Узница

- И о чём писать? – уже несколько минут перед Конатой красовался чистый розовый лист бумаги. Тяжело вздохнув от отчаяния, девушка улеглась на стол, продолжая водить ручкой по несчастному черновику, которому повезло оказаться рядом в нужный момент. Когда необходимо что-то придумать, всё мысли и тараканы разбежались по разным уголкам, не желая выходить. - Предатели… - тихо проговорила она, - Оказывается, это не так просто. Никогда не писала любовных писем. Будь оно проклято! – ситуация начала раздражать Конату. Гневно ударив кулаком по столу, школьница вновь погрузилась в круговорот бардака, творившегося в голове. А казалось, что всё случилось не так давно. Кагами всегда была в окружении друзей, она была приятным человеком, одноклассники только рады составить компанию такой девушке. Но с её стороны подобного тепла ожидать не стоило, чаще всего лёгкий интерес развеивался, стоило остальным столкнуться с истинной стороной Хиираги. Она только рада была помахать им ручкой, грустно улыбнувшись на прощание. Вежливость и терпение на публике – лишь маска для прикрытия вспыльчивого, непростого характера. Но, тем не менее, Кагами не могла не нравиться людям. Рядом с ней всегда был определённый круг девушек, с которыми она вела себя проще, искренно. Подруги принимали Хиираги такой, какая она была: строгая, дисциплинированная, немного вредная, но добрая и отзывчивая в душе. Кагами не была исключением. С первых дней знакомства она восхищалась одноклассницей, старалась подружиться и та отвечала взаимностью. Почему же это происходило? Ведь с Хиираги общались более успешные ученики, но она предпочла им ленивую отаку, малышку-простушку. Этого Идзуми не понимала, да и не старалась вникать в мелочи, ведь главное, что ей удалось добиться желаемого: вот они уже несколько лет идут рядом плечом к плечу по дороге жизни. Взгляд зелёных глаз нередко падал на силуэт Кагами во время уроков, украдкой пробегаясь по плечам, шее, длинным волосам, останавливаясь на тонких губах. Стоило им остаться наедине, как сердце Конаты начинало биться чаще, разум охватывало приятное волнение, а случайное касание вызывало бурю мурашек, пробегающих по всему телу. Хотелось большего: почувствовать манящие губы на вкус, зарыться пальцами в длинные, блестящие волосы, от которых исходил лёгкий аромат трав, укусить за мочку уха, услышав в ответ легкий стон, и, игнорируя возгласы смущения, спуститься ниже, к нежной коже шеи. Но нельзя, все фантазии – непозволительная роскошь, не имеющая права на осуществление. «Нельзя» – табу, которое Коната твердила на протяжении многих лет. Осталось полгода и они разлетятся подобно птицам в свободном небе. Время бежало неумолимо, выпуск близился, как и час разлуки. Перед Идзуми стоял тяжелый выбор: оставить всё, как есть или попытать удачу, постараться изменить судьбу. Тяжёлая ноша в виде безнадежных чувств с каждым днём всё сильнее давила на плечи. Страшно, но Коната, отбросив все сомнения, стараясь верить в лучшее, наконец решила сделать шаг навстречу собственному счастью. Осуществление задуманного оказалось сложнее, чем она думала. Лишнее слово и необдуманный шаг мог привести не к самым лучшим последствиям. Больше всего Идзуми боялась провала, что Кагами всё не так поймёт или примет за очередную шутку. Нет, ей нужна была правда, даже самая жестокая, разбивающая все надежды. Сконцетрированный взгляд и на розовой бумаге начали появляться лёгкие завитки. «Дорогая Кагамин», - скромное вступление, но нужны ли здесь излишки красоты? Что-то сосредоточенно шепча, Коната не остановилась на достигнутом. Ручка без остановки царапает бумагу, вырисовывая аккуратным почерком слова, в которые автор вкладывает душу и нежность. Через некоторое время запал утихает, девушка резко останавливается, прислушиваясь. Кажется, кто-то сейчас войдёт. Из коридора доносится голос: - Коната, милая, что сегодня на ужин? Я устал, - отец вернулся. Девушка грустно вздыхает. Всё равно получилось нелепо, на её взгляд. - Неужели это так сложно? - с досадой тихо произносит Идзуми и письмо летит в корзину. – Будто пытаюсь сделать невозможное. Как много хочется сказать, но не получается. Ждать другого шанса времени нет. – девушка быстро достаёт из стола ещё один листок, простой, в клетку, подходящий для ежедневных заметок, но никак не для признаний. Сердце затрепетало от волнения. Небрежно начеркав пару предложений, послание отправляется в школьную сумку в ожидании своего "звёздного часа".

