В ожидании чуда

— Не волнуйтесь, ваше высочество, я вас просто осмотрю, — улыбнулся лекарь. — Вы ничего не почувствуете, поверьте. Уговаривает, будто маленького ребенка. Тору это сразу не понравилось. С другой стороны, возможно, врачеватель лишь хочет удостовериться, что старший принц вполне здоров. Ведь такое тоже может быть. Но с чего бы лекарю с ним возиться? Тор не жаловался на болезни, травм не получал. Так зачем все это? Объяснение было лишь одно — то самое, что посетило его на пороге медицинской лаборатории. Будь что будет, решил Тор и удобно разлегся на кушетке, стараясь расслабиться и ни о чем не думать. Но не получилось. Когда лекарь, нажав на какие-то рычаги и кнопочки, буквально из стены выудил сверкающий разноцветными огоньками аппарат, Тору стало не по себе. В его живот врезались сразу несколько ярких лучей и начали двигаться, словно ощупывая. Тор прикрыл глаза, пытаясь унять мелкую дрожь, что пробежала по телу. И вдруг четко и ясно узрел перед собой ту самую крошечную ручку, что привиделась ему во сне. Он присмотрелся и увидел, как эта ладошка, размером с половину мизинца, отчаянно машет, пытаясь прикрыть от беспощадных лучей маленькое личико. Существо будто пыталось защитить себя, даже тихо попискивало. И на Тора вдруг лавиной обрушилось понимание: оно хочет жить, оно борется. И оно — как ни уговаривай себя — его частичка. Возможно, даже похожая на него как две капли воды. Тор резко вскочил на кушетке, чуть не сбив головой светящиеся кристаллы, из которых били лучи. — Нет, прекратите! — закричал он как безумный, а в висках молоточками застучало: «Я хочу жить-жить-жить». — Ваше высочество, успокойтесь, — лекарь с силой надавил ему ладонью на грудь, укладывая взбудораженного пациента. — Вы не понимаете! — Тор вдруг с ужасом ощутил, как его руки и ноги обхватили крепкие ремни. — Ему будет больно! — он почти ничего не соображал, только чувствовал, как внутри кто-то очень легонько, но настойчиво стучит по животу, напоминая о себе, словно прося пощады. — Не надо его трогать! Легкий укол в шею полностью расслабил все мышцы, а язык перестал его слушаться. И только в мозгу ворочалась одна назойливая мысль: так не должно быть, они не имеют права убивать это. Так нельзя. — Ваше высочество! С вами все в порядке, — Тор увидел перед собой улыбающееся лицо лекаря. Он не знал, сколько минут или часов провел на этой кушетке. Тор быстро ощупал свой живот, будто искал ответы на невысказанные вопросы. — Ваш отец ждет вас, — врачеватель подал руку, помогая подняться. — Вы... убили это? — слабым голосом произнес старший принц, неловко садясь на кушетке. — Его больше нет? — Я не уполномочен говорить, вам все поведает Всеотец, — опустил глаза лекарь. — Надеюсь, у вас получилось избавить меня от этого кошмара, — Тор силился улыбнуться, но лишь скривил губы. А лекарь, избегая смотреть ему в глаза, тихо сказал: — Пойдемте, ваше высочество. * * * С поникшей головой Тор шел по коридору. Внутри больше никто не толкался. И от этого было так легко и приятно… Ничего, даже если сейчас отец разразится руганью, а то и жестоко накажет — это можно пережить. Главное — он опять свободен. Вот только теперь он никогда не назовет по имени маленькое существо, что несколько месяцев так досаждало, превратив его жизнь в какой-то кошмар. Никогда не увидит, на кого бы оно походило — на него, или же на этого больного психа-братца, темноволосого и зеленоглазого. Сейчас это уже не имеет значения… Только в глазах почему-то щипало. Тор ненавидел лекаря, который ему так ничего толком и не объяснил; уже заранее дулся на отца, хоть и понимал, что тот принял как всегда мудрое решение; и очень хотел убить Локи, этого мерзавца, что натворил столько бед. Они вошли в зал совещаний. Во главе круглого стола сидел Один. Чуть поодаль на кресле умостился Локи. Тор скользнул по нему взглядом и сразу понял, кто виновник всего этого фарса. Братец сидел, вжав голову в плечи. На его носу красовалась белоснежная повязка, отчего