Второй после Мадары

      Что-то было красивое в том, чтобы закончить всё именно здесь.       Хаширама проиграл. И его несовершенный мир тоже уйдёт в небытие и оставит после себя новый, абсолютный мир.       Мадара оглядел это жалкое место, сосредоточение архаичности и заблуждений. Как бы давно он ни жил — а может, именно поэтому, — его взгляды были гораздо свежее взглядов этих слабаков, которых идея мира вновь и вновь приводила к войнам.       Ему не было нужно их согласие.       Ему были нужны джинчуурики оставшихся хвостатых. И он был абсолютно уверен, что найдёт их всех здесь.       Он вытянул из головы предателя все нужные сведения о жалких попытках каге сохранить демонов в безопасности и использовать их как оружие против него.       Мадара и не надеялся, что сражение с ними может быть интересным.       Хаширама мёртв.       Достойных противников ему не осталось.       Пора покончить с этим и наконец-то воплотить в жизнь то, ради чего ему было суждено возродиться. ______________       Когда облако пыли рассеялось окончательно, сквозь него проступил чёрный образ, знакомый всем.       Мадара.       К этому времени отряды шиноби под командованием Шикамару-куна заняли позиции по периметру деревни, а подразделение Какаши-сенсея — в центре, рассредоточившись в допустимой мере.       Хината затрепетала: Наруто-куна в поле зрения не было. В поле еë полного зрения. Между тем он был единственным, кто действительно мог драться с этой силой на равных. Остальные, как ни крути, играли лишь роль поддержки.       Сестра же, к счастью, была в порядке. Несмотря на то, что формально Ханаби ещё не достигла нужного возраста, разговор с Шикамару-куном возымел действие, и та оказалась под его командованием, в частности принимала участие в эвакуации гражданских, детей и стариков. Ханаби была не слишком довольна пассивной ролью, но была рада уже тому, что теперь еë, так или иначе, принимали за бойца.       Отцу было не до того. Он состоял в отряде Какаши-сенсея, вместе с самой Хинатой. На передовой.       Ино ментально транслировала всем обстановку и приказы Какаши-сенсея: не атаковать, каге-джинчуурики на позициях и готовы отразить любой удар. Хината, в свою очередь, докладывала тому данные наблюдений: за Мадарой никого, с противоположной стороны деревни Трёххвостый и Семихвостый; таким образом, врагов трое.       — Странно, — пробормотал Какаши-сенсей и опустил голову, продолжая следить исподлобья за фигурой, возвышающейся вверху на каменном изваянии Первого Хокаге.       — Что ты здесь забыл? — взяла слово Пятая-сама. — Мало тебе в прошлый раз надрали зад?!       Она кричала громко, чтобы Мадара наверху точно услышал.       Хината видела, как тот усмехнулся. Затем он чиркнул большим пальцем по зубам и присел. В облаке дыма техники призыва рядом с ним возник большой длинный свёрток, который Мадара тут же подхватил и сбросил вниз.       Его улыбка стала шире.       — Изолировать! — рявкнул Какаши-сенсей, не дожидаясь, пока это нечто достигнет земли.       Ближайшие несколько ниндзя присели и упёрлись руками вниз, активируя технику стихии земли. Но ещё в воздухе стало понятно, что это не потребуется.       — Отставить… — скорее выдохнул, чем выкрикнул Какаши-сенсей.       — Отставить! — громко передали стоящие рядом.       Снизу успели выскочить две гибких земляных стены, гнущиеся навстречу друг другу, но рассыпались, как только поступил отбой команды.       Летящее сверху тело грузно шлёпнулось на эту кучу земли и сквозь поднятую пыль со стуком прокатилось к ногам впереди стоящих шиноби. Какаши-сенсей был уже в первых рядах.       И Хината не могла его не понять.       Перед ними лежало тело Обито.       Пыльное, израненное, обмотанное верёвкой. Какаши-сенсей медленно присел над ним, протягивая руку и не решаясь коснуться. Вдруг он отдёрнул её и вскинул ко лбу, но та замерла, лишь коснувшись протектора, словно Какаши-сенсей что-то вспомнил. Видимая часть его лица исказилась в гримасе бессилия, плечи опустились, но движения остались резкими и порывистыми. Он подался к телу, очевидно, чтобы всё же проверить пульс, но всеобщее внимание отвлекло другое.       — Какаши-сенсей! — выкрикнул находящийся рядом Чоджи-кун и указал вверх и правее.       Хината направила взгляд туда.       В этот момент сверху рухнул ещё один свёрток.       Снова тело.       Всем остальным стало видно только тогда, когда в воздухе осела пыль от падения, но зрения Хинаты уже было достаточно, чтобы закрыть рот рукой.       Саске-кун.       Она оглянулась в поисках Наруто-куна: тот должен быть где-то здесь, здесь ведь Саске-кун, он должен быть в курсе…       Волосы Саске-куна были опалены огнём. Одежда была изодрана — её лоскуты держались на нём лишь верёвками — такими же, как на теле Обито. Как будто подобные могли сдержать ниндзя…       — Саске… — прошептал Какаши и рванул туда, по пути отдавая распоряжение связному: — Медиков, срочно! Должно быть можно что-то сделать… — судорожно добавил он под нос уже сам себе.       — Это те, кого вы считали сильнейшими, — эхом прокатился сверху голос по головам шиноби. — Никчёмные молокососы. Мне даже не пришлось их убивать, чтобы с ними справиться. Но не тратьте на них чакру, они даже своими глазами воспользоваться не смогут. Они уже не жильцы, им осталось недолго. Если не хотите, чтобы то же произошло с вашими джинчуурики, отдайте их мне сейчас. И, возможно, тогда, когда я извлеку хвостатых, у них ещё хватит жизненных сил, чтобы дожить до Вечного Цукуёми и увидеть своими глазами совершенный мир, до которого эти двое уже точно не доживут. Однако вы сможете увидеть их живыми в новом мире. Я не люблю повторять дважды. Это единственное, что я вам могу предложить. Вы слишком много сопротивлялись.       — Что ты сделал с Саске и Обито, мерзавец?! — почти незаметная жёлтая вспышка пронеслась по прямой на огромной высоте к Мадаре.       Этот голос!       Наруто-кун!       Хината изо всех сил напрягла бьякуган.       Сверкающий ветряной диск в руке Наруто-куна почти достиг лица Мадары, но внезапно весь он оказался отброшен невидимой силой в сторону — так молниеносно и далеко, что Хината почти утеряла его из виду. Мадара же не шелохнулся, и лишь затем поднял руку к лицу и вытер выступившую из тонкого пореза на щеке капельку крови. Он взглянул на пальцы, дико улыбнулся и провёл по ним языком.       — Наконец-то. Как же это приятно!       Выражение его лица стало ещё безумнее.       — Ты спрашивал, что я сделал? Я всего лишь забрал то, что принадлежало мне. Свой глаз и свою жизнь.       Наруто вернулся так же быстро, как и появился. Когда он научился развивать такую чудовищную скорость? Он возник на крыше самого высокого строения в деревне — резиденции хокаге — и вызывающе сложил руки на груди.       — Ты что-то попутал, старый козёл! Смотри внимательнее! — выкрикнул он.       Хината тоже присмотрелась к нему. И охнула.       В правой глазнице Наруто светилось фиолетовое.       Риннеган.       — Вот твой глаз! Попробуй забери! И бросай рассуждать о том, каким должен быть мир, если не можешь разобраться даже в собственных глазах! Бабуля Цунаде, давай!       В небе над деревней что-то хлопнуло, и огромная тень закрыла солнце. Но ненадолго.       — Кацую, мне нужно, чтобы ты разделилась! — распорядилась Цунаде-сама.       Тень распалась на дождь из слизняков. Хината прикрыла голову, но один из них хлопнулся сверху и окропил слизью волосы.       — Прошу прощения, — пролепетал тихий голос, — позвольте мне проглотить вас?       Хината усилием заставила себя не колебаться. Это был приказ Наруто-куна.       — К-конечно, Кацую-с-сама…       Её почти нежно обволокла мягкая и скользкая темнота. Хината поспешила снова активировать бьякуган, чтобы видеть то, что происходит снаружи.       Все шиноби, кроме Наруто-куна, оказались поглощены частями призыва Цунаде-самы. Как бы Хината в него ни верила, она забеспокоилась, что он один остался без защиты.       — Кацую-сама, что происходит? — выдохнула Хината.       — Не волнуйтесь. Госпожа Цунаде теперь использует чакру Шестихвостого Демона, чтобы призывать меня на почти неограниченный срок. Таким образом, я помогу вам выжить даже во время самой мощной атаки, которую сейчас проведёт Наруто-кун.       — Благодарю вас…       «Наруто-кун, снова ты всё берёшь на себя… Если бы я могла чем-нибудь помочь…»       Однако Наруто-кун, похоже, в помощи действительно не нуждался. Он принял громадную форму Лиса и уже готовил бомбу хвостатого, оформленную в расен-сюрикен…       Мадара не двигался с места и не пытался защищаться. Бравада? Уловка?       Страшное оружие отделилось от лапы из лисьей чакры и всколыхнуло воздух, заставив его разрядиться и сжаться одновременно.       — Шинра тенсей! — рявкнул Мадара, и смертоносный диск-шар, не достигнув его, рванул в обратную сторону.       Наруто-кун успел уклониться. Через несколько мгновений далеко от них горизонт полыхнул взрывом. Однако это было не всё, что Наруто-кун приготовил слетевшему с катушек основателю Деревни.       По обе стороны Мадару ударили клоны, возникшие словно из ниоткуда. Это были ровно такие же бомбы-расен-сюрикены и ровно такие же огромные Лисы. Наруто-кун подготовился.       И попал.       После двух бомб хвостатых ему будет не выжить. Ошибкой Мадары было возрождаться в живом теле. И, похоже, из-за внезапности атаки он не успел возвести Сусаноо.       Внутри у Хинаты радостно защекотало. Победа! ______________       Обито очнулся в воде и темноте. Наглотавшись, он тут же закашлялся и ощутил солёное во рту. Вокруг было влажно, однако чувства погружения ниже не было. Значит, он не тонул? Впрочем, в пространстве его тело всё равно перемещалось, а вернее, его колыхала сама вода, и всё же оставляла на месте, словно подвешенным в невесомости. Обито попробовал пошевелиться, но это оказалось не так-то просто. Во-первых, вода оказалась очень густой — очевидно, это и не давало ему утонуть. Во-вторых, от малейшего напряжения каждая мышца болела так, что Обито был уверен: больше ему пользоваться ими не придётся. Он не был склонен называть то, где он оказался, адом, потому что ничего такого, в сущности, не изменилось. В аду он уже был. Последние восемнадцать лет были для него адом, где бы он ни оказался. Сейчас просто стало темнее и больнее — что тоже, в сущности, уже было с ним.       «Я, наверное, умер», — подумал Обито, чтобы оценить эту мысль, почувствовать вкус безвозвратности — или нет. Ему не удалось. Было слишком больно. От каждого движения жидкости вокруг кожу во многих местах пекло, словно он был погружён в море кислоты и та его растворяла. «Тогда понятно, почему я не вижу, — подумал Обито. — Глаза уже…» Его от этого передёрнуло: как Учиха, он ощущал себя максимально уязвимым без зрения.       — Потерпите ещё немного. Всё почти закончилось, — неожиданно донеслось до него сквозь окутавшую его плотную жгучую невесомость.       Обито вздрогнул. Означает ли это, что сейчас его существование прекратится и он отправится туда, откуда извлекают души умерших во время использования эдо тенсей и прочих техник воскрешения? Что представляет из себя это место? Наверняка там души даже не осознают себя. Это что-то вроде кладбища душ, где каждая — в своей коробке. В темноте, тишине. И, возможно, покое. Для тех, кто заслужил.       Обито не хотел покоя. Он должен… выполнить обещание. Пусть даже это обещание нужно скорее ему, чем кому-нибудь ещё. Там, в тёмной коробке — одиночной камере, ему её не найти. Пусть будет ад, пусть будет боль, но только не это вечное, безнадёжное ничто.       Подхлёстнутый удушающей паникой, взорвавшейся в затылке, он завозился.       — Обито-сан, я не причиню вам вреда.       Однако у них тут сервис! Обито никогда в жизни всерьёз не называли так уважительно. Во всяком случае, используя его собственное имя.       Он решил, что после всего вряд ли будет выглядеть глупо, если он спросит у пустоты, какого чёрта тут происходит, — так, чтобы знать наверняка. Хотя он уже почти убедился, что мёртв. После того, что произошло, выжить было невозможно.       Обито разлепил губы и, глотнув жижи, прокричал, выталкивая еë силой своих лёгких:       — Какого…       — Обито-сан, это Кацую, помощник Цунаде-самы. Простите за доставленные неудобства, но выпустить вас я пока не могу. Это ради вашей безопасности, — снова пробился к нему издалека певучий женский голос.       Цунаде? Помощник? Что за бред? Чего он тут наглотался?       Наверное, это угасающее сознание подбрасывает ему звуковые галлюцинации, чтобы Обито не скучно было умирать.       Но умирать было совсем не скучно, а страшно, поэтому такие фокусы Обито только разозлили. Лучше уж вообще сразу, без этих развлечений.       — Ваши глаза сильно повреждены, но если вы дадите мне сосредоточиться на лечении…       А вот это уже было что-то разумное, тем более что оно перекликалось с недавними мыслями самого Обито.       Огромный слизняк, вспомнил он. Так вот что происходит. Они его как-то нашли. И, надо же, Цунаде снарядила свой призыв его вылечить! Недюжинное благородство со стороны той, кто, должно быть, до сих пор жалеет, что не воскресила за счёт него своего деда. Так значит, он сейчас в самой куче слизняков, это они вокруг копошатся, колыхая его тело, подобно воде.       Обито пока не разрешал себе выдохнуть, осознать, что не умирает, но сверлящая затылок паника как-то резко отступила.       Он может двигаться — значит, он сможет драться. Теперь — что с глазами?       — Техника жабьего желудка! — разнеслось далеко-далеко от него верещание. Обито тряхнуло, а затем он ощутил невесомость, очень похожую на камуи. Но вместо собственных глаз он по-прежнему чувствовал только боль — и это больше всего теперь не давало ему покоя; происходящее вокруг отошло на второй план — даже когда он ощутил удар о землю: не сильный, но для его покалеченного тела чрезвычайно неприятный. ______________       Обито не мог видеть происходящего на поле боя, но мог кое-кто другой.       Буйство чакры в воздухе развеялось, и Хината, снова обретя возможность различать отдельных шиноби, не смогла сдержать разочарованного вскрика.       Мадара был цел. И жив.       — Точно! — хлопнул себя по лбу Наруто. — Он же просто всасывает чакру с помощью риннегана! Как я мог забыть!       — Но как ему удалось вобрать такое количество?.. — неподалёку воскликнул кто-то, также как и она погружённый в призывное животное Цунаде-самы. Хината не стала отрывать взгляд от Наруто и врага, чтобы узнать, кто это. Очевидно, кто-то из её клана — иначе он был бы не в курсе происходящего.       Мадара присел на всё той же верхушке-плато скалы Хокаге и сложил ладони.       — Техника извержения вулкана! — раздалось сверху. ______________ несколькими часами ранее       — Хорошо, я согласен. Но это нужно делать в безопасном месте. У вас есть такое?       — Цучикаге-сама прав, — невесело согласилась Цунаде. — Нам нужно достаточно большое пространство, чтобы вместить туда всех хвостатых, и достаточно скрытое, чтобы все происходящее невозможно было наблюдать со стороны. Однако все предыдущие укрытия Наруто и Кьюби были рассекречены.       По кабинету скользнул луч света и пересёк круглый стол почти посередине. Шиноби по привычке нервно бросили взгляд на окно: это могло быть что угодно. Однако опасности замечено не было.       Подумав, Гаара в свойственной ему сдержанности предложил:       — У нас в Стране Ветра есть достаточно объёмная пещера. В ней когда-то находился Шукаку, ещё до его запечатывания в меня, — было видно, что он осознает всю ответственность, которую берет на себя: ведь ему придётся обеспечивать защиту убежища.       — До Песка три дня пути! А нам нужно сделать это как можно скорее: нападение может произойти в любой момент. Я же говорил, что ты ещё слишком молод, чтобы быть Каге, — раздражённо выплюнул Ооноки.       