«Дорогая Кагамин, очень хочу встретиться с тобой после уроков на крыше школы. Буду ждать. Искренне твой воздыхатель-аноним.»

Облегчённо удалось вздохнуть лишь частично. Хоть первый и сделан весьма неуклюже, самая сложная часть ещё впереди. - Да, папочка, уже иду… - выкрикнула Коната как ни в чём не бывало, убегая из комнаты и стараясь отвлечься от предстоящего завтра.

***

- Коната-чан, давай быстрее, - старалась перекричать суетливый шум детей в коридоре Цукаса. Вот-вот прозвенит звонок, начнутся уроки, школьники рассядутся за парты и наступит тишина. Где-то будет разноситься эхом голос учителя, и лишь тихие шаги охранника будут временами разрушать идиллию. - Вы идите без меня, хорошо? Подходило время для ответственного момента. К счастью, Кагами была не против последовать за своей сестрой. Её шкафчик недалеко: он находиться рядом с отаку. Видимо, Фортуне захотелось поиграться с обитателями этого мира. Руки слегка трясутся, как никак ещё не поздно отступить. «Нет, будь что будет, хватит бояться!» - твёрдо решила для себя Идзуми и ловко просунула в щёлку послание. Стало немного легче, будто тяжёлый груз сбросили с плеч. Однако тень ожидания, дышащая в спину, не беспокоила Конату. Наконец, с приподнятым настроением и довольной улыбкой девушка решила отправиться в класс, постепенно ускоряя шаг. Нужно было забить голову чем-нибудь непринуждённым. Задача оказалось несложной, ведь скоро будет время обеда. «Нужно постараться не подавать виду», - сделала для себя вывод девушка, заходя в класс вместе с учительницей.

***

«После уроков на крыше школы. Буду ждать», - строки письма крутились в голове, не давая покоя на протяжении урока. Что же она ей скажет? Фактически, девушке удалось оттянуть момент признания, но рано или поздно это время наступит. Она скажет ей, что любит? А что последует в ответ? Рисковый шаг, способный кардинально поменять нынешнее положение дел. Будут ли они подругами как прежде или Кагами начнёт избегать Идзуми? Они больше не будут общаться и стараться пересекаться как можно реже. Лишь на уроках Коната сможет бросить взгляд полный надежды и нежности в сторону любимой. Тягучая горечь расставания и одиночества накроет Конату. Рядом останутся лишь невесомые воспоминания о сладких днях, греющих сердце. Ни тёплого слова, ни объятий на прощание, похожих на источник надежды, когда можно позволить себе немного больше обычного. Всё разлетится на мелкие осколки, как хрустальный замок. Грустная улыбка появляется на лице девушки, яркий блеск глаз угас. В груди что-то неприятно ёкнуло, а на душе стало тяжело. Но её ли была вина влюбиться в подругу? В класс пробиваются лучи солнца, из окна подул сильный ветер, освежая кабинет. Жадно вдохнув его, угнетающие мысли, будто по касанию волшебной палочки, разлетелись прочь по углам. Она знает о последствиях принятого решения, но не жалеет о его принятии. Если сидеть в стороне и отмалчиваться, то далеко не уйдёшь. Так и не придумав подходящих слов, чтобы выразить всё накопленное за многое время, Коната решила отбросить этот вопрос, понадеявшись на удачу и голос сердца, которому стоит дать волю. - Учительница, звонок! – кто-то весело выкрикнул из класса, подпрыгнув на стуле, не боясь получить наказания за сказанное.

