Одна на двоих

Джейн в который раз открыла письмо Тейна. Можно было и не делать этого, так как она выучила наизусть его после первого прочтения, но всматриваться в буквы, представляя, как измученный болезнью и страдающий от раны дрелл пишет не кому-нибудь, а ей, становилось легче. Совсем немного, но все-таки. Еще год назад она и подумать не могла, что ее сможет увлечь кто-то настолько отличный от привычного круга. Броская красота Кайдена меркла рядом с Тейном, хотя Шепард и не задумывалась, был ли он так хорош по мнению его сородичей. Все было не важно. Она вновь вернулась в объятия Кайдена, который радушно ее принял. Даже не выясняя отношений, не устраивая сцен. Он сказал: «Я тебя понимаю» и все. И это он называет любовью? Джейн подняла глаза и посмотрела на майора, деловито восседающего в ее кресле. Она бы разорвала женщину, посмевшую вдохнуть около Тейна чуть больше воздуха, чем положено. Не задумываясь и не мучаясь. И уж точно бы не спустила Криосу слишком долгого взгляда на кого-либо. А что делал Кайден? Понимал? Джейн еще внимательней вгляделась в Аленко, который изображал, что заинтересован книгой, которую взял с ее полки. Именно изображал. Шепард за парсек чувствовала, что он пришел лишь за тем, чтобы наблюдать за ней, быть рядом. Вроде бы это должно радовать самолюбие, но возникало лишь раздражение. Выгнать Кайдена она не решалась, так как искать себе кого-то другого, расшаркиваться перед ним и изображать искренний интерес ей совершенно не хотелось. Проведя пальцами по терминалу с открытым сообщением, она опустила голову. Если бы не общая работа в команде, она никогда бы не обратила внимание на Аленко. Изумительная внешность, блестяще работающий аналитический ум, дар соображения – а внутри пустота, разбавленная нередкими жалобами и капризами. Почему природа не сбалансировала его? Почему он, абсолютно здоровый мужчина, изводит ее нытьем? Тейн никогда не жаловался на боли, не винил весь мир в том, что часы его жизни сильно урезаны, не пытался привлечь ее состраданием… Кайден оторвался от книги и коротко улыбнулся Шепард. Джейн отвернулась. Он ненавидит жару. Даже в термическом костюме, избавляющим от дискомфорта из-за погодных условий, он изводил ее жалобами, чем сердил даже Рекса. Он любит виски, она же терпеть его не могла. Она любит шахматы - ему скучно двигать фигуры и думать. Проще было проиграться Веге в пух и прах и рассказать ей все подробности их нелепых карточных сражений. Ненужные и неинтересные подробности. Абсолютно чужой мужчина, не ставший ей близким, своим, родным. Подавляя в себе желание выставить Кайдена за дверь, она подошла к ящику, на котором стояла слезно вымоленная у Колята фотография Тейна. Шепард и в голову не приходило убрать ее куда-то, а Кайден упорно прятал недовольство за напускным пониманием. « - Он ведь твой друг, верно? Если это единственная о нем память, зачем же ее прятать? - Под определение «друг» никогда не подойдет человек, с которым ты спал. - Шепард, не напоминай… - А ты не изображай преданного мученика. Напомнить, как на Горизонте ты твердо и красиво послал меня коллекционеру в зад? - Я не так говорил. Я… - Кайден, ты ведь не душу мне лечить пришел…» Для снятия душевной боли было не так уж много способов. А именно два: выпивка и секс. И если бесконечно пьянствовать на корабле возможности не было, то оставалось лишь пытаться расслабиться с помощью мужского тела. Тейн сам сказал ей, что хочет видеть ее счастливой, а не до конца жизни убивающейся по нему. Она объяснит ему все, когда они встретятся за Океаном. И он поймет. Не так, как понимал Кайден, а по-настоящему. Черт, она действительно верила в это таинственное «За Океаном». - Иди ко мне, - попросила она Кайдена, присаживаясь на краешек кровати. Кайден внимательно всматривался в нее несколько секунд, потом безропотно подошел и сел рядом. - Нам нужно обсудить кое-что, - заговорил Аленко. – Ведь нельзя, чтобы это продолжалось до бесконечности. Шепард вздохнула. Все-таки Кайден был романтиком. Как можно