На него все покосились, но никто ничего не сказал. Все были погружены в раздумья.       — Не все, — подал голос до этих пор молчавший Какаши. Остальные удивлённо подняли головы и обратили взгляды на него. Тот смотрел в стол, задумчиво держа себя за подбородок. — Не все убежища Наруто и Кьюби были рассекречены, — повторил он чуть громче и уверенней, окончательно выходя из транса размышлений.       — Гора Мьёбоку, — прошептала Цунаде. — Ты прав, Какаши.       Каге переглянулись, очевидно, не понимая, о чем речь.       — Это место обитания призывных животных-жаб, — пояснила она. — Нам срочно нужен Наруто.       — Но он ещё в госпитале, — негромко возразил Какаши, — я не уверен, сможет ли он сейчас…       — А Демон ему на что? Операция была час назад, а у него регенерация, которой нам с тобой никогда не видать, Какаши. Зови Наруто, — оборвала его Цунаде.       — Но риннеган…       — Я здесь медик и я решаю! — Цунаде держала себя в руках, но взгляд еë уже если не прожигал насквозь, то подпаливал одежду.       — Слушаюсь, — Какаши поднялся и поспешил прочь.       Через некоторое время он появился на пороге с улыбающимся во весь рот Наруто, левый глаз которого был плотно перебинтован. К этому времени Цунаде удалось уверить остальных Каге в том, что место это вполне безопасное и, похоже, единственное подходящее.       — А как мы туда доберёмся? — Мей высказала то, что вертелось на языке у всех: Цучикаге уже открыл рот, но не успел на долю секунды.       — Нужно создать печати призыва, которые жабы смогут использовать, чтобы переместить нас и хвостатых к себе. Кровный договор у нас с ними не заключён, так что придётся обходиться простыми печатями призыва.       Не успела Цунаде договорить, как Наруто уже прокусил палец и хлопнул рукой по полу еë кабинета…       — Проклятие, ну не здесь же!!! — рявкнула она в отчаянии, представляя, как стены резиденции рушатся от габаритов огромной жабы…       Однако вместо этого на полу возник уже знакомый ей крошечный седой жабий старейшина. Наруто догадался не ломать здание.       — Старик, нужна твоя помощь! Нам необходимо срочно переместить хвостатых на Гору Мьёбоку!       — Это зачем ещё? — опешил Фукасаку.       — Чтобы запечатать их в Каге! Нам нужно место, где мы сможем провернуть это без лишнего шума.       — Наруто, это невозможно.       — Что? Почему?       — Я не представляю, как мне удастся убедить остальных, что им нечего бояться, когда там внезапно появятся несколько хвостатых демонов.       — Я сам с ними поговорю, не переживай, старик! — лихо махнул кулаком в воздухе Наруто. — Мне только нужно, чтобы ты отправился домой и сделал оттуда обратный призыв, чтобы переместить меня.       — Не так быстро, Наруто. Печати для призыва хвостатых ещё не готовы, — сделал попытку охладить его пыл Какаши.       — Верно, — поддержала Цунаде. — Ты их и подготовишь, Какаши. Справишься?       — Я?.. Конечно, Четвёртый меня научил кое-каким техникам фуиндзюцу, но я не уверен…       — Сколько тебе нужно времени? — Цунаде передумывать не собиралась. — Я поручу отделу криптографии помочь тебе. Они кое-что смыслят в печатях.       — Ну, если с помощью, — Какаши устало взглянул в потолок, прикидывая. — Думаю, двух часов должно хватить.       — У тебя есть час, — припечатала Цунаде и развернулась к остальным. — Теперь другой вопрос. Кто из ваших подчинённых владеет техниками запечатывания биджу? После смерти Четвёртого Хокаге и его жены у Конохи не осталось подобных умельцев, а изучать технику по архивам будет слишком долго.       — Подчинённых из деревни будет тоже ждать слишком долго, — проворчал Ооноки. Все напряглись вдвойне. Он был прав. — Я сам их запечатаю.       — Вы? — скривился Эй.       — Однако это было давно, так что мне понадобится образец печати, — продолжил Цучикаге, не обращая на него внимания. — Печать Наруто вполне подойдёт.       — С этим проблем не будет. Свиток с печатью Наруто хранится как раз у жаб. Значит, нам нужно будет переместить трёх биджу, меня, Цучикаге, Райкаге и Мизукаге. И Наруто, — подытожила Цунаде.       «Эй, а хвостатых вы спросили?» — раздался у Наруто в голове голос Курамы.       Наруто замер в ступоре.       «Надеюсь, ты не забыл, что после извлечения хвостатого джинчуурики умирает? А это означает, что либо им после этого всего придётся умереть, либо хвостатым придётся остаться с ними до самой смерти джинчуурики! Кому понравится жить так, взаперти?»       «Ну тебе же нравится», — рассеянно парировал Наруто.       «Одного меня недостаточно, чтобы убедить их! Никто не променяет свою свободу на такое существование без веских причин!»       «Но для хвостатых так тоже будет лучше. Они будут так в большей безопасности. Ведь они нужны Мадаре, а так их будет сложнее достать и обнаружить! Кроме того, так они смогут помочь его одолеть с помощью своей силы, не подвергая себя опасности! Я уверен, я смогу их убедить».       «Я тебе говорю о том, что один ты не сможешь! Возможно, мнение нас обоих с Гьюки сможет на них как-то подействовать. Хотя вообще-то я не уверен в правильности всей затеи», — проворчал Курама и снова свернулся — досыпать.       — Курама прав, — сказал вслух посерьёзневший Наруто, несмотря на то, что их предыдущий разговор с Лисом никто не слышал. — Нам нужно взять ещё Би. Потому что у хвостатых тоже есть право выбора. Они могут отказаться снова быть запечатанными.       — И зачем нам мой брат? — с подозрением прищурился Эй.       — Гьюки поможет их уговорить. Поможет объяснить, что в этом есть свои плюсы.       Было видно, что Наруто привёл, на взгляд его самого, достаточно аргументов и ему не терпится начать.       — Мы ждём Какаши-сана, — напомнил Гаара. — Тебя нужно будет отправить на Гору уже с печатями для призыва остальных.       Какаши вернулся на четверть часа раньше.       — Приношу свои извинения, Цунаде-сама, господа Каге. К сожалению, ничего не выходит, — развёл он руками на пороге.       У присутствующих внутри опустилось. Ни у кого не было запасного плана.       — Цунаде, неужели мне самому придётся и этим заниматься? — возмутился Цучикаге. — Твои подчинённые ничего не могут!       — Я нашла! Я нашла! — в спину Какаши влетел кто-то из дверного проёма. Это оказалась по обыкновению взъерошенная Шихо, член команды криптографии Конохи. Она потеряла равновесие, поймала вылетевшие из рук бумажки и поправила очки, глядя в это время только в свои записи и ни на кого вокруг. — Я нашла, какого символа не хватало! Теперь всё готово!       Каге выдохнули, а Какаши стыдливо засверлил взглядом пол.       — Это не понадобится, — вдруг серьёзно сказал Наруто. — У меня есть идея получше.       — Очень вовремя, — нахмурился Какаши.       — Простите, Какаши-сенсей, мне пришло это в голову не сразу, — смущённо засмеялся Наруто. — Значит, так. Поскольку у меня самый большой объём чакры, я заключаю договор о взаимном призыве с Сон Гоку, Кокуо и Сайкеном, а вас, Би, бабулю Цунаде, старика Цучикаге, Мизукаге и Райкаге, проглотит Гамакичи, я рассею технику призыва, и…       — Проглотит?! — заорала уже находящаяся далеко не в настроении Мей.       — Бабуля?! — одновременно с ней заорала Цунаде.       —…и вы окажетесь в мире жаб. Я с вами отправлю свой клон, — как ни в чём ни бывало продолжал Наруто, — вам останется только его развеять, таким образом подав мне сигнал о том, что пора призывать обратно Гамакичи с вами внутри. Ах да, изначально на Гору Мьёбоку хвостатых призовёт как раз мой клон. Вроде всё, — он почесал в затылке, вспоминая детали только что рождённого им плана.       — Так значит, вам печати не понадобятся? — непонимающе уставилась на Какаши Шихо, поправляя очки.       — Шихо-сан, огромное вам спасибо. Нам они обязательно пригодятся в другой раз, — поспешил заверить её Какаши. — Вы можете идти, мы справимся.       — Отличный план, Наруто, — похвалил его Гаара, как только дверь за ней закрылась. — Мы с Какаши-саном останемся с тобой и подстрахуем операцию отсюда.       Какаши, который уже сел на свободный стул поодаль от остальных, посмотрел на Казекаге устало, но благодарно.       — Какаши, Гаара и Наруто справятся без тебя. Помоги отряду, возводящему барьер по периметру деревни, — раздался приказ Цунаде, рушащий все планы на передышку.       — Есть, госпожа Хокаге, — вздохнул Какаши.       Тем временем Наруто отпустил Фукасаку и сложил печати призыва вновь. Затем, расцепив руки, по-видимому, раньше положенного, улыбнулся и попросил всех выйти на улицу, чтобы огромная жаба случайно не свалилась прямо на крышу здания.       Цунаде чертыхнулась и сквозь зубы поблагодарила его, что не разрушил ей кабинет.       — Я туда не полезу, — объявила Мей, стоя на улице и глядя вверх на огромную бордовую жабу. — От него несёт табаком за километр. Что у него творится во рту, и представлять не буду. Ищите другой способ.       Гамакичи в подтверждение выпустил изо рта колечко дыма величиной примерно с человека — то есть для него очень небольшое.       — Это всего лишь на короткое время, вы успеете задержать дыхание, — попытался спасти ситуацию Наруто.       — Нет. Я не хочу, чтобы мои волосы пропахли этой мерзостью, — Мизукаге сложила руки на груди в знак того, что её не переубедить ни под каким предлогом.       Прошло ещё некоторое время, прежде чем уговорить её получилось. Однако при этом Мей всё равно демонстративно создала вокруг себя водяной пузырь фирменной техники Тумана — очевидно, чтобы быть защищённой от любых испарений во рту Гамакичи.       Остальные погрузились тоже туда не без брезгливости, но без явных оскорблений насчёт этого. Клон Наруто весело помахал оттуда остающимся: оригиналу и Гааре, — и рот жабы захлопнулся.       Через некоторое время на Горе Мьёбоку призванные клоном Наруто хвостатые выслушали план молча. Яркий, экзотический, игрушечный местный пейзаж придавал происходящему какую-то неестественность. Здесь невольно забывалось, ради чего они все собрались и сколь много поставлено на карту; смрад опасности и страха смерти сюда не проникал, и угроза, висящая над миром, никак себя не выдавала. Обитать в таком живописном месте никто не отказался бы, не только жабы.       — Я согласен, — через некоторое время отозвался Шестихвостый. — Это звучит действительно разумно. Если Цунаде-сама не против, я готов сделать всё от меня зависящее, чтобы мы прекратили эту войну. Я устал от войн и ненависти. Я хочу покоя.       