Глава 16 Особенности ночной охоты.
13 июля 2015 г. в 07:37
Все же удачно с дракончиком получилось. Надеюсь, он доберется до родни и мои старания окупятся. Он, конечно, сейчас в Лесу засядет. Длительные перелеты для столь юного ящера слишком сложны и утомительны, да и инстинкты не позволят вот так сразу покинуть относительно безопасный для него Запретный Лес с большим количеством дичи, которая необходима для быстро растущего организма. Так что пару месяцев он будет резвиться в чаще – хищников, которые решились бы напасть на этого малыша, там нет, растет-то он не по дням, а по часам. Жаль, я точного расположения анклава его сородичей не знаю, а по общему он сам не найдет сородичей, с другой стороны ему надо до Франции хотя бы долететь, причем передвигаясь ночью, а там местные маги уже смогут связаться с драконологами, и ребеночка заберут. В этом, конечно, и минус есть – драконы существа неторопливые, основательные – если ребенку уже ничего не угрожает, то спешить они не будут, а методично начнут собирать информацию, выяснять точное место вылупления украденного яйца. Сам-то малыш, в силу малого возраста, мало что понял, кроме того, что надо бежать, ну и запомнил тех, с кем успел пересечься. У драконов очень развито обоняние и зрение, причем последнее и в энергетическом диапазоне, так что он запомнил и слепки энергетики всех участников фарса, и мою помощь – память-то у крылатых ящеров абсолютная. А вот место пребывания сразу определить по воспоминаниям ребенка будет сложно, он ведь и не видел ничего. Сначала в деревянной пещере-избушке вылупился, и там все время его продержали. Потом поместили в деревянный ящик, куда-то волокли, удар и свобода, подкрепленная моим напутствием, – в итоге крыльями он махал резво и не оглядывался, а лес – он и в Африке лес. Конечно, опытные старшие родичи мелкого все же разберутся, откуда он сбежал, но торопиться и лететь мстить сразу не будут, а вот приказать служителям-людям организовать какое-нибудь вполне официальное прикрытие для прибытия следственной группы сюда они смогут. На все это не меньше двух лет уйдет, я думаю.
На следующее утро перед завтраком меня прямо у дверей Большого Зала перехватила МакГонагалл и повела к директору на допрос. Что ж, такое развитие событий было предсказуемо. Директор начал свою стандартную речь о Силе Любви и называл меня своим мальчиком, жаль, у него серьги в ухе нет, и корабль у берега озера не пришвартован. Тут он спохватился, что я наверное голоден, что было не лишено смысла, ибо зачем еще было меня еще до завтрака на допрос, извиняюсь, беседу приглашать. От чая я отказываться не стал – слишком это было бы подозрительно. В чаше была доза аналога детской сыворотки правды, она не приводит к полному отключению критического мышления и поведение не скатывается к дежурным ответам - да/нет, в стиле робота. Зато вызывает повышенную болтливость и желание отвечать на все вопросы.
— Мальчик мой, ты вчера никуда не выходил после отбоя?
— Директор, я случайно услышал, как Рон, Дин и Симус обсуждали, что в субботу вечером будут перевозить дракончика, и мне стало так любопытно. Я никогда не видел драконов и потому, сэр, я нарушил правила - надел мантию-невидимку, которую мне кто-то подарил на Рождество и отправился к Астрономической Башне ночью, — побольше раскаяния в голос.
— Хорошо, я рад, что ты честный мальчик. Не видел ли ты там что-то необычное?
— Да, конечно видел, — Дамблдор подобрался. — Рон с ребятами тащили большой ящик, который иногда издавал странные звуки, потом они поднимались по лестнице, и Рон чихнул, а ящик бац - и упал, и так забавно покатился вниз, подпрыгивая на ступенях, а потом развалился. А из него какая-то тень вылетела, я ее не разглядел — темно было и зрение у меня плохое. Я испугался и убежал.
Ну, почти честно ответил, реакцию подделал вполне достоверно. Мне показалось, что «добрый дедушка» ожидал чего-то более интересного, но извини, не судьба.
Я более чем уверен, что вчера память доблестных дракононосцев просмотрели под микроскопом, вот только информацию с обонятельных и осязательных рецепторов никто никогда не считывает, просто потому, что это очень сложно и далеко не всякому под силу — тут тысячелетний опыт нужен. В омуте памяти, что стоит неподалеку, тоже можно лишь увидеть и услышать то, что видел и слышал владелец воспоминаний, а запах у травки очень слабый, сам Рон его даже не заметил и рассказать о нем не сможет.
— Ты ничего не хочешь мне еще рассказать? — решил не сдаваться дражайший Дамблдор.
— Я... мне, сэр, мне плохо даются заклинания, я боюсь Вас подвести, не оправдать – Вы же не выгоните меня из школы? — начал я бессвязно лепетать, шмыгая носом, а на глаза уже наворачивались слезы.