нос был похож на большой клюв. В другой бы раз Тор рассмеялся, увидев брата в таком нелепом виде. Но сейчас ему было не до смеха. Фригг сидела по правую руку от отца и нервно комкала в руках платочек. Все семейство в сборе, подумалось Тору. Ну-ну... Сейчас ему было совсем не страшно. Было уже все равно. Лекарь тут же просеменил к Одину и, склонившись, что-то быстро прошептал на ухо. Царь кивнул и махнул рукой, повелевая удалиться. Затем он перевел тяжелый взгляд на старшего сына и ровным голосом велел ему сесть в кресло, у противоположной от Локи стороны стола. Выдержал паузу, ожидая, пока лекарь не скроется за дверью. — Я все знаю, сын мой, — начал Всеотец. — Локи мне все рассказал. — Ненавижу тебя! Убью, тварь!!! — заорал Тор и опрометью кинулся к брату, вскакивая на стол. Один среагировал мгновенно — он бросил на стол Гунгнир. И Тор с размаху врезался лбом в прозрачную стену, возникшую между ним и Локи. В глазах заплясали искры, в голове послышался такой перезвон, что заложило уши. Очнулся Тор уже в кресле. Возле него хлопотала мать, прикладывая к ушибленному лбу влажный платок. — Не волнуйся, сыночек... Ну что ты, тебе же нельзя, — причитала она. Тору стало совсем тошно от всей этой возни. И почему нельзя волноваться, ведь... Внутри что-то шевельнулось. Тор с удивлением посмотрел вниз, приложил ладонь к животу. И чуть не расплакался — то ли от досады, то ли от облегчения. Оно никуда не делось. — Тебе стоит успокоиться и выслушать, — веско произнес отец, вперившись в старшего хмурым взглядом. — Отец! Я... — Молчать! — прикрикнул Один, и вновь спокойно продолжил: — Я растил сыновей, — он горько усмехнулся. — Но судьба иногда преподносит сюрпризы. Мне бы и в самом страшном сне не приснилось такое... — Отец!.. — Тор готов был провалиться сквозь землю. — Разреши, прикажи избавиться от этого позора! — Я не договорил! — громыхнул Один так, что витражные стекла в окнах мелко задрожали, норовя расколоться. Тор весь сжался в кресле, как и его братец, который, казалось, вообще разучился говорить, а лишь молча хлопал глазами и время от времени шмыгал своим клювом. — Муж мой, не надо... — мягко попросила Фригг. — Они ведь... — И ты сядь! Хватит! — рявкнул Всеотец на жену. Та быстро заняла свое место. Дальнейшие слова отца звучали для Тора словно раскаты грома. И от стыда он не знал, куда себя деть. Досталось и Локи за его исследовательскую деятельность, досталось и Тору за его постыдные желания, досталось даже матери — за то, что не углядела в подрастающих сыновьях порок и червоточину. Слова отца смешались у Тора в голове, переросли в сплошной гул, в котором он уже не мог разобрать ни слова. Он не знал, какое наказание его ждет, но то, что оно будет суровым, было и так понятно. Радовало одно — Локи тоже достанется. А если будет мало, то рано или поздно Тор ему добавит. Вдоволь погромыхав и облив своим гневом всех присутствующих, Один наконец-то успокоился, расслабился и устало откинулся на спинку кресла. — Отец, так ты позволишь избавиться мне от этого позора? — несмело спросил Тор. — Позора? — переспросил Всеотец, недоуменно подняв бровь. — Это не позор, сын — это честь. Неужели ты невнимательно меня слушал? — Ты... ты шутишь? — промямлил Тор. — Я осуждаю то непотребство, что вы сотворили с братом. И никогда вам этого не прощу. Будете оба наказаны. Но потом, позже. — А как же мне... теперь... — Тор недоуменно захлопал глазами. — Мой отец, славный воин Бёр, ваш дед — легенда и гордость Асгарда. Он был рожден... — Я не верю, — прошептал Тор, догадываясь, что сейчас услышит. Но ведь это не может быть правдой? — Не перебивай. Сейчас я не могу умолчать об этом. Мой славный отец, царь Бёр, был рожден твоим прадедом. Это наша семейная тайна, но теперь вы оба должны знать. И ты, Локи, обязан был, сделав свои расчеты, прийти ко мне, а не... — Один не договорил, лишь тяжело вздохнул. — Ты поступил бесчестно, сын, по отношению к своему брату, — продолжил он немного погодя. — Тебе