Альбом

Самые эмоциональные моменты жизни всегда будут следовать за вами. Они будут мелькать отчетливыми картинками, напоминая о себе, вызывая на вашем лице счастливую улыбку или же заставят что-то внутри дрогнуть от неприятного чувства, боли. Они не оставят вас в покое, пока вы сами не покончите с ними. Моменты будут сменять друг друга, как в калейдоскопе, и будут играть на ваших чувствах, как на фортепиано. Этому давно дали понятие - память. Одно британское телешоу определило это как "чертоги разума", Стайлз же называет это фотоальбомом. Он не материален, и вы никогда его не увидите, но, факт, он существует. Существует в голове только своего хозяина и не показывает фотокарточки никому, кроме него. Ведь, память действительно, как фотоальбом. Он создается с определенным человеком и в один день рассыпается на тысячи осколков, или же, фотографий. За окном полдень и заполняющаяся людьми улица. Недавно прошел дождь, который сейчас сменяло выглядывающее из-за туч солнце. Оно прогревает остывший воздух и асфальт, стирая с него небольшие лужи. В открытое окно врывается прохладный ветерок вместе со смехом играющих на улице детей. Замечательный день. Один из тех, когда надо не прятаться дома, спасаясь от жары, а спешить туда, в мир людей, выбираться из своей берлоги, погружаясь в лето с головой. Но Стайлзу это уже не нужно, не интересно. Сегодня он, как и во все предыдущие дни, оставляет на столе заваривающийся чай и проходит в гостиную, устраиваясь на диване во весь свой рост. Включает телевизор и смотрит сквозь него, тупо уходя в себя. Такое длится около месяца: Стилински пропал, погиб, утонул в себе, его уже не вернуть. Но отец и Скотт не понимают этого, пытаясь контактировать с парнем, на что тот отвечает тишиной. - Это не катастрофа, понимаешь? Уж поверь мне, такое дерьмо можно пережить, Стайлз. Но не так, как это делаешь ты. - Он ушел, Скотт. Конечно, это не катастрофа. Это ёбанный конец света, Апокалипсис, Рагнарёк, называй как хочешь! Стайлз тупо лежит и смотрит в потолок, копается в воспоминаниях. Это единственное, что ему нужно, что держит его на плаву. Давным давно, когда казалось, что жизнь наконец перестала окунать его головой в унитаз и подарила счастливый билет в полное человеческой радости будущее, Стилински думал о том, что боится забыть хорошие моменты. Нет, он не отрывался под ужасно громкую музыку с друзьями где-то на пляже и не посещал разные вечеринки. Его частички счастья выглядели иначе. Стайлзу казалось, что каждый должен иметь встроенную, вшитую под кору мозга маленькую фото-камеру. Она снимала бы всё лучшее, запечатляя не только изображения, но и чувства, эмоции этого хрупкого момента. Жаль, что такое не запишешь на картинку. Стайлз где-то за пределами этого мира, он дышит через раз и перебирает фотокарточки: Вот на этой чистое звездное небо и колышущиеся от легкого ветра верхушки деревьев. Здесь запах земли и голос Дерека, тепло его тела и свет глаз. Пальцы Стайлза переплетаются с пальцами Хейла, а в спину неприятно колет трава поля для лакросса. Они пришли сюда, чтобы потренироваться, но, только увидев красоту над собой, плюнули на это дело и разлеглись на земле. А вот на этом фото полумрак гостиной и два развалившихся на диване тела. Дерек полулежал, облокотившись на спинку дивана, а Стайлз предпочел устроиться прямо на мужчине. На стенах пляшет свет от телевизора, а пол украшают баночки от колы и коробки от пиццы. Сегодня день рождения Дерека, который он наотрез отказался праздновать. Он с радостью сменил лофт на дом Стилински, а лепет Коры на болтовню Стайлза. Парень увлекся просмотром боевика, комментируя каждое движение героев. Это