Queer as Folk

На втором этаже дорогого по всем меркам ресторана царил полумрак, на фоне звучала ненавязчивая музыка, а теплые огни белых парафиновых свечей настраивали на романтику, которую могло испортить только энергичное чавканье и одновременно с тем до невозможности эмоциональный разговор одного очень прожорливого и болтливого парня. Его пальцы покрыты ароматным соусом, который тот с удовольствием, не гнушаясь, слизывает, а куски мяса стремительно исчезают во рту, который не закрывается даже ради того, чтобы пережевать, зато с удовольствием издает нечленораздельные звуки, которые невозможно сложить в слова или фразы. И пусть Марко чувствует себя извращенцем, но подобное зрелище кажется ему чертовски соблазнительным. Может, все дело в Эйсе? Он с первой же встречи казался ему невероятным. И даже сейчас, когда он вызывает у всех посетителей данного заведения молчаливое отвращение, закидывая в себя блюда с непроизносимыми для него названиями, блаженно облизывая жирные от соуса пальцы, сыто причмокивая и громко зевая в итоге, осознав, что еды больше не осталось, он кажется для Марко слишком уж лакомым кусочком. Принцип Эйса: поел – можно и поспать, да настолько этот принцип приелся, что организм сам уже воспроизводил данное действие. Э-нет, дорогой, поспать у тебя сегодня не выйдет, ведь это не все сюрпризы, которых можно ожидать от Марко. Эйс закрывает глаза и резко распахивает их под неожиданный «чпок», с которым его ухажер откупоривает бутылку красного вина. После чего бокал рядом заполняется ровно до половины, приковывая своим насыщенным цветом взгляд задремавшего было Эйса. - Выпьем? – это было скорее утверждение, чем вопрос. В мутном взгляде Марко светилась хитрая искорка, и Эйс невольно залюбовался. Марко был взрослым и опытным мужчиной, обворожительным и желанным, а также невероятно интересным и понимающим. Все это Эйс разглядел в нем за такой короткий промежуток времени, что и самому становилось не по себе. Не может человек так быстро стать таким знакомым. И в то же время в нем было и то, что Эйсу не удавалось понять или увидеть. Загадка та еще. Лишь бы было время на разгадывание. В данный момент было такое чувство, что он уже близко, что решение знакомо ему и он просто не может отыскать его в памяти. На деле же… сколько они знакомы? День-два? Слишком мало, чтобы понимать кого-то, но Эйсу казалось, что он почти у цели. - С радостью, - было ответом, что сопровождался ослепительной улыбкой и поднятым вверх фужером. - Тогда за нас, - усмехнулся Марко. - И за прекрасный вечер, - вторил ему Эйс. Послышался звон стекла. А еще через полчаса Марко, без присущей всем бывшим Портгаса похотливости, с нежностью целовал веснушчатые щеки и не переходил грань, за которую все так отчаянно пытаются ступить. И такое отношению Эйсу, как оказалось, нравится гораздо больше примитивного лапанья. Потому чувствовал он себя донельзя счастливым, лениво обнимая Марко за шею и поддаваясь легкой дреме, что пыталась пленить его весь день, но добралась только сейчас. *** У Зоро же в данный момент все было не так радужно. На работе его загрузили бумажной работой, которую тот искренне ненавидел и мысленно рубил в замысловатые снежинки каждый исписанный черным по белому лист офисной бумаги формата а4. Холодильник пустовал уже который день по той простой причине, что у Зоро банально не хватало времени закупиться едой, а кормить по доброй воле его никто не собирался – с Завитушкой, как его Зоро порой «ласково» обзывал, он не виделся уже неделю. Казалось, тот специально не попадается ему на глаза, ведь при последней встрече они в очередной раз крупно повздорили. Так что сейчас голодный, злой и интеллектуально утомленный Ророноа, согнувшись за столом в опасной для осанки позе, пытался накарябать отчет на компьютере, проклиная придурка-Смокера за его внезапный порыв превратить своих сотрудников на время в офисный планктон. В детали Зоро не углублялся, но бос ясно дал понять, что заполнять документацию нужно вовремя, дабы не делать все за один день. Давящую тишину прорезал противный вереск домофона и Зоро злобно зыркнул в сторону двери, понимая, что сейчас будет кого-то