придется ответить за это. Вы оба еще слишком молоды и глупы, а поэтому будете безукоснительно следовать моим решениям и не перечить. Все ясно? Локи робко кивнул и опять потупил взор. Тор невольно положил руку на живот. Все происходящее просто не укладывалось в голове. Получается, отец не собирается избавлять его от этого? Теперь Тор уже не мог честно ответить самому себе — рад он этому факту или нет. Однако он не хотел просто так сдаваться. — Отец, а тебя не смущает, что мой собственный брат... — Раньше надо было думать! — Один в сердцах стукнул кулаком по столу. — А сейчас слушай меня внимательно! И ты, Локи, тоже! — он гневно зыркнул на младшего сына, который так и сидел, не смея поднять взгляда. — Мой внук появится на свет, на то была воля норн! И тебе, Тор, я запрещаю впредь даже помыслить об избавлении от плода! Узнаю, что ты творишь какую-либо гадость, накажу так, что пожалеешь обо всем на свете! Ты уяснил? — Я не хочу, — упрямо произнес Тор и сжал кулаки. — А я тебя не спрашиваю! Твое дело выносить младенца. Об остальном не беспокойся. Никто не узнает, раз тебя это так беспокоит. Это будет наш с Фригг ребенок, о чем мы и объявим Асгарду, когда придет время. — То есть... — Тор вдруг почувствовал облегчение, будто гора свалилась с плеч. — Да, именно так и будет. Сегодня же ты отправишься в наше дальнее поместье на юге, подальше отсюда. Там тебя будет навещать лекарь. Я выделю тебе пару верных слуг и кухарку. Будешь обеспечен всем необходимым. А еще... — Один смерил взглядом Локи. — С тобой отправится папаша. — Кто? — округлил глаза Тор. — Какой папаша? — Вот этот самый, — Один кивнул в сторону младшего. — Наш великий исследователь. Он будет присматривать за тобой и разделит все тяготы. Тебе все ясно, Локи? Локи встрепенулся и поднял глаза: — Отец, он меня убьет, — тихо прошептал мелкий. — А ты уж постарайся его не расстраивать, — усмехнулся Один и добавил: — Идите, собирайтесь, я распоряжусь по поводу экипажа. Тор словно во сне добрел до своих покоев. Он подошел к окну и, опершись ладонями о подоконник, посмотрел вдаль, на бушующий у радужного моста океан. На сердце было тревожно, в глазах опять неприятно щипало. А в горле стоял ком. Только сейчас он понял, что так и не успел позавтракать. Но есть уже и не хотелось. Он до сих пор не мог точно сказать, что чувствует. Его крошечный враг внутри не шевелился, словно тоже застыл в ожидании. С одной стороны, может, это и не плохо: ну, помучается он еще каких-то несколько месяцев, сотворит для Асгарда так называемое чудо, отдаст его матери с отцом, пусть возятся. Тор не хотел себе признаваться, все отгонял эти дурацкие мысли — но в глубине души был даже рад, что отец принял такое решение. И тот, кто так случайно попал к нему внутрь, все же будет жить — ведь он, наверное, тоже мечтает увидеть этот мир… — Повезло тебе, маленький засранец, внучок Одина, — Тор провел рукой по животу и досадливо поморщился. Единственное, что не давало покоя и омрачало мысли, это тот факт, что его младшему братцу все же удалось добиться своего. Он выиграл, и вскоре получит-таки результат своих гадких изысканий. Бездушная тварь, доносчик, как же хотелось его придушить! Вдруг дверь покоев распахнулась, и на пороге появился Локи. — Тор, прости меня, — он бросился к стоящему у окна брату. — Лучше уйди, — зло прогудел Тор, сжав кулаки. — Пожалуйста, прости, — Локи вдруг бухнулся перед ним на колени и обхватил руками бедра, уткнулся своим забинтованным носом в живот и смачно поцеловал. — Я так боялся, что ты убьешь его и покалечишь себя! Ведь я вас люблю, мои родные... Очень-очень люблю! — Больной придурок, можешь теперь распрощаться со своей никчемной жизнью. Ты — труп, понял? — зло прошипел Тор и, опустив руку, схватил его за волосы, сжал так, что Локи застонал сквозь зубы. Но при этом еще крепче обнял брата, прижался, не отпустил. И Тор, как ни горел желанием хорошенько врезать по наглой роже, почему-то так и не смог оттолкнуть от себя этого паршивца.