— Нет, нет, что ты, все хорошо, школа и создана для того, чтобы научить детей всему необходимому, — с явным разочарованием на лице успокоил меня директор.
— Гарри, ты же понимаешь, я не могу оставить твое нарушение правил школы безнаказанным, — я в панике задрожал, умоляюще смотря на Великого Светлого собачьим взглядом, — придется назначить тебе отработку. Скоро тебе сообщат, где и когда она состоится.
Нет, ну понятно, что отработка будет с троицей Львят, так что это еще одна попытка сплотить наш «дружный» коллектив, а заодно еще какую-нибудь подсказку к будущему квесту подкинуть, но надо быть последовательным. Я понимаю, что не самый умный ребенок, мягко говоря, но играть роль надо всегда качественно. Весь этот разговор и наказание настолько белыми нитками шито, что даже стыдно за такую откровенную халтуру. Директор практически прямым текстом сказал, что всегда знает, где я нахожусь, и мантия совсем меня не скрывает. Что если я теперь вообще буду бояться нарушать правила и бродить «невидимым» по ночам?
— И еще, Гарри, я надеюсь, ты никому не расскажешь о дракончике и всем, что видел, иначе, боюсь, у Хагрида и твоих товарищей будут неприятности, ведь разведение драконов незаконно.
Ну, а как же, конечно не расскажу, а общий секрет объединяет, вон, как уже заговорил – мои товарищи.
— Директор, я никому, никогда… я не выдам секрет.
Дамблдор отечески мне улыбнулся и отпустил. Хорошо, что сегодня воскресенье и не надо бежать на уроки. Осталось только морально подготовиться к отработке, а то что-то мне не нравится формулировка, он ведь не сказал сразу же, что отбывать наказание мы будем у Филча.
Вернувшись в гостиную, я узнал, что Львы потеряли сто пятьдесят баллов и троица контрабандистов подверглась общественному порицанию со стороны товарищей по факультету. С меня баллов не сняли — похоже, Дамблдор прекрасно осведомлен, что Барсукам баллы не интересны.
На следующее утро мне пришла записка занимательного содержания:
Для отбытия наказания будьте сегодня в одиннадцать часов вечера у выхода из школы. Там вас будет ждать мистер Филч.
Проф. М. МакГонагалл
Вот это я понимаю отработка за прогулки после отбоя. Наказание, которое включает в себя повторение проступка, ибо отработка начнется уже после отбоя, да еще и за пределами замка, как я понимаю. Посмотрев на стол алознаменных, я увидел, что троица тоже получила послание.
Без пяти одиннадцать я был уже у входа и стоял вместе с Филчем, еще через пару минут подошли «три мушкетера». Хотя для роли Д’Артаньяна я был хлипковат и, что уж скрывать, трусоват.
— Идите за мной, — скомандовал Филч, зажигая лампу и выводя нас на улицу, а потом зло усмехнулся.— Готов поспорить, что теперь вы серьезно задумаетесь, прежде чем нарушить школьные правила. Если вы спросите меня, я вам отвечу, что лучшие учителя для вас — это тяжелая работа и боль... Жалко, что прежние наказания отменили. Раньше провинившихся подвешивали к потолку за запястья и оставляли так на несколько дней. У меня в кабинете до сих пор лежат цепи. Я их регулярно смазываю на тот случай, если они еще понадобятся... Ну все, пошли! И не вздумайте убежать, а то хуже будет.
Замечательный завхоз, а ничего, что раньше детишек в худшем случае пороли розгами, а то, о чем вспоминает незабвенный Филч, – методы инквизиции?
Дальше сей добрейший субъект сообщил нам о том, что отработка у нас будет в Запретном Лесу, в который строжайше запрещено ходить младшекурсникам, да еще и ночью. Интересная отработочка будет, я так понимаю, что она тоже будет «маленьким секретом», о котором не надо распространяться.
Хагрид выдал спич о том, чтобы мы его слушались во всем, ибо опасная нас работа ждет, ага, первокурсники - они вообще очень подходящие люди для выполнения опасной работы ночью в Лесу.
— Вон смотрите... пятна на земле видите? — обратился к нам Хагрид. — Серебряные такие, светящиеся? Это кровь единорога, так вот. Где-то там единорог бродит, которого кто-то серьезно поранил. Уже второй раз за неделю такое. Я в среду одного нашел, мертвого уже. А этот жив еще, и надо нам с вами его найти, беднягу. Помочь или добить, если вылечить нельзя.