говорить о вечности, когда в любую секунду можешь словить пулю? Или разряд. Или попасть под «прожектор» жнеца. Как? - Обсуждай, - разрешила Джейн. Времени у него вполне достаточно. Все те мгновения, которые она добирается до секретера, достает бутылку с ромом и возвращается обратно к кровати в его полном распоряжении. - Я устал, - начал было он. Джейн даже зашагала помедленнее, ибо майор очень любил делать театральные паузы. Шепард это ненавидела. То, что любой другой человек мог сказать за минуту, у Кайдена занимало не меньше пяти. Отвратительная черта. Как она раньше ее не замечала? - Я не чувствую к себе ничего с твоей стороны. Не понимаю, зачем ты предложила мне начать все сначала, если тебе ничего от меня не нужно? - Я не предлагала тебе что-то начинать, - поправила Джейн. – Я попросила тебя вернуться в капитанскую постель. Кайден замолчал. Шепард сделала несколько глотков прямо из горла и протянула бутылку Кайдену. Знала, что он откажется, но все-равно предложила. Он ненавидел ром и пряное послевкусие от него во рту. Аленко замотал головой. Пожав плечами, Джейн снова приложилась к бутылке. Так проще освободить подсознание от реального виденья. Было в этом что-то неправильное: ложиться в постель с мужчиной только после «принятия на грудь». Шепард было безразлично, как Кайден смотрит на это. Он никогда не мог сказать твердое «нет» и уйти. «Он не любит меня. Он просто слабый» - Все должно быть не так. Я думал, что твоя тоска пройдет, если ты увлечешься кем-нибудь другим. Возможно лучше, если это буду не я, - сказал Кайден. - Я не собираюсь увлекаться, - Шепард вновь присела рядом с ним. – Я уже увлечена. Слабая надежда промелькнула в глазах майора. Встретившись взглядом с Шепард, он вновь поник. Взгляд холодных зеленоватых глаз капитана не выражал никаких эмоций, даже сочувствия. Однако издевательства он тоже не почувствовал. Ей было с ним скучно и это он ощущал очень явственно. - Надеюсь, ты пришел не для того, чтобы полистать мои книги или поиграть в корабельного психоаналитика? - Шепард осторожно погладила его плечо. Он знал, что поддастся на ее молчаливые уговоры. И знал, что после близости опять душа будет вывернута наизнанку. И что из каюты она его выдворит через несколько минут, едва позволив натянуть форму. Оставалась лишь зыбкая надежда, более похожая на несбыточную мечту, что когда-нибудь Шепард оценит его за отсутствие упреков, за верность и готовность быть для нее кем угодно. Даже корабельным психоаналитиком. Джейн подвинулась поближе и, положив голову на плечо майору, закрыла глаза. Представить другого мужчину на месте Кайдена так было проще. Правда, от того далекого мужчины всегда пахло чем-то древесным, живым, а от Аленко или резким одеколоном, или ужином. Или их совокупностью. Шершавые пальцы поглаживают ее руку. Они так не похожи на удивительно-гладкие Тейна. А еще он горячий, словно радиатор. После утех с майором, всегда нужно было бежать в душ, чтобы смыть влагу чужого пота и, главное, его же запах. В этом отношении Шепард была напрочь лишена романтизма. Если в объятиях Тейна она легко и уверенно наступала на глотку принципам, то из-под крепких рук Аленко ускользала после первого же их сближения. И вроде бы особой брезгливости не было, но так и умиротворенного удовольствия не возникало. Вот он поддается на уговоры. Нет, скорее беззвучный приказ, не озвученную прихоть и уверенно заставляет ее лечь на спину. Всегда одно и тоже. Попытка перекатиться и устроиться сверху почему-то всегда пресекается с его стороны. Джейн так и не смогла разобраться: то ли он мнит себя доминантным самцом, то ли просто нелепый дурак, не позволяющий себе что-то отходящее от привычного. В его скудном понимании, разумеется. Или дрелл усиленно изучал человеческую физиологию, или же у него был не только талант убивать, как он скромно сам о себе говорил. Шепард, как правило, относилась к сексу чисто технически. Взаимное притяжение, далее требование организма, минимум ненужных прелюдий и долгожданная развязка. Тейн