очень раздражало, но Хейл всегда знал, как можно заткнуть мальчишку. Следующая карточка – пикник у озера, где собралась вся стая, играя в бадминтон, твистер, футбол и салочки в воде. Еще, видимо, Стайлз и Кора устроили между собой соревнование «кто быстрее выведет из себя Дерека» и оба хорошо преуспевали в этом. Вечером, когда все успокоились и настроились на романтический лад, разожгли костер (предварительно пообещав Хейлам, что всё под контролем). Ребята пели песни, жарили зефир, слушая стрекотание сверчков, рассказывали разные истории. Этот день запомнился Стайлзу смехом друзей и запахом костра, его бликами и язычками, уходящими в темное небо. Стилински был готов вечно сидеть на земле, чувствуя на своем плече руку Дерека и слушая голос Айзека - парень оказался неплохим рассказчиком. Деревянный стол, угол которого впивается Стайлзу в спину, от трения сдирая до крови кожу. Доведенный до исступления парень цепляется за плечи Дерека, прижимаясь теснее к груди мужчины. Они не видели друг друга около недели, поэтому сейчас меняют былые километры между ними на миллиметры между губами. Стилински пришел в лофт, потому что больше не мог терпеть. Он вцепился в ткань футболки Хейла, сидя у того на коленях, пока Дерек еле касаясь изучал силуэт парня. Одна рука за спиной, другая – на шее. Легкие невесомые движения сводят с ума, пока кончик носа ведет линию от ключицы к подбородку, оставляя на нем поцелуй. Поцелуи на мягком диване непременно сменятся на секс на полу или на столе, но до этого пройдет не мало минут, наполненных особым очарованием. На лице Стайлза появляется намек на улыбку: вот здесь, на этом фото - Дерек. Хейл уснул в машине, пока Стайлз торчал в магазине. Плюхнувшись на сидение, он не придумал ничего лучше, как нацепить на мужчину картонный колпачок, измазать лицо сливками и посыпать всю эту красоту конфетти. Вообще, все эти вещи покупались для Лидии, которая попросила помочь с оформлением своего дня рождения, но Мартин и сама улыбнулась бы, глядя на это. Стилински поднес к губам дуделку, которая с ужасно громким звуком разбудила Хейла. Тот чертыхнулся и передернулся, чуть не ударившись головой о стекло. Некоторое время машину наполнял истерический хохот Стайлза, к которому присоединился Дерек. Конечно же, потом Стилински досталось, но это того стоило. Страница за страницей, фото за фото. Гостиная давно ушла из поля зрения Стайлза, растворившись в прошлом. Нет, он не здесь. Это не его рвет изнутри от боли, не из него друзья день за днем пытаются вытянуть хоть слово. Не на него с волнением в глазах, уже перешедшим в хроническое, смотрит отец. Не его записывают на приемы к психологу и не его умоляют улыбнуться. Нет, не руки Стайлза сейчас мелко трясутся и не с его лица сходит тень улыбки. Каждый день он с удовольствием и страхом просматривает фотографии. Он отдается хорошим воспоминаниям, пытаясь забыть, что его ждет ужасный конец, который нельзя изменить. Эта карточка наполнена тревогой и звенящей тишиной. Дерек мечется по комнате, кидая документы и некоторую одежду в черную спортивную сумку. - Ты... Так нельзя, Дерек. Это ужасно. Ужасно не обдумано и опасно! - Стайлз садится на кровать, скидывая сумку на пол. Это было похоже на топочущего ногами ребенка, которому не дают то, чего он просит, - Прекрати это, волчара. Мы обязательно что-нибудь придумаем: и не из такого дерьма вылезали. Хейл рычит, хватая Стилински за ворот рубашки и притягивая того к себе, заглядывая прямо в глаза. Он всегда так делал, когда хотел казаться убедительным, и, знаете, это работало. - Я не за себя переживаю, Стайлз! Как думаешь, куда они пойдут в первую очередь? В дом шерифа