Цунаде до самых этих пор колебалась. Она знала, что это её долг как главы Деревни, она знала, что должна защитить их всех и сделать для этого всё. Но впустить внутрь кого-то, кто будет наблюдать за ней ежечасно, кого она сможет выгнать, только умерев сама… Цунаде не могла себе представить, что такое не иметь возможности остаться одной. Но… пожалуй, именно покой нужен был ей больше всего. И именно покой она никак не могла обрести сама. Чем чёрт не шутит, возможно, небольшая помощь ей в этом не помешает.       Она кивнула:       — Я не против, — и отвела глаза. Почему-то очень захотелось, чтобы под рукой было саке.       — Что ты скажешь, Сон Гоку? — обернулся к тому окрылённый Наруто.       Тот промолчал — не двинулся с места и бровью не повёл. Выглядел он угрюмо. Наблюдавшие исключительно издалека жабы на всякий случай попятились назад.       — Наруто, у нас есть время подумать? — решил в этот момент высказаться Пятихвостый. — Это серьёзный выбор, который, если я правильно понимаю, определит нашу жизнь на десятки лет вперёд… Не хотелось бы делать его в спешке.       — Я отказываюсь, — тем временем пробасил Сон Гоку. — Не для того я всю жизнь стремился к свободе, чтобы теперь добровольно привязать себя. Нет. Я могу помочь тебе, Наруто, сражаясь вместе со всеми. Но добровольно поместить себя в тюрьму даже на столько лет, сколько ему осталось, — он указал на Райкаге пальцем, — я не готов.       — Как ты смеешь, обезьяна! — вспылил Эй. — Я сам на это не подписывался! Если ты думаешь, что я собирался связать жизнь с тобой, то ты ошибаешься. Когда мы это обсуждали, шла речь о войне, но не о целой жизни. Я не буду жить с демоном внутри.       — Брат! — укоризненно и в кои-то веки не в рифму выпалил Би.       — Сон Гоку! — вторил Восьмихвостый, всплеснув всеми щупальцами сразу, отчего создался ощутимый ветер. Это выглядело одновременно жутко и странно, поскольку его руки при этом остались неподвижны. — Вы оба не понимаете. Речь идёт и о вашей безопасности тоже. Вы ведь знаете, что стало с остальными хвостатыми. Мадаре ничего не стоило подчинить их — и это притом, что они находились в убежище, под повышенной защитой! Извлечь хвостатого из джинчуурики — гораздо более сложная задача. Вы так будете в безопасности, и мир тоже. Кроме того, объединение сил даст преимущества обоим — джинчуурики и хвостатому. У каждого из вас есть свои уникальные техники, которые будут отлично сочетаться вместе.       Однако ответил ему не Четырёххвостый, а Пятихвостый:       — Гьюки. Что тебя заставляет оставаться в своём джинчуурики? Разве ты не мечтал о свободе? — Кокуо, чьи пять хвостов обычно бодро торчали вверх и виляли по-собачьи, сейчас выглядел понуро: было видно, что ему стыдно за свою нерешительность.       — Это то, о чём я тоже хотел сказать. Дело в том, что свобода в нашем случае означает одиночество. Ненависть. Стремление шиноби использовать нас.       «Одиночество», — отдалось в голове у Мей. Кровь прилила к лицу. Перед глазами пролетели дни в квартире и офисе, серые как один. Одна кружка кофе. Одна подушка, одно одеяло. Одна зубная щётка в стакане. КАК ЖЕ ЕЁ ЭТО ДОСТАЛО. Да что эти хвостатые знают об одиночестве!!! Перед глазами упала тёмная пелена ярости.       — Я никогда не страдал от одиночества. И мне плевать, что обо мне думают шиноби. Но использовать себя я им больше не позволю, — твёрдо заключил Четырёххвостый.       «Одиночество. Шиноби. Плевать».       — Всем плевать на это!!! — Мизукаге набрала в рот воздуха, а выдохнула струю лавы — прямо в Четырёххвостого. Тот, впрочем, обладал отменной реакцией: эта струя была остановлена и поглощена ответной струёй. Они обе почти мгновенно застыли в причудливую фигуру.       При виде этого зрелища в глазах Мей что-то изменилось, но заметить и почувствовать это оказалось под силу только клону Наруто — даже она сама не осознала, какое впечатление это на неё произвело.       Мей никогда не встречала лично никого, владеющего стихией лавы.       Райкаге тем временем уже направлялся прочь. Ему нужно было ещё подумать, что делать с Деревней, с которой не известно, что произошло. Очевидно, Мадара искал там хвостатых. Чёрт бы побрал идею прятать их в предыдущий раз в Стране Молний! Теперь тот в первую очередь направился за ними туда. Даймё ему, Эю, не простит. Возможные оставшиеся в живых жители Облака ему тоже не простят. Чёрт бы побрал Цунаде и её идиотские авантюры! Он должен был быть в своём Селении, защищать своих. Получается, что Скрытый Лист они охраняют всем Альянсом, а остальные деревни?!       Его догнал Би и положил руку на плечо.       Со стороны их диалог выглядел крайне эмоциональным — впрочем, он таким и был. После нескольких взмахов руками Эй резким движением сбросил ладонь Би со своего плеча и направился к клону Наруто.       Однако последний, в свою очередь, почуял неладное и от удара уклонился, вспрыгнув на ближайший огромный мясистый лист на высоте двухэтажного дома. Лист под ним покачнулся.       — Вы что, сдурели?! — завопил оттуда Наруто. — Мой оригинал узнает состояние дел от меня, если вы меня убьёте, и всё равно не перенесёт вас обратно! Потребуется только более сложная цепочка, чтобы переместить сюда ещё один клон!       