разрушал все представления о соитии, превращая важную потребность организма еще и в духовную близость. Хотелось, чтобы его ласки длились бесконечно. Чтобы во время не самого активного полового акта, когда Шепард позволяла себе роль «пассивной наблюдательницы снизу», его поцелуи не прекращались, а руки не покидали ее рук, крепко сжимающих такие желанные и такие умелые пальцы дрелла. С ним она и полюбила эту позу, ранее не доставлявшую ей ничего, кроме раздражения. Кайден спешил. Он всегда слишком поспешно ласкал ее, словно боялся, что сейчас капитану наскучат его нелепые прелюдии, и она выгонит его без всякой жалости. Шепард вздохнула: всегда нужно было действовать самой. Задрав подол платья, которое у нее вошло в привычку носить после совета Тейна, пальцы привычно движутся к клитору. Кайден чуть отстраняется и наблюдает за Шепард, изгибающуюся и постанывающую от собственных прикосновений. Джейн представляет изящные руки дрелла, скользящие по всему телу и вводящие в дрожь. Он так же голоден, как и она. Он многого лишал себя после смерти жены и сейчас наверстывает упущенное с напором, но удивительно мягким, непривычным. Даже любовь к платьям она приобрела лишь по той причине, что Криос хотел ее всегда и везде. Стаскивание штанов было более чем затратным по времени, а вот подтянуть платье и сдвинуть трусики было куда как удобнее. Его аккуратные пальцы нежно, словно боясь причинить боль, погружаются в нее. Удивительно, Шепард всегда считала, что знает свое тело настолько хорошо, что доставить себе удовольствие подобным образом может только она. Снова открытие, снова дрелл закрывает ей рот поцелуем, опасаясь, что кто-то услышит бесстыдные вскрики капитана. Кайден пытается дотронуться до нее. Шепард перехватывает его руку и тянет вниз. Дрожащий палец майора неуверенно пытается повторить те движения, за которыми Аленко наблюдал несколько минут. Выходило коряво и неумело. Возникшее неприятное ощущение присутствия чего-то инородного в столь интимном месте заставляет Шепард пожалеть о решении: скинуть свою уже привычную обязанность на плечи (точнее, руку) другого. Не скрывая разочарованного вздоха, Джейн тянется к его губам. Спускаясь губами ниже по тренированному, наверняка для многих желанному телу, спускается с кровати и становится на колени. Делать минет именно в этой позе было куда удобней, чем гнуть спину над майором. И плевать что поза не командирская, а действие и вовсе почти унизительное. Кайден все-таки оставался ее подчиненным… Дреллы этим не занимались. Настолько разумная раса не додумывалась внести оральные ласки в перечень нужных, даже необходимых. Это поражало. И требовало устранение такого гигантского пробела в сексуальном воспитании Криоса. Она помнила удивление смешанное со смущением в глазах Тейна от предложения. И радовавший самолюбие почти подростковый восторг, разбавленный легким стыдом. Ей долго потом пришлось объяснять ласковому дреллу, что среди людей это вполне нормально. Ничего противоестественного. Он не соглашался и спорил. Долго спорил. Пока, наконец, сам не попросил повторить… Кайден другой. Биотические возможности несли в себе не только плюсы, но и досадные минусы. И если на зверский аппетит еще можно прикрыть глаза, то с запахом кожи так просто не смиришься. Привкус металла, к которому она никак не могла привыкнуть, пощипывающий кончик языка после слишком долгого контакта. Она не помнила, раздражала ли в Тейне эта особенность или она ее просто не замечала Стянув с себя платье, Джейн вновь приникла к нему. Член Кайдена не такой гладкий, как у Тейна, по которому, казалось, язык без устали скользил сам. И майор не столь терпелив. Канадец, потомок индейцев. Даже внешность его выдает. Горячий, но без всякой выдержки. Шепард благородно выдерживает несколько секунд резких толчков и сглатывает сперму. Он быстро восстановится, но теперь секс хотя бы издали будет напоминать именно секс, а не «салют на счет три». Он приподнимает ее с колен, притягивает к себе и благодарно целует. Шепард