воздух вокруг постепенно стал обычным, не наэлектризованным, но все равно было нестерпимо жарко, то ли из-за нас, то ли из-за такой погоды. - Ярослава, не надо называть меня так официально, - усмехнулся тренер и чмокнул меня в лоб. Он, держа меня за руку, пошел к одной из немногочисленных дверей на этом этаже под номером «111». - Моя любимая цифра. - невпопад ляпнула я. Щеки горели от такой близости, от его руки, от своего поведения. - Откуда у вас успокоительное? – перевела я быстро тему, стараясь не показывать свою тупость. Мне слабо верилось, что Митяй дал мне успокоительное, больно расслабляющее оно. Хоть слабость и нетрезвость в теле прошли, но мысли были все равно в не совсем творческом беспорядке, движения были более развязанными. - Ну, я же тренер, - подмигнул мне Дмитрий Егорович, пропуская меня в квартиру. Я сделала несколько неуверенных шагов в полную темноту и остановилась. Мужчина, тяжело ступая и звеня ключами, зашел следом, проталкивая меня за спину вперед. Свет зажегся, и я увидела шикарную прихожую, красивую мебель, всякую мелочь в виде каких-то статуэток (в основном футбольных), в натяжном потолке отражались мы – люди, которые вместе никак не смотрятся. Он - взрослый мужчина, я - школьница. На мне футболка с шортами, на нем джинсы с рубашкой. Я опустила голову и посмотрела на тренера. Он с увлеченным видом кинул ключи на тумбочку и начал разуваться. Я сбросила его пиджак и повесила на руку. - Так и будешь всю ночь здесь стоять? Или пройдешь? – приподнял брови мужчина, забирая у меня пиджак. От его слов в животе похолодело. Перспектива остаться у него меня радовала, но также и страшила. Я протопала за ним в гостиную, которая по размерам была, как две мои комнаты, и остановилась. - У вас мило, - улыбнулась я, оглядывая кожаный диван и огромную плазму, - но… Откуда столько денег? - Бурная молодость, - усмехнулся тренер, самодовольно расправляя плечи. - А, ну да, я забыла. Вы же уже старик, - отозвалась я, притворно вздохнув. Он посмотрел на меня и смешно сморщился, пародируя меня. Я рассмеялась, все напряжение ушло, было легко и свободно, как будто мы знакомы с ним целую вечность. - Если пойдешь в душ, - начал Митяй, почесывая затылок, - просто скажи, я тебе, наверно, одежду дам… - замялся он, не зная что сказать. - Да, было бы неплохо, - ответила я, рассматривая его смятение, - наверно непривычно приглашать девушку к себе в дом, чтобы просто переночевать? – приподняла я бровь, победно улыбаясь. Он играл со мной, и я тоже, только по своим правилам. Он прищурился, вглядываясь в мои глаза. Я веду, Дмитрий Егорович. - Душ там, - он махнул рукой в сторону коридора, - сейчас одежду принесу. – проходя мимо, он специально зацепил меня плечом и как бы «случайно» дотронулся до пальцев из-за чего по руке, затем по спине пробежали мурашки. Он знал мою реакцию на него, и на этом ему было достаточно. Я прошла за ним в прихожую, мужчина скрылся за одной из дверей, я зашла в другую приоткрытую, щелкнув по коричневому выключателем. Просторная ванная пахла роскошью. Даже в доме не каждый может позволить себе такое. Темно-синяя и голубая плитка хорошо гармонировали друг с другом, огромная ванная больше была похожа на джакузи. Я перевела взгляд на внушительно зеркало и ненадолго уставилась на себя, повернувшись боком. Ничем не примечательна. Вот абсолютно ничем. В дверь постучали и в дверной проем просунулась голова Митяя. Он оценивающе провел по мне взглядом, как будто видел впервые и чуть дольше, чем положено задержал взгляд на ногах. - Вот, - одернул он себя, фокусирую глаза на мне и протягивая стопку одежды и полотенце. Его голова исчезла в глубине квартиры. Я закрыла дверь и повернула замок, оставаясь в одиночестве. Я определенно не должна вести себя так… так распущенно? Или просто дерзко? Но ничего примечательного в моих действиях и словах не было. Только если маленькое заигрывание. Но ему нравится. Наверное. Я не стала мыть голову, просто заколола волосы и смыла всю грязь, пыль, мысли. Мягкое полотенце приятно щекотало кожу. Я развернула сложенную одежду и улыбнулась. Белая футболка со значком «найк» была больше размера на два, серые тонкие штаны были тоже большие. Я надела весь этот «прикид» и взглянула в зеркало. Больше похоже на гопника. Футболка была еще ничего, но вот штаны еле держались на поясе. Я посильнее затянула шнурки и завязала на бантик. Вздохнув, я вышла в прихожую и прошла в гостиную, откуда доносился гул телевизора. Он лежал на диване, закинув ногу на ногу. Похожие на мои серые штаны, и голый торс. Я завороженно смотрела на его тело. Накаченная грудь, выделяющиеся кубики, мускулистые руки. Митяй не был тощим качком, да и качком он не был. Просто он в форме, в прекрасной форме. Должно быть, девушки сходят по нему с ума. - Прекрасно выглядишь, - он заметил, что я разглядываю его. Сто процентов заметил. Я перевела взгляд на телевизор, по которому шли новости. Какое отличное качество. - В моей одежде все выглядят хорошо, - он ухмыльнулся и сел на диване. Я закатила глаза от его намеков и двусмысленных фраз. - Вы слишком высокого о себе мнения, - заявила я ему и гордо вскинула подбородок. Я под его внимательный взгляд прошагала к дивану и села, подтянув штаны. Сразу навалилась усталость за этот долгий день. В голове почему-то всплыл образ Макса и его осуждение. Он знает или хотя бы догадывается. Со своей пронырливостью ему не составит труда узнать правду. И это меня пугает. - Дмитрий Егорович… - Короче, - перебил он меня. - Ди… Дима? – попробовала я, смакуя это имя на языке. На долю секунды Митяй задумался, но потом утвердительно качнул головой, выключив телевизор. Тишина обрушилась на нас, как ушат воды. Интересно, он слышит, как бьется мое сердце? - Я спать хочу, - язык так и не повернулся сказать то, чего хотела душа. Мужчина немного разочарованно, но понимающе кивнул. - Конечно, пойдем, я тебе в спальне постелил. Я прошла за ним в практически пустую комнату. Здесь стояли только кровать, прикроватная тумбочка и шкаф во всю стену. На тумбочке тускло светил замысловатый светильник. - Спокойной ночи, - Дмитрий Егорович уже развернулся, чтобы уйти, но я его остановила. - Стой..те, - я подошла к нему, встала на носочки и прикоснулась губами к его щеке, - спасибо. – наивно, по-детски, но искренне. Его руки моментально напряглись, я видела, как он еле сдержал порыв накинуться на меня. Зрачки увеличились, глаза затуманились. В нем боролось дикое желание и здравый смысл. И в конечном итоге здравый смысл победил, и мужчина просто ушел, закрыв за собой дверь. * Речь ведется о сцене из фильма "Виноваты звезды": «Это метафора, вот смотри: ты держишь в зубах смертельно опасную дрянь, но не даешь ей возможности выполнить свое смертоносное предназначение».