После этих слов клон Наруто спрыгнул с огромного листа — тот, полегчав, спружинил вверх.       — Сон Гоку!       — Что, Наруто? — проворчал Четырёххвостый, однако не без уважения.       — У меня есть к тебе просьба, — начал Наруто, вспрыгивая по его руке к нему на плечо. Тот сначала пытался отмахнуться, но, было видно, что любопытство не дало ему сделать это в должной степени настойчиво. — Давай заключим пари, — прошептал ему Наруто в самое ухо, чтобы никто не слышал.       Жёлтые глаза без зрачков Сон Гоку расширились. По мере того как Наруто продолжал говорить, он начал трястись, а через некоторое время расхохотался так, что Наруто пришлось схватиться за его ухо, мотаясь на нём по воздуху, как флаг, чтобы не быть сброшенным.       — Значит, ты хочешь… — выговорил тот, не в силах остановить смех.       — Тсс, — Наруто покачал головой и протянул Четырёххвостому кулак.       Тот прикоснулся громоздким своим, входя в режим телепатического общения — для большей конфиденциальности. Когда они оказались одни друг напротив друга в ментальном измерении, Сон Гоку начал:       — Ладно, я согласен. Но, учти, если эта девчонка хоть чем-то будет меня раздражать, а ты не снимешь печать, я сломаю печать сам.       — Идёт! — весело прищурился Наруто. — Потому что я уверен, что вы поладите. А если нет — ответственность будет на мне.       — И ты совсем не боишься за её жизнь? Она ведь умрёт, если я покину её как сосуд. Как-то это на тебя не похоже, Наруто, — пробасил напоследок Четырёххвостый.       — Нет, — улыбнулся тот. — Я знаю тебя — ты добрый и мудрый. И я вижу её душу. Ей просто нужно крепкое мужское плечо, которое всегда будет рядом. А кто ещё о ней позаботится лучше, кто поможет советом, как не самый мудрый среди хвостатых?       «Эй, — рявкнул Лис; больше для порядка, нежели от злости. — Не забывайся!»       — Вот Курама мне постоянно помогает! — тут же подхватил Наруто. — Даже не знаю, что бы я без него делал! Он мой второй лучший друг, наравне с Саске.       Курама фыркнул и закатил глаза, но от комментариев воздержался.       Сон Гоку, однако, всё же выглядел польщённым.       — А ещё, — заговорщицки прошептал Наруто, прикрыв сбоку рот рукой и подняв бровь, — у тебя появится возможность регулярно видеть, как она переодевается!       Четырёххвостый посмотрел на него с ничего не выражающей мордой — его явно не волновала описанная перспектива.       — Ладно, будь по-твоему, Наруто. Но помни — если что, терпеть я не буду, — всё же ответил он.       — Отлично! — они разъединили кулаки и вышли из телепатического режима.       «Наруто, — процедил Лис, не поднимая морду и не открывая глаз, — ты же не думаешь, что в случае твоего проигрыша пари я действительно буду танцевать в платье?» — голос его нехорошо лязгнул.       «Это не понадобится, Курама! — весело отмахнулся тот. — Я не проиграю!»       — Наруто! Чем ты там занимаешься?! — перед ним возникла Цунаде, уперев руки в бока. — Нам нужно начинать!       — Ах да, совсем забыл! — хлопнул себя по лбу тот и исчез в направлении толпы жаб на горизонте.       Вернулся он оттуда с относительно маленькой жабой, которая почти тут же начала вытягиваться в длину и в какой-то момент развернулась как свиток.       Никто из присутствующих шиноби никогда не видел этот фокус, поэтому им пришлось применить усилие, чтобы удержать на месте челюсть.       — Это инструкция к моей печати, — объявил Наруто. — Извращённый отшельник мне показал её местонахождение.       — Так, — Цучикаге потёр руки. — Разберёмся.       Он некоторое время изучал печать, а затем отозвал Цунаде и Сайкена поодаль.       — Мизукаге, — пробасил Четырёххвостый. — Я помогу тебе усилить лавовые техники.       — С чего ты взял, что я в этом нуждаюсь? — Мей сложила руки на груди и повела бёдрами вправо.       — Да кого этим ручейком убьёшь? С моей помощью ты сможешь создавать нормальный поток. Если мы объединимся, это будет выгодно нам обоим.       «Мужчина должен быть чуть красивее обезьяны», — вспомнила Мей слова подруги и вопреки своему желанию не смогла не усмехнуться этой мысли.       Однако Четырёххвостый понял всё неправильно. Его лысый зелёный кулак уже оказался у носа Мей.       — Значит, по рукам?       — А тебе самому это зачем? — гордо и независимо произнесла она.       — Кто знает, — пожал зверь мускулистым плечом. — Вдруг это действительно будет весело.       Его терпение уже несколько начала подтачивать её несговорчивость, когда вдруг он почувствовал указательным пальцем своего протянутого вперёд кулака крошечный кулачок шиноби. Тот был даже меньше, чем у Наруто.       — Ладно, попробуем, что из этого получится, — единственный видимый из-под чёлки глаз Мизукаге озорно блестел, губы скривились в ухмылке. — А что с ним? — вдруг вспомнила она о Райкаге.       — На этот счёт не беспокойтесь, — вклинился Наруто. — Он нам не понадобится.       Мей и Четырёххвостый покосились на Пятихвостого.       — Кокуо! Тебе не обязательно объединяться с джинчуурики. Более того, лучше будет, если ты останешься здесь, — проговорил Наруто и заторопился пояснить, чтобы ненароком не обидеть: — дело в том, что Мадаре для его техники нужны вы все, причём в определённом порядке, поэтому было бы глупо отправлять вас одновременно на поле боя. Кто-то должен остаться вне досягаемости во что бы то ни стало. Так мы можем гарантировать, что, даже в случае, если нам что-нибудь не удастся, этот его чокнутый план не будет реализован. У Мадары нет доступа в это измерение. Что скажешь?       