наслаждается редким моментом, когда ей позволено быть сверху. Отстранившись и приподнявшись, взгляд находит фотографию Тейна. Печальные глаза дрелла смотрят, как ей кажется, с пониманием и без осуждения. Тоска вновь сковывает грудь. Пытаясь прогнать воспоминания о последних минутах жизни Криоса, Джейн быстро наклоняется к Кайдену и целует. Руки майора, мягко ощупав бедра, останавливаются на талии. Несколько мгновений и она вновь перевернута на спину. - Так люблю тебя, - шепчет приятный, с небольшой хрипотцой голос. Шепард не отвечает. Врать не хочется, а правда слишком тяжела для майора. Хотя, он и так все знает. Тешит себя надеждами, что скоро все пройдет. Что она не сможет вечно печалиться. И не оставляет надежды сделать ей ребенка, чтобы хоть как-то привязать к себе. Так примитивно и даже, не по-мужски глупо. Он входит в нее и начинает двигаться. Тейна нужно было умолять взять ее наконец. Слишком сильное желание, возникающее от одного только вида, запаха, небрежного прикосновения. И почти моментальный оргазм, накрывающий с головой, заставляющий забыть обо всем, лишающий сил и возможности думать на какое-то время. Даже когда их близость происходила вне каюты и, казалось, весь экипаж в курсе, что капитан отнюдь не фригидная военная единица женского рода. Все, кроме Касуми, деликатно молчали, хоть и провожали их пару завистливыми взглядами. - Не останавливайся, - шепчет своим мыслям и воспоминаниям Джейн. Кайден воспринимает на свой счет. Темп становится менее быстрым. Шепард все же открывает глаза и косится на фотографию Тейна. - Еще медленнее, - просит она майора, не отрываясь от лица дрелла. Кайден замечает взгляд капитана, направленный на изображение другого. На секунду он останавливается. Сердце сковывает ревнивая печаль. Он не может бросить ее сейчас. Не хочет оставлять наедине с этой чертовой фотографией. Он делает то, о чем она просит. Его движения становятся почти плавными. Шепард закрывает глаза и закусывает губу. Аленко изучил ее: капитан движется к развязке. Чуть отклонившись и взяв ее за бедра он делает несколько резких толчков и слышит стон, так ласкающий мужские уши. Он едва успевает вытащить член и кончить ей на живот. Она запретила ему изливаться в нее. Списала на ерунду, вроде аллергии и жутких зудов. Он знал, что ей менее противно проглотить, чем чувствовать в себе результат его разрядки. Странная неприязнь при том, что в партнеры она выбрала его. Она молча смотрит в потолок. Кайден знает, что она дает ему время опомниться и придти в себя. Далее последует привычное: «Тебе нужно идти». - Джейн, зачем тебе это все? Зачем эти игры с бесплотными фантазиями? Ты делаешь больно себе, а меня и вовсе убиваешь, - майор решил воспользоваться дарованной паузой и все-таки попытаться поговорить. – Неужели так будет продолжаться всю жизнь? Вся жизнь в мечтах о мужчине, с которым ты никогда не будешь рядом? Или тебе просто нравится мучить меня? Заметив, что она отвернулась, а ее плечи задрожали, Кайден растерялся. Он видел ее плачущей только один раз, но тогда капитан рыдала от злости и в успокоении не нуждалась. А что делать с ней сейчас? Прижать и утешить? Вряд ли это оценят. - Я не могу без него, - шепчет она и сворачивается клубочком. Майор молчит. Тяжесть в висках напоминает о приближении мигрени. Еще несколько минут и он будет не способен рассуждать о чем-либо. - Ты мне нужен. Без тебя это не пройдет, - слышит он сквозь проступающую в затылке боль. Становится легче. Может сейчас, если он обнимет ее, скажет что-то лицемерно-успокаивающее, ее начнет отпускать тоска. Он же не бросает ее. Видимо, ей тоже нужно многое обсудить с ним. - Тебе нужно уйти, - эти слова вновь формируют ком в горле и желание заплакать вместе с ней. Ей ничего не нужно, кроме разрядки, временного контакта. И привычные три слова, от которых начинается нервная почесуха. Кайден спешно одевается и направляется к двери. Он больше не придет по ее вызову. Это больно. - Мне нужно многое обдумать, - неожиданно слышит он, подходя к двери.