убивать. Тяжело поднявшись и расправив плечи, он неохотно, со всем накопившимся раздражением пошел открывать незваному гостю, которого мысленно окрестил самоубийцей. Но чего он точно не ожидал… Кого угодно, мать вашу. Хоть самого президента в балетной пачке. Но только не ее! На пороге стояла невысокая бледная барышня, лицо которой наполовину закрывала черная сетка, торчащая из похоронной шляпки. Черное платье с белыми кружевными вставками плотно облегало ее фигуру, а яркие розовые волосы, завязанные черными атласными лентами в два завитых хвоста, струились по ее бледным голым плечам. Руки, облаченные перчатками в мелкую сетку, крепко прижимали к груди перештопанного несколько раз любимого медведя, у ног стояла огромная сумка на колёсиках, а выразительные глаза, щедро обведенные подводкой, с присущим этой девке упрямством таращились на Зоро. Вот ее еще только здесь не хватало. Для полного счастья и взрыва остатков мозга. - Какого черта ты здесь забыла? – угрюмо пробасил Зоро, не сводя взгляда со странной девицы, которую пусть и не видел давно, но ни грамма не соскучился. - Только не говори, что не рад меня видеть, - Перона надула пухлые губки и отпихнула Зоро от двери, беспардонно вваливаясь в квартиру, - у меня есть дела в этом городе и я не знаю, сколько времени это займет, так что я поживу пока у тебя. - Ага, щас. Так я тебе и позволил! – уже начиная заводиться, прорычал Ророноа и с воинственным настроем погнался за своей глупой младшей сестрой, которая уже успела занять диван и открыть упаковку чипсов, которые были последней едой в этом доме. Перона Дракуль была сестрой Зоро по отцовской линии, собственно, с отцом она и жила. В соседнем городе, куда Михоук переехал, когда сын от него сбежал в вольное плаванье. По сути, переезд этот тормозил именно Зоро, который не желал прощаться с друзьями и старой жизнью в Питтсбурге. И теперь эта надоедливая, едва ли достигшая совершеннолетия, истеричная и капризная принцесса заявилась к нему домой. Какого, спрашивается, черта? Хуже всего, что эта мелкая дурочка не признавала отказов. Все равно она сделает все по-своему – в этом Зоро убеждался не раз. И считал это форменным издевательством. - Не оставляй на пороге мою сумку, принеси ее сюда сейчас же, - скомандовала Перона, игнорируя ощутимую агрессию от старшего брата, - и поесть принеси, я проголодалась. - А не прихуела ли ты часом? – взорвался Ророноа, покраснев от злости. Приперлась сюда, а теперь еще и командует. Не многовато чести для этой истерички? - Зоро, - серьезно зыркнула на него Перона и деловито расправила платье на коленях, - ты совсем не поменялся, все такой же твердолобый идиот. Сейчас я твоя гостья и ты должен проявить ко мне должное внимание, мы давно не виделись, и я очень соскучилась… А теперь принеси мою сумку и чего-нибудь перекусить. Зоро едва заглушил в себе желание дать этой мелкой сучке пинка под зад и указать на выход из своей квартиры. Нет, ну правда, какого черта? Что он в этой жизни сделал не так? Почему это случилось с ним? Впрочем, призадумавшись, Зоро справедливо взвесил все свои «не так» и подумал, что этот вопрос лучше упустить. Что ж, оставалось теперь только смириться… И как ей удается манипулировать им, ничего при этом толком не делая? Зоро тяжело вздохнул, почесал зеленый затылок и поплелся к холодильнику. Тот, впрочем, порадовать его не мог ничем. Скрипя зубами, Ророноа удалился за дверь. Дорога до магазина почему-то оказалась слишком быстрой. Издевательство – это когда ты намеренно собираешься потеряться, но почему-то не выходит. Жизнь становится все веселее… *** Под конец дня Зоро был злой как волк и такой же голодный. Готовить у него получалось не всегда хорошо, а когда под рукой причитает эта противная девчонка – яишенка превращается в непрезентабельные угольки, молоко сбегает к чертям собачьим, а картошка делится на два лагеря: сырая и сгоревшая. В итоге Зоро ужинал кроличьей едой, ведь порубить салат – его фирменное блюдо. Перона довольствовалась и этим, а вот молодому и сильному мужскому организму требуется нечто более питательное. «Бабы! Вечно со своими блядскими диетами» - матерился и негодовал в мыслях