Вот это да, то есть нам предлагают бродить по лесу, в котором какая-то совсем отчаявшаяся, но явно опасная тварь убивает рогатых лошадок? Нет, я в принципе догадываюсь, кто тут настолько неадекватный и отчаявшийся. Мне только интересно, Квирелл сам додумался до такого или ему подсказал кто-то бородатый? Лошадку эту, да в Магическом Лесу, только полный псих убить сподобится — все же получать в довесочек к целительной силе крови сего животного еще и проклятие от Духа Леса - весьма сомнительное удовольствие. Единороги — средоточие силы Природы и находятся под ее защитой, они своим присутствием очищают Лес от всякой заразы и паразитов, а он дарует им защиту. Тут, на самой границе Леса, возможности Духа весьма невелики, но уж проклясть идиота он сможет – у Волдеморта начнется полоса неудач, не все начинания, конечно, будут заканчиваться фиаско, но те, которые были самыми важными для него в момент получения «подарочка», точно. Это проклятие действует примерно как зелье удачи, только наоборот. Зелье удачи, весьма, кстати, вредное и имеющее очень неприятные побочные эффекты, на самом деле подключает подсознание выпившего к информационному полю планеты, как пророка, только аналитических способностей соответствующих не дает, и сознательного контроля тоже. В итоге у выпившего обостряется «интуиция», и он, даже не осознавая этого, основываясь на полученной подсознанием информации, подстраивает для себя наиболее благоприятное течение событий. В этом же случае, у словившего «благодарность» от Духа Леса тоже образовывается пророческий доступ на уровне подсознания, плюс закладочка, которая заставляет это самое бессознательное подстраивать себе неудачи, противодействующие планам проклятого, а заодно влияет и на его восприятие. Так, какие там у одержимого самые актуальные планы? Скорее всего, добыть «философский камень» и убить меня – теперь об этом он может забыть. Что в этой ситуации самое замечательное – проклятие бессрочное и завязано не на тело, так что я теперь неплохо защищен от этого маньяка. У него при виде меня остатки мозгов сразу будут отключаться, станут появляться навязчивые идеи толкнуть пафосную речь, вместо того, чтобы сразу прикончить без разговоров, в составленных планах моего устранения появятся конкретные дефекты, дающие мне хорошие шансы ускользнуть. Надо ли говорить о том, что без второй особенности пророков, а именно возможности быстро и качественно обрабатывать информацию, подобное нелицензированное подключение к огромному пласту данных быстро расшатывает психику и угнетает мыслительную деятельность в целом? Теперь, главное, самому не подставиться и не прохлопать ушами оставленные им лазейки в «коварных» замыслах о моем убийстве. Сейчас я с полной уверенностью могу называть Темного лорда неудачником.
Дальше Хагрид решил, что, разделившись, мы сможем быстрее найти раненного единорога, я бы добавил, что у одержимого тоже повысились шансы на убийство кого-нибудь из учеников, но не излагать же эти «слишком умные» для моего образа мысли. Мне и Рону пришлось взять трусливого пса, который нас, конечно же, «защитит» в случае опасности. Я даже предложил Рону подождать на месте и потом доложить, что ничего не нашли. Умный песик явно разделял мое мнение, однако храбрый Лев с возмущением отверг мою трусливую позицию. Нам с Клыком ничего не оставалось, как подчиниться обстоятельствам. На свою беду мы нашли раненую рогатую лошадь, а заодно и охотника. Первым среагировал песик и драпанул обратно к замку, вторым, как ни странно, с диким криком умчался по следам нашего защитника доблестный гриффиндорец. Я, в силу общей недоразвитости, начал маневр стратегического отступления последним. К счастью для меня, Квирелл уже был проклят и, вполне закономерно, догнать меня не смог. Я даже не сбился ни разу с пути, все же память у меня отличная, а ориентироваться в лесу я умею хорошо. Своих «храбрых» товарищей я настиг уже около хижины Хагрида, а еще через полчаса вернулся и сам лесник с двумя друзьями Уизли. Великан попенял нам с Роном, что мы не пустили красные искры в небо, но на это откровенно бредовое заявление я даже не стал реагировать, ибо был в шоковом состоянии и весь дрожал, — Станиславский бы одобрил. Вместо Филча забирала нас декан Гриффиндора лично. Отвела к себе в кабинет и налила чай с добавочками в виде успокоительного и зелья повышающего внушаемость. Настоятельно порекомендовала о нашей отработке не распространяться никому, ибо это тоже секретный секрет, как и приключение с драконом. Зелье было слабеньким и явно не индивидуальным, потому к процедуре «очищения» я решил не прибегать, тем более делиться своими впечатлениями с кем бы то ни было я не собирался. Конспирация наше все.
Еще одним положительным моментом всей этой эпопеи было то, что Рон Уизли помнил, что от «чудовища» он сбежал раньше меня. А я единственный свидетель его «позора», что не добавило ему приязни ко мне. Люди, в целом, склонны винить других в своих ошибках и проблемах, а сей образчик человечества вообще никогда не смог бы признать свою неправоту или трусость.