Было видно, что в каком-то смысле у Пятихвостого груз упал с плеч, даже хвосты его взметнулись в обычное положение. Однако нерешительности в нём если и убавилось, то не до конца.       — Наруто, ты уверен, что так будет лучше? — заискивающе пропищал он.       — Абсолютно, — засиял улыбкой Наруто и протянул ему кулак. — Если ты нам понадобишься, мы всегда можем тебя призвать.       — Конечно! Я всегда готов помочь тебе, Наруто! — все пять хвостов Кокуо заметались в воздухе, как рыбки в аквариуме.       — Теперь мы должны призвать церемониальный алтарь… — донеслось до них сбоку.       Все четверо повернули головы на звук. Цучикаге, заставив жабу-свиток распластаться по земле, присел и начал складывать печати.       — Стой! — раздался рядом рык Четырёххвостого. — Зачем ты это делаешь?!       Цучикаге вздрогнул и сбился в последовательности печатей, а затем схватился за спину и страдальчески застонал:       — Моя спина-а… Какого чёрта кому-то понадобилось мне мешать?! Я и так сижу в неудобной позе! В моём возрасте нельзя так сгибаться! — его скрючило ещё сильнее.       — Мы же решили, что это добровольно! — оскалился Сон Гоку. — Зачем тогда печати, цепи?       — А как без них, — обескураженно захлопала глазами Цунаде. Зрелище это было занятное, такой Пятую Хокаге никогда не видели.       — А вот так! — Четырёххвостый не на шутку сердился. — Печать нужна, чтобы удерживать чакру внутри! Но есть и другой способ, — он замолчал, как будто чтобы перевести дух. — Если мы не против, мы можем сами занять любой сосуд. Мы — чистая чакра, — не без налёта гордости проговорил он.       — Всё верно, — подтвердил Шестихвостый. — Сон Гоку прав.       — Так а какого чёрта ты тогда стоял и ждал, что тебя запечатают? — прикрикнул на него Четырёххвостый.       Тот успел только открыть рот, чтобы ответить, но его опередил Наруто:       — Печать нужна не только для того, чтобы не дать хвостатому вырваться. Она ещё и защищает его от насильственного извлечения извне, — он чуть погрустнел. — Я видел, — голова его поникла, — как… Обито ждал, пока печать на животе моей мамы ослабнет в момент родов, чтобы иметь возможность призвать Кураму, — Наруто сжал кулак, стараясь унять эмоции.       Лис внутри него зашипел и завозился. Это были одни из самых неприятных его воспоминаний. Он до сих пор недолюбливал Обито.       — Поэтому лучше будет, если Старик всё же поставит печать, — Наруто поднял голову, голос его выровнялся. — Это нужно для вашей безопасности.       Четырёххвостый отвёл взгляд в сторону, раздумывая.       — Пожалуй, ты прав, — изрёк он через некоторое время. — Надо же, Наруто, тебе удаётся подумать о чём-то, что не пришло в голову мне. Раньше ты и очевидных вещей не понимал! — он усмехнулся. — Ты определённо поумнел.       — Я никогда не был тупым, — надулся Наруто, отчего его глаза совсем скрылись под бровями, и скрестил руки на груди, вжав голову в плечи. Всё в его позе говорило о том, как он возмущён.       Лис внутри него расхохотался так, что не смог долго сохранять вертикальное положение и завалился на спину.       «А я думал, ты более самокритичен», — успокаиваясь и вытирая выступившие слёзы, выдавил он.       «И ты туда же?! — выпалил уязвлённый Наруто. — Ну, может, я учился не очень хорошо, но я не совсем тупой! И ты должен это знать лучше остальных!» — он упёр руки в бока.       «Не думал, что скажу это, но ты злишься совсем как твоя мать, Кушина», — то ли примирительно, то ли стараясь поддеть, заметил Курама, продолжая посмеиваться.       — Давайте уже сделаем это побыстрее! — не выдержав, скомандовала Цунаде. — Мне это уже надоело!       Цучикаге, кряхтя, распрямился, всё ещё придерживая спину. Все замерли так, что слышны было только хлопки его ладоней, выполняющих печати.       Рядом с ним возник некий постамент, окружённый горящими свечами.       — Хокаге, вставай сюда, — велел Ооноки.       Цунаде быстрым шагом приблизилась к алтарю, чуть запнувшись только у самой границы круга свечей.       — Все готовы? — шевельнул усами Цучикаге. Напряжение в атмосфере достигло максимума. — Печать восьми элементов!       Казалось, воздух вокруг разрядился. Шестихвостый стал терять форму и скручиваться в сгусток чакры — маленький водоворот, который своим концом уходил в живот Цунаде. Вихрь взметнул ей волосы и разорвал одежду чуть ниже груди, лицо её скривилось. Все инстинктивно отошли назад.       Когда погружение закончилось, на её голом теперь животе проявился спиральный символ.       — О, бабуля Цунаде, теперь у вас такой же, как у меня! — радостно ткнул в неё пальцем Наруто.       Удержавшись от первого порыва прикрыться — поняв его бесполезность, Пятая, наоборот, упрямо выпрямила спину, отчего её грудь колыхнулась вверх и вниз, притянув всеобщее внимание.       Такую мощную чакру ощущать было в себе тяжело. Цунаде казалось, что сдвинуться с места она не сможет, пришлось присесть. К ней тут же прыгнул Наруто, выясняя, всё ли в порядке, и помогая отойти.       На постамент ступила Мей. ______________