зеленоголовый, слушая завывания собственного желудка. «Хоть Завитушке звони. Этот хоть накормит». Но звонить-таки не стал. Вместо этого вытащил братьев Ди прогуляться по Либерти-авеню. Там хоть к Шанксу можно завалиться на бутерброд и бутылочку пива. Хотя нет, чтобы притупить желание убивать, одной бутылки будет мало. Луффи сегодня почему-то был один, но для Зоро это было не так принципиально, ведь с ним-то он точно отвлечется от рутины жизни и проблем насущных. Хотелось бы верить. - Свиданка у него, - с широкой лыбой сообщил Луффи, хватая Зоро под локоть и таща за собой по улице, - не поверишь, с тем самым чуваком, про которого вы говорили. Не помню, как его звать, но Эйс говорит, что он крутой. - Ага, поздравляю, - без особого энтузиазма отозвался Ророноа, позволяя тащить себя уже куда угодно. Гнев внутри него все еще полыхал, хоть и с появлением Луффи запал немного поутих. Хотелось сейчас разнести здесь все, а еще лучше устроить себе тренировку и срубить катанами пару деревьев. Злой Зоро способен на многое… На горизонте замаячила подозрительно знакомая личность. Зоро бы пригляделся, но ему сейчас не хотелось заострять внимание на подобных мелочах. А зря, избежал бы последующего скандала. Он и сам не понял, как это произошло. Высокая красавица в шубе из натурального меха – февраль-месяц на дворе как-никак – деловито вышагивала вдоль улицы, а за ней так же эффектно шествовала ее свита. Прелестная Боа Хэнкок собственной персоной… Знать бы еще, что эта высокомерная дама забыла в подобном месте. Как ни посмотри, а на особу нетрадиционной ориентации она совершенно не тянет. Завидев Луффи на довольно большом расстоянии, она тут же растеряла все свое самодовольство и гордость в придачу, и кинулась ему навстречу, испуская ауру глупой влюбленной девочки. Парень с радостью позволял себя тискать, смеялся, шутил и развлекал барышню по полной программе. Пока она не ляпнула лишнего, что стало последней каплей, расплескавшей самообладание Зоро: - Луффи, дорогой, а вы что тут делаете? Тоже пришли посмотреть на этих педиков? - Да он сам один из этих педиков! – рявкнул Зоро, выделяя последние два слова нелепым кривлянием. Хэнкок похлопала длинными ресницами и в недоумении уставилась на Ророноа, будто впервые его увидела, а после надменно хмыкнула и зарядила следующую фразу: - Что ты городишь, презренный? Не смей приравнивать моего Луффи к этим нелюдям! - Очнись, женщина! Он никогда не полюбил бы такую как ты, даже если бы у тебя был член. - Так вот ты как считаешь... - между тем негромко прошуршал Луффи, заметно помрачнев. Но его никто не услышал, ведь теперь между Зоро и Хэнкок началась словесная перепалка на повышенных тонах. - Мой Луффи не такой, он нормальный! - Он не твой, идиотка! И да, черт возьми, он нормальный, единственная ненормальная здесь ты. - Тебе вообще никто слова не давал! Мы с Луффи поженимся, а тебя вышвырнем из своей жизни за то, что ты так мерзко врешь о нем! - Ты точно дура, раз веришь во все это. Он гей, разуй глаза и прекрати жить в своих сопливых мечтах. - Ты омерзителен. Не могу поверить, что Луффи имеет что-то общее с таким как ты. - Заткнитесь уже оба! – теперь же все перевели взгляд на Монки Ди и, признаться честно, слегка перепугались. Когда тот опускал край соломенной шляпы на лоб, чтобы не было видно его пугающего в такие моменты взгляда – это было действительно устрашающее зрелище. Серьезный Луффи – явление редкое, но весьма травмоопасное. Сейчас его задели. - Зоро не врет, – он перевел взгляд на Хэнкок и та мысленно уменьшилась на месте, сжавшись под серьезным взором человека, которого она самостоятельно нарекла «своим». В один миг все поменялось, стало очень больно на душе, захотелось рыдать. Но вместо этого Хэнкок отвесила Луффи звонкую пощёчину, от которой у того зазвенело в голове и потемнело в глазах. Не слабый удар у этой девушки… Когда он кое-как поднял голову взгляд нашел лишь удаляющуюся фигуру, что тут же смешалась с толпой. Быстро же она о него удрала. На душе отчего-то было нестерпимо гадко. Будто эту самую душу макнули в грязную лужу. За что Хэнкок его ударила? Да, он не говорил ей ничего на эту тему, но ведь она и не спрашивала… И