***

Время пролетело незаметно. Лучи солнца пробивались сквозь белоснежные, пушистые облака, создавая «ангельскую лестницу» среди ярко-голубых просветов. Тёплый ветер дул в спину, но от предстоящей встречи и волнения становилось только холоднее. Во время обеда Кагами сохраняла спокойствие, с лица не сходило спокойствие, будто ничего и не случилось. Может, она не нашла того письма? Или же просто решила не идти, посчитав за шутку? С крыши видно, как дети после многочасовой пытки счастливые расходятся по домам. Коната провожала их добрым взглядом с долей зависти. Всё-таки, блаженная это пора – окончание занятий. Когда послышался стук в дверь, сердце Изуми замерло. Рука сжала край юбки, прежнее спокойствие покинуло без всякого сожаления. Открылась. Шагов не слышно, лишь молчание, спустя какое-то время разрушенное вопросом: - Коната, что ты тут делаешь? – девушка обернулась на голос, наполненный волнением. В горле застрял ком, не позволяющий проронить ни слова. После тяжёлого выдоха раздался тихий ответ: - А ты? Кагами нахмурилась и, почувствовав что-то неладное, подошла ближе. - Вопросом на вопрос не отвечают, - слова звучат жёстко, немного грубо, скрывая непонимание. Пристальный взгляд фиолетовых глаз медленно осматривает жертву с макушки и останавливаясь на ярко-зелёных очах, в которых проскальзывали отблески страха, - Здесь больше никого нет? Или проходил кто-нибудь? Синеволосая помотала головой в знак отрицания. - Тогда повторюсь. Что ты тут делаешь? Почему не пошла домой? – давление нарастало, дыхание Конаты участилось. Её подруга стояла слишком близко, что вызвало слабый румянец на бледноватых щеках. Отступать было некуда. Она тяжело вздохнула и, переборов себя, решила перейти к сути: - Значит ты прочитала то письмо, раз пришла сюда. Я действительно хочу кое-что тебе сказать, - Идзуми взяла за руки Кагами. Можно было почувствовать, как волнуется девочка: леденящий холод мгновенно прошёлся по телу Хиираги, - Хочу сказать, что всё это время ты мне была не безразлична… и… - она продолжала следить за реакцией подруги. Глаза в глаза, в одних загорелась решительность, в других – беспокойство, - Я понимаю, мы с тобой подруги, но пойми, как тяжело нести этот груз на себе, когда любишь кого-то, - последовало лёгкое поглаживание руки большим пальцем, - В общем, эти чувства… Они не дают мне покоя, я не могу заснуть спокойно – всё думаю о тебе. За завтраком, на уроках – везде. Я хочу поделиться ими с тобой, но не хочу ничем обязывать, - на лице появилась улыбка, голос приобрёл весёлые нотки. Стало легче, - Иными словами… я люблю тебя, Кагмин. Эмоции переполняют душу, слёзы выступили на глазах . Хрустальные капли сочетались со счастливой улыбкой. Наконец она смогла это сказать, всё, что копилось долгими днями. Хиираги застыла в изумлении. Не зная, как реагировать на выше сказанное, она лишь притянула этот комочек неприятностей к себе, заключив в объятия. -Прости… - рука коснулась мягких волос, поглаживая их, - это всё, что я могу сказать тебе, но… - молчание затянулось, однако набравшись смелости девушка продолжила, - я не могу ответить на твои чувства, прости, - горечь в голосе, счастливая улыбка постепенно сменяется разочарованием. Как же так? Разве всё шло не к счастливому финалу? Внутри Конаты будто всё рухнуло, как тот хрустальный замок, что она предтавляла на уроке. Хотя, она догадывалась, что может случиться именно так. Реальность - не утопия, в которой она жила, надеясь на лучшее. Теперь же на сердце рана, в которую проникает пустота. Слёз стало больше, они постепенно разбавлялись всхлипами. Было горько обидно, не хотелось верить. Кагами тем временам терпеливо ждала, пока подруга успокоиться. Подруга и не больше. Но находясь в объятиях любимой, отчаяние тихо уходило, становилось спокойнее. Хиираги отнеслась к этому с понимаем. Пожалуй, это не самый худший вариант последствий. Глаза закрываются, от нежности объятий клонит в сон. - Кагами? – тихий хриплый голос раздаётся над ухом. - Да? – положение начало несколько смущать девушку. - Я могу попросить тебя кое о чём? Я правда больше о таком не заикнусь, просто… тяжело как-то. Один раз всего лишь, прошу. Ты не могла бы поцеловать меня? – голос дрожит, а лицо приняло молящее выражение. В заплаканных глазах всё ещё плескался огонёк надежды. Кагами понимала, как это тяжело. Кагами подозревала нечто подобное, не принимала во внимание. И кажется, никакие «прости» не сгладят боль. Но не давая отчёта своим действиям, она наклоняется и легко касается губами носа Конаты, затем щёк, аккуратно слизывая дорожки слёз, медленно переходя к губам и легонько касаясь их, углубляя в нежный поцелуй, даря Изуми сладкое незабываемое наслаждение, вводящее в дрожь, о котором та и мечтать не смела. Отпрянув, Хиираги заглянула в лицо малышки, освещаемое лучами выглянувшего из-за облаков солнца. Она была счастлива как никогда. Ладонь девушки легла на порозовевшее лицо, убирая растрепавшиеся от ветра пряди. - Эх ты, ходячее недоразумение… - голос звучит ласково, ни капли укора. - Спасибо, Кагамин… огромное, - тихо произносят дрожащие губы. Наверно, для них лучше оставить всё на своих местах, как прежде.