It's a sin, yet a beautiful one

Они пришли посмотреть на водопад. Молча стояли, наблюдая, как вода падает с высоты, слушая, как она обрушивается на камни где-то далеко внизу. У каждого в голове были свои мысли. − Я видел, как ты молишься своему богу. − Рагнар первым нарушил молчание. Он не понимал христиан, как и не понимал их веры, но хотел знать, что близко Ательстану. Хотел понять его. Уменьшить расстояние между ними. − Научи меня одной из своих молитв. Ательстан повернулся к нему, посмотрел светлыми, чистыми глазами так, будто заглянул прямо в душу. Всё также молча они опустились на колени друг перед другом. Ательстан сложил руки в молитвенном жесте, и Рагнар повторил за ним. Их пальцы и колени соприкасались. Тогда Ательстан заговорил. − Отче наш, иже еси на небесех, − начал он, и Рагнар повторил, глядя не в его глаза, но на его губы. Он чувствовал дыхание жреца на своём лице. − Да святится имя Твое, − продолжал Ательстан. Повторяя фразу, Рагнар взял его руки в свои. Он теперь думал не о словах молитвы, а лишь о губах, с которых слетали эти слова. − Да приидет царствие Твое, да прибудет воля Твоя, яко на небеси и на земли, − шептал Ательстан, и его голос был почти неслышен за шумом водопада. Ладонь Рагнара легла на его плечо. − Хлеб наш насущный даждь нам днесь, − пальцы Рагнара распустили вьющиеся чёрные волосы, запутались в них, и Ательстан закрыл глаза, чувствуя, как сердце в груди сильно бьётся. − И прости нам долги наши, якоже и мы прощаем должником нашим, − Рагнар прижался своим лбом к его лбу, и Ательстан посмотрел на него прямо и решительно. − И не введи нас во искушение, − сказал он, и Рагнар взял его лицо в ладони, удерживая горящий взгляд светлых глаз. − Но избави нас от лукаваго, − сказал он, и Рагнар прижался к его губам своими. Ательстан коротко вздрогнул и сжал его плечи. Рагнар целовал его уверенно и настойчиво до тех пор, пока напряжённая хватка на его плечах не ослабла, не превратилась в объятия. Тогда он подхватил Ательстана под поясницу и повалил его на прохладную, мягкую траву. − ...Рагнар, это грех, − дрожащим голосом выдохнул Ательстан, когда Рагнар целовал его шею, и откинул голову, поднимая затуманенный взгляд к чистому, высокому небу над ними. Его мысли не звучали в унисон словам, они пели совсем иную мелодию. − Да, и этот грех прекрасен.