вообще решила все сама! А ведь если бы Зоро не вмешался, не сказал так резко, не начал перепалку… Ох, они бы точно разошлись по-другому. - Зачем ты это сказал? – в голосе сквозило возмущение и непонимание действий друга, говорил Луффи тихо и хрипло, - зачем начал кричать? Что с тобой сегодня, Зоро? - Потому что это правда. Она бы так и бегала за тобой, я лишь спустил ее с небес на землю, - Зоро в ответ фыркнул и поджал губы. Он не был уверен, что после случившегося ему полегчало. Да, проорался. Но теперь его лучший друг расстроен. - Не стоило так резко, - Луффи развернулся к Зоро спиной и поправил шляпу, - едь домой, Зоро. Я немного прогуляюсь. И, не дав Зоро даже слова возражения вставить, добавил: - Один. *** Уже довольно долгое время Луффи прогуливался улицами, рассматривая здания, тени по углам, горящие теплым светом уличные фонари и редких прохожих. Щека до сих пор горела, напоминая о не самой приятной ситуации, а красный отпечаток ладони совершенно не красил милое личико юноши. Что вообще произошло – он до сих пор толком не понял, сколько бы не ломал голову, но понятным было одно – Зоро почему-то сцепился с Хэнкок, в результате чего в немилость к барыне попал Луффи. Теперь она вряд ли будет его откармливать. Вот это было действительно обидно. Сейчас Луффи просто гулял, надеясь, что прогулка избавит его от навязчивых мыслей, и не замечал, что ноги сами несут его обратно в сторону знакомой улицы. Впереди возвышался «Вавилон». Нет, сегодня он не хочет там появляться, настроение не для толпы, которая вечно норовит облапать. Ноги устали от длительной ходьбы. Пусть Луффи и не боится физических нагрузок, но все же решил присесть на одинокую лавочку. Тут же он заметил, как на другой стороне дороги, в темноте улицы, куда не доставало освещение, кто-то замаячил. Парень нахмурился, вглядываясь вдаль и готовясь отпинать кого-то, если того потребует ситуация. Из темноты вышагивал темный силуэт, стремительно приближаясь. Грозной походкой, сунув руки в карманы бордового пальто, к нему подошел сомнительного вида парень, который на первый взгляд казался не самым приятным человеком. В свете фонаря переливалась высокая шевелюра цвета травы, большое золотое кольцо в носу качалось в такт каждому шагу, а свирепый взгляд из-под нахмуренных бровей не предвещал ничего хорошего. И Луффи готов был поспорить на что угодно, что незнакомец сейчас начнет стартовать – он не привык оценивать людей по устрашающему внешнему виду, но настроение сейчас было не тем, чтобы с кем-то любезничать - уже и кулак сжимал в кармане куртки, готовясь к быстрой расправе, но тут что-то пошло не так. Луффи и сам отличался непредсказуемостью, однако этот чувак реально побил все рекорды внезапности, когда его поведение и взгляд переменились на типичное поведение небезызвестной Хэнкок. Казалось, тот сейчас задохнется от наплыва эмоций, будто он увидел своего кумира и не знает, как попросить автограф. - Луффи-семпай, неужели это вы? – защебетал незнакомец, едва ли не пританцовывая на месте и краснее как скромница-девица, - почему вы один? Ночью одному гулять опасно, хотя я уверен, что вы ничего не боитесь! Вы же такой сильный и… и… - Ээ… че? – у Луффи на данный момент случился разрыв шаблона, потому он тупо уставился на странного человека, хлопая глазами, - мы знакомы? - Мы с вами вместе учимся… то есть, в одном университете и… я давно за вами наблюдаю. Вы мой герой! – глаза у него блестели, а изо рта, казалось, сейчас польется радуга. Луффи заливисто рассмеялся. Дурной настрой быстро сошел на нет. - А ты смешной. Как звать? - Я… Я… Барт… Бартоломео! – наконец-то выдавил из себя чудик и от переизбытка эмоций потер руками щеки, глупейше улыбаясь. «Ну, точно как Хэнкок», - задумчиво оглядел его Луффи. И что за феромоны такие он излучает, что все готовы бросаться ему в ноги и клясться в вечной любви? Не особо задумываясь над этим вопросом, Луффи сделал губы уточкой и ткнул себя пальцем в щеку: - Окей, хохлатый, прогуляться не хочешь? Бартоломео, едва не расплакавшись от счастья, посчитал, что сегодняшний прилив храбрости на благо долгожданного знакомства со своим идолом, был послан ему свыше.