Стилински, так как там живет один пацан, задница которого будет в огромной опасности, потому что он чертовски дорог одному оборотню. Парень мог лишь зажмуриться. Он все равно считал побег глупой затеей, но знал, что Хейлу бесполезно что-то доказывать, если он уже придумал план действий. Сегодняшний день Стайлз надеялся провести спокойно, но, когда приехал в лофт, увидел ужасно спешащего куда-то Дерека. Оборотень объяснял всё и набирал кому-то сообщение. Наверное, Скотту. Оказывается, Хейл перешел дорожку Девкалиону, и теперь хмуро-волку грозит смерть. Его просто, как говорится в фильмах, заказали. Хейл говорил, что там, куда он отправляется, его ждет группа союзников, которых в своё время подставил Девкалион, и они не прочь надрать зад ему и его стае альф. - Почему они, а не стая, Дерек? Каждый из нас голову бы отдал друг за друга. - Именно поэтому, Стайлз. Мужчина взъерошил волосы парня, прижав того к себе и, кивнув, сел за руль. Стайлз закусывает губу. На улице смеркается и скоро небо зальет темной краской, угнетая парня, давя на него и сводя с ума. За окном заиграет симфония опускающихся на асфальт капель, а дом наполнит запах дождя вперемешку с отчаянием. Самое время чтобы вспомнить последнее. Похороны. Этот процесс уже не первый в жизни Стайлза, но больно так же, как и впервые. Ему хотелось убежать, а не говорить речь перед людьми. Хотелось закрыться в комнате или, поддавшись панике, уехать от всего дерьма, за пределы штата. Ему нужна была тишина, а не шёпот и всхлипы людей. Он нуждался в одиночестве, а не в назойливых словах утешения. Стилински несет гроб, стараясь не упасть, он слушает чью-то речь и пытается ровно дышать, чтобы остановить расплывающиеся перед глазами черные круги. Прошло несколько дней, а ему всё еще снится усыпанная телами и залитая кровью улица Денвера. Он снова и снова несется к бывшему месту битвы и падает на колени перед телом Дерека. Глаза мужчины не горят огнем, а лишь непрерывно смотрят в холодное небо. Они не видят слез на лице Стилински, а бывший идеальным слух не улавливает бешенный ритм сердца. В момент, когда любое движение было невозможно, а на шею опустились когти, Хейл успел подумать, что рад тому, что это не увидят ни Стайлз, ни кто-либо еще из стаи. Ребята будут судить себя за то, что не успели, не зная о том, что на самом деле сделали всё правильно. Ждала ли Дерека смерть или же спасение, он в любом случае не хотел ввязывать дорогих людей во всю эту заваруху. Хватка стала сильнее, а боль ощутимее. Оборотень смотрел в глаза девушки, которая еще вчера обсуждала со всеми план обороны, а она лишь улыбнулась, размахнувшись и полоснув когтями. Не успели. Стая узнала, что среди сообщников, о которых говорил Дерек, были люди Девкалиона, которые до самого конца играли свои фальшивые роли. Они пришли в компанию с целью «воткнуть нож в спину» и прекрасно с этим справились. Но они воткнули нож не только в спину Дерека, знаете ли. А по ощущениям это и не нож вовсе, а целый оружейный магазин. «Смерть случается не с тобой, а с теми, кто вокруг тебя». Теперь Стилински понимает, почему Лидия не послушала эти его слова, он ощутил это на себе. Сложно думать о других, когда тебе хреново. Сейчас Стайлз отложит украденный из отцовского стола пистолет, который держит в руках почти каждый вечер. Впервые за последние недели позвонит Скотту и завалится к нему в гости. Стайлз день за днем будет перешагивать через себя, пытаясь вернуться к прежней жизни, но он знает, что это не настоящее продолжение. Скоро его альбом закончится на фотографии парня с пробитым черепом и захлопнется, рассыпавшись пеплом